Рожнов А. А. Уголовная ответственность нотариусов за нарушение профессиональной тайны

Вид материала

Документы

Содержание Объективная сторона

Подобный материал:

• Мышленной собствен­ности наступает гражданс­ко-правовая, администра­тивная и уголовная, 127.35kb.
• 1. Уголовная ответственность несовершеннолетних по законодательству, 25.39kb.
• Статья 146. Нарушение авторских и смежных прав, 44.97kb.
• Уголовная ответственность за нарушение уставных правил несения внутренней службы, 2297.39kb.
• Программа обж, 10-й класс (2 часа) Урок, 64.33kb.
• Уголовная ответственность несовершеннолетних Статья 27. Возраст, с которого наступает, 137.04kb.
• График проведения бесплатных семинаров с налогоплательщиками в ноябре 2011 года, 48.51kb.
• Практика Высшего Арбитражного суда Российской Федерации. Споры с участием граждан-предпринимателей., 845.94kb.
• Программа цикла семинаров на тему «Ответственность за нарушение Законодательства, 16.17kb.
• Уголовная ответственность военнослужащих за нарушение правил обращения с оружием, 290.79kb.

Рожнов А. А. Уголовная ответственность нотариусов за нарушение профессиональной тайны


С момента своего возникновения нотариат представляет собой уникальный институт превентивного правосудия, призванный обеспечивать четкую реализацию прав и законных интересов участников гражданского оборота в целях предупреждения обращения последних в судебные инстанции за защитой. Совершая от имени государства предусмотренные законодательством нотариальные действия, осуществляя правоохранительную, судебно-юрисдикционную и фискальную функции, нотариусы, работающие в государственных нотариальных конторах и занимающиеся частной практикой, являются ключевым звеном эффективно функционирующей правовой системы и неотъемлемым элементом демократического правового государства.

Одним из основополагающих принципов осуществления нотариальной деятельности, выработанных многовековой историей существования нотариата и доказавших свою непреходящую ценность, является соблюдение нотариальной тайны как важнейшее средство обеспечения «возможности человека реализовать свою автономию, независимость в этом мире, когда каждого из нас окружает огромное количество людей, органов, организаций, которые проявляют к нашей жизни большой интерес»¹. Современное российское законодательство, юридически закрепляя данное морально-этическое требование, определяет, что нотариусы, работающие в государственных нотариальных конторах, а также занимающиеся частной практикой², обязаны хранить в тайне (в том числе после сложения полномочий или увольнения) ставшие им известными в связи с осуществлением профессиональной деятельности сведения и вправе предавать их огласке лишь в прямо предусмотренных законом случаях (ч. 2 ст. 5, ч. 2 ст. 16 Основ законодательства РФ о нотариате от 11 февраля 1993 г.¹). Помимо нотариусов аналогичная обязанность установлена и в отношении целого ряда иных лиц, в силу реализации профессиональных или служебных функций имеющих доступ к конфиденциальной информации о содержании нотариальных действий. К их числу относятся:

1) лица, замещающие временно отсутствующих нотариусов;

2) стажеры, помощники нотариусов и иные лица, работающие в нотариальных конторах;

3) должностные лица органов юстиции и нотариальных палат, наделенные правом проведения проверок исполнения нотариусами своих профессиональных обязанностей;

4) должностные лица органов исполнительной власти, уполномоченные на совершение нотариальных действий в связи с отсутствием нотариуса в определенном населенном пункте²;

5) должностные лица консульских учреждений России, уполномоченные на совершение нотариальных действий от имени Российской Федерации на территории других государств³;

6) иные лица, в установленном законом порядке осведомленные о содержании нотариальных действий в связи с исполнением своих служебных обязанностей (судьи, сотрудники прокуратуры, работники следственных органов и т. д.).

Согласно действующему уголовному законодательству России, придерживающемуся дифференцированного подхода к правовой оценке преступных деяний нотариусов в зависимости от их правового статуса, умышленное разглашение государственными и частнопрактикующими нотариусами профессиональной тайны квалифицируется, соответственно, по ст. 285 УК РФ «Злоупотребление должностными полномочиями»¹ и ст. 202 УК РФ «Злоупотребление полномочиями частными нотариусами и аудиторами»².

Нарушение нотариальной тайны – двухобъектное преступление, посягающее на нормальную, регламентированную Основами законодательства о нотариате и иными нормативными правовыми актами в рассматриваемой области деятельность государственного и «частного» нотариата (основной непосредственный объект), а также причиняющее вред правам и законным интересам физических лиц или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства (дополнительный непосредственный объект).

Предметом данного общественно опасного деяния являются конфиденциальная информация о содержании нотариальных действий и иные сведения, полученные нотариусом в процессе исполнения своих профессиональных обязанностей. При этом анализ соответствующих положений Основ законодательства о нотариате позволяет сделать вывод о том, что неразглашению подлежат не только сведения, составляющие личную (семейную) или коммерческую тайну клиента, но и та информация, которая не рассматривается обращающимися за профессиональной помощью лицами как подлежащая сохранению в тайне от посторонних лиц.

Объективная сторона нарушения нотариальной тайны включает в себя такие признаки, как:

1) предание огласке вопреки требованиям законодательства или с нарушением установленного законом порядка предоставления соответствующих сведений конфиденциальной информации об обстоятельствах, входящих в сферу нотариального производства, независимо от формы сообщения;

2) наступление общественно опасных последствий в виде причинения существенного вреда правам и законным интересам физических лиц или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства;

3) причинную связь между разглашением профессиональной тайны и наступлением указанных последствий.

Для правильной юридической оценки нарушения нотариусом профессиональной тайны надо иметь в виду, что нормативные правовые акты, регулирующие порядок осуществления нотариальной деятельности, наряду с закреплением принципа ее конфиденциальности содержат и целый ряд норм, предоставляющих нотариусу право или даже обязывающих его предавать огласке ставшие ему известными в связи с реализацией профессиональных функций сведения. Основы законодательства о нотариате предусматривают следующие случаи правомерного разглашения профессиональной тайны.

Во-первых, согласно ч. 3 ст. 5 указанного Закона, сведения (документы) о совершенных нотариальных действиях могут быть выданы лицам, от имени или по поручению которых они совершены. Кроме того, если лицо, совершающее нотариальное действие или в отношении которого оно совершается, с соблюдением требований ст. ст. 185-189 части первой Гражданского кодекса РФ 1994 г. уполномочило иное лицо на получение необходимой информации, соответствующие сведения (документы) могут быть предоставлены и действующему на основании доверенности лицу¹.

Во-вторых, после смерти завещателя разрешается выдача по просьбе заинтересованных лиц справки о завещании (ч. 4 ст. 5 Основ).

В-третьих, Основы законодательства о нотариате обязывают нотариусов предоставлять сведения (выдавать документы) по требованию суда, прокуратуры, органов следствия в связи с находящимися в их производстве уголовными или гражданскими делами, а также по требованию арбитражного суда в связи с находящимися в его разрешении спорами (ч. 4 ст. 5). Перед совершением требуемых действий нотариусы обязаны удостовериться, что, с одной стороны, соответствующие запросы направлены указанными органами в связи с возбужденными уголовными или гражданскими делами либо находящимися в разрешении арбитражного суда спорами, а с другой, должны убедиться в том, что данными органами соблюден процессуальный порядок получения интересующей их информации (надлежащим образом оформлены необходимые процессуальные документы и т.  д.). Если хотя бы одно из названных условий нарушено, нотариус обязан отказать в предоставлении требуемых сведений (выдаче документов), в противном случае разглашение профессиональной тайны будет носить неправомерный характер и повлечет юридическую (в том числе уголовно-правовую) ответственность¹.

В-четвертых, в предусмотренных законодательными актами РФ случаях нотариусы обязаны направлять в налоговый орган справку о стоимости имущества, переходящего в собственность граждан, необходимую для исчисления налога с имущества, переходящего в порядке наследования или дарения (ч. 4 ст. 5, ч. 4 ст. 16 Основ законодательства о нотариате)².

В-пятых, в соответствии со ст. 28 Основ законодательства о нотариате нотариальная палата (некоммерческая организация, представляющая собой профессиональное объединение, основанное на обязательном членстве нотариусов, занимающихся частной практикой) наделена правом истребования от нотариуса представления сведений о совершенных нотариальных действиях, иных документов, касающихся его финансово-хозяйственной деятельности, а в необходимых случаях – личных объяснений в нотариальной палате, в том числе по вопросам несоблюдения профессиональной этики. Нотариальная палата вправе передать полученную информацию учреждениям, осуществляющим страхование деятельности нотариуса. За разглашение нотариальной тайны в данном случае несут ответственность должностные лица нотариальной палаты.

В-шестых, нотариусы обязаны представлять должностным лицам органа юстиции или нотариальной палаты, уполномоченным на проведение проверок исполнения нотариусами своих профессиональных обязанностей, сведения и документы, касающиеся расчетов с физическими и юридическими лицами (ст. 34 Основ).

Наконец, согласно ч. 2 ст. 16 Основ законодательства о нотариате, суд может освободить нотариуса от обязанности соблюдения профессиональной тайны, если против нотариуса возбуждено уголовное дело в связи с совершением нотариального действия.

Таким образом, законодательство о нотариате предусматривает весьма широкий перечень случаев, когда несоблюдение нотариальной тайны носит правомерный характер и, следовательно, не влечет для нотариуса какой-либо юридической ответственности¹. Во всех иных случаях разглашение нотариусом подлежавшей сохранению в тайне информации признается правонарушением, а если налицо необходимые признаки уголовно наказуемого деяния, то содеянное рассматривается как преступление.

Вторым обязательным признаком объективной стороны злоупотребления полномочиями частнопрактикующими и государственными нотариусами является причинение в результате нарушения профессиональной тайны существенного вреда правам и законным интересам физических лиц или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства. По своему характеру наносимый вред может быть моральным (как, например, в случае возникновения конфликтной ситуации в семье лица, отказавшего в завещании предполагаемым наследникам в праве на получение доли в наследстве) либо имущественным (когда, скажем, хозяйствующему субъекту причинен серьезный ущерб вследствие незаконного ознакомления конкурентов с информацией, составляющей коммерческую тайну данного лица), хотя не исключается возможность наступления и иных общественно опасных последствий. «Существенность» причиненного вреда относится к так называемым оценочным признакам и подлежит установлению судебно-следственными органами применительно к конкретному уголовному делу.

Наконец, третьим обязательным признаком объективной стороны уголовно наказуемого нарушения нотариальной тайны является наличие причинной связи между противоправными действиями виновного и наступившим существенным вредом охраняемым законом правам и интересам. Следовательно, использование государственным или частнопрактикующим нотариусом полномочий вопреки задачам своей деятельности признается оконченным преступлением именно в момент наступления указанных в законе общественно опасных последствий.

Если характеристика объективных признаков составов уголовно противоправных деяний, предусмотренных ст. ст. 202 и 285 УК РФ, практически не вызывает принципиальных разногласий среди криминалистов, то проблема определения субъективной стороны указанных правонарушений, напротив, не находит единообразного разрешения в юридической литературе. В то время как подавляющее большинство ученых характеризует психическое отношение нотариусов к злоупотреблению своими полномочиями и его последствиям либо только как прямой умысел¹, либо как прямой или косвенный умысел², отдельные исследователи занимают иную позицию по данному вопросу и полагают, что субъективная сторона анализируемых преступлений заключается в прямом умысле применительно к нарушению профессиональных обязанностей и любой форме вины в отношении преступных последствий³. Правильное решение рассматриваемой проблемы, на наш взгляд, невозможно без учета специфической, характеризующейся наличием основного и дополнительного объектов посягательства, конструкции общественно опасных деяний, предусмотренных статьями 202 и 285 УК РФ.

Как отмечает А. И. Рарог, все закрепленные уголовным законом двухобъектные составы преступлений по признаку их структуры можно объединить в три основные категории:

1. Юридическая конструкция первой группы уголовно противоправных деяний характеризуется настолько неразрывной связью между основным и дополнительным объектами, что раздельное посягательство на них в рамках состава преступления данной структуры невозможно; посягая на основной объект, виновный сознает, что тем самым он посягает и на дополнительный объект (данная категория преступлений включает такие общественно опасные деяния, как посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, применение насилия в отношении представителя власти и т. п.).

2. В составах преступлений второй группы причинение вреда дополнительному объекту служит способом посягательства на основной объект. В реальной жизни возможны раздельные посягательства на каждый из этих объектов и любое из них представляет собой самостоятельный состав преступления, но взятые вместе, оба посягательства образуют иной, сложный состав, в котором причинение вреда одному из объектов составляет цель деяния и характеризует его сущность, а нарушение второго объекта служит средством посягательства на основной объект (подобным образом сконструированы такие уголовно наказуемые деяния, как грабеж с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, либо с угрозой применения такого насилия, разбой и т. п.).

3. Наконец, в составах преступлений последней категории ущерб дополнительному объекту рассматривается законодателем как необходимое условие наступления уголовной ответственности за умышленное посягательство на основной объект. Причинение вреда дополнительному объекту делает преступным посягательство на основной объект, которое в иных случаях является должностным или административным проступком. Именно к числу двухобъектных преступлений с такой структурой относятся злоупотребление должностными полномочиями и злоупотребление полномочиями частными нотариусами и аудиторами. Определяя субъективную сторону названных общественно опасных деяний, А. И. Рарог указывает, что «эти преступления характеризуются умышленной виной, определенной психическим отношением к посягательству на основной объект. Форма вины по отношению к посягательству на дополнительный объект в таких преступлениях может быть любой, но на форму вины преступления в целом она не влияет»¹.

В связи с вышеизложенным следует признать обоснованной позицию тех ученых, которые, признавая злоупотребление полномочиями государственными и частнопрактикующими нотариусами в целом умышленным преступлением, определяют его субъективную сторону как прямой умысел по отношению к деянию (в нашем случае – к противоправному преданию огласке тайны нотариального действия) и любая форма вины относительно общественно опасных последствий.

Помимо установления в действиях виновного умысла на совершение противоправного деяния для привлечения к уголовной ответственности за нарушение нотариальной тайны необходимо установить, что частнопрактикующий нотариус, совершая данное правонарушение, преследовал цель извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесения вреда другим лицам, а нотариус, работающий в государственной нотариальной конторе, при разглашении соответствующей конфиденциальной информации руководствовался мотивами корыстной или иной личной заинтересованности. Под последними, согласно постановлению Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге», понимаются желание лица получить имущественную выгоду без незаконного безвозмездного обращения чужого имущества в свою собственность или собственность других лиц (мотив корыстной заинтересованности) либо стремление виновного извлечь путем использования своих полномочий выгоду неимущественного характера (мотив иной личной заинтересованности) (п. п. 15, 17)¹. Что касается закрепленных в ст. 202 УК РФ специальных целей злоупотребления полномочиями, то доктрина уголовного права характеризует цель извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц как стремление к получению повышенного гонорара, улучшению положения на рынке того или иного хозяйствующего субъекта, неправомерному содействию в получении долга и т. п., а цель нанесения вреда другим лицам определяет как желание причинить имущественный ущерб либо подорвать деловую репутацию¹.

Следует иметь в виду, что умышленное разглашение нотариальной тайны уголовно наказуемо вне зависимости от того, кем оно совершено – государственным нотариусом или нотариусом, занимающимся частной практикой, нарушение же указанными лицами конфиденциальности соответствующей информации по неосторожности, напротив, влечет различную правовую оценку, определяемую с учетом правового статуса правонарушителя. Согласно действующему уголовному законодательству, нотариус, работающий в государственной нотариальной конторе, разгласивший (путем действия или бездействия) профессиональную тайну вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе, если это повлекло существенное нарушение прав и законных интересов физических лиц или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, может являться субъектом преступления, предусмотренного ст. 293 УК РФ. В случае же совершения подобного деяния частнопрактикующим нотариусом привлечение его к уголовной ответственности исключается, поскольку гл. 23 УК РФ не содержит состава халатности. Данное различие (а также ряд иных) в подходах к определению пределов и условий ответственности за совершение преступлений, объединенных в гл. гл. 23 и 30 УК РФ, безусловно, относится к числу наиболее серьезных недостатков уголовного закона, препятствующих эффективной уголовно-правовой охране соответствующих отношений².

Субъектами нарушения нотариальной тайны являются прежде всего государственные нотариусы и нотариусы, занимающиеся частной практикой, хотя помимо названных лиц уголовную ответственность за невыполнение профессиональной обязанности обеспечения конфиденциальности входящей в сферу нотариального производства информации также могут нести и некоторые иные лица.

Согласно Основам законодательства о нотариате, на должность нотариуса в Российской Федерации назначается в порядке, установленном данным нормативным правовым актом, гражданин Российской Федерации, имеющий высшее юридическое образование, прошедший стажировку сроком не менее одного года (в исключительных случаях, предусмотренных ч. 2 ст. 2 Основ – не менее шести месяцев) в государственной нотариальной конторе или у нотариуса, занимающегося частной практикой, сдавший квалификационный экзамен и имеющий лицензию на право нотариальной деятельности (частнопрактикующий нотариус, кроме того, должен быть членом нотариальной палаты). Наделение нотариуса полномочиями производится на основании рекомендации нотариальной палаты Министерством юстиции РФ или по его поручению органом юстиции на конкурсной основе из числа лиц, имеющих лицензии (ч. 3 ст. 12 Основ законодательства о нотариате).

Учитывая весьма жесткие требования, предъявляемые к претендентам на занятие должности нотариуса, а также достаточно сложную процедуру ее замещения определение единого возраста, с которого наступает уголовная ответственность нотариусов за профессиональные правонарушения, представляется крайне затруднительным. Однако очевидно, что вследствие невозможности получить статус нотариуса даже непосредственно по достижении совершеннолетия, указание 16-летнего возраста в качестве временного предела наступления уголовной ответственности за совершение соответствующих преступлений¹ не имеет под собой достаточных оснований.

Что касается уголовной ответственности за разглашение нотариальной тайны со стороны стажеров, помощников нотариусов, лиц, замещающих временно отсутствующих нотариусов, а также лиц, выполняющих управленческие функции в нотариальных палатах, то она носит дифференцированный характер в зависимости от правового статуса нарушившего профессиональную обязанность лица. Анализ действующего законодательства, посвященного правовому регулированию нотариальной деятельности, позволяет прийти к заключению, что только лица, в установленном порядке замещающие временно отсутствующих нотариусов, несут одинаковую с последними уголовную ответственность за злоупотребление полномочиями, в отношение же других лиц, предавших огласке конфиденциальную информацию нотариального характера, должны применяться иные нормы уголовного закона.

Согласно ст. 20 Основ законодательства о нотариате, лицо, замещающее временно отсутствующего нотариуса, наделяется полномочиями нотариуса органом юстиции совместно с нотариальной палатой по предложению нотариуса из числа лиц, отвечающих требованиям ст. 2 данного Закона (к таковым относятся лишь помощники нотариусов и действующие нотариусы). Наделение полномочиями лица, замещающего временно отсутствующего нотариуса, производится на основании соглашения, заключенного между нотариусом и лицом, желающим исполнять обязанности нотариуса. Полномочия лица, замещающего временно отсутствующего нотариуса, возникают после наделения его правом совершения нотариальных действий и непосредственного совершения нотариальных обязанностей и заканчиваются в момент их сдачи нотариусу. Сам нотариус не вправе исполнять свои профессиональные обязанности в период их исполнения лицом, временно его замещающим.

Таким образом, из содержания приведенной нормы следует, что лица, по специальному полномочию замещающие временно отсутствующих нотариусов и в полной мере обладающие всеми необходимыми правами для непосредственного исполнения профессиональных функций, могут быть субъектами соответствующих преступлений наравне с назначенными в установленном законом порядке на должность нотариуса лицами¹. В то же время необходимо иметь в виду, что никакие лица, помимо вышеназванных, в том числе стажеры, не имеют права замещать временно отсутствующих нотариусов, а значит, не могут нести, как ошибочно полагают отдельные криминалисты², одинаковую с последними уголовную ответственность.

Тем не менее уголовное законодательство не исключает возможность привлечения стажеров к уголовной ответственности за разглашение нотариальной тайны, если в их действиях содержатся признаки преступлений, предусмотренных ст. 137 УК РФ или ч. 2 ст. 183 УК РФ. При этом учитывая сугубо профессиональный характер деятельности стажеров нотариусов³, нарушение ими профессиональной тайны, объектом которой являются конфиденциальные сведения личного или семейного характера, на наш взгляд, должно рассматриваться не как «рядовое» посягательство на охраняемое уголовным законом право на автономию личности, а как нарушение неприкосновенности частной жизни, совершенное лицом с использованием своего служебного положения (ч. 2 ст. 137 УК РФ).

Аналогичным образом, по нашему мнению, должен решаться вопрос и об уголовно-правовой оценке действий помощников нотариусов, в нарушение требований законодательства предавших огласке соответствующую конфиденциальную информацию в ситуациях, не связанных с замещением временно отсутствующих нотариусов.

Если же повлекшее причинение существенного вреда правам и законным интересам физических лиц или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства разглашение нотариальной тайны было совершено лицами, выполняющими управленческие функции в нотариальных палатах, вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесения вреда другим лицам, то уголовная ответственность виновных наступает по ст. 201 УК РФ.

К квалифицирующим признакам нарушения нотариусами профессиональной тайны уголовный закон относит:

1) наступление тяжких последствий в результате противоправного разглашения конфиденциальных сведений (ч. 3 ст. 285, ч. 2 ст. 293 УК РФ),

2) совершение данного общественно опасного деяния в отношении заведомо несовершеннолетнего или недееспособного (ч. 2 ст. 202 УК РФ) либо

3) неоднократно (ч. 2 ст. 202 УК РФ).

Характеристика названных квалифицирующих признаков в юридической литературе, как правило, не вызывает каких-либо разногласий, хотя относительно таких отягчающих обстоятельств, как неоднократность и наступление тяжких последствий в результате совершения анализируемого преступления, отдельными учеными высказан ряд представляющих определенный научный интерес замечаний.

Так, комментируя признак неоднократности, Т. Ю. Погосян приходит к выводу, что его применение на практике в отношении частнопрактикующих нотариусов нереально, поскольку «в случае осуждения нотариуса, он будет лишен лицензии, и второе преступление, предусмотренное ст. 202 УК РФ ему совершить уже не удастся»¹. Указанную точку зрения, на наш взгляд, нельзя признать состоятельной, ибо она основана на различных институтах уголовного права – судимости как уголовно-правового обременения, вызванного фактом состоявшегося осуждения лица к определенной мере наказания, с наличием которого закон связывает наступление неблагоприятных для лица последствий общесоциального и правового характера, и неоднократности как одной из форм множественности преступлений, под которой понимается совершение двух или более преступлений, предусмотренных одной статьей или частью статьи Уголовного кодекса (ч. 1 ст. 16 УК РФ). Последняя, в частности, будет иметь место в ситуации, когда частнопрактикующий нотариус, не осужденный за совершение преступления, предусмотренного ст. 202 УК РФ, в течение срока давности привлечения к уголовной ответственности (шести лет) вновь совершит данное общественно опасное деяние, причем «не требуется тождественности ранее и вновь совершенных действий, тождественной должна быть юридическая оценка деяния, а формы злоупотребления полномочиями могут не совпадать»¹. Следовательно, квалификации по ч. 2 ст. 202 УК РФ подлежат действия нотариуса, который, к примеру, сперва разгласил профессиональную тайну, а затем совершил иное правонарушение, содержащее признаки уголовно наказуемого злоупотребления полномочиями, либо наоборот, вначале в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо для нанесения вреда другим лицам совершил какие-либо действия, противоречащие требованиям законодательства о нотариате и причинившие существенный вред правам и законным интересам физических лиц или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства, а потом с той же целью предал огласке конфиденциальные сведения, что привело к аналогичным последствиям.

Применительно ко второму из выделенных нами отягчающих обстоятельств проблема заключается в решении вопроса о квалификации нарушения частнопрактикующими нотариусами профессиональной тайны, повлекшего за собой не только причинение существенного вреда, но и наступление иных, более тяжких последствий. Учитывая, что данный квалифицирующий признак не включен законодателем в конструкцию состава злоупотребления полномочиями нотариусами, занимающимися частной практикой (в отличие от ст. ст. 285 и 293 УК РФ), ученые предлагают различные варианты выхода из создавшейся ситуации. Наиболее обоснованной представляется высказанная А. П. Кузнецовым, С. В. Изосимовым и Р. Ф. Асановым рекомендация о квалификации подобных случаев злоупотребления полномочиями частнопрактикующими нотариусами по ч. 1 ст. 202 и п. «б» ч. 1 ст. 63 УК РФ¹. Что касается предложения Н. А. Егоровой об уголовно-правовой оценке таких действий по ч. 2 ст. 201 УК РФ², то оно подверглось справедливой критике и не нашло поддержки у специалистов³.

Анализ норм уголовного закона, посвященных правовому регулированию ответственности за нарушение нотариальной тайны, будет неполным, если не остановиться на таком весьма существенном и неоднозначно решаемом в юридической литературе вопросе, как квалификация совершенного из корыстной или иной личной заинтересованности и причинившего крупный ущерб незаконного разглашения нотариусом сведений, составляющих коммерческую (банковскую) тайну, без согласия их владельца. Мнения относительно решения данной проблемы разделились следующим образом: одни криминалисты полагают, что содеянное охватывается ст. 183 УК РФ⁴, по мысли других авторов, налицо соответствующее должностное преступление (ст. 285 УК РФ) или преступление против интересов службы в коммерческих и иных организациях (ст. 202 УК РФ)⁵, третья группа ученых считает необходимым в подобных случаях применять ст. 202 (ст. 285) и ст. 183 УК РФ по совокупности⁶, наконец, А. С. Горелик занимает особую позицию, согласно которой приоритет должен быть отдан норме с наиболее суровой санкцией¹. Последнюю рекомендацию следует признать заведомо ошибочной, поскольку исходить при решении вопросов конкуренции только из сопоставления санкций соответствующих уголовно-правовых норм методологически неверно². Среди же иных вариантов уголовно-правовой оценки незаконного разглашения нотариусом коммерческой (банковской) тайны клиента поддержки, на наш взгляд, заслуживает предложение о квалификации таких действий исключительно по статьям об ответственности за злоупотребление полномочиями государственными или частнопрактикующими нотариусами (ст. ст. 285 или 202 УК РФ). Данное заключение основывается на том соображении, что непосредственный объект указанных общественно опасных деяний, исходя из действующей редакции уголовного закона, «полнее» по содержанию аналогичного элемента состава преступления, предусмотренного ст. 183 УК РФ, и соотносится с ним как целое и его часть.

Так, объектом незаконного разглашения сведений, составляющих коммерческую (банковскую) тайну, является, с одной стороны, охраняемое законом право хозяйствующего субъекта на обеспечение конфиденциальности принадлежащей ему информации, а с другой, заинтересованность государства в создании и поддержании необходимых условий для нормального, основанного на соблюдении Конституции РФ и иных нормативных правовых актов России осуществления предпринимательской деятельности. Что касается нарушения нотариальной тайны, то даже дополнительный непосредственный объект указанного преступления – права и законные интересы физических лиц и организаций, а также охраняемые законом интересы общества и государства – сформулирован законодателем настолько широко, что полностью охватывает весь объект посягательства на сохранность коммерческой (банковской) тайны. Это, очевидно, означает, что в случае предания нотариусом огласке названных видов конфиденциальной информации налицо не идеальная совокупность преступлений, предусмотренных ст. 202 (ст. 285) и ст. 183 УК РФ, или уголовно наказуемое разглашение коммерческой (банковской) тайны, объект которого не включает в себя интересы четкого функционирования нотариата как социально-правового института, а единичное преступление, квалифицируемое по ст. 202 или ст. 285 УК РФ.

Подобная уголовно правовая оценка содеянного, однако, вряд ли адекватно отражает направленность анализируемого общественно опасного посягательства. Нарушение нотариусом (или иным лицом, юридически обязанным гарантировать конфиденциальность сведений, полученных в процессе исполнения профессиональных обязанностей) коммерческой (банковской) тайны, с нашей точки зрения, по сути является преступлением в сфере экономической деятельности, поскольку наносит ущерб прежде всего отношениям, возникающим по поводу осуществления нормальной экономической деятельности по производству, распределению, обмену и потреблению материальных благ и услуг. Следовательно, совершение субъектом профессиональной тайны такого рода деяний должно квалифицироваться как преступное разглашение коммерческой либо банковской тайны, предусмотренное ст. 183 УК РФ. В этой связи представляется необходимым дополнить указанную статью нормой, устанавливающей повышенную ответственность за противоправное распространение или использование сведений, составляющих коммерческую (банковскую) тайну, лицом, которому эти сведения были доверены или стали известны в связи с его служебной деятельностью.