Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 |   ...   | 58 |

Из чего же состоит счастье УПервое проявление счастья - долголетие, второе - богатство, третье - здоровье тела и спокойствие духа, четвертое - любовь к целомудрию, пятое - спокойная кончина, завершающая жизньФ, - считали китайские мудрецы I тыс. до н.э.Основные элементы счастья: 1) Благополучие - жизнь без горя, лишений, болезней, утрат, увечий. В течение всей жизни человек не бывает благополучен: всегда что-нибудь случается. Тем не менее благополучие возможно на протяжении какого-то времени. 2) Удовлетворение потребностей. Не все потребности удовлетворяются. Однако, если имеется определенный позитивный баланс, он должен удовлетворить человека. 3) Довольство. Человек доволен, когда его образ жизни отвечает его образу мысли. Он не прочь жить еще лучше, не порывая при этом со своими взглядами и привычками, своим окружением.

Если человек сталкивается с чуждым образом жизни, то ему странно и неуютно. 4) Счастье умозрительно без радостей, которые до крайности многообразны. Из-за этого счастье кажется таким субъективным, неопределенным, разным. 5) В счастье входит то, что помогло человеку стать лучше или сделать жизнь лучше.

Счастье всегда выражает стремление к переживанию, жажду ощущать бытие, способность к постоянному напряжению душевных сил. Отказ от счастья - существование, превращенное в долг, оказывается истощением, внутренним опустошением. Счастье подменяется гипнозом дела, инерцией хозяйственных дел. Бессчастное существование характерно и для неврастенической богемы и мещанства, озабоченного только гарантированием обеспеченной повседневности. Отделенное от личного достоинства, счастье превращается в удовольствие и теряет свою преобразующую силу.

Благосостояние человека зависит от того, что в нем самом имеет постоянное или преходящее значение. Ведь в этом заключается непосредственно его внутреннее довольство и недовольство. Одни и те же жизненные трудности воспринимаются каждым совершенно по-разному, и при одной и той же обстановке каждый все-таки живет в своем особом мире. Никто не может выйти из своей индивидуальности: она определяет меру возможного для человека счастья. Судьба переменчива, но собственно личные преимущества неизменны. Поэтому-то зависть к личным преимуществам наиболее непримирима и скрывается тщательнее всего. То, что есть индивид сам по себе, что остается наедине с ним и чего никто не может ему дать или у него отнять, для него более ценно, нежели все, чем бы он ни обладал и чем бы он ни был в глазах других. Для того, кто постоянно наслаждается своей необычной, выдающейся индивидуальностью, большинство наслаждений, к которым все стремятся, совершенно излишни, даже прямо нежелательны и тягостны.

Из нашей личности следует извлекать максимальную выгоду, стремиться лишь за отвечающими ей целями и заботиться о таком ее развитии, которое к ней подходит, избегая всякого другого, избирая сообразное с ней положение, занятие и образ жизни. Рациональнее стремиться к поддержанию своего здоровья и развитию своих способностей, нежели к приобретению богатства. Собственно богатство мало способствует счастью, и потому многие богатые чувствуют себя несчастными. Ведь кроме удовлетворения реальных и естественных потребностей, богатство малозначимо для действительного благополучия.

Напротив, благополучию вредят многочисленные и неизбежные заботы, сопряженные с сохранением большого имущества. То, чем является индивид, гораздо важнее для его счастья, чем то, что он имеет.

Обычный человек полагает свое счастье во внешних для него вещах - имуществе, ранге, жене и детях, друзьях. Счастье кончается, когда он утрачивает эти блага или видит, что обманулся в них. Богат Рашид ад-Адин. Сборник летописей. Т. I. Кн. 2. М. - Л., 1952. С. 265.

Крюков М.В. Что такое счастье (Опыт диахронного исследования социальной психологии в древнекитайском обществе) // Советская этнография. 1980. № 2. С. 133 - 134.

ство подобного человека находится вне него. Оттого у него и является столько изменчивых желаний и прихотей. Внутренне богатый человек стремится к безмятежному досугу, чтобы развить свои задатки.

Нерационально ради внешних выгод жертвовать внутренними, т.е. ради блеска, ранга, пышности, титула и почета отказываться от здоровья, покоя, досуга и независимости.

Для счастья существенно то, что человек имеет в самом себе. Если это достояние незначительно, то большинство тех, кто свободен от борьбы с нуждою, чувствует себя, в сущности, столь же несчастными, как и те, кто с ней борется. Этой внутренней пустотой объясняется погоня за общением, развлечениями и роскошью, которая приводит многих к расточительности и нищете. Внутренняя бедность в конце концов приводит также и к бедности внешней. Наиболее надежное средство от нищеты - внутреннее богатство.

Добытый человеком досуг, позволяющий пользоваться своей индивидуальностью, составляет плод и прибыль всей его жизни, которая в остальном представляет собой одни труды и заботы. Только благодаря досугу каждый получает возможность овладеть своим собственным Я. Большинству же свободное время не дает ничего, кроме субъекта, с которым вовсе нечего делать, который страшно скучает, сам себе в тягость, когда нет чувственных наслаждений или дурачеств. Обычные люди не знают как убить время. Имеющие какой-нибудь талант хотят использовать это время. Если индивидуальность - плохого качества, то все наслажденья подобны вкусной пище, попавшей в рот, где побывала желчь.

Высшим благо - здоровье: здоровый нищий счастливее больного царя. Выражением полноты здоровья является веселость. Если человек весел, то безразлично, молод ли он или стар, строен или горбат, беден или богат, - он счастлив. Только она дает немедленное счастье в настоящем и потому есть высшее благо. Ближайший путь к счастью - веселое настроение, которое немедленно вознаграждает само себя.

Счастье как духовное переживание возникает при удовлетворении высших потребностей личности. Человек должен обладать достоинствами, чтобы останавливать мгновения счастья. Иначе они мелькнут в череде дней, не оставляя следа. Ограниченность развития снижает интерес к происходящему и уменьшает вероятность счастья. Так можно не заметить своего счастья. Чаще всего это происходит, когда у индивида иллюзорные или завышенные представления о счастье, когда оно воспринимается только в каком-то специфическом обличье, скажем как крупный выигрыш или взлет карьеры. Высшие потребности могут быть неактуальными, не столь первостепенными как быт, уход за детьми, возможность выспаться после работы.

Но удовлетворение высших потребностей позволяет человеку восстанавливаться в короткий срок, после огромных затрат разгораться с прежней энергией и даже большим размахом. Такая деятельность позволяет не скучать, не уставать. Чем больше человек отдает себя ей, тем больше жизненных сил она ему возвращает. Люди, нашедшие тот вид деятельности, который удовлетворяет их высшие потребности, отличаются активной волей и эмоциональностью. Удовлетворение высших потребностей часто ограничивается: приходится откладывать их, экономить на них, насыщать их в спешке, бросаться на них вместе со всеми и охладевать вместе со всеми, скрывать эти потребности и хвастаться ими, если так нужно. Задача состоит в том, чтобы превратить труд и повседневную жизнь в сферу формирования и удовлетворения высших потребностей.

Счастье живет только в обмене, в передаче от одного к другому. Им нельзя владеть как домом или поместьем, обособившись от всех. Опыт превозносит как самого счастливого того, кто принес счастье наибольшему количеству людей (К.Маркс). Счастье существуюет в общении и есть само общение, отдача себя, т.е. любовь, поэтому предмет, с которым всегда связано счастье, никогда не вещь, но всегда лицо.

Поскольку счастье зависит от других лиц, оно может оказаться недостижимым. Отсутствие ответного понимания, разделенности создает ощущения трагизма. Счастье предполагает готовность к страданию, а установка на удовольствие, сопряженное с возможным неудовольствием, с мелкими неприятностями, не требует мужества. Счастье невозможно без того, чтобы все силы души находили себе применение и выражение, чтобы у личности была возможность протратиться (М. Цветаева). Отсутствие ситуации, напряженность которой соответствует масштабу личности, а потому необходимой для ее полного самовыражения порождает неизбывность тоски, вызываемой одним представлением об утере того единственного, избранного, что сообщает смысл существованию. Это единственное противополагается мизерности всего остального.

Личное счастье, вытекающее из заботы о себе, скромнее, чем то счастье, которое могут принести другие. Единоличник может создать небольшое благо. В обществе он может приобрести блага более значительные. Мы обязаны счастьем очень многим людям, о роли которых в нашей личной судьбе часто и не подозреваем.

Нищенство и милостыня. Предметом экономической теории является экономика. Под экономикой в Древней Греции понималась наука о правилах ведения дома. Из различных домохозяйств наиболее крупными были царские дома, охватывавшие государство в целом. Царь в архаических обществах выполнял самую важную экономическую функцию - функцию посредничества между богами и народом.

Богами становились умершие предки. А поскольку мы принадлежим нашим родителям, то все, что мы имеем, также принадлежит богам. Боги-родители не только дали нам жизнь, но и те блага, которыми мы располагаем. Поэтому высшим и абсолютным благом является бог. Целью жизни считалось общение с богом - обогащение. Результат приобщения к богу - подателю всех благ - выражался в богатстве. Поэтому экономическая наука определяется как наука обогащения.

К богатству стремится только бедный. Бедность есть состояние лишенности блага, обездоленности. Приобретение множества благ не делает человека богатым. Умножение богатства бесконечно дробит и разоряет человека, умножает его бедность. В Коране приводятся слова Иисуса Христа: Кто стремится быть богатым, тот подобен человеку, пьющему морскую воду: чем больше он пьет, тем сильнее в нем жажда, и никогда он не перестанет пить, пока не погибнет. За богатством нужно отыскать его начало, которое объединяет и которому принадлежит все сущее.

Благое дано во многом и извлекается из многого, но существующего и служащего ради единого благого бытия. Разнообразие благ формирует задачу извлечения единого из много. Решение задачи включает, с одной стороны, отказ от множественности благ ради достижения единого блага, с другой стороны, извлечение единого из многого. Путь отказа от множественности называется аскезисом, практически выраженным в сознательно избранной бедности. Умаляя множественность, аскет приближает себя к единому. Нищие, бедняки в древности считались персонификатами божества. В слове лубогий приставка лу- равнозначна не- (ср. русское диалектное небог, небога - бедняк, несостоятельный, переносно несчастный). Убогий значит лишенный бога, причем слово бог имеет здесь архаическое значение богатство, лизобилие. Так, в древнерусском переводе I книги Царств (II, 6-7) говорится: Господь мертвить и живить... оубожить и богатитъ. В народном сознании слово убогий приобретало другой смысл - близкий к Богу, угодный ему. Оно могло противопоставляться слову бедный (от беда). Например, в Каменец-Подольской губернии считалось неприличным говорить бедный о человеке, так как люди только убоги, а черти бiдни: Чорт тiльки бiдний, бо души не мае. Известны русские пословицы: Беден бес, что у него бога нет; Богат Бог милостию, а скуден, да бес;

Скуден, да нужен (человек), а беден бес. Слово лубогий постоянно встречается в одних контекстах с богатый, которое образовано от бог с его основным значением счастье, богатство, лизобилие.

Помимо тех, кто лишился крова в результате войны или стихийного бедствия или же не мог трудиться из-за телесных увечий, были и добровольные нищие. Известно организованное нищенство: общества и ордена нищенствующих монахов, которые отказывались от всякой собственности и жили подаянием. В России еще в ХIX в. существовали нищенские ватаги и цехи, за вступлении в которые требовалось вносить определенную плату. Среди нищих были и люди, которые добровольно раздали свое имущество и решили нести тяжкий крест смирения и терпения. К нищим близки странники и паломники.

Нищие рассматривались в качестве своеобразного залога спасения для имущих. Считалось, что нищие получают милостыню от богатых, а богатые в свою очередь заслуживают тем прощение и милость от Бога. Древнерусские князья и цари устраивали специальные столы для нищих. Еще в ХVII в. во время свадеб, больших праздников и в поминальные дни царские покои наполнялись толпами нищих, которые обедали за особыми столами.

В быту профессиональные нищие крали или покупали детей и специально калечили их, имитировали уродства, занимались грабежом, скапливали себе значительные состояния. В Петровскую эпоху на место милостыни Христа ради выдвигается европейская благотворительность. Если милостыня позволяла лишь поддерживать физические силы, то благотворительность была призвана оказывать действенную помощь - создание приютов, богаделен, школ, работных домов и прядилен при монастырях.

Как и другие странники, нищий мог оказаться воплощением Бога: В окно подать - Богу подать; Просит убогий, а подаешь Богу. Нищий может осмысляться и как пришелец из иного мира. Поэтому кормление нищего - это одновременно кормление своих родственников, находящихся вдали от дома, как живых, так и умерших. Особенно охотно подают милостыню и оказывают помощь те люди, родные которых находятся вдали от дома: надеются на то, что к их близким проявят такое же милосердие. Поручителем за нищего является Господь Бог; предполагается, что он вознаградит дающего за щедрость, как в том, так и в ином мире. Христос в лице просящих к вольный должник берет на себя обязанность платить подающим. Поэтому милостыня выгодна не только берущему, но и дающему: Дар принял тот, кто достойному дал; Лучше дать, нежели взять. Дай Бог подать, не дай Бог просить!.

Пока у русского крестьянина был свой или покупной хлеб, он до последней ковриги подавал кусочки. Дело в том, что и в урожайные годы у редкого крестьянина хватало хлеба до нови. У побирающегося кусочками есть двор, хозяйство, скот, наряды - только в данное время нет у него хлеба. Вначале по соседним деревням идут дети и старики. В крайнем случае едет хозяин на лошади, побирающийся до тех пор, пока не соберет подводу кусочков. Семья питается собранными кусочками, а что не съедят, сушили на сухари про запас (потом подавали из них). Благодаря взаимопомощи кусочками с голоду умирали не так часто. Хуже обстояло дело, когда не хватало корма для скота.

Pages:     | 1 |   ...   | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 |   ...   | 58 |    Книги по разным темам