Арабский мир.
Арабский мир имеет общую территорию в 12,3 млн. кв. км. На начало 80-х годов XX в. здесь насчитывалось около 250 миллионов человек. Каждые 20 лет арабские страны почти удваивают численность своего населения. Арабский мир объединяет культурная однородность, лингвистическое единство, общие духовные ценности, история. Географически народы арабского мира занимают области, имеющие огромную международную стратегическую важность.
Что же касается в целом мира ислама, который простирается от Филиппин и Пакистана до стран “Магриба”, т.е. Северной Африки, то его общая площадь составляет более 30 млн. кв. км. Всего в 54 странах, причисляемых к миру ислама, проживает 1,2 млрд. человек.
Мусульманские государства обладают колоссальными природными богатствами. Только в арабском мире добывается 62,4% нефти и 21% газа. Но эти богатства распределены крайне неравномерно: некоторые страны лишены вообще или добывают ничтожно малое количество нефти, не удовлетворяющее даже их внутренние потребности. К примеру, Иордания в 1991 году добыла меньше 1 тысячи тонн, в то время как Саудовская Аравия – более 400 тысяч. Отсюда и огромный разрыв между непомерным богатством одних и прогрессирующей бедностью других. Это, в свою очередь, придает возникающим здесь межнациональным конфликтам не столько этнонациональную, сколько социальную окраску. Это нашло свое отражение и в ирано-иракской войне, и в кувейтском кризисе.
Лидером арабского мира является Саудовская Аравия. В 90-е годы XX в. королевство вступило в новый этап своего развития. К этому времени была преодолена основная тяжесть модернизационных процессов в сфере экономики и создан фундамент современного национального хозяйства, в котором ведущую роль играл нефтяной сектор.
Все большее развитие получали и другие отрасли. Определились важнейшие тенденции в социальной жизни, в которой образовался своеобразный симбиоз двух начал – традиционного и современного, при том, что оба они реально определяют социальные процессы. В политической жизни страны, основанной на строго консервативных началах, обозначились тенденции к усилению современных институтов в системе власти. Хотя внешнеполитический курс королевства не претерпел принципиальных изменений, однако, в последнее десятилетие под влиянием событий в мире и регионе, вследствие внутреннего социально-экономического развития произошла определенная смена акцентов, усложнились соотношения различных целей во внешней политике и внешних связях королевства.
В развитии страны обращают на себя внимание два неизменных фактора: прочное положение династии Аль Сауд, почти столетие стоящей во главе Саудовской Аравии, и верность исламу (исламский фактор), сохраняющаяся не только на уровне деклараций в политике Саудидов.
Саудовская Аравия – родина ислама, на ее территории находятся главные святыни исламского мира, к которым ежегодно правоверные мусульмане совершают паломничество (хадж). Это обстоятельство превратило исламский фактор в один из ведущих во внешней политике королевства. Власти страны в полной мере используют хадж не только в целях упрочения своего влияния в исламском мире, но и во внешнеполитических интересах.
Так, неоднократные конфликты и инциденты с паломниками из Ирана, в конечном счете, поддерживали состояние глухого, но явственного, начавшегося четверть века назад противоборства двух наиболее сильных государств субрегиона. Нефтяной бум позволил обеим странам (в разной степени) совершить скачок в своем социально-экономическом развитии, а также провести качественную модернизацию и реорганизацию своих вооруженных сил. Немалый во всех отношениях потенциал Ирана и Саудовской Аравии, а также историческое наследие обеих стран и их роль в качестве исламских центров, в свою очередь укрепляют их положение и претензии на роль ведущей державы субрегиона. Учитывая наметившуюся тенденцию в большинстве азиатских стран на постепенный отказ от открытой вестернизации в общественной жизни и возможный в XXI веке отказ от западной модели развития ради обретения своего пути, верность исламскому фактору может обрести для Ирана и Саудовской Аравии еще большее значение, как в плане внутреннем, так и в региональном.
В отношении стран СНГ с большим количеством мусульманского населения Саудовская Аравия ведет активный курс с целью упрочения своего влияния, однако, исламская идея зачастую играет тут сугубо демонстративную роль, в то время как определяющими факторами являются экономические и политические. В законах, принятых в 1992 г. и имеющих конституционное значение, Саудовская Аравия провозглашается исламским государством, правители которого обязуются защищать исламские ценности словом и делом. В результате в 90-е годы усилилась идеологическая экспансия ислама не только в странах Азии и Африки, отчасти Западной Европы, но и закрытого ранее пространства Восточной Европы, бывшего СССР.
Здесь следует уточнить, что внешнеполитическая деятельность осуществляется не только МИДом, но и некоторыми другими правительственными ведомствами (аппарат короля, служба безопасности) и неправительственными организациями (Общество Красного Полумесяца, благотворительные фонды). Кроме того, саудовская власть имеет возможность использовать в своих интересах общеарабские и общеисламские организации, в которых она благодаря своему авторитету и финансовым возможностям играет важную роль (Лига арабских государств, Организация Исламская конференция и др.).
Необходимо отметить самостоятельную роль исламской политики Эр-Рияда, которая подчас проводится параллельно с национальной внешней политикой, подкрепляя и усиливая ее. Так, осенью 1999 г. в Брюсселе при поддержке саудовского короля Фахда состоялся культурный форум для обсуждения вопроса об углублении изучения Ислама в западных учебных заведениях. Очевидно, что данное мероприятие составляет одно из звеньев долгосрочной и последовательной политики Эр-Рияда по упрочению своих позиций в мировом и, в частности, западноевропейском сообществе.
Помимо чисто пропагандистского значения такого рода акции важны для создания благоприятной основы в экономическом и политическом сотрудничестве саудовского королевства с западноевропейскими странами. В то же время, очевидно, что таким образом повышается авторитет Саудовской Аравии и в исламском мире, где она продолжает выполнение своих функций в качестве хранителя и защитника Ислама словом и делом.
Для саудовских властей, стремящихся упрочить положение династии Саудидов в III тысячелетии, очевидно, что первоочередными и потенциально наиболее опасными являются не столько социальные или политические проблемы, сколько проблемы религиозные.
Нынешнее переходное положение саудовского общества позволяет предположить развитие в двух направлениях: откат назад к уровню большей верности канонам ислама и шариата, как это произошло в Иране после исламской революции, или, напротив, смягчение жестких норм ислама и шариата во внутренней жизни. Однако в обоих случаях Саудовская Аравия остается центром мирового ислама, а следовательно, исламский фактор по-прежнему будет играть важную роль в ее общественной жизни.
Арабский мир отличается повышенным уровнем нестабильности. Конфликтный узел в Персидском заливе все туже стал затягиваться после распада Британской империи и ухода оттуда Англии в послевоенный период. В настоящее время взаимные территориальные претензии предъявляют друг к другу почти все образовавшиеся там “субъекты” и независимые государства. На их границах, которые в старые времена сознательно не демаркировались, насчитывается около 50 спорных районов. Скрытая конфронтация, пограничные столкновения и войны отражают не только борьбу за нефть, но и исторически сложившуюся напряженность в межэтнических и межрелигиозных отношениях. В частности, между суннитским большинством арабского мира и шиитами Ирака, между курдами, арабами, турками и персами.
Узел еще туже стал затягиваться после падения шахского режима в Иране (1979 г.) и последовавшего за этим кризиса в ирано-американских отношениях. Разразившаяся вскоре после этого ирано-иракская война (1980-1988) приняла затяжной характер. В условиях “холодной войны” на пожаре старались “погреть руки” и великие, и многие “малые” державы. Около 100 стран, в том числе СССР и США, снабжали оружием обе воюющие стороны. Уже тогда геополитическая особенность района Залива проявилась в быстром перерастании локального конфликта в региональный кризис с глобальным резонансом.
Развернувшийся вскоре после этого кувейтский кризис (1990-1991) и последовавшая за ним “Буря в пустыне” получили еще больший глобальный резонанс. Предшествовавшая “буре” операция многонациональных сил “Щит в пустыне” сопровождалась самой массированной переброской “сил быстрого развертывания” США и многонациональных сил, в которых участвовали около 30 стран. С подобным видом глобального конфликта человечество столкнулось впервые. По своим “убойно-разрушительным показателям” эта операция своими масштабами превзошла все предыдущие войны не только на Ближнем Востоке.
Это был первый широкомасштабный военно-политический кризис после “холодной войны”. Хотя в нем и не нашло отражение противоборство между прежними мировыми блоками, он вылился в такую коалиционную войну, которая имела как для России, так и для США более значительные геополитические прямые и косвенные последствия, чем все предыдущие региональные войны.
Значительно иссякшие за время кризиса в Заливе авуары арабских нефтедобывающих стран только в зарубежных банках вне мусульманского мира все же не исчезли. Они достигли в 1993 г. 670 миллиардов долларов по расчетам западных финансистов, работая, в основном, на западную экономику.
Огромные, можно сказать, рекордные суммы направляются ими на приобретение оружия и на покрытие других военных расходов. Капиталы используются уже не столько для противостояния с Израилем, сколько в других локальных и региональных войнах между самими мусульманскими и арабскими странами. Но и после приостановки (но не окончания) этих, возможно, самых дорогостоящих войн XX века спираль гонки вооружения в этом регионе продолжает по-прежнему раскручиваться. Страны Залива и после 1999 года остаются рекордсменами по закупке вооружения и другим военным расходам.
Появление на постсоветском пространстве новых независимых государств, автономий, как и новых государственных образований на Ближнем Востоке, может усугубить трудности по преодолению существующей напряженности в мусульманском мире. В границах Российской Федерации уже появляются свои этнорелигиозные автономии, “исламские республики”, “независимые территории ваххабитов”. После выхода к границам СНГ вооруженных исламистских формирований “талибов”, за спиной которых стоит Пакистан с его “исламской ядерной бомбой”, бывший “мусульманский Север” становится особенно уязвимым исламским “южным подбрюшьем” России. Наибольшую опасность представляет не столько сам факт “возрождения” ислама и даже не проявление религиозного фундаментализма, сколько сопровождающие их конфликты и войны, все труднее поддающиеся контролю на региональном и международном уровнях.
По мнению А. Дугина, вся исламская зона является естественно дружественной геополитической реальностью по отношению к России, так как исламская традиция, более политизированная и модернизированная, чем большинство других евразийских конфессий, прекрасно отдает себе отчет в духовной несовместимости американизма и религии. Сами атлантисты рассматривают исламский мир в целом как своего потенциального противника. Однако в настоящий момент исламский мир крайне разобщен. В нем существуют разнообразные идеологические и политические тенденции, а также противоположные друг другу геополитические проекты. Самыми глобальными являются следующие течения:
1) иранский фундаментализм (континентального типа, антиамериканский, антиатлантистский и геополитически активный);
2) турецкий светский режим (атлантистского типа, акцентирующий пантюркистскую линию);
3) панарабизм, проповедуемый Сирией, Ираком, Ливией, Суданом, отчасти Египтом и Саудовской Аравией (довольно разноплановые и противоречивые проекты в каждом конкретном случае);
4) саудовский ваххабитский тип фундаментализма (геополитически солидарный с атлантизмом);
5) разнообразные версии “исламского социализма” (Ливия, Ирак, Сирия, модели близкие к панарабизму “левого” толка).
<< Предыдущая - Следующая >>