Воин Великой Тьмы. Ник Перумов Воин великой Тьмы книга
| Вид материала | Книга |
- Воина Великой Тьмы. Ник Перумов. Земля без радости книга, 5591.23kb.
- Воин Опаловой Луны Воин Заката 4 Аннотация Давно закон, 2992.43kb.
- Художник В. Бондарь Перумов Н. Д. П 26 Война мага. Том Конец игры. Часть вторая: Цикл, 6887.91kb.
- Тестирование по истории к военно-спортивной игре «зарница» в 2009/2010 учебном году, 53.51kb.
- Витязь Северной Руси», изданного в 2000 г. Библиографическое издание «Александр Невский:, 1412.61kb.
- О великой Отечественной войне на уроках литературы, 84.87kb.
- Доблестные защитники России, 87.17kb.
- Любовь побеждает тьму ( Сказки заповедного леса), 553.37kb.
- В военно-патриотическом воспитании подрастающего поколения велика роль ветеранов Великой, 68.47kb.
- Вячеслав Некрасов гражданин политик воин памяти Ахмад Шаха Масуда, 10356.77kb.
ГЛАВА 14
В тупике предводительница повернулась. За ее спиной угрюмо нависала дикая скала; казалось, здесь ее ни разу не касался резец камнетеса. В глазах воительницы Арьята прочла свой приговор.
Ну что ж, здесь и настанет конец всей нашей истории, о доблестная принцесса Халланская? — высоким, торжественным стилем произнесла она. — Нам осталось недолго ждать. Ты выпустила на свободу такие силы, что от моей крепости очень скоро ничего не останется — как и от нас с тобой, между прочим. Ну что, не ты стоишь? У тебя в руках — Призрачный Меч, шагни вперед, покончи со мной.
За спиной Арьяты нарастал тяжкий подземный грохот. Стены вздрагивали; свет от хрустальных стеклянниц растворился в яростном сиянии, вынувшем из дальнего конца тоннеля.
Ты ненадолго переживешь меня, — спокойно заметила предводительница. — И ты, и этот изменник.
Атор издал глухое короткое рычание. — Однако я вновь предлагаю тебе присоединиться ко мне, — невозмутимо продолжала предводительница. — У тебя на груди — Четыре Камня Халлана; не скрою, они нужны мне были столь же сильно, как и твой брат Трогвар. С помощью этих Камней я еще смогу загнать Создания Света обратно в их вместилище… Выбирай, высокородная Арьята! Но выбирай быстро.
И предводительница, скрестив на груди обтянутые верным руки, чуть отклонилась назад, опершись спиной о скалу.
Атор затравленно огляделся; принцесса же, словно во сне, медленно подняла Призрачный Меч. Ее короткой жизни наставал конец; что ж, от судьбы не уйдешь, учила Ненна, но сперва она, Арьята, своей рукой отомстит убийце родных.
Незримый клинок бесшумно рассек воздух — и внезапно с фонтаном белых искр врезался в столь же невидимую преграду.
Предводительница упредила ее удар.
Остановись! — не своим голосом завопил Атор, однако было уже поздно. Со страшно исказившимся лицом предводительница ринулась вперед, ее левая рука внезапно раскрылась, точно цветочный бутон, и острая стальная звездочка ударила прямо в грудь Арьяты.
Теперь ты моя! — грянул нечеловеческий голос, и рука в черном потянулась распахнуть окровавленную одежду на груди принцессы.
Коротко блеснул меч Атора — и отлетел в сторону, отбитый голой ладонью. Сталь не смогла возобладать над укрепленной неведомым чародейством обнаженной плотью; холстина с треском разорвалась, и, затмевая даже лившийся по коридору яростно белый свет чисто алым огнем запылали Камни Халлана.
Дрожащие пальцы предводительницы уже стиснули их, когда Арьята со сгоном шевельнулась. Бессильно откинутая правая рука вновь поднялась, и Призрачный Меч рухнул поперек спины владычицы Ордена Койаров.
Но не знавшее доселе преград лезвие вновь со всего маху ударило в невидимый шит; однако и его прочность не была, как видно, беспредельной, потому что предводительница, выгнувшись дугой и испустив хриплый стон, рухнула подле Арьяты и замерла без движения.
Сознание принцессы уже поволакивалось мглой Смерти. «Дор— Вейтарн! Его то я тоже погубила…» — мелькнула последняя мысль, и Арьята лишилась чувств.
Дор— Вейтарн в своей камере понял, что настал его черед. Волна жаркой благодарности к этой девочке, до конца пытавшейся спасти его, затопила старого волшебника; она, эта волна, подхватила и понесла его к самым вершинам Силы — на какие то мгновения он стал всемогущ. Он чувствовал, что рана Арьяты не смертельна, что девушку еще можно спасти. — и обратил всю свою мощь против тех созданий, что изливали испепеляющий жар в оплавляющиеся тоннели крепости койаров.
Арьяте еще предстояло постичь их сущность. Стены темницы волшебника растворились, дух обретал свободу, со сверкающих крыльев спадали серые путы; поднимаясь над крепостью, Дор— Вейтарн в свои последние мгновения видел высокие султаны дыма, валившие из всех шахтой колодцев цитадели; а там, внизу, в панике металось бесчисленное черное воинство, металось и умирало, пожираемое беспощадным белым огнем.
Сердце Дор— Вейтарна тоже обращалось в один косматый клуб жаркого пламени; языки огня уже лизали изнутри ребра, прорываясь наружу, но волшебник не чувствовал боли — ему предстояло совершить сейчас свое самое главное волшебство.
Твари, заточенные под крепостью койаров, так долго дававшие силы Черному Ордену, наконец обрели свободу и сейчас всласть платили своим бывшим хозяевам; не прошло бы и нескольких минут, как огнистые создания дотянулись бы и до Арьяты, И тогда Дор— Вейтарн сотворил свое последнее заклятие. Бушевавший в его груди огонь прорвался наружу, и острые языки его, вытягиваясь на сотни и тысячи футов, устремились к тварям, вырванным Призрачным Мечом из заточения. Эти языки превращались в багряные канаты; они сплетались, пересекались, и вскоре все подземелья койаров опутала Незримая для Смертных, но прочная сеть, стягивавшая все туже и туже бьющихся Созданий Света.
Уловленный черными силками, Свет этот неведомой Дор— Вейтарну магией был давным давно обращен в наделенные сознанием существа, преобразовывавшие хаотически текущую сквозь всю Великую Совокупность Миров магическую силу в нечто пригодное для использования койарами, — всплыло в сознании Дор— Вейтарна, уже отделяющегося от изглоданного внутренним огнем тела… Сеть сжималась.
Атор, уже приготовившийся к лютой смерти, с переросшим в безумный восторг изумлением увидел, как страшное сияние угасает; коридоры вновь обретали свой прежний вид, и ровно, как будто ничего и не случилось, светили развешанные на стенах стеклянницы…
Предводительница койаров была как будто бы мертва, Арьята. — показалось Атору — тоже; бывший воин Черного Ордена наклонился к мерцающим Четырем Камням; пальцы уже коснулись отполированной поверхности, как пол под его ногами вздрогнул и заходил ходуном.
Созданная жизненной силой, внутренним огнем Дор— Вейтарна сеть наконец сжалась в точку, обратив в ничто и спутанных ею страшилищ.
Рушились стены и потолки, подземные залы обращались во прах, гибли обезумевшие твари Черного Ордена; однако последняя, уже тающая мысль Ворона была — сохранить жизнь Людям! И Смертных швырнуло наверх мощной волной сотрясающей землю судороги.
На месте крепости койаров возник новый огнедышащий вулкан. Страшные подземные толчки сотрясали скалы, острые пики рушились, раскатываясь длинными языками каменных осыпей; из жерла вулкана вырывались дымные клубы, а за ними, словно подброшенные рукой какого то великана, летели тела людей.
Атора отшвырнуло очень далеко, однако он пришел в себя раньше других. Поднялся, обнажил меч — и пошел кругами по полю.
Он отыскивают очередного койара, вырванного судьбой из огненной могилы, и коротким ударом заставлял еще не очнувшегося окончательно расстаться с жизнью. Он бил, словно неживой, в одно и то же место, перерубая шеи былым сотоварищам по рати Черного Ордена. Брызгала кровь, пятная одежду, мало помалу Атор приобретал кошмарный вид вампира, выбравшегося из могилы и дорвавшегося до вожделенной живой добычи…
Однако среди тел он не нашел ни предводительницы, ни Аръяты.
Рука принцессы сжимала разорванный мешочек с Камнями Халлана; по прежнему остававшийся у нее на груди, само же же тело покоилось на мягких струях невидимых воздушных потоков. Прозрачные руки Духов Воздуха бережно несли принцессу, получив строгий приказ Того, Имя Которого Они Не Могли Произнести.
Под ними проплывали равнины Халлана; мало помалу дети Эфира уклонялись к северу, уклонялись, пока внезапно не ощутили мощный и грубый приказ, исходивший вовсе не от пославшего их; однако, прежде чем они смогли дать отпор, тело Арьяты выпало из их мягких объятий и камнем понеслось к земле.
Там, на крошечной лесной опушке, подле круглого озера с топкими моховыми берегами, стояла женщина в темно зеленых одеждах. Хотя внизу и царило безветрие, ее иссиня черные волосы развевались, иссеченные морщинами ладони вытянутых навстречу Арьяте рук словно бы готовились обнять ее… А подле этой немолодой женщины стояли в благоговейном молчании три здоровенных тролля в черных кожаных ошейниках.
Та, которую Вестри называл Царицей Маб, властно вмешалась в происходящее.
Арьята пришла в себя от острой боли в груди. Чувство было такое, словно из нее тащили живую кость. Новая вспышка боли заставила тело изогнуться в мучительном спазме, однако тут же пришло и облегчение… Что то влажное коснулось лба Арьяты, что то пропитанное густым остро пахнущим отваром редких лесных корней, неприметных, о которых не знают даже самые неясные люди травники, — и один лишь запах этого отвара отогнал красную пелену боли, затягивавшую сознание.
Арьята смогла поднять веки. Над ней склонилось лицо женщины, вытянутое, с заостренным подбородком и чуть выступающими скулами; огромные черные глаза казались встревоженными. 0т крыльев острого носа к узким бледным губам тянулись глубокие складки, множество морщин птичьей лапой разбегалось и от уголков глаз.
На лоб Арьяты легли длинные тонкие пальцы с острыми ногтями.
Ну, вот ты и очнулась, — проговорил холодный голос — холодный не от отношения говорившей к Арьяте, а просто такой по природе; и, несмотря на врожденную скрипучесть, в нем ощущались нотки участия и сочувствия.
Сейчас тебе принесут поесть. Молчи! Тебе вредно говорить. И постарайся поменьше шевелиться. Я вытащила из тебя вот это. — Перед глазами Арьяты показалась знакомая стальная звездочка, вся покрытая засохшей уже кровью. — Просто чудо, что ты протянула так долго. Ладно, беседы потом, сперва обед. Тревор!
Появился низенький лесной гном с деревянным подносом, уставленным всяческой снедью; он ловко устроился у изголовья принцессы и, 'не чинясь, принялся кормить ее с ложки — Арьята только и могла, что раскрывать рот, даже рукой пошевелить она была не в состоянии…
Прошло несколько дней. Тревор, как нянька, ухаживал за принцессой, кормил, поил, умывал; и едва Арьята смогла внятно произнести первое слово, он тотчас позвал к ней хозяйку.
Я тебе известна как Царица Маб, — без всяких вступлений и объяснений начала та, едва устроившись в поставленном подле постели Арьяты громадном кресле.
Принцесса с трудом подавила изумленный вскрик.
— Да да, та самая, из сказок и преданий твоего народа. — Хозяйка несколько раз кивнула, на лицо упали тяжелые черные пряди, совершенно не тронутые сединой. — История моя долгая, когда нибудь я расскажу ее тебе всю; но пока меня больше занимает случившееся с тобой. Что произошло в крепости койаров? Я ощутила страшный толчок в тех краях; я сама враждую с Черным Орденом — они ни за что ни про что убили одного из моих слуг, троллей, когда шарили по северным лесам, — и сгораю от нетерпения узнать, как ты в одиночку смогла одолеть непобедимый Орден. У тебя на груди Четыре Камня Халлана, и это значит, что ты — высокородная принцесса Арьята, наследница престола, захваченного новой Владычицей.
Принцесса невольно схватилась за холщовый мешочек на груди.
Не бойся, я их не тронула. Они твои, хотя вряд ли будут иметь силу в борьбе с Перворожденными… Но обо всем об этом — после. Я слушаю тебя.
И Арьята заговорила. В хищном лице Царицы Маб, обращенном к ней, девушка видела лишь интерес, участие да еще какую то печаль, смертельную, неизбывную тоску, которую не излечишь уже ничем.
Однако говорила принцесса осторожно. Этой Царице Маб вовсе не обязательно было знать о пропавшем Трогваре, и потому принцесса говорила только о своих собственных приключениях. Когда она дошла до Призрачного Меча, винные и тонкие пальцы Царицы сжались в кулаки, она даже прикусила губу.
Что то не так? — спросила Арьята. — Ты знаешь, откуда он взялся у меня?
Что ты, что ты, нет конечно, — замахала руками Царица, и по тому, насколько старательно она пыталась убедить принцессу, что ничего не знает, Арьята догадалась, что ее собеседница отчего то предпочитает придерживать на этот счет язык за зубами.
Мне нельзя это знать? — в упор спросила принцесса, и Царица Маб отвела глаза.
Нельзя! — тем не менее последовал непреклонный ответ.
Повесть Арьяты длилась долго. Слушая, Царица время от времени вполголоса вставляла замечания, словно для себя самой:
Конечно, Ненна всегда была добра, но храбрости у нее, сказать по правде, недоставало… Надо же, прошла через весь Халлан!.. Атор? Слыхала о нем… Сильный воин, это правда. Говорят, он оставил Черный Орден ради новой Владычицы на Халланском престоле… Твари Слепящего Света? Так вот оно в чем было дело… а я то ломала себе голову… И кто то вернул их обратно в узилище? Н— да, странно… разве что Дор— Вейтарну удалось его последнее чудо… да, я знавала его. Толковый был чародей, мир егопраху1 Доблестно жил и пал тоже доблестно.
Наконец принцесса замолчала, охрипнув от долгого рассказа, и без сил откинулась на подушки. Царица Маб тотчас подала знак Тревору, немедленно явившемуся с целой батареей разнообразных снадобий и растираний. …
Ты, конечно, не все рассказала мне, принцесса Арьята, — поднялась Царица. — Что с твоим младшим братом, принцем Трогваром? Если я не ошибаюсь, именно ему пророчества предрекали великую колдовскую силу — если, конечно, он попадет в руки Настоящего Учителя. Ты не упомянута о своем брате ни единым звуком. Он жив?
Я не знаю, — ответила чистую правду Арьята. — Понимаю тебя, — вздохнула Царица Маб. — Сказки твоего народа изображали меня довольно таки коварной особой… Но тебе нет нужды таить что то сейчас. Как ты понимаешь, я теперь далеко не та, которую нес по лунной дорожке летучий кораблик из кленового листка и паутины…
А может, ты просто колдунья, — возразила Арьята. Ее внезапно охватил трах: что, если она угодила в хитро расставленную западню? Что, если это очередная уловка неведомых врагов?
Правая рука принцессы невольно напряглась, и, к своей невыразимой радости) она вновь ощутила в ней знакомый холодок — Призрачный Меч по прежнему оставался верен своей невольной хозяйке.
Царица Маб лишь печально улыбнулась:
Страхи недоверие еще очень сильны в тебе. — Она покачала головой. — Но не бойся — я не стану у тебя ничего выпытывать. Я просто расскажу, что, по моему мнению произошло с тобой, и ты доймешь; что от меня скрывать и так ничего не надо…
Кто такой Гормли? — внезапно перебила ее Арьята. Эта фигура как то совсем выпала из ее памяти — а ведь она подозревала его сперва в причастности к гибели ее семьи…
Гормли… — Царица вздохнула. — Ты задаешь опасные для тебя вопросы, высокородная принцесса. Лучше бы тебе не задумываться над этими вещами. Смирись. Ведь погибших все равно не возвратить, сколь бы ни страшна была твоя месть. Тыне понимаешь, чем рискуешь…
Не понимаю! — вскинулась Арьята; глаза ее лихорадочно блестели, Казалось, она теряет рассудок. — Почему этот вопрос опасен?! Отвечай! забывшись, выкрикнула она.
Бескровные губы Царицы Маб сжалась в тонкую нить, в глазах блеснул гнев.
Хорошо, я отвечу тебе, — ровным голосом произнесла она. — Гормли — бывший привратник Красного замка, куда он звал твоего отца. Не спрашивай меня больше! — Она резко вскинула руку. — Этот Замок — логово Тьмы. А привратник его ищет новую жертву… Но — утешься! — сейчас твоего отца в Замке нет.
А где он? — последовал немедленный вопрос. — Ненна гадала мне… но ее не пропустили в Астрал, как она мне сказала…
Сказала правду, — кивнула Маб, оправляя складки своего зеленого одеяния. — Там были твари койаров… Но теперь дорога туда открыта.
Ты не сможешь отыскать его?! — взмолилась принцесса. — Всем святым заклинаю, во имя Молодых Богов!
Не произноси здесь этих слов, — тихо, но яростно прошипела вдруг Маб, вся подбираясь, будто готовая к броску пантера. — Не произноси, если и дальше хочешь говорить со мной!
Арьята растерялась:
Но… я не знала! Что они тебе сделали?
Что сделали? — желчно усмехнулась чародейка. — Они обратили меня из той Маб, с которой ты познакомилась еще в детских сказках, в то, что ты видишь перед собой сейчас. Из Владычицы Фей я стала жуткой лесной старухой, черной колдуньей, которой служат тролли! — Она перевела дух и провела по лицу ладонью, словно смывая из взора ненависть. — Не будем больше об этом!
Хорошо! — запинаясь, проговорила ошеломленная Арьята. — Но все таки как насчет моего отца?
—Я не в силах отыскать его заклинаниями. подобными тем, что использовала твоя Ненна, — покачала головой Маб. — Этих сил я лишена. Могу лишь отправить моих слуг на поиски… Но много ли смогут сделать несколько десятков троллей?
Голова принцессы горестно поникла.
Но откуда же ты тогда знаешь, что его нет в Красном замке? — предприняла она последнюю попытку.
Я чувствую это, — последовал ответ. — Я просто знаю, что его там нет, и все. Жаркая жажда Красного замка вырывается наружу, он ждет хозяина… Но горе тому, кто ступит на его порог?
Меня все время пугают этим Красным замком… — задумчиво проронила Арьята. — Пугают, а мне уже не страшно. Чтобы отомстить и вернуть себе принадлежащий мне по праву трон, я готова на все. Готова даже отправиться туда, если смогу обрести там знание, необходимое для победы.
И думать не смей! — строго произнесла Маб. — Тебе мало того, что это
— цитадель Тьмы? Она извратит все твои намерения и желания, ты и не заметишь, как станешь послушным орудием в руках Темных Сил — и сгниешь, прожив страшную и бессмысленную жизнь, обреченная на ужасное посмертие.
Арьята вздрогнула и, словно силы разом оставили ее, с тяжелым вздохом упала обратно на подушки, Голова кружилась, тупая боль ломала виски, сознание начало уплывать… Из какого то темного угла тотчас выскочил бдительный Тревор и засуетился вокруг нее, неодобрительно поцокивая языком и поспешно подсовывая какие то микстуры. Принцесса рассеянно выпила поднесенный бокал, и дурнота понемногу отошла.
Она понимала, что вступить под Завесу Мрака до сих пор еще не в ее силах. Даже горя желанием отыскать отца, отомстить за своих, она не могла преодолеть боязни. Ничего страшнее лишения посмертия, кониной гибели души, не мог представить себе живший в Халлане человек… И она вновь отогнала от себя навязчивый призрак Красного Замка.
Мало помалу время и молодость брали свое. Страшные раны заживали благодаря неусыпной заботе Тревора; вскоре Арьята смогла вставать, затем наступил черед прогулок вокруг небольшого бревенчатого домика Маб в самом сердце лесного моря; принцесса частенько сиживала на берегу небольшого озерца подле жилища волшебницы, задумчиво глядя на черную непроглядную гладь.
Что делать дальше? Маб была ласкова с ней, принцесса ни в чем не знала отказа, ее свободы никто не ограничивал. Поправившись, Арьята принялась донимать Царицу вопросами, однако та большей частью уклонялась, отвечая одними лишь недомолвками. Сама Маб, как поняла Арьята, жестоко страдала от скуки; будучи наделена большими колдовскими силами (это ясно было с первого же взгляда), она не пускала их в ход — и не потому, что не хотела, а как будто встречая на своем пути какую то странную преграду.
Когда я увидела тебя… — рассказывала Маб, — во мне все словно бы взорвалось, я ощутила себя всемогущей, как будто… как будто кто то щедро вливал в меня силы… И я остановила твой полет, потому что те Духи Воздуха, что несли тебя, уже готовы были выронить твое тело, я ощущала, что они теряют силы… Но вот повторить подобное, — она печально покачала головой,
— повторить это мне уже не под силу.
Царица Маб проводила время, дрессируя своих троллей; вмешивалась в мелкие лесные свары — обитатели чащоб вечно ссорились между собой, и она разводила то хедов с гуррами, то забредших кобольдов с гномами… И еще Арьята поняла — Царица ждет. Бессмертная, она терпеливо будет вот так, в бездеятельности, ждать того момента, когда мир вновь изменится и летучий кораблик из кленового листа со снастями из паутинок вновь заскользит по сверкающей серебром лунной дорожке…
Так что же мне делать? — три месяца спустя в упор спросила Арьята у своей спасительницы. — Я чувствую, что обрастаю мхом от скуки!
Царица Маб вздохнула:
Я надеялась, что ты задержишься уменя… Тебе разве плохо?
Нет… — смутилась принцесса.
Ей действительно не было плохо — напротив, все заботы и тревоги словно отступили на время, и она могла отдаться блаженному, бездумному отдыху. Они подолгу беседовали с Царицей, и Маб рассказывала своей юной слушательнице поразительные истории, сохранившиеся — кроме ее памяти — лишь в тайных книгохранилищах Перворожденных да еще где то в глубине громадного Королевского Халланского Архива, который отец Арьяты все порывался разобрать, да так и не нашел времени.
О глубоком прошлом говорила Маб, и перед замершей принцессой развертывались события невообразимо далеких веков. О страшных войнах, что кипели на юных тогда землях Закатного Хьерварда, в которых эльфы сражались рука об руку с людьми против нагрянувших чудищ Хаоса; об ужасных вторжениях злобных, вечно голодных Духов, еще именуемых Лишенными Тел, оставлявших после себя мертвые пустыни — ни единой зеленой былинки, и о битвах с этими тварями, что вели укрепившиеся в западной части Южного Хьерварда эльфы вкупе с храбрейшими из смертных чародеев…
Я была тогда там… — мечтательно подняв глаза, чуть нараспев говорила бывшая Царица Фей. — И все из моего народа, еще не ставшие к тому времени стрекозами, цветами или плодами, сражались вместе со мной… Единственный paз тогда я благословляла это свое уродливое вместилище из мяса и костей, потому что оно позволяло держать лук и стрелы. И старый Хрофт тоже был там… Старый Хрофт…
И начинались повести о великих героях древности, о войнах богов с посягавшими на Мир чудовищами, о возведении Асгарда и походах Тора, о сотворении Джибулистана, рукотворной страны Истинных Магов, тех, чей дом на вершине Столпа Титанов…
Эта история плавно переходила в рассказы о мирных днях, когда магический Народ Фей действительно повелевал веселым цветочным царством: об играх, танцах и праздниках на залитых . лунным светом колдовских опушках; о шалостях и забавах, о том, как помогали влюбленным и наказывали — в пределах невеликих сил своих — жестокосердных, скупых и лживых… Из края в край Большого Хьерварда носилась тогда Царица Маб, крошечная, как и все Феи ее народа, на кленовом листке с серебряной паутинкой снастей на сделанной из черенка мачте. С бесчисленными сонмами Духов беседовала она тогда о глубочайших открытых им тайнах мироздания; беспечно играла в пене волн великой Реки Времени, и ужасные его драконы, что живут в водах этой реки, при виде ее забывали о своей солидности, предаваясь шумным играм на призрачных перекатах…
И лишь о Молодых Богах никогда, ни словом, ни слогом не обмолвилась Царица Маб.
Я понимаю, тебе кажется, что ты теряешь время, — заметила Царица. — Тебе надо отыскать отца и брата… посчитаться с новой Владычицей, хотя в этом ты вряд ли преуспеешь. Народу она по сердцу! Твой отец, не в обиду тебе будет сказано, был все таки не самым лучшим правителем. Не худшим, конечно, далеко не худшим, но все же Халланская земля заслуживала иного обращения.
Как бы то ни было, я посчитаюсь с ней — упрямо набычилась Арьята.
Не стану тебя ни от чего отговаривать. Ты свободна в своих поступках. Только смотри, ведь Призрачный Меч ты не добыла, не завоевала — он был лишь вручен тебе, и ты не можешь знать, когда истинный владелец этого оружия потребует его назад. А вдруг в решающий момент ты останешься с голыми руками?
Зубами буду грызть, — мрачно отозвалась Арьята.
Это уже другое дело, — чуть улыбнулась Царица. — Мой совет тебе — добейся ясности в судьбе твоего отца. Разыщи Трогвара. Орден Койаров разгромлен, ты можешь спокойно вернуться в Неллас и продолжать поиски. И поменьше вспоминай о Красном замке! Я, к сожалению, ничем не могу помочь тебе, кроме лишь этого совета. Хотя… погоди. У меня есть сколько то золота, так ценимого людьми; возьми и обзаведись настоящим оружием. На всякий случай тебе лучше иметь и обычный стальной меч — разумеется, если его выкуют истинные, горные гномы. Я знаю одного такого, он часто бывает в Нелласе и привозит на продажу их оружие… а еще лучше будет, если ты разыщешь старую Ненну, — пусть доведет свое чародейство до конца! До пещер Светлого Братства тебя проводят мои тролли, так что тебе нечего будет страшиться.
Пещеры Ортана… Арьята призадумалась. В словах Маб был смысл, в самом деле, чем метаться по градам и весям, не лучше ли положиться на чародейское мастерство Ненны?
Пожалуй, я так и сделаю… — медленно произнесла она, — Но, Царица, не могла бы ты подсказать мне, кто сможет научить меня повелевать Камнями Халлана? В крепости койаров я видела, что они живут, что в них и впрямь заключены большие силы…
Боюсь, даже все Братство Ортана в этом тебе не помощник, — вздохнула Царица. — Здесь нужен кто то из Истинных Магов. Когда то я могла говорить с некоторыми из них… Как знать, может, получится И на сей раз?
Долго учиться — это не по мне сейчас, — покачала головой Арьята. — Если я не поквитаюсь с этой выскочкой… то сойду с ума, наверное. Как подумаю, что она сейчас посиживает себе на отцовском троне — то есть на моем троне!..
Если это тебя успокоит, скажу, что она сидит на своем собственном троне, недавно для нее сделанном, — заметила Маб.
Вот вот! А наш небось отправила на свалку! — Арьята сжала кулаки. — Ишь, какая быстрая! Уже и собственный трон завела! Ничего, ей недолго на нем рассиживаться… Царица Маб укоризненно покачала головой: — Высокородная принцесса, мысли о мести свили в твоем разуме слишком прочное гнездо. Чарами и настоями особых трав их можно было бы изгнать… но зачем делать тебя непохожей на саму себя? Я понимаю, ты скорее падешь в борьбе, чем смиришься со случившимся… Но вспомни о тех, кого тебе неминуемо придется убить ради осуществления твоих планов! Они то ведь ничем не виноваты перед тобой!
Как это невиноваты?! — вскипела Арьята. — Они все гнусные предатели! Те, кто поступил на службу к этой выскочке, — все они предали своего законного короля. По законам божеским и человеческим за измену всегда полагалось одно наказание — смерть!
Брови Царицы Маб неодобрительно нахмурились.
Тогда тебе следовало бы истребить весь народ Халлана, — холодно заметила она.
Ну, это уж слишком… — замялась Арьята. — Хотя… все они и впрямь отступили от данной королю присяги.
А он всегда ли был верен своей собственной? парировала Маб.
Арьята опустила голову. Все так, но королевская присяга, увы, такова, что остаться верной ей и в тоже время успешно править просто невозможно.
И все же я сделаю, как решила, — упрямо ответила она.
Царица Маб величественно пожала плечами: — Я не могу удерживать тебя, тыне моя пленница. Иди! Но помни: ты еще пожалеешь о том, что отринула мою помощь. Тебе как воздух необходим настоящий наставник чародейства!
Быть может, я не доживу до этого дня, беспечно ответила принцесса…