Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 |   ...   | 42 |

Серьезность пристрастия к синтетическимсредствам типа героина и кокаина не могла долго оставаться неизвестнойнаследникам работорговли и опиумных войн — международным службам разведки исекретным полицейским организациям — и не привлечь их внимания. Этитеневые службы и организации отличаются ненасытной потребностью в деньгах(источник которых отследить невозможно) для финансирования армий,террористических групп, государственных переворотов и оппозиций, которыеявляются их опорой в торговле. Причастность к мировой торговле наркотиками ифактически господство над нею неопровержимо доказаны для таких организаций, какЦРУ, УOpus DeiФ и секретная служба Франции.

Связь правительства США с мафией инаркотиками прослеживается, как хорошо известно, до начала Второй мировойвойны. Две нашумевшие совместные операции УСС (Управления стратегических служб)и Морской разведки США способствовали установлению контактов (через ЛучаноСчастливчика) с сицилийской мафией и (через Дай Ли) с торгующей наркотикамиУЗеленой бандойФ Ту Цзюе Шена в Шанхае. Обе связи распространились напослевоенный период. / Henrik Kruger. The GreatHeroin Coup: Drugs, Intelligence and International Fascism (Boston: South End Press. 1980). p. 14/

Вовлеченность законных учреждений остаетсятой же самой с некоторыми исключениями. В конце 70-х годов в американскойкультуре сильных наркотиков произошло смещение акцента с героина на кокаин. Этосмещение отчасти было логическим следствием поражения американцев в войне воВьетнаме и отказа от Юго-Восточной Азии. Оно вскоре усилилось, когдарейгановские программы против наркотерроризма и его поддержки открыли новыевозможности для тайных операций.

Тем не менее маловероятно, чтобы этусерьезность пристрастия к кокаину или социальную плату за его эпидемию могликогда-либо предвидеть. Быть может, никто никогда не задавался вопросом, каковыпоследствия того, что американская публика попалась на крючок кокаина.Возможно, создание еще более действенного и еще больше способствующегопристрастию крэк-кокаина, употребляемого через курение, было неожиданным.Весьма вероятно, что феномен крэка — это пример технологии, вышедшейиз-под контроля своих создателей. В 80-х годах кокаин приобрел форму болееопасную, чем это могли себе представить любая из его прежних жертв и любой изего хулителей.

Это новая и тревожная схема развитиявзаимоотношений Учеловек—наркотикФ, схема, которую невозможно игнорировать. Если сегодня мыстолкнулись с суперактивной, в смысле пристрастия, формой кокаина, то гдегарантия, что завтра не будет суперактивной формы героина Фактически такиеформы героина уже существуют. К счастью, их просто не так легко производить,как крэк-кокаин. В наркотическом подполье появился УледокФ — употребляемая через курениеформа сильно способствующего пристрастию метамфетамина. В будущем появятся идругие — болееспособствующие пристрастию, более разрушительные, чем все те, что возможнысегодня. Как же тогда ответят на этот феномен закон и общество Остаетсянадеяться, что ответом не будет лицемерное выставление подверженных пристрастиюна показ в качестве примеров недостойного поведения.

С исторической точки зрения ограничениедоступности веществ, способствующих пристрастию, следует рассматривать какособенно извращенный пример кальвинистского мышления системы владычества, вкоторой грешника следует наказывать в этом мире, обращая его вэксплуатируемого, несчастного потребителя. И наказывает его за пристрастие,обкрадывая его, криминально-правительственное объединение, которое и производитэти способствующие пристрастию вещества. Образ этот ужаснее образа пожирающейсебя змеи — это сновадионисийский образ матери, поедающей своих детей, образ дома, восставшегопротив себя.

Электронные наркотики.

В своей фантастической повести УЧеловек в высоком замкеФ Филипп К. Дикпредставил некий альтернативный мир, в котором Вторую мировую войну выигралияпонцы и третий рейх. / Philip К. Dick. The Man inthe High Castle (London: Penguin. 1965)/ В мирефантазии Дика японские оккупационные власти легализуют марихуану в качествеодного из первых своих шагов, направленных на усмирение населения Калифорнии.Но все не менее странно и в нашем мире, который общепринятая мудрость называетпростосердечно УреальностьюФ. В Уэтом миреФ победители тоже внедряют какой-товсепроникающий, сверхмощный формирующий общество наркотик. Наркотик этот былпервым из растущей группы технических наркотиков высокого порядка, которыепереносят потребителя в некую альтернативную реальность, воздействуянепосредственно на его органы чувств без введения химических веществ в нервнуюсистему. Речь идет о телевидении. Ни одна эпидемия, никакое пристрастие к моде,никакая религиозная истерия никогда не распространялись быстрее и не создавалисебе столько приверженцев за столь краткий период.

Самой близкой аналогией силы пристрастия ктелевидению и той трансформации ценностей, которая происходит в жизни тяжелопристрастившегося потребителя, будет, вероятно, героин. Героин делает образплоским, как бы УвыравниваетФ его; с героином все ни холодно, ни горячо;наркоман-джанки смотрит вовне на мир, уверенный — что бы ни происходило, все этоне имеет никакого значения. Иллюзия знания и контроля, какую дает героин,аналогична неосознанному допущению телевизионного потребителя, будто то, что онвидит, где-то в мире является УреальнымФ. По сути, видимое являетсякосметически улучшенным видом продуктов. Телевидение, хотя и не являетсяхимическим вторжением, тем не менее в такой же мере способствует пристрастию иточно так же вредно физиологически, как и любой другой наркотик.

Совсем не отличаясь от наркотиков илиалкоголя, телепереживание позволяет своему участнику вычеркнуть мир реальный ивойти в приятное и пассивное состояние. Тревоги и заботы с помощьюпоглощенности телепрограммой, куда-то вдруг исчезают, так же как и при выходе вУпутешествиеФ, вызванное наркотиками или алкоголем. И точно так же, какалкоголики лишь смутно сознают свое пристрастие, чувствуя, будто контролируютсвое состояние больше, чем на самом деле... телезритель подобным же образомпереоценивает свой контроль, свое владение ситуацией во время просмотрателепередачи. В конечном счете именно это вредное влияние телевидения на жизньогромного числа людей определяет его как фактор серьезного пристрастия.Привычка к телевизору нарушает чувство времени. Она делает другие восприятиясмутными и странно нереальными, принимая какую-то более УзначительнуюреальностьФ за реальность. Эта привычка ослабляет отношения, сокращая, а иногдаи устраняя нормальные возможности поговорить, пообщаться. / Marie Winn.The Plug-In Drug (new York:Penguin. 1977). pp. 24—25/

Скрытый увещеватель.

Самое тревожное во всем этом то, чтоосновная суть телевидения — не видение, а сфабрикованный поток данных, которые можно так илииначе обрабатывать, чтобы защитить или навязать те или иные культурныеценности. Таким образом, мы столкнулись со способствующим пристрастию,всепроиикаюшим средством, которое поставляет переживания, послания которыхтаковы, какие желают те, кто производит этот наркотик. Что может обеспечитьболее благодатную почву для поощрения фашизма или тоталитаризма В США гораздобольше телевизоров, чем домохозяев, телевизор в среднем работает б часов вдень,и средний человек смотрит его более пяти часов, то есть почтя треть своеговремени бодрствования. Прекрасно понимая все эти факты, мы, кажется, не всостоянии как-то реагировать на их значение. Серьезное изучение влияниятелевидения на здоровье и культуру только начинается. Однако еще ни одиннаркотик в истории не изолировал так быстро и так совершенно своих потребителейот контакта с реальностью. И ни один наркотик в истории так не преуспел вперестройке по своему образу и подобию ценностей зараженной имкультуры.

Телевидение по природе своейпреимущественно наркотическое средство культуры владычества. Контроль надсодержанием, его униформизм и повторяемость неизбежно делают телевидениеинструментом насилия, промывания мозгов и манипулирования личностью. / JerryMander. Four Arguments for the Elimination ofTelevision (New York: Quill. 1978). p. 197/Телевидение вызывает у зрителя состояние транса, что является необходимымпредварительным условием промывания мозгов. Как и характер всех наркотическихсредств и технологий, характер телевидения изменить невозможно; телевидениеможно перестроить или реформировать не более, чем технологию производстваавтоматического оружия.

Телевидение возникло как раз вовремя сточки зрения элиты владык. Почти полтора столетия эпидемии синтезированныхвеществ, начавшейся в 1806 году, вызывали чувство отвращения от лицезрениячеловеческой деградации и духовного каннибализма, порожденных учреждением рынканаркотиков. Точно так же, как рабство, ставшее неудобным, оказалось в концеконцов одиозным в глазах самих создавших его учреждении, злоупотреблениенаркотиками вызвало наконец обратную реакцию против этой особой формыпиратского капитализма. Сильные наркотики поставили вне закона. Подпольные жерынки, разумеется, процветали. Но наркотики как учрежденный инструментнациональной политики были дискредитированы. Будут продолжаться опиумные войны,возникать случаи вынуждения одних правительств и народов другими напроизводство или приобретение наркотиков, но войны эти будут грязными итайными, они будут скрытыми.

Пока разведывательные службы, возникшие вфарватере Второй мировой войны, обратились к тому, чтобы занять глубоко скрытуюпозицию направляющих умов международных картелей наркотиков, умы общественностиобратились к телевидению. Подправляя, корректируя и упрощая, телевидение делалосвое дело и создавало послевоенную американскую культуру Кена и Барби. ДетиКена и Барби ненадолго вырвались из телевизионного опьянения в середине 60-х,благодаря потреблению галлюциногенов. УУф!Ф — воскликнули владыки и быстренькосделали психоделики нелегальными и пресекли все исследования. Двойная доза— телетерапия плюскокаин — быланазначена заблудшим хиппи, и они быстро исцелились и превратились впотребительски ориентированных яппи. Лишь немногие непокорные избежали этойуравниловки ценностей. / Martin A. Lee and Bruce Shiain, Acid Dreams: The CIA, LSD, and the Sixties Rebellion (new York: Grove Press. 1985). pp. 27—35/ Почти все научились любитьУБольшого БратаФ (Отца Народа). А о тех немногих, кто не научился, все еще, какнаседка, хлопочет культура владычества всякий раз, когда маниакально разгребаетдворовую пыль своего недоумения о том, Учто же случилось вшестидесятыхФ.

IV Рай, вновьобретенный

Глава 14. Краткая историяпсиходеликов.

Психоделические растения и психоделическийопыт сначала были запрещены европейской цивилизацией, потом отринуты и забыты.IV век стал свидетелем запрещения мистериальных религий — культов Бахуса (Вакха) и Дианы,Аттиса и Кибелы. Богатый синкретизм, типичный для эллинского мира, сталдостоянием прошлого. Христианство восторжествовало над гностическими сектами— валентинианами,марционитами и другими, — которые были последними бастионами язычества. Эти репрессивныеэпизоды в развитии западной мысли накрепко закрыли двери общения с разумом Геи.Иерархически навязанная религия, а впоследствии иерархически распределяемоенаучное знание заменили, какое бы то ни было прямое восприятие природногоразума.

Опьяняющие средства христианской культурывладычества — какрастительные, так и синтетические — неизменно были стимуляторами или наркотиками (фабричнымисредствами, средствами для притупления чувства тревоги и боли). Психоактивныесредства в XX веке применяются лишь в медицинских целях и с целью поднятиятонуса. Но даже на Западе сохранилась тонкая ниточка воспоминания об Архаичном,иерофантском и экстатическом потенциале, содержащимся в некоторыхрастениях.

Сохранение в Европе на протяжении многихвеков колдовства и ритуалов, связанных с психоактивными растениями,свидетельствует о том, что гнозис вхождения в параллельные измерения путемизменения химии мозга никогда не был целиком утрачен. Растения европейскоговедовства — дурманвонючий, мандрагора и белладонна — не содержали индольных галлюциногенов, но, тем не менее, былиспособны вызывать глубокие изменения состояния сознания. Связывание в Архаичномженского начала с магической областью риска и силы явно прослеживаетсясредневековой церковью как определенная нить.

В средние века ведьма еще былаУhagazussaФ, существом, сидящим на hag —изгороди, позади садов, отделявшей село от девственной дикой природы. Она быласуществом, живущим в обоих мирах. Как мы могли бы сказать сегодня, она былаполудемонической. Со временем, однако, она утратила черты этой двойственности ивсе более и более превращалась в олицетворение того, что исключалось изкультуры, для того лишь, чтобы в искаженном виде вернуться вновь. / Hans PeterDuerr. Dreamtime: Concerning the Boundary Between Wilderness and Civilization(Oxford: Basil Blackwell. 1985)/

То, что именно эти растения были основойдля вхождения в иные измерения, было результатом сравнительно малогораспространения в Европе видов, содержащих галлюциногены.

Галлюциногены новогосвета.

Индолосодержащие растительные галлюциногеныи их культы связывают в основном с тропиками Нового Света. Зона субтропиков итропиков Нового Света феноменально богата галлюциногенными растениями. Сходныеэкосистемы тропиков Юго-Восточной Азии и Индонезии невозможно сравнивать поколичеству местных видов, содержащих психоактивные индолы. Почему же тропикиСтарого Света, тропики Африки и Индонезии не так богаты галлюциногенной флоройНа этот вопрос не в состоянии ответить никто. Но в смысле статистическом НовыйСвет кажется привилегированным домом более сильных психоактивных растений.Псилоцибин крохотных грибов вида Psilocybe,хотя и встречается, как теперь известно, среди видов европейских, но пока чтоне удалось убедительно доказать, что он имел какое-то отношение к европейскомушаманизму или этномедицине Европы. Однако его шаманскому применению в Оахаке(Мексика) три тысячи лет. Точно так же в Новом Свете имеются еще живые культы,основанные на потреблении ДМТ (диметилтриптамина), бета-карболиновой группы,включающей в себя гармин, а также сходный со спорыньей комплекс, содержащийсяво вьюнках.

Pages:     | 1 |   ...   | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 |   ...   | 42 |    Книги по разным темам