Максим Фрай Мой Рагнарёк
| Вид материала | Документы |
- Макс Фрай Мой Рагнарёк, 4897.97kb.
- Булахтин Максим Анатольевич учебно-методический комплекс, 267.97kb.
- Максим рильський, 79.38kb.
- Максим Блант, 2349.51kb.
- Преп. Максим Грек Догматические сочинения, 4258.98kb.
- Священник Максим Плетнев (СПб епархия) Дорогие отцы, братия и сестры, мой доклад, 662.7kb.
- Нортроп Фрай «Закат Европы», 9632.98kb.
- 12 часов дня, 31 декабря. Максим, Федя и Алёна появляются в библиотеке. Там полный, 580.43kb.
- Сам не знаю, откуда взялась эта боль, 737.82kb.
- Волонтеры вечности макс фрай, 6774.93kb.
Пока я предавался размышлениям, Джинн извлек из небытия какую-то странную штуковину. В первый момент мне показалось, что предмет здорово похож на портативный телевизор, совмещенный с магнитофоном и радиоприемником, этакий дачный вариант, у меня самого когда-то был подобный. Приглядевшись, я понял, что слово "похож" в данном случае не совсем уместно: это и был переносной телевизор фирмы "SHARP", произведенный в почти доисторические времена, чуть ли не в шестидесятые годы - судя по незамысловатому дизайну. Впрочем, простота дизайна с лихвой окупалась великолепными узорами: допотопный аппарат был тщательно разрисован чьей-то умелой рукой - совсем как пасхальное яйцо, только в другой манере. Этот изысканный и одновременно грубоватый орнамент скорее был бы уместен на страницах какого-нибудь очередного кодекса исчезнувших Майя, чем на черной пластмассе телевизора, но такое несоответствие только усиливало впечатление. Джинн деловито разматывал аккуратно скрученный провод - можно подумать, что у него под рукой была розетка!
- Только не говори мне, что нам прийдется подключать этот аппарат через твою задницу! - Нервно рассмеялся я. - И, уж тем более, через мою.
- Можно и через задницу, Владыка, и даже через твою, если пожелаешь. - Невозмутимо усмехнулся Джинн. - Но это не обязательно. Достаточно будет, если я просто возьму конец этой штуковины в руки... Между прочим, мне впервые приходится иметь дело со столь странным устройством. Полагаю, это именно твое воображение заставило мое Зеркало Мира так преобразиться. Так бывает.
- Да уж... - Я удивленно покачал головой.
Джинн тем временем зажал штепсель в своем призрачном кулаке. Маленький экран тут же засветился голубоватым сиянием. Потом он снова потемнел, но это была совсем другая темнота - почти непроглядная чернота ночного города, в котором внезапно погасли все осветительные приборы. В тусклом свете ущербной луны я с грехом пополам разглядел очертания небоскребов - вполне достаточно, чтобы понять, что мне показывали именно Нью-Йорк: такое ни с чем не перепутаешь!
- Можно посмотреть подробнее? - Сам не знаю, почему я перешел на шепот. - Увидеть какую-нибудь улицу - ну хоть Бродвей, что ли...
- Можно. - Кивнул Джинн. - Хочешь проверить, нет ли там прохожих? Можешь мне поверить: никаких прохожих больше нет. Нигде, в том числе, и в Нью-Йорке.
- Верю. - Вздохнул я. - Но лучше уж увидеть это своими глазами, чтобы убедиться раз и навсегда.
Потом я вглядывался в смутные пятна темноты на экране, пока мои глаза не отказались принимать участие в этом идиотском мероприятии. Разумеется, никого я так и не увидел, на улицах Нью-Йорка было темно и пусто. Никаких видимых разрушений я не заметил: с домами все было в порядке, и многочисленные автомобили, запрудившие проезжую часть, хоть и стояли на месте, но производили впечатление совершенно целых. Не было ни пожаров, ни взрывов, ни искалеченных тел - вообще ничего из ряда вон выходящего. Можно было подумать, что все жители Нью-Йорка просто внезапно решили, что ночью надо спать, а не жечь зазря электричество. Впрочем, вскоре я заметил, что какая-то жизнь там все-таки продолжается: на крыше огромного белого лимузина деловито суетилась белка - одна из нахальных нью-йоркских белок, серых, как крысы, но почти таких же очаровательных, как их рыжие европейские родственники, неописуемо дерзких и совершенно уверенных, что мир принадлежит только им - ну, разве что, еще воробьям, которых, впрочем, можно не принимать во внимание ввиду их ничтожных размеров.
- Белка. - Растерянно сказал я Джинну. Немного подумал и еще более растерянно добавил: - Живая.
- Разумеется, живая. - Согласился Джинн. - Она же зверь, а не человек. А все происходящее касается только людей - по крайней мере, пока.
Мне почему-то стало гораздо легче.
- Как хорошо, что они еще прыгают, эти чертовы белки! - Искренне сказал я. - Слушай, ну их в баню, эти мертвые города! Лучше покажи мне какой-нибудь лес, океан... Вот, придумал. Покажи мне китов! Если есть киты, остальное приложится. В конце концов, считается, что на их спинах держится мир.
- Когда-то он на них действительно держался. - Невозмутимо заметил Джинн.
Через полчаса мое настроение окончательно пришло в норму. Я налюбовался на китов, слонов, пингвинов, сов, кенгуру и колибри, насладился видами джунглей, саванн и океанских глубин... одним словом, я понял, что ничего на самом деле пока не закончилось - если принять за аксиому утверждение, что люди - это еще далеко не все. Аксиома принялась как миленькая. Антропоцентризм никогда не был моим пунктиком. Так что исчезновение людей не казалось мне такой уж большой трагедией - при условии, что с остальными обитателями планеты все по-прежнему в порядке. Зрелище мертвых стволов засохших деревьев и скукоженных птичьих трупиков вполне могло бы сбить меня с ног - куда скорее, чем панорама опустевшего города...
- Ты плачешь, Владыка? - Почти испуганно спросил Джинн. Я даже рассмеялся от неожиданности.
- Да нет, ерунда какая! Просто глаза устали. Думаю, хватит с меня на сегодня этого развлечения. - Глаза у меня действительно устали уже давно - от яркого света костра, дыма и созерцания смутных картинок на слишком маленьком экранчике - и отчаянно слезились. Джинн вгляделся в мое умиротворенное лицо, удовлетворенно кивнул, и экран телевизора погас. Как раз вовремя: я услышал, как скрипит песок под тяжелыми шагами Мухаммеда.
- Думаю, я нашел тех, кого искал. - Лаконично сообщил он, усаживаясь рядом со мной.
- И где они? - Я огляделся по сторонам, но не увидел ничего кроме бесчисленных желтых огней в темноте - костров нашей "великой армии". Это было так великолепно, что дух захватывало!
- Я пока не стал приводить их сюда. Велел им развести костер неподалеку от нашего и ждать, когда их позовут. - Он пожал плечами. - Я не был уверен, что ты захочешь тратить на них свое время.
- А почему бы и нет? - Усмехнулся я. - Подозреваю, что теперь мое время принадлежит именно им... Во всяком случае, не мне, это точно! Так что позови их. Должен же я познакомиться с нашими ближайшими помощниками... Сколько их, кстати, этих полезных ребят?
- Трое.
- Всего-то?! - Разочаровано фыркнул я. - Я думал, что нам понадобится не меньше сотни генералов - с такой-то армией! Впрочем, что я мету! Гораздо больше сотни.
- Я тоже так думал. - Невозмутимо согласился Мухаммед. - Но судьба распорядилась иначе. Возможно, позже мы найдем и других помощников...
- Ну ладно, будем смиренно полагать, что судьбе виднее. - Вздохнул я. - А кто они?
- Двое мужчин и одна женщина. - Мухаммед с сомнением посмотрел на меня. - Очень странная женщина. Впрочем, среди людей, которые считают себя твоими воинами, оказалось на удивление много женщин. Большинство из них одето совершенно неподобающим образом, в том числе и эта! Сначала я не хотел брать ее в расчет, но она попадалась на моем пути снова и снова, ноги все время сами приносили меня к ее костру. А когда ветер сорвал с меня чалму, и она покатилась по песку, а потом оказалась в руках этой женщины, я понял, что не могу пренебречь указаниями судьбы, хотя мне очень хотелось не обращать на них никакого внимания.
- А почему, собственно?... Ну да, конечно! - На этом месте я благополучно заткнулся, поскольку наконец-то вспомнил, что мой приятель Мухаммед - самый настоящий классический образец средневекового менталитета, да еще и основатель мусульманской религии, так что и отношение к женщинам у него должно быть соответствующее... Я попробовал внести некоторые коррективы в его представления о жизни - боюсь, довольно безуспешно! Он, конечно, не стал открыто заявлять, что я сошел с ума, но на дне его миндалевидных глаз притаились упрямство и недоверие. Кажется, в эту ночь мой непререкаемый авторитет слегка пошатнулся, несмотря на то, что Мухаммеду, вроде бы, полагалось думать, что моими устами говорит сам Аллах... Пока мы с Мухаммедом вяло обсуждали проблему равенства полов, сообразительный Джинн успел доставить наших будущих генералов пред мои ясные очи. Я все больше утверждался в мысли, что дирижировать предстоящим ответственным мероприятием следовало бы не нам с Мухаммедом, а ему: Джинн казался мне куда более мудрым, могущественным и расторопным парнем, чем мы оба вместе взятые.
Разумеется, я не отказал себе в удовольствии во все глаза уставиться на единственную даму в нашей компании. Она показалась мне удивительно симпатичной женщиной неопределенного возраста: многочисленные седые пряди в волосах и глубокие морщинки у рта наводили на мысль, что ей уже перевалило за пятьдесят, но темные глаза на ее загорелом лице были совсем юными, а улыбка - ослепительной. Мне сразу стало ясно, почему Мухаммеда так возмутил ее внешний вид: короткое черное пальто-перелина и еще более короткая юбка темного делового костюма открывали моему взору вид на самые безупречные ноги во Вселенной - честное слово, я и вообразить не мог, что обыкновенные нижние конечности могут оказаться настоящим венцом творения!
- Как вас зовут? - Я с изумлением понял, что вот-вот покраснею от смущения. Тоже мне, "великий предводитель темных сил"!
- Доротея. - Она улыбнулась еще шире, что, на мой вкус, не совсем соответствовало мрачным обстоятельствам нашей встречи. - А я могу спросить у вас, кто вы? Этот хмурый бородатый парень что-то пытался мне втолковать, но боюсь, что я поняла его превратно. Кажется, он имел в виду, что вы кто-то вроде бога, а сам он - пророк... Но этого не может быть, верно?
- Да уж, "бог" - это вряд ли... Правда, наш Мухаммед действительно пророк, и это - исторический факт. А вот что касается меня, тут без поллитра не разберешься... Ладно, если уж вы - Дороти, будем считать, что я - Оз, "великий и ужасный"!
Она неудержимо расхохоталась, я с удовольствием присоединился. Еще один из незнакомцев - невысокий коренастый бородач, не то смуглый, не то просто очень загорелый, одетый в самые тривиальные джинсы и уютный вязаный свитер - одобрительно рассмеялся. Судя по всему, он тоже читал "Волшебника страны Оз". Остальные присутствующие включая Джинна, вежливо молчали, почтительно взирая на сей приступ "священного безумия". Присоединиться к нашему веселью их явно не тянуло.
- По крайней мере, хорошо, что вас зовут не Алисой. - Наконец вздохнул я. - Надеюсь, теперь мы надежно застрахованы от погони за белым кроликом и бесконечного чаепития в обществе Болванщика... И то хлеб! - Я наконец заставил себя оторвать взгляд от изумительных коленок Доротеи и сосредоточить внимание на ее спутниках. Кроме улыбающегося бородача там имелся еще один субъект - замечательный во всех отношениях! Его порядком потрепанные, но все еще пышные одеяния заставили меня перебрать в памяти эпизоды всех исторических фильмов, которые мне довелось увидеть на своем веку. В конце концов, я весьма нерешительно остановился на версии средневековой Европы. Но эта расплывчатая гипотеза явно нуждалась в дополнительной корректировке: я в очередной раз убедился, что кинематограф отнюдь не является источником достоверной информации. Худое скуластое лицо этого типа поражало воображение: его правильные, но грубоватые черты неподражаемо оттенялись лихорадочным блеском совершенно безумных черных глаз. В нашей компании он был единственным существом, колоритная физиономия которого идеально соответствовала грядущим событиям. Я был так заинтригован, что тут же вежливо осведомился о его имени.
- Мое имя Влад. - Неприятным ломким тенором сообщил он. Немного подумал и добавил: - Князь Влад Тапиша, что значит - "пронзатель". Впрочем, у меня есть и другие, не менее завидные прозвища. - Он важно умолк, очевидно ожидая наших заинтересованных расспросов.
"С ума сойти, какая важная персона!" - Ехидно подумал я. Но вслух комментировать не стал: даже ты самый великий начальник всех времен и народов, некоторая сдержанность при первом знакомстве не повредит. Я уже собрался подробно расспросить этого вельможного дядю о его "завидных прозвищах", но меня опередил улыбчивый бородач.
- Если вы действительно князь Влад Тапиша, значит одно из ваших прозвищ - Дракула. - Торжественно заявил он. К моему величайшему изумлению, князь Влад важно кивнул.
- Что означает - "дракон". - Гордо пояснил он. Я уже не знал, плакать, или смеяться. Час от часу не легче, только графа Дракулы мне не хватало для полного счастья!
- Известный исторический персонаж, как и господин Мухаммед. И литературный, разумеется. - Тоном университетского профессора, вынужденного объяснять общеизвестные факты желторотым первокурсникам, сообщил бородач, обращаясь ко мне. - А вот никого вроде вас я пока не припоминаю. Так кто же вы, все-таки?
Я основательно призадумался: это был вопрос вопросов! Наконец я пожал плечами.
- Мне до сих пор кажется, что меня зовут Макс. Мой друг Мухаммед упорно именует меня "Али", и я не вижу серьезных причин отказывать ему в этом удовольствии. Мой друг Джинн вообще обходится без имен и называет меня "владыкой", хотя владыка из меня тот еще, конечно... В общем, мое имя не имеет значения, можете называть меня, как вам взбредет в голову. Думаю, что со временем я вообще начну откликаться на любой набор членораздельных звуков. А что касается всего остального... Только не смейтесь ребята: по всему выходит, что я - художественный руководитель и главный дирижер грядущего конца света. А вы - мои "первые скрипки". Нам, знаете ли, предстоит возглавить армию благополучно оживших мертвецов и вступить в последнюю битву с бессмертными богами и прочими так называемыми "светлыми силами". Я вас не очень шокирую?
Я их не шокировал. Даже не рассмешил. Мои новоиспеченные "генералы" молча смотрели на меня тремя парами изумленных глаз. Самое потрясающее, что в их напряженных взглядах напрочь отсутствовало недоверие. У меня было такое ощущение, что эти ребята лучше меня понимают, что происходит. Мухаммед тоже внимательно прислушивался к моему выступлению: очевидно, он пропустил мимо ушей мои давешние объяснения. Оно и понятно: в тот момент его голова была занята куда более простыми и приятными размышлениями... Джинн тем временем протянул мне чашку с отличным кофе - как раз вовремя! Потом он извлек из небытия какие-то напитки для остальных. Не сомневаюсь, что каждый получил именно то, чего ему хотелось.
- Не сочтите за хамство, но меня все время подмывает спросить: а не была ли ваша мать "блудницей, принимаемой за девственницу", или "монахиней, нарушившей обет"? - Неожиданно рассмеялся бородач. - И входит ли в ваши ближайшие планы победа над египетским, ливийским и эфиопским царями? Или хотя бы усердные занятия "ложным чудотворством", для начала? - Он уже ржал как сумасшедший, это могло бы сойти за истерику, если бы в его смехе не было столько здоровой жизнерадостности.
- Ложным чудотворством - это можно. - Миролюбиво сказал я. - А вот что касается моей матушки - боюсь, что ваша версия никуда не годится. Насколько мне известно, в ее жизни было несколько меньше романтики. Она, знаете ли, просто вышла замуж за моего отца, всего-то!
- В таком случае, одно из двух: или вы - не Антихрист, или же пророки древности были полными мудаками! - Весело резюмировал он. - Подозреваю, что второе предположение ближе к истине... Извините, я еще не представился. Меня зовут Анатоль. Еще вчера я был совершенно уверен, что являюсь неплохим программистом... Впрочем, в настоящий момент я уже вообще ни в чем не уверен, и мне это даже нравится!
- Да, не самое худшее состояние души. - Согласился я.
- Я правильно понял, что мы выступаем в поход против христиан и их бога? - С неожиданным интересом спросил князь Влад.
- Даже не знаю, что вам сказать! - Растерянно признался я. - Об этом мне ничего не говорили, а я как-то не поинтересовался. Но вполне может оказаться, что среди наших противников окажутся и они. - Я подумал, что у этого парня наверняка будут серьезные проблемы. Дракула он там, или нет, а в его время люди отличались глубокой религиозностью: спасение души, и все такое...
- Если в числе наших противников будут христиане, я сочту это величайшей удачей! - Неожиданно заявил князь. - У меня свои счеты с этими неблагодарными собаками! Всю жизнь я не щадя сил истреблял язычников. Счет убитых мною врагов христианской церкви ведется на тысячи! И что я получил взамен? Сначала меня бросили в темницу, а потом и вовсе лишили жизни. Собаки!
- Вас лишили жизни? - Растерянно спросила Доротея. - Как это может быть? Вы же сидите здесь!
- Вы тоже сидите здесь. - Вздохнул я. - И пророк Мухаммед, если уж на то пошло, тоже сидит здесь. Почему князь должен быть печальным исключением из этого правила?
Так что, мы все уже умерли? - С ужасом спросила она. И горячо замотала головой. - Не может быть! Я не помню, чтобы со мной случилось что-то плохое. Неужели можно умереть и не заметить, что ты умер?
- Выходит, что можно. - Задумчиво сказал ей Анатоль. - Мне тоже кажется, что я не умирал. Помню, что ехал на работу, накануне у меня дома была вечеринка, которая затянулась чуть ли не до рассвета, так что я задремал на заднем сидении. Очень хорошо помню, мне снился какой-то джазовый концерт... ну, может быть не джазовый, но там играл саксофон, это точно! Потом я вроде бы проснулся, открыл глаза - ни машины, ни водителя, вообще ничего. Сначала я подумал, что все еще сплю. Вообще-то, так часто бывает: кажется, что ты уже проснулся, а на самом деле просто начался другой сон... Но на этот раз я почему-то был уверен, что все происходит на самом деле - даже когда обнаружил, что топчусь на снегу, вокруг темно, холодно и полным-полно незнакомых людей. А где-то вдалеке стоял этот господин в зеленом плаще, - он отвесил мне довольно ехидный полупоклон, - и я вдруг обнаружил, что его присутствие делает меня совершенно счастливым. Я вдруг понял, что именно теперь в моей жизни все наконец-то правильно - только потому, что в доброй сотне метров от меня стоит какой-то незнакомый парень. Честно говоря, как бы я не хорохорился, я до сих пор испытываю то же самое иррациональное чувство. - Он повернулся ко мне и комично развел руками: - Я, знаете ли, чертовски хорошо чувствую себя в вашем присутствии - словно наглотался каких-то стимуляторов нового поколения, вы уж простите меня великодушно за такое сравнение!
- Сравнение как сравнение. - Вздохнул я. - Продолжайте, дружище. Учтите, что мне действительно интересно. Вам наверное будет трудно поверить, но я совсем недавно на этой работе.
- На какой работе? - Спросил Анатоль и тут же понимающе хмыкнул и кивнул: - Ну да, до меня уже дошло... А знаете, что меня больше всего удивляет? - Я помотал головой, и он торжественно заявил: - Моя собственная невозмутимость... вот именно - невозмутимость, и еще - доверчивость! Сами посудите: мы все пошли за вами невесть куда, не задавая никаких вопросов, потом внезапно остановились - и опять никаких вопросов! - откуда-то появились костры, еда и теплая одежда, что, впрочем, никого не удивило, в том числе и меня... И вот я брожу в темноте от костра к костру, пытаясь разыскать кого-нибудь из знакомых - а вдруг повезет! - натыкаюсь на этого экзотического господина в чалме, который без излишнего смущения заявил, что его зовут Мухаммед, и он - пророк Аллаха. И я, взрослый, психически нормальный, цивилизованный человек, не бегу к ближайшему костру, чтобы узнать, нет ли поблизости доктора, а спокойно киваю и спрашиваю у пророка, чем я могу ему помочь... Понимаете, что я имею в виду? - Я кивнул, и он продолжил: - Потом я прихожу сюда и слышу, как один из моих новых знакомых заявляет, что он - знаменитый князь Влад Тапиша, то есть тот самый - между прочим, много веков назад почивший! - граф Дракула из трансильванских легенд, герой романов Стокера и иже с ним. И я почему-то тут же заключаю, что так оно и есть, безоговорочно верю его, на мой взгляд, совершенно бредовому заявлению...
- А что, разве обо мне рассказывают легенды? - С интересом спросил князь.
- Еще бы! - Улыбнулся Анатоль. - Если вам интересно, я могу пересказать их содержание - немного позже, когда мы окончательно откажемся от попыток разобраться в происходящем...
- Мне не очень-то интересно, что обо мне наплели эти смердящие людишки. - Надменно заявил князь Влад. - Тем не менее, ваше предложение столь любезно, что я его принимаю.
- Вот и славно. - Улыбнулся Анатоль. И снова повернулся ко мне. - Вот так-то! Мало того, что я без тени сомнения верю, что только что познакомился с самим Дракулой, я еще и в совершенном восторге от возможности пересказать ему содержание всех известных мне романов о вампирах... А ведь это идеальный постмодернистский сюжет: граф Дракула внимает краткому изложению романа Стокера, да еще и в моем исполнении, какой соблазн! А что касается вас, Макс - ничего, если я буду называть вас именно этим именем? - на ваш счет у меня вообще нет никаких сомнений! Я, знаете ли, абсолютно уверен в вашем бесконечном могуществе. И меня восхищает возможность находиться рядом с вами, да еще и вести эту беседу. Имейте в виду: я заранее готов поверить каждому вашему слову! Знаете, вообще-то на меня это не очень похоже. Обычно я даже историям о любовных похождениях моих приятелей верю со скрипом - и непременно разделив все числа хотя бы на два!
Я одобрительно хихикнул, Доротея тоже улыбнулась. Мухаммед и князь Влад не оценили шутку, как я и ожидал. Они оба смотрели на огонь, не слишком обращая внимания на нашу болтовню. При этом выражение лица у Мухаммеда было самое что ни на есть мечтательное, а у Влада - донельзя мрачное. Зато неожиданно развеселился Джинн - от его неудержимого смеха ночной воздух замерцал разноцветными сполохами. Я тут же подумал, что наконец-то раскрыл тайну северного сияния: наверняка джинны очень любят на досуге собираться в полярных широтах, травить анекдоты и ржать до потери пульса!
- Так что, выходит, что мы все-таки умерли? - Снова спросила Доротея. - В отличие от вас, Анатоль, я не могу восстановить в памяти события последних часов... я имею в виду - последних часов нормальной жизни. Но мои ощущения говорят мне, что я жива... Если честно, так хорошо я себя уже давно не чувствовала! Поясница больше не ноет, ноги не болят - а ведь я только что несколько часов кряду шла по пустыне, да еще и в новых туфлях... Вы очень правильно все сказали, - она повернулась к Анатолю, - я тоже почему-то верю, что этот господин и есть пророк Мухаммед, а этот - самый настоящий граф Дракула. Эта информация просто не подлежит сомнению - как утверждение, что у каждого из нас по две руки. И потом, мне просто абсолютно безразлично: правда это, или нет. И я очень хорошо осознаю, что это на меня совсем не похоже. Зато очень похоже на то, как бывает во сне. Но я уже столько раз себя щипала...