Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 |   ...   | 47 |

Заметив все это, терапевт пытается создатьв доме такую ситуацию, при которой присмотр со стороны матери станет болееэффективным. Однако вместо того, чтобы беседовать с ней о сложившейся в домеситуации, он мог бы с полным основанием предположить: в доме происходит, всущности, то же самое, что он сейчас наблюдал. Поэтому он мог бы вмешаться ипостараться изменить способы взаимодействия между матерью и детьми во времясеанса, увереный, что семья сможет усвоить модель измененного поведения и суспехом пользоваться ею в повседневном общении.

Чтобы инсценировать измененный ходвзаимодействия, терапевт мог бы, например, сказать матери: УВы позволяете своимдетям слишком шуметь. Нам здесь было бы легче работать, если бы вы моглидобиться, чтобы они вели себя тише и мы могли спокойно разговаривать. Как выдумаете, сможете вы это сделатьФ Если бы мать ответила: УДаФ,а—ато терапевт мог бы сказать:УПопробуйте, а я буду помогать вам советами, если понадобится, но вы должны этосделатьФ.

Терапевт часто испытывает огромноеискушение вмешаться в ситуацию и добиться желаемых изменений. Если бы в данномслучае терапевт сказал ребенку: УПосиди тихо, мы с твоей матерью хотимпоговоритьФ,а—аон,вероятно, добился бы некоторого результата, однако удобный случай длядостижения терапевтических изменений был бы упущен. В конце концов, цельтерапии состоит не в формировании удобного для терапевта терапевтическогохолона, а в том, чтобы повысить сложность внутрисемейных взаимодействий ипомочь членам семьи проявлять в них большую компетентность.

Терапевт упустил случай перевести сеанс изрусла исторической, познавательной и аффективной терапии в русло терапии,ориентированной на непосредственный опыт. Поэтому энергия и напряженность былив значительной мере утрачены. А когда терапевт имеет дело с такой серьезнойпроблемой, как плохое обращение с ребенком, ему необходимы максимальновозможная напряженность и сила воздействия.

Приведенные примеры терапевтических сеансовмогут создать впечатление, будто инсценировки используются лишь при работе вразмашистой живописной манере, однако это неверно. Элемент инсценировкиприсутствует и в каждом тонком штрихе, в любом из мелких вмешательств, которыебесконечное число раз повторяются в ходе терапии,а—анапример, когда терапевт непозволяет матери перебивать дочь, чтобы внимательно ее выслушать иотреагировать на ее слова, или когда он предлагает подростку самому попросить уотца разрешения воспользоваться автомобилем, или когда он просит родителейпродолжать разговор, не позволяя сыну вмешиваться в него.Инсценировкаа—аэто неисключительное событие, которым лишь изредка прерывается ход терапии. Наоборот,она должна стать частью спонтанной манеры терапевта, его постоянной установкой,пусть даже семью вполне устроил бы простой рассказ о том, чтопроизошло.

8. ФОКУСИРОВАНИЕ

Фокусированиеа—атермин, позаимствованный из мирафотографии, где он ознаменовал собой важное техническое достижение. Вобъективах первых фотокамер были всего лишь точечные отверстия. Что окажетсяглавным на фотоснимке, зависело от того, где находился фотограф. Если перед нимбыло дерево, оно и занимало основное место на снимке, даже если рядом с деревомстоял Уильям Говард Тафт*

4. С появлением линз все изменилось. Фотограф получил возможностьнаводить свой аппарат на человека, на один цветок в букете, даже на один еголепесток. Соотношением фигуры и фона стало возможно управлять путем простойрегулировки объектива. Теперь фотограф смог придавать определенную структурумиру, который хотел запечатлеть.

В семейной терапии фокусирование можносравнить с построением композиции фотоснимка. Из всего пейзажа фотограф хочетвыделить дом. Не небо, не дорогу и не реку, а только дом. Он начинаетустанавливать фокус. Он увеличивает фокусное расстояние, чтобы была лучше виднадверь, делает снимок, потом уменьшает фокусное расстояние, чтобы в кадр вошлоеще и окно, и делает другой снимок. Потом снова увеличивает фокусное расстояниеи снимает одну лишь дверную ручку. Из этой игры с множественными изображениямиодного и того же объекта возникает многомерная картина. Она выходит за пределыпростого описания, создавая более широкое понятиеа—понятие дома.

Когда терапевт наблюдает за семьей, егозахлестывает изобилие сведений. Нужно провести границы, выделить сильныестороны, отметить проблемы, изучить взаимодополняющие функции. Чтобы извлечь изэтих сведений какой-то смысл, терапевт отбирает их и организует в некуюструктуру. Однако такая организация должна быть в то же время и схемой терапии,облегчающей изменения. Поэтому терапевт выстраивает наблюдаемые факты такимобразом, чтобы они, соотносясь друг с другом, имели и терапевтическоезначение.

Для этого терапевту необходимо, во-первых,установить для себя определенное фокусное расстояние и, во-вторых,разрабатывать определенную тему. При этом он отсекает многие области, которыехотя и интересны, но не способствуют достижению терапевтической цели, стоящейперед ним в данный момент. В ходе сеанса он отбирает те или иные элементывнутрисемейных взаимодействий и организует этот материал так, чтобы онвписывался в его терапевтическую стратегию. Отсеивая значительную частьинформации, захлестывающей его в ходе сеанса, он получает возможностьсосредоточиться только на терапевтически значимых сведениях.

Схема терапии включает в себя какструктурную цель, так и стратегию ее достижения. Например, имея дело с семьей,отличающейся сверхзапутанностью отношений, терапевт может сфокусироваться наразмытости границ в семье. Как он это сделает, будет зависеть от содержания ихода сеанса. Однако все полученные данные будут претерпевать трансформацию,вытекающую из темы терапии.

Научиться этому нелегко. Мы всеориентируемся на содержание. Мы любим следить за сюжетом, нам не терпитсяузнать, чем кончится дело. Однако терапевт, ориентированный на содержание,может попасть в ловушку, превратившись в некое подобие колибри. Привлекаемыйроскошным многоцветьем аффективного расстройства в семье, он перепархивает спроблемы на проблему. Он получает много информации, удовлетворяет своелюбопытство и, возможно, доставляет удовольствие семье, но польза от егосеансов сводится лишь к сбору данных. К концу сеанса терапевт может запутатьсяв многообразии проблем. А семья вполне может испытать привычное разочарование:они рассказали о своих проблемах терапевту, а Уон ничем нам непомогФ.

В противоположность этому, терапевт,разрабатывающий какую-то конкретную тему, глубоко исследует лишь небольшуюобласть. Собирая данные, он нацеливается на процесс изменений, а не на историюи характеристику семьи. Вместо того, чтобы переходить от одного сюжета кдругому, прослеживая содержание семьи, он сосредоточивается на маленькомучастке ее внутреннего опыта. А поскольку взаимодействия внутри семьи обычноизоморфны, глубокое исследование этого маленького участка даст полезнуюинформацию о правилах, определяющих поведение семьи и во многих другихобластях.

Фокусирование связано с очевидным риском. Утерапевта появляется Утуннельное зрениеФ, и он должен это хорошо сознавать. Ондолжен понимать, что, начиная устанавливать фокус, сразу же программирует себя.Он начинает игнорировать часть информации. Поэтому он должен быть сверхчуток кпредостерегающим сигналам. Он должен услышать, если семья скажет ему: УМыперестали вас пониматьФ. Он должен уловить сигнал обратной связи, которыйговорит ему: УВы заняты своими теориями, а не намиФ.

Терапевт должен также отдавать себе отчет втом, что фокусирование делает его уязвимым для втягивания в семейные отношения.Подстраиваясь к семье и отбирая данные, он может поддаться соблазну отдаватьпредпочтение именно той информации, сообщать которую семье приятно. Задачатерапевта заключается не в том, чтобы поддерживать у семьи это ощущение, а втом, чтобы помочь ей измениться.

Джей Хейли описывает случай с семьей, одиниз членов которой был наркоманом1. Идентифицированный пациент пытался справиться со своейнаркотической зависимостью и не прикасался к наркотикам на протяжении двухмесяцев. Семья приходит на очередной сеанс возбужденная иподавленная.

Отец: Плохи нашидела.

Мать: Потому чтоя больше не приду. Во-первых, я переезжаю. Мы расходимся. Эрик может дальшепоступать как знает. Он уже сделал ошибку.

Терапевт: Выхотите разойтись Правильно я понял

Отец: Я думаю,это самый лучший выход.

Эрик: Все дело вомне. Ты сказал, что будешь жить своей жизнью, а онаа—асвоей, потому что я наркоман ине могу завязать.

Содержание этоговзаимодействияа—атревожный звонок для любого терапевта. Однако вполне возможно,что это ложный след. Поэтому в данном случае терапевт на позволяет увести себяв сторону и углубиться в это содержание. Он настаивает на том, чтобы родителиотложили решение. По существу, он говорит, что их намерение разойтись в данныймомент не имеет отношения к делу. Все трое подвергаются терапии, чтобы помочьидентифицированному пациенту с его проблемой наркотической зависимости. Следуятеоретической схеме работы с наркоманами, разработанной Хейли, он может принятьрешение продолжать фокусироваться на хронических проблемах взаимодействийродитель-сын вместо острой проблемы муж-жена.

Иногда терапевт должен отложитьисследование как процесса, так и содержания или даже отказаться от него, какимбы заманчивым оно ни казалось, чтобы добиваться своей структурной цели. Он неследует собственному плану, не обращая внимания на то, насколько этот плангодится для данной семьи. Однако, принимая во внимание то, что сообщает емусемья, он группирует эти сведения применительно к задачам терапии и определяетиерархию их важности.

овушки

Семью Мартинов направил за терапевтическойпомощью суд, потому что отец, ядерный физик, на протяжении двух лет приставал ссексуальными домогательствами к своему пятнадцатилетнему старшему сыну. Егожена, с которой он состоит в браке шестнадцать лет, имела представление о том,что происходит, но ни разу не вступила в конфронтацию с мужем.

Начиная работу, терапевт постоянно помнитнесколько предостережений. Прежде всего, он старается избежать линейногораспределения вины. Отец совращает сына, однако его жена явно состоит с ним втайном сговоре, а теперь уже и мальчик является добровольным участникомпроцесса. Терапевт предполагает также, что приставания отца к сыну, по крайнеймере отчасти, представляют собой проявление проблем, существующих между ним иженой.

В результате терапевт посвящает несколькопервых сеансов проблемам взаимоотношений супругов. Поскольку семья ведет себятак, словно никакого инцеста не было, и супруги вполне готовы исследовать своитрудности, лишь бы обойти главную проблему, первые несколько сеансов тратятсяна формулирование второстепенных проблем и попытку помочь родителям достичь поним согласия. Все это время терапевт и семья по молчаливой договоренностиобходят существо дела.

К пятому сеансу супервизор предлагаетпересмотреть приоритеты терапии. Терапевт должен заниматься проблемойсовращения сына, а не дисфункциональными взаимоотношениями между мужем и женой.Тогда терапевт, начиная сеанс, говорит родителям: УВыа—аде­структивная семья. Я считаю, чтовам надо подумать, желаете ли вы оставаться вместе или хотите развестисьФ. Этотвопрос становится темой сеанса. Теперь супругам приходится дружно доказывать,что они не деструктивная семья. Таким образом, хотя проблема, касающаясямальчика, и затронута, однако это сделано так, чтобы в то же время укрепитьвзаимоотношения между родителями.

Иерархическая реорганизация семейнойтематикиа—аодин изаспектов фокусирования, потому что терапевт, выделяя темы, которые, по егомнению, имеют первостепенное значение, часто изменяет представления семьи отом, что важнее. Иногда терапевт, фокусируясь на каком-то незначительноммоменте терапии, выделяет взаимодействие, занимающее центральное место всемейной структуре. Таким образом, тривиальное и ничем не примечательноесобытие превращается для семьи в существенную тему. Сам факт, что терапевтвыделил ту или иную проблему, делает ее важной. Мелкое, совершенно привычноевзаимодействие внезапно становится необычным; это как дыханиеа—аоно совершается без всякоготруда лишь до тех пор, пока вы не начнете о нем думать. С этого моментасемейная реальность, которая была как раз впору, словно разношенная обувь,оказывается немного тесноватой.

Использование изменений

В семье Клэтуорси терапевт сплетает такиемелкие моменты в связную тему. Семья состоит из матери-одиночки, которойнемного за тридцать, и четверых детей: тринадцатилетней Миранды,двенадцатилетней Рюби и одиннадцатилетних близнецов Марка и Мэтта.Идентифицированным пациентом является Марк, хотя в качестве проблемы фигурируютоба близнеца. Они постоянно дерутся, и их несколько раз на время исключали изшколы за хулиганство. Мать, живущая на пособие, страдает болезнью почек игипертонией; недавно она была госпитализирована по поводу камней в желчномпузыре. У обоих близнецов недержание мочи. Марк учится в спецклассе, Мэттгиперактивен. Всех детей в разное время исключали из школы, и там их считаютпрактически неуправляемыми. Мать и агентства, занимающиеся этой семьей,постоянно угрожают передать их под опеку. Однажды мать отдала близнецов подопеку на месяц, но потом передумала и забрала домой, надеясь, что ей удастсясохранить семью. За терапевтической помощью она обратилась Ув последнейкрайностиФ.

Для реальности этой семьи, по описаниюматери, характерны постоянные драки, вранье и воровство. Она говорит, что детине моются и не меняют белья, если она не занимается этим сама. Рюби однаждыпублично вытащила свою менструальную прокладку и швырнула ею в соседний дом.Дети назло испражняются на одежду друг друга.

Эта дисфункциональная структурапредставляет собой следствие безнадежности, которую испытывает мать, живущая ватмосфере бедности и тяжелой болезни, и ее ощущения, что эти жизненныетрудности превосходят ее силы. Оба этих фактора усугубляются требованиямиагентств, регулирующих жизнь городской бедноты. Все это заставляет матьрассматривать своих детей прежде всего как источник трудностей. В семьенедостаточно четкие границы. Как мать, так и агентства сваливают всех детей вединый клубок проблем.

Поскольку учреждения социальной защитывыдвигают на первый план лишь один частный аспект семейнойреальностиа—аееотклонения от нормы,а—атерапевт принимает решение сфокусировать терапию на другомчастном аспекте реальностиа—аэлементах компетентности в семье. Он ставит под сомнениеодносторонний подход, представляющий взаимоотношения детей между собой, сматерью и школой только в отрицательном свете. Он фокусируется на более сложнойреальности, включающей в себя возможность компетентных действий, благодаря чемусемья может оказаться способной преодолеть трудности своегоположения.

Pages:     | 1 |   ...   | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 |   ...   | 47 |    Книги по разным темам