Когда терапевт присоединяется к семье, онстановится участником системы, которую пытается трансформировать. Переживаяпроисходящее в семье, он начинает на основании своих ощущений формироватьдиагноз функционирования семьи. Он наносит на карту семьи относительноерасположение ее членов. На этой карте видны коалиции, привязанности, явные искрытые конфликты и то, как члены семьи группируются с целью разрешения этихконфликтов. На ней видны те члены семьи, кто предпочитает уклоняться отконфликта, и те, кто выполняет роль диспетчеров. На ней обозначены опекуны,целители и Укозлы отпущенияФ. Проведенные на ней границы между подсистемамипоказывают, какие процессы происходят в семье, и позволяют наметить еевозможные сильные стороны и области дисфункции.
Области дисфункции семьи нередко связанылибо с чрезмерной, либо с недостаточной привязанностью. Поэтому терапию взначительной степени можно считать процессом управления степенью близости иотчужденности. Терапевт, хотя и ограничен требованиями системы, в то же времяявляется сторонним наблюдателем. Он может менять свою позицию и работать вразных подсистемах, бросая вызов тому разграничению ролей и функций, котороеустановили сами члены семьи. При такой стратегии используются приемыразграничения, нарушения равновесия и обучениявзаимодополнительности.
Например, семья Декстеров, состоящая издвух родителей, которым за тридцать, и двух сыновейа—адевятилетнего Марка ичетырехлетнего Ронни, обратилась за терапевтической помощью в связи с серьезнойэкземой у Ронни, усугубляемой непреодолимой привычкой постоянно чесаться.Миссис Декстер чрезмерно сосредоточена на Ронни. Всякий раз, когда она обращаетвнимание на Марка, Ронни начинает чесаться, раздирая свою экзему и вновьпривязывая мать к себе. Отец, опытный педагог, в состоянии поддерживать близкиеотношения с детьми, однако чрезмерная сосредоточенность его жены на Ронниоставляет ему возможность лишь для периферийных взаимоотношений с младшимсыном. Он считает, что его жена чересчур привязана к Ронни. Оба родителязаботливы и заняты прежде всего детьми, хотя и склонны к излишней опеке. Вовзаимоотношениях между супругами заметна некоторая отчужденность.
Семейный терапевт несколько минут наблюдаетза тем, как Ронни постоянно требует материнского внимания, чтобы прочувствоватьсверхпереплетенность этой диады и ее границы, исключающие отца и Марка. Затемон предлагает родителям разговаривать между собой, не позволяя Роннивмешиваться. Всякий раз, когда миссис Декстер смотрит на Ронни, мистер Декстердолжен перехватывать ее внимание.
Такое разграничение вызывает у Ронни егообычную реакцию. Он начинает хныкать, потом плакать, вертеться на стуле инеистово чесаться. Однако родители с помощью терапевта игнорируют его,продолжая разговаривать между собой. Марк, очевидно выполняющий функцииребенка-родителя, бросает Ронни игрушку, вовлекая его в шуточное и отчастиагрессивное взаимодействие. Вскоре Ронни швыряет игрушкой в Марка и бежит кматери. Мистер Декстер снова переключает на себя внимание матери.
Сначала Ронни возвращается к матери чуть лине каждую минуту. Однако, видя, что она не реагирует, он начинает действоватьиначе. Он исследует комнату, потом берет большую игрушку и начинает бросать еюв Марка. Его двигательная активность становится более уверенной, а чесаться онперестает совершенно. В то же время миссис Декстер, избавившись от почтимашинальных забот о Ронни, начинает более непосредственно общаться с мужем. Онделает какое-то критическое замечание, и в ответ она, вместо того чтобыуклониться, занявшись Ронни, вступает с мужем в прямуюконфронтацию.
По-видимому, в диаде матери и Ронни,объединенной чрезмерной сосредоточенностью друг на друге, определенноеповедение является сигнальным. Прекращение этих сигналов вследствие проведениятерапевтом границ между поколениями позволяет проявиться обычнонедоиспользуемым навыкам мальчика.
В этой ситуации вмешательство терапевтаизменило контексты для членов семьи. В чрезмерно сосредоточенной друг на другепаре появилось некоторое отдаление. В результате Ронни вовлекается вовзаимодействие со своим старшим братом, образуя диаду, требующую от него болеекомпетентных действий. Мать перестает быть исключительно родительницей,опекающей ребенка и управляющей им, и переходит к обсуждению конфликта с равнымей членом супружеского холона. Изменилась принадлежность к подсистемам, что ивызвало изменениефункций, позволившее проявиться приспособительным возможностям.
Бросая вызов правилам, сковывающимвнутренние переживания людей, терапевт пробуждает подспудные аспекты ихповеденческого репертуара. В результате члены семьи воспринимают сами себя идруг друга как функционирующих иначе. Модификация контекста вызывает изменениевнутреннего мира.
Еще один прием, позволяющий изменитьхарактер взаимной привязанности,а—асосредоточение внутренних ощущений членов семьи на реальностисвоей принадлежности к холону. Терапевт пытается изменить эпистемологию членовсемьи, заставляя их переходить от определения себя как отдельной единицы копределению себя как части целого.
Терапевт, работающий с индивидом, говоритсвоему пациенту: УИзменись, поработай над собой, и ты будешь развиватьсяФ.Терапевт, работающий с семьей, воздействует на другом уровне. Члены семьи могутизмениться лишь в том случае, если изменятся контексты, в которых они живут.Поэтому семейный терапевт призывает их: УПомогите другому измениться, и этопозволит измениться вам во взаимоотношениях с ним и изменит вас обоих в рамкаххолонаФ.
Вызов семейной реальности
Пациенты обращаются за терапевтическойпомощью потому, что та реальность, которую они сконструировали, оказываетсянеподходящей. Поэтому все разновидности терапии сводятся к оспариваниюсозданных ими конструкций. Психодинамическая терапия исходит из постулата,согласно которому сознательная реальность пациента слишком узка и существуетмир бессознательного, который он должен исследовать. Бихевиористская терапияпредполагает, что пациент неверно усвоил определенные аспекты взаимодействия сосвоими контекстами. Семейная терапия исходит из того, что стереотипывзаимодействий включают в себя способы восприятия людьми реальности и зависятот них. Поэтому, чтобы изменить способ восприятия реальности членами семьи,нужно выработать новые способы внутрисемейного взаимодействия. Приемы,используемые в такой стратегии,а—аэто когнитивные конструкции, парадоксальные вмешательства иподчеркивание сильных сторон.
Терапевт берет те данные, которыепредоставляет ему семья, и реорганизует их. Конфликтная и стереотипнаяреальность семьи формулируется по-новому. Когда члены семьи начинают иначевоспринимать сами себя и друг друга, возникают новые возможности.
Например, семья Гилбертов, состоящая изматери и отца, обоим за тридцать лет, и пятнадцатилетней дочери Джуди,обратилась за терапевтической помощью в связи с нервной анорексией уДжуди2. С точки зрениясемьи, проблема состоит в следующем: семья у них типичная и нормальная, и дочьбыла совершенно здорова, пока ее не изменила болезнь. На протяжении года всепытаются помочь дочери, изменяя свои взаимоотношения с ней по советам друзей,священника, педиатра и детского психолога. Однако теперь они чувствуют себябессильными и очень напуганы.
Терапевт встречается с семьей за обедом. Онпредлагает родителям помочь дочери выжить, заставляя ее есть. Дочь отказываетсяесть и отвечает на уговоры родителей обширным набором на удивление хитроумныхоскорблений. Терапевт сосредоточивает внимание на этих оскорблениях, указывая,что дочь достаточно сильна, чтобы одолеть обоих родителей. Его вмешательствопереопределяет ситуацию по-новому. Родители, чрезмерно сосредоточенные надочери и привыкшие включать ее в качестве третьей стороны в свои неразрешенныеконфликты, смыкают ряды. Чувствуя, что подверглись нападению и терпятпоражение, они одновременно увеличивают степень своей отдаленности от дочери ипрекращают чрезмерную опеку и управление. И родители, и терапевт в один голостребуют, чтобы дочь, которая теперь неожиданно стала восприниматься каксильная, компетентная и упрямая, сама управляла своим телом.
Такой способ переконструирования реальностиможет привести к ошеломляюще новому ее видению, позволяющему внезапно осознатьпотенциальную возможность изменений.
6. ПЕРЕОПРЕДЕЛЕНИЕ СИТУАЦИИ
Человек всегда был рассказчиком,мифотворцем, конструктором реальностей. Наши предки изображали воспринимавшуюсяими реальность того времени на стенах пещеры Альтамира, народы делились своимипредставлениями о том, что такое значимая реальность, через устные предания,религиозные мифы, историю и поэзию. Отыскивая глубинный смысл мифов,антропологи раскрывают структурное устройство обществ прошлого.
На игровой площадке в нью-йоркскомЦентральном парке мать-пуэрториканка наблюдает за своим трехлетним сыном,который играет в песочнице. Пожилая женщина говорит ей по-испански, что у еесына очень хороший cuadro (символ, образ). Она говорит, что он станет учителем,когда вырастет. Это предсказание явно радует мать, которая улыбается пожилойженщине, отряхивая песок с коленок ребенка.
Cuadro ребенка парит у него над головой,увидеть и истолковать его способен всякий, кто это умеет. Пуэрториканскиеродители стараются угадать cuadro своего ребенка, не осознавая, что сами вносятвклад в его создание. Однако любая семья, и не только пуэрториканская,накладывает на своих членов уникальный отпечаток, говорящий об ихпринадлежности к данной семье. Этот образ, который психологи называют ролью,представляет собой текущий межличностный процесс. Людей постоянно формируютконтексты, в которых они живут, и особенности, определяемые этимиконтекстами.
Каждая семья тоже имеет свой динамичныйcuadro, создаваемый ее историей, которая формирует ее самосознание каксоциального организма. Обращаясь за терапевтической помощью, семья приносит ссобой свое представление о УгеографииФ собственной жизни. Она уже даласобственную оценку своим проблемам, своим сильным сторонам и своимвозможностям. Семья просит терапевта помочь ей справиться с реальностью,которую она создала.
Первая задача терапевта в ходеприсоединения к семье заключается в том, чтобы сформулировать терапевтическуюреальность. Терапияа—аэто целенаправленное действие, в ходе которого не все истиныоказываются применимыми. Наблюдая за взаимодействиями между членами семьи втерапевтической системе, терапевт отбирает те данные, которые облегчат решениепроблемы.
Поэтому терапия начинается со столкновениямежду двумя формулировками реальности. Формулировка семьи важна для обеспеченияпреемственности и сохранения семейного организма примерно таким, каков он есть;цель терапевтической формулировкиа—аподтолкнуть семью к тому, чтобы она смогла болеедифференцированно и компетентно справиться со своей дисфункциональнойреальностью.
В качестве примера семейного мифотворчестваможно привести формулирование своей реальности семьей Минухиных в то время,когда мне было около одиннадцати лет. Меня считали наделенным чувствомответственности, мечтательным и безруким. Мою сестру считали социальнокомпетентной, легкомысленной, но деловой. Мой брат, на восемь лет младше меня,появился в семье, где ярлыки были уже распределены, поэтому на его долюпришлись оставшиеся формулировки: смышленый, беспечный, способный ибезответственный. Наши действия подгонялись под эти формулировки очень простымспособом: если мой брат проявлял ответственное отношение к своим обязанностям всемье, такое поведение определялось как проявление необычных способностей иума; если же я проявлял безответственность, это истолковывалось как необычнаяпромашка, и так постоянно. Всем нашим действиям присваивали УподходящийФ ярлык,который соответствовал принятым в семье истинам. Эти мифы претерпевали идальнейшую разработку. Я припоминаю семью УБалатиновФ, которую мои родителиобычно приводили как пример семьи, где дети всегда компетентны. Только вюношеском возрасте до меня дошло, что на самом деле мои родители говорили наидише Уba-laten kinderФ, то есть Уу других людей дети...Ф, и я один выдумал этумифическую семью: брату и сестре эта семья, которой меня стыдили, быланезвестна. Понадобилось много лет внесемейного опыта и помощь наших супругов идетей, чтобы изменить, расширить и стереть подобные формулировки.
Мы, дети, формулировали столь же лишенныегибкости представления о своих родителях. Наш отец был справедлив, честен,властен и обладал строгим этическим кодексом, нарушение которого грозило намжестокими карами; наша мать была заботлива, всегда под рукой и готова защититьнас, если не считать того, что, поскольку наш дом всегда содержался вобразцовом порядке и чистоте, любое нарушение этого порядка становилосьсерьезным проступком. У нас были и определенные представления о взаимодействияхмежду отцом и матерью и между сиблингами. Мы были частью расширеннойпатриархальной семьи, потому что в соседних домах жили наши дедушки и бабушки,семьи нашей тети с отцовской стороны, дяди с материнской стороны и двоюроднойсестры. В этом сложном организме наша семья занимала четко очерченную нишу. Мойотец выступал как ответственный, справедливый судья во всяческих конфликтах;тетя Эстер и моя мать выполняли функцию фей-хранительниц для всех своихплемянников и племянниц.
Наш дед был патриархом еврейской общины, вкоторую входила примерно треть всего четырехтысячного населения городка, ипоэтому положение нашей семьи в клане УтребовалоФ соответствия этомупредставлению. Мы были знакомы со всеми жителями города и общались с ними вкачестве покупателей, продавцов, соседей и друзей, принимая участие вобщественной жизни городка. Такая экологическая ниша, охватывавшая одновременноотцовский бизнес, мою лошадь, школу и начальника полиции, чей сын-механикженился на женщине-истеричке, у которой была мнимая беременность, формироваламой внутренний опыт и наделяла его значимостью. Каждая из частей этогопредставления имела свой вес; благодаря постоянным взаимодействиям внутри моейнуклеарной семьи определенные формулы, гласящие, Укто я такой и кто мы такиеФ,приобретали напряженность, которой были лишены мои взаимоотношения с Теннерени,сыном владельца городской газеты. Однако моя семья, безусловно, представляласобой холон по отношению к внешнему миру, и наша жизнь протекала в определенномконтексте.
В моей семье были проблемы, были привычныеУразрешителиФ проблем и предпочтительные их решения. Когда появлялись такиепроблемы, которые не могли быть решены в рамках самой семьи, на помощьпривлекали теток и дядьева—анапример, тетю Софию, когда моя мать пребывала в депрессии послесмерти бабушки, или дядю Элайаса, когда мой отец разорился во время Великойдепрессии.
Pages: | 1 | ... | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | ... | 47 | Книги по разным темам