Geum.ru

«Уральская государственная юридическая академия»

Вид материалаДиссертация

Содержание


Глава 4 «Ответственность несовершеннолетних в механизме реализации уголовно-правовой политики»
Подобный материал:
1   2   3   4
Глава 3 «Современное состояние практики реализации уголовно-правовой политики в отношении несовершеннолетних» анализирует состояние преступности и судимости несовершеннолетних (преимущественно на примере Краснодарского края), а также исследует проблемы гуманизации ювенальной уголовно-правовой политики на правоприменительном уровне.

Преступность несовершеннолетних составляет существенную часть общей преступности в регионе. Анализ статистических данных показывает, что характерной чертой развития преступности несовершеннолетних в Краснодарском крае является сокращение ее абсолютных и относительных показателей. Количество преступлений, совершенных несовершеннолетними или при их участии в 2006 году, составило немногим более 80% от числа преступлений, совершенных ими в 1997 г., что демонстрирует тенденцию к сокращению и удельный вес преступности несовершеннолетних, который составляет сегодня менее 4%.

Динамика преступности несовершеннолетних подвержена весьма резким колебаниям, объясняющимся как объективными причинами, связанными с изменением законодательства и совершенствованием системы предварительного расследования преступлений, так и субъективными факторами формирования криминальной статистики. Тем не менее, в период действия УК РФ 1996 года темпы прироста преступности несовершеннолетних составили -1% ежегодно.

Приведенные цифры отражают количество преступлений, совершенных как непосредственно самими несовершеннолетними, так и с их участием. На фоне их сокращения обращает на себя внимание негативная тенденция увеличения криминальной активности собственно несовершеннолетних. За последние шесть лет удельный вес преступлений, совершенных только несовершеннолетними, в группе преступлений, совершенных с участием лиц, не достигших восемнадцатилетнего возраста, возрос с 60% до 70%.

Негативные характеристики преступности несовершеннолетних связаны также с увеличением удельного веса несовершеннолетних в общем числе осужденных лиц. При этом следует заметить, что рост преступности несовершеннолетних и увеличение числа несовершеннолетних осужденных происходит на фоне сокращения и численности, и удельного веса несовершеннолетних в общей массе населения (с 25% в 1997 году до 22% в 2005 году).

Возрастание показателей удельного веса несовершеннолетних среди осужденных напрямую связано с изменением структуры подростковой преступности. В Краснодарском крае за последние девять лет пять составов преступлений (ст. 158, 161, 162, 163, 167 УК РФ) составляли более 70% в структуре преступности несовершеннолетних. По этим статьям в регионе осуждено 80% несовершеннолетних преступников; причем из них около 70% совершили преступление в составе группы.

В то же время в последнее время заметны и некоторые негативные сдвиги в характеристике структуры преступности несовершеннолетних. В частности, за последние девять лет существенно возросло количество насильственных преступлений, а также таких отличающихся сложностью механизма совершения преступлений, как преступления экономической направленности и мошенничество; весьма заметен рост показателей регистрации таких опасных преступлений, как умышленное уничтожение имущества, угон транспортных средств, незаконное ношение, хранение оружия. В то же время традиционные для несовершеннолетних кражи и преступления, связанные с наркотиками, идут на убыль. На наш взгляд, тенденция к «утяжелению» структуры корыстных преступлений несовершеннолетних является весьма симптоматичной и объективно отражает недостаточную эффективность действующей системы предупреждения преступлений в изучаемой возрастной группе.

Подтверждением высокого уровня общественной опасности совершаемых несовершеннолетними преступлений служат также данные о категории преступлений, за совершение которых они осуждены. Почти 80% несовершеннолетних преступников осуждены за совершение тяжких и особо тяжких преступлений. В то же время в общей массе всех осужденных в Краснодарском крае удельный вес осужденных за особо тяжкие преступления составляет в среднем 6%, за тяжкие преступления – 46,7%.

Одной из характерных черт преступности несовершеннолетних следует признать ее омоложение. Это находит свое выражение, во-первых, в увеличении доли 14 – 15–летних лиц в общей массе осужденных несовершеннолетних: если в 1997 году в Краснодарском крае она составляла 27%, то в 2006 году – уже 35,2%. Во-вторых, и это наиболее опасная тенденция, увеличиваются показатели негативной социальной активности несовершеннолетних, совершающих криминальные поступки до достижения возраста уголовной ответственности. В Краснодарском крае фактически каждый четвертый из доставленных в ОВД несовершеннолетних не достиг минимального возраста юридической (административной или уголовной) ответственности.

Негативные социальные отклонения несовершеннолетних, включая преступность, можно рассматривать как результат деформации сознания личности под воздействием прямых и косвенных десоциализирующих факторов. Предупреждение и устранение указанных процессов, защита детей и подростков от негативного влияния среды, создание нормальных условий для их социально значимого развития должны стать ведущими направлениями в сфере предупреждения личностных деформаций несовершеннолетних. Вместе с тем, следует заметить, что проблема взаимодействия личности несовершеннолетнего с окружающей его микросоциальной средой – как одна их ведущих детерминант преступного поведения - оставляется порой без должного анализа. Для восполнения определенного пробела, связанного с исследованием микросоциального окружения несовершеннолетнего преступника и его влияния на поведение, нами было проведено соответствующее социологическое исследование, результаты которого излагаются в диссертации.

После краткого анализа преступности несовершеннолетних в работе изучается практика реализации уголовной ответственности несовершеннолетних с целью выяснить, насколько она способствует достижению целей уголовно-правовой политики. Как показывает исследование, какой-либо существенной дифференциации избираемых правоприменителем форм реализации уголовной ответственности несовершеннолетних в зависимости от категории совершаемого преступления статистикой не зафиксировано. Весьма незначительная корректировка имеет место при осуждении несовершеннолетних за тяжкие и особо тяжкие преступления: в этой группе доля условно осужденных всего на 2% меньше, чем в общей массе несовершеннолетних осужденных, а доля осужденных к реальному отбыванию наказания соответственно на 2% больше. Исключение составляет категория несовершеннолетних осужденных, имеющих неснятые или непогашенные судимости, в отношении которых правоприменитель в большей степени склонен назначать реальные меры уголовного наказания (более чем в 80% случаев).

Анализ практики назначения наказания несовершеннолетним позволяет установить следующее:

1) удельный вес несовершеннолетних, осужденных к реальному лишению свободы, сократился почти на 2%: с 26,4% в 1997 году до 24,6% в 2006 году;

2) из числа несовершеннолетних, осуждаемых к реальному лишению свободы, большая часть (36,6%) осуждается на срок от 3 до 5 лет; удельный вес данной категории в общем числе осужденных к реальному лишению свободы практически не изменился;

3) за период с 1997 по 2006 год более чем в два раза (с 3,5% до 7,2%) возрос удельный вес несовершеннолетних, осужденных на срок от 8 до 10 лет, в общем числе несовершеннолетних, осужденных к реальному лишению свободы, в то время как удельный вес несовершеннолетних, осуждаемых к более кратким срокам лишения свободы, сократился (в связи с изменениями в законодательстве в 2006 году удельный вес несовершеннолетних, осужденных на срок от 8 до 10 лет лишения свободы в общей массе осужденных к реальному лишению свободы, составил 3,5%);

4) в судебной практике единичны случаи назначения несовершеннолетним таких наказаний, как штраф и исправительные работы (сдвиг наметился в 2004 году, когда к штрафу было приговорено 5,9% осужденных несовершеннолетних против 0,7% в 2003 году (в 2005 году к штрафу было приговорено уже почти 20% несовершеннолетних), а к исправительным работам 2,2% против 1,1%); лишение права заниматься определенной деятельностью не назначается вообще;

5) стабильно высоким (около 60 - 70%) и только с 2004 года демонстрирующим тенденцию сокращения является удельный вес несовершеннолетних, осуждаемых к условному лишению свободы;

6) крайне редки случаи назначения несовершеннолетним наказания в виде лишения свободы ниже низшего предела, установленного санкцией статьи Особенной части (2,7% от общего числа осужденных условно и реально к лишению свободы), и вообще не встречаются случаи назначения ниже низшего предела иных видов наказаний и замены наказания более мягким видом наказания, чем предусмотрено санкцией; при этом во всех случаях назначения несовершеннолетнему лишения свободы ниже низшего предела в суде рассматривалось дело о тяжком или особо тяжком преступлении.

В оценке подобной практики реализации уголовной ответственности несовершеннолетних следует быть осторожным. С одной стороны, безусловно, нельзя приветствовать применение либеральных мер в случае совершения тяжких или особо тяжких преступлений даже применительно к несовершеннолетним, поскольку это противоречит принципу справедливости. Но в то же время следует помнить, что важны не только сами по себе применяемые в отношении преступников меры, но и их социальный эффект. В этой связи следует отметить, что снижение случаев применения к несовершеннолетним в последние годы такой меры ответственности, как реальное отбывание наказания, мало отразилось на показателях рецидива их преступного поведения, который колеблется в пределах 10 – 13% в общем числе осужденных несовершеннолетних.

Рассуждая о проблемах реализации уголовно-правовой политики в отношении несовершеннолетних правонарушителей, следует подчеркнуть, что сам по себе объем несовершеннолетних, находящихся в местах лишения свободы, не может служить показателем ее гуманности. Более важным является не количество несовершеннолетних, лишенных свободы, а условиях их содержания и воспитания. Ситуация в этой области весьма тревожная. Колонии для несовершеннолетних переполнены в 1,5 – 2 раза; во многих колониях на одного осужденного приходится всего 0,8 – 1,5 кв.м площади; 16,3% несовершеннолетних, осужденных к лишению свободы, отбывает наказание не по месту жительства; наблюдается крайне низкая занятость осужденных трудом – всего 48,7%; питание осужденных не соответствует нормам. В подобных условиях говорить об эффективной воспитательной работе с несовершеннолетними просто не приходится. И именно это бедственное положение несовершеннолетних осужденных является показателем крайней негуманности существующей практики реализации их уголовной ответственности.

В диссертации доказывается, что приоритетность развития уголовно-правовой политики в отношении несовершеннолетних правонарушителей на правоприменительном уровне должна состоять не столько в применении уголовного наказания, сколько в использовании специальных форм реализации уголовной ответственности, не связанных с назначением уголовного наказания, а именно: в расширении практики применения принудительных мер воспитательного воздействия и помещения несовершеннолетнего в специальное воспитательное учреждение. Однако практика применения данных мер крайне скудна.

Проведенный анализ показывает, что от общего числа несовершеннолетних, освобожденных от ответственности и (или) наказания, с применением принудительных мер воспитательного воздействия освобождается около 15%. Из общего же числа выявленных за совершение преступлений несовершеннолетних лиц освобождается от уголовной ответственности с применением принудительных мер воспитательного воздействия только 4,4% (отметим позитивную тенденцию данного показателя, который возрос с 2,9% в 1999 году до 8,2% в 2003 году). Что касается помещения несовершеннолетних в специальное воспитательное учреждение, то и здесь практика демонстрирует единичные случаи избрания этой меры судами. Количество несовершеннолетних, содержащихся в специальных воспитательных учреждениях закрытого типа, составляет всего 2,8% от общего числа несовершеннолетних, осужденных за все преступления в РФ.

Анализ практики реализации уголовной ответственности несовершеннолетних показывает, что российское общество все еще находится на той стадии развития мер воздействия на несовершеннолетних правонарушителей, когда уголовное наказание, связанное с изоляцией от общества, то есть помещение в криминальную среду, и условное осуждение, то есть оставление несовершеннолетнего в той социальной среде, которая в значительной мере способствовала генезису его криминального поведения, являются практически единственно возможными мерами. Внедрению более гуманных либо альтернативных форм реализации уголовной ответственности препятствуют: недостаточная теоретическая обоснованность возможности их применения, просчеты в системе профилактики правонарушений несовершеннолетних, недостатки уголовного законодательства, сохраняющаяся установка правоприменителя на приоритетность карательных мер борьбы с преступностью несовершеннолетних, слабое финансирование системы борьбы с преступностью несовершеннолетних и др.

Эти причины в известной степени определяют и направления совершенствования практической реализации уголовно-правовой политики в отношении несовершеннолетних. Полагаем, что наиболее перспективными из них на сегодняшний день являются: 1) более широкое применение на практике некарательного, предупредительного потенциала уголовного законодательства; 2) внедрение в практику концепции восстановительного правосудия как наиболее эффективного способа достижения социальной справедливости и исправления несовершеннолетнего правонарушителя; 3) скорейшее создание системы семейных судов (ювенальной юстиции, судов для молодежи); 4) формирование в каждом субъекте Федерации полной инфраструктуры профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних и исполнения наказания в отношении них; 5) нормативное финансирование системы профилактики и исполнения наказания; 6) привлечение институтов гражданского общества и благотворителей к решению проблем исправления несовершеннолетних правонарушителей; 7) активизация ресоциализирующей составляющей уголовной политики.

Глава 4 «Ответственность несовершеннолетних в механизме реализации уголовно-правовой политики» определяет место уголовной ответственности в системе средств реализации уголовно-правовой политики, исследует социально-психологические предпосылки уголовной ответственности несовершеннолетних, формулирует ее цели и формы реализации.

Важным моментом в теоретической разработке содержания уголовно-правовой политики является определение средств ее осуществления. В качестве таковых в диссертации определяются меры уголовно-правового характера. Эти меры (включающие и уголовную ответственность, и принудительные меры медицинского характера, и принудительные меры воспитательного воздействия) представляют собой предусмотренные уголовным законом разнообразные средства для борьбы с преступностью, применяемые в зависимости от характеристики совершаемого деяния и особенностей лица, его совершившего. Уголовная ответственность выступает в качестве одного из возможных средств реализации уголовной политики.

На основе анализа существующих в науке концепций уголовной ответственности соискателем делается вывод о том, что подход к уголовной ответственности с позиций ее места в системе средств реализации уголовно-правовой политики позволяет с большим основанием рассматривать ее в качестве правового последствия совершения преступления, состоящего в определяемом обвинительным приговором суда ухудшении правового статуса лица, его совершившего.

Признавая уголовную ответственность средством реализации уголовно-правовой политики, государство использует различные методы его использования. Речь идет о криминализации, декриминализации, пенализации и депенализации. Применительно к несовершеннолетним правонарушителям реализация этих методов имеет свои особенности.

В УК РФ возрастная специфика уголовного права при отнесении определенных деяний к разряду преступных не учитывается. Процесс криминализации общественно опасных деяний учитывает специфику возраста субъекта правонарушения лишь при определении условий уголовной ответственности (ст. 19, 20 УК РФ), которая также выступает одним из способов криминализации. Сфера возрастной дифференциации в процессах криминализации и декриминализации, по сути, ограничивается установлением перечней преступлений, ответственность за которые наступает с 14, 16 или с 18 лет. Наибольшее значение учет возрастной специфики субъекта преступления имеет в процессах пенализации и депенализации. Особенности наказуемости совершенных несовершеннолетними преступления регламентированы ст. 88, ст. 89, п. «б» ч. 1 ст. 61, ч. 2 ст. 59, ч. 2 ст. 57, ч. 2 ст. 54, п. «б» ч. 4 ст. 18 УК РФ; обусловленная спецификой несовершеннолетних депенализация отражена в ч. 3 ст. 20 УК РФ, ст.ст. 90, 92 УК РФ.

Исследуя вопрос о предпосылках (условиях) уголовной ответственности несовершеннолетних, мы обращаем внимание на предписания ст. 19, 20 УК РФ и признаем в качестве таковых достижение определенного возраста и связанного с ним уровня психосоциального развития подростка.

Уголовный кодекс не признает за лицами, не достигшими 14 лет, способности к осознанному выбору социально полезной модели поведения в ситуации выбора и тем самым выводит их за рамки уголовной ответственности, утверждая неопровержимую презумпцию их безответственности, даже если до достижения этого возраста они достигли уровня развития, позволяющего оценивать свое поведение с общесоциальных позиций и осуществлять выбор между позитивной и негативной моделью поведения. По достижении 14 лет в несовершеннолетнем предполагается наличие способности к осознанному выбору, а следовательно, возможности и целесообразности ответственности.

Принципиально важным является вопрос о критериях установления возраста начала уголовной ответственности. Едва ли можно согласиться с криминалистами (И.И. Карпец, Е.В. Болдырев), которые в качестве него признают степень общественной опасности деяния. На наш взгляд, критерием определения возраста, с которого наступает уголовная ответственность несовершеннолетних, является достижение ими такого уровня психосоциального развития, когда они способны понимать общественную опасность, противоправность деяния, иметь возможность предвидеть наступление общественно опасных последствий их действий, располагая при этом опытом выбора правомерного варианта поведения.

В связи с изложенным в диссертации обсуждается вопрос о том, насколько согласованы между собой формальное установление фиксированного возраста начала уголовной ответственности, с одной стороны, и уровень социализации и развития правосознания несовершеннолетнего как критерий этого возраста, с другой стороны. Автор критикует концепцию судебного установления возраста начала уголовной ответственности, поскольку она не учитывает того обстоятельства, что требования уголовного закона обращены ко всем лицам, отвечающим формальным требованиям субъекта преступления, и возлагает на органы правосудия трудновыполнимые задачи по установлению социально-психологических особенностей несовершеннолетнего.

Установление фиксированного возраста ответственности необходимо и оправданно. Вопрос же об отставании несовершеннолетнего от типичного для него уровня социализации должен решаться с учетом требований ч. 3 ст. 20 УК РФ. Полагаем, что в современных условиях оценивать зафиксированное в данной норме свойство несовершеннолетнего с позиций вменяемости-невменяемости некорректно. Категории «вменяемость», «невменяемость» не являются изменчивыми и не имеют возрастных градаций. Мы не может признать несовершеннолетних, обнаруживающих отставание в психическом развитии, невменяемыми, поскольку у них отсутствует психическое расстройство (медицинский критерий невменяемости). А поскольку они осознают (хотя и не в полной мере) фактический характер и общественную опасность своего поведения и могут (хотя опять же не в полной мере) им руководить, они должны признаваться вменяемыми.

Объяснение законодательного решения о непривлечении несовершеннолетних с отставанием в развитии к уголовной ответственности надо искать не в плоскости их вменяемости, а в плоскости достижения ими возраста ответственности. Исследователи достаточно четко разграничивают календарный (хронологический, паспортный) и фактический возраст. Презумпция о совпадении календарного и фактического возраста относится к числу опровержимых, что доказано психологами, медиками, историей уголовного законодательства и современной практикой. Вместе с тем, категория фактического возраста некоторыми исследователями (С. Шишков) подвергается неоправданно жесткой критике. Мы склонны поддержать мысль о «легализации» категории фактического возраста и, соответственно, несколько трансформировать ч. 3 ст. 20 УК. Считаем возможным конструирование самостоятельной нормы, примерно, следующего содержания:

Статья 201. Отставание в психическом развитии.

1. Не подлежит уголовной ответственности несовершеннолетний, достигший возраста, установленного ст. 20 настоящего Кодекса, который в силу отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством, этому возрасту явно не соответствует.

В этой же статье необходимо определить и последствия совершения таким несовершеннолетним предусмотренных УК общественно-опасных деяний. Полагаем, что адекватной реакцией на такое поведение могут стать принудительные меры воспитательного воздействия либо помещение несовершеннолетнего в специальное воспитательное или лечебно-воспитательное учреждение.

В достаточной степени дискуссионным в науке уголовного права остается вопрос о целях уголовной ответственности. Для его решения плодотворной может оказаться идея об определении целей для каждой из стадий ответственности (А.А. Тер-Акопов). Так, целями установления уголовной ответственности выступает охрана социально важных объектов от преступных посягательств, общее предупреждение преступности и воспитание уважительного отношения к закону. Применительно к несовершеннолетним эти цели не имеют какой-либо специфики. Единственная особенность, на наш взгляд, заключается в том, что установление уголовной ответственности для определенной категории несовершеннолетних (14 – 15 лет, 16 – 17 лет) наполняется особенным содержанием, когда речь идет о воспитательной функции ответственности. Уголовная ответственность не искусственно привносится в личностную сферу подростка, не слепо навязывается законодателем, а прививается в процессе формирования личности, отражает определенный, качественно новый этап (уровень) социализации личности, расширения круга ее общественно значимых отношений. В этой связи установление уголовной ответственности с определенного возраста (для определенной категории лиц) выполняет важнейшую функцию воспитания правовой культуры личности в процессе ее социализации.

Установление уголовной ответственности тесно связано с ее дифференциацией, которая сама по себе также преследует ряд социально важных целей. В их ряду следует упомянуть о таких целях, как: экономия мер уголовной репрессии, повышение эффективности средств уголовно-правовой охраны общественных отношений, оптимизация правоприменительного процесса привлечения лица к уголовной ответственности и непосредственной ее реализации, освобождение судебной системы от чрезмерных перегрузок, снижение материальных расходов на расследование и рассмотрение дел в суде. Указанные цели применительно к несовершеннолетним наполняются специфическим содержанием, а их достижение на современном этапе требует, в первую очередь, существенной корректировки отечественной уголовно-процессуальной и судебной политики.

Речь идет о том, что поставленный во главу угла уголовно-правовой политики в отношении несовершеннолетних принцип гуманизма, обусловливающий экономию мер уголовной репрессии как на этапе установления, так и на этапе реализации уголовной ответственности, для своего полноценного воплощения требует специальных процессуальных (процедурных) условий. Цели дифференциации уголовной ответственности достигаются максимально полно лишь в условиях специально организованной системы правосудия по делам несовершеннолетних. Ее создание диктуется потребностями повышения эффективности собственно уголовно-правовой политики в отношении несовершеннолетних правонарушителей и служит надежным средством достижения целей дифференциации уголовной ответственности несовершеннолетних.

Следующая группа целей уголовной ответственности достигается в процессе ее реализации. Наказание и иные формы реализации ответственности преследуют единые цели восстановление социальной справедливости, исправление виновного и предупреждение преступлений. Именно цели реализации уголовной ответственности имеют наибольшую специфику применительно к несовершеннолетним.

Первостепенное значение в процессе реализации ответственности имеет цель исправления (воспитания). Возрастные особенности несовершеннолетних накладывают свой отпечаток на ее содержание. Так, если исправление взрослых предполагает только «погашение» свойств личности, которые приводят к совершению преступлений, и замену их новыми, отвечающими общественно-полезной направленности личности, то в отношении несовершеннолетних эта цель включает также общевоспитательные задачи, так как личность несовершеннолетнего до конца не сформирована. Недостаточная зрелость в социальном, психологическом и нравственно-этическом отношениях, которая характеризует несовершеннолетних вообще, определяя специфику их уголовной ответственности и наказания, накладывает свой отпечаток на характер исправления. Таким образом, при реализации исправительной цели уголовного наказания несовершеннолетний воспитывается в более широком плане.

Во многом благодаря исправлению достигается цель частной превенции. По отношению к несовершеннолетним частнопредупредительные возможности уголовной ответственности сравнительно меньше, чем в отношении взрослых, поскольку к ним применяются не все виды наказаний, обладающие ярко выраженной предупредительной силой.

Что касается цели общей превенции, то следует заметить, что предупредительно-мотивационное влияние наказания несовершеннолетнего на его сверстников ниже, чем аналогичное влияние наказания совершеннолетнего на взрослое население. Оно зависит не только от характера наказания, но и от особенностей его восприятия другими несовершеннолетними лицами, в силу чего для повышения общепредупредительного значения уголовного наказания важен не только факт его применения, но и правовая пропаганда, повышающая уровень правовой культуры.

Таким образом, специфика целей реализации уголовной ответственности несовершеннолетних состоит в том, что последняя предполагает решение более широкого спектра общевоспитательных задач, обладая при этом значительно меньшим общепредупредительным воздействием; кроме того, воспитание несовершеннолетних в процессе реализации их ответственности восполняет дефекты их социализации и тем самым восстанавливает существовавшую на момент совершения преступления социальную несправедливость.

Для достижения стоящих перед ответственностью целей законодатель предусматривает достаточно разнообразные формы ее реализации. Формы реализации уголовной ответственности несовершеннолетних дифференцируются в зависимости от содержания тех мер, которые предусматривает законодатель за совершение преступления. Для несовершеннолетних УК РФ предусматривает несколько разновидностей мер воздействия: наказание, принудительные меры воспитательного воздействия, помещение в специальное воспитательное или лечебно-воспитательное учреждение. При этом следует заметить, что принудительные меры воспитательного воздействия и помещение несовершеннолетнего в специальное учреждение, в случае, когда они применяются в порядке освобождения виновного от уголовного наказания, определяются обвинительным приговором суда. В связи с этим в диссертации критикуется позиция юристов (В.Д. Филимонов), выступающих против признания осуждения без назначения наказания формой реализации уголовной ответственности.

На основе анализа выделяемых в науке форм реализации уголовной ответственности мы можем заключить, что уголовная ответственность несовершеннолетних имеет две формы реализации: с назначением уголовного наказания и без назначения такового. В последнем случае форма реализации уголовной ответственности может иметь две разновидности: с применением принудительных мер воспитательного воздействия или с помещением в специальное воспитательное или лечебно-воспитательное учреждение.

Степень карательного воздействия и объем заложенных правоограничений в каждой из этих форм различны: максимума они достигают в уголовном наказании; в мерах же воспитательного воздействия они минимальны. При этом, распространяя зафиксированное в ч. 1 ст. 60 УК требование об экономии мер уголовного наказания на процесс выбора формы ответственности и формулируя при этом принцип экономии мер уголовной репрессии, мы должны отметить, что суд вправе назначить несовершеннолетнему уголовное наказание лишь после удостоверения в неэффективности иных мер воздействия.