Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 |   ...   | 17 |

Поясним сказанное на примере, ставшем классическим со времен Платона и Аристотеля, а именно на примере такого человеческого типа, который в своем поведении определяется непосредственно тем, что представляется ему наслаждением [ 16]. В этой традиции желаемое описывалось как то, что непосредственно определяет желание субъекта и чему человек подчиняется непроизвольно. Если уступить внезапности непосредственных чувств (которые содержат не только телесные, но и другие аффекты), то, по мнению Платона и Аристотеля, субъект не достигнет постоянства и останется "игрушкой" своих чувств. С другой стороны, ввиду того, что субъект включен в такое поведение, следует добавить, что человек, определяемый в своем поведении извне и осознавший себя как подчиненного соответствующим побуждениям, есть человек несвободный. Это означает, что он не позволит другим побуждениям завладеть собой со всей их силой. Следовательно, свобода субъекта не ограничивается способностью обращаться к определенному обстоятельству, скорее, она сказывается в обнаружении смысла, которым наделено обстоятельство для субъекта. Иной пример – человек, который определяется одним только желанием: его свобода ограничена как раз тем, что в своем поведении, то есть в столкновении с действительностью, он фиксирует себя на одной позиции, исходя из которой уже невозможно принять решение иначе, нежели руководствуясь некоторыми частными критериями, которые предоставляют личности только ограниченный подход к действительности.

В противовес этому типологически понимаемому способу поведения субъект, который все свои действия ориентирует не на то, что представляется ему правильными с его естественно-повседневной точки зрения, а подчиняет их поискам истинного и доброго, характеризуется большей степенью располагания самим собой. Человек, живущий в таком отношении к истинному и доброму и вследствие этого участвующий в своем поведении, располагает самим собой и по-новому дан самому себе посредством некоторого рода отстранения, которое он принимает по отношению к самому себе и своей естественно-повседневной точке зрения. Он свободен уже в том смысле, что он не подвержен определенным побуждениям, но он сам прилагает усилия. И только здесь, где вскрыто непосредственное обращение к мотивам, возможны отказ или согласие. И только здесь проявляется поиск правильного, соответствующего субъекту, причем поиск этот протекает не беспорядочно и безо всякой альтернативы, но в его основе лежит возможность позитивного выбора. В пространстве (Option), открытом благодаря этому основополагающему выбору субъектом поиска истинного и доброго, разыгрывается весь процесс познания и желания. Тем самым выбор этот равнозначен тому, что можно было бы назвать внутренней автономией личности. Только здесь раскрывается изначальный смысл той недостаточной непосредственности, который был признан рассмотренными выше философскими антропологиями Шелера, Плеснера и Гелена в качестве характеристики собственно человеческого поведения. Осознание способности "всегда мочь иначе" (Шелер говорит о человеке как о "могущем сказать нет") и никогда не быть определяемым непосредственно впечатлениями и раздражителями представляет собой не только возможность субъекта, но и его реально действующую способность отправиться на поиски верного. Способность субъекта, имеющего возможность всегда поступить так или иначе в противовес своим предназначениям, также не может быть истолкована как негативная способность. Скорее, в основе самого состояния способности ("Koennen") лежит онтологическая (фундаментально бытийная) открытость субъекта совокупности действительности и тем самым его изначальная позиция в столкновении с миром.

Примечания автора и редактора

[1] Ср. Диалог Платона Протагор, 321 с.

[2] Аристотель. Метафизика, книга а.

[3] Мы радуемся когнитивному как таковому, говорит Аристотель, прежде всего - восприятию и особенно зрению, и чем выше когнитивная ступень, тем она ценнее. Ср. Protreptikos, фрагмент 7.

[5] Jonathan Bennet в своей книге Rationality/ An Essay towords an Analysis. London, 1964 исследует вопрос о том, каковы эмпирические показатели, позволяющие называть живое существо рациональным. В своих рассуждениях относительно различия между тем, что он называет умом животных и рациональностью, Беннет приходит к выводам, которые лежат абсолютно в той же плоскости, что и дифференциация Аристотеля.

[6] Max Scheler. Die Stellung des Menschen in Kosmos.

[7] Arnold Gehlen. Der Mensch/ Seine Natur and Stellung in der Welt. Frankfurt, 1966.

[8] Helmuth Plesner. Die Stufen des Organischen und der Mensch. Berlin, 1965, 309ff.

[9] Ср., например: "То, что делает человека "человеком", не является новой ступенью жизни".

[10] Ср. с. 361: "Абсолютная рефлективность недоступна одушевленному телу на животном уровне. Правда, его бытие, его жизнь из центра образует позицию его существования, но эта жизнь не соотнесена с человеком, не дана ему. Таким образом, здесь существует возможность реализации. Тезис выражается в том, что эта возможность остается у человека. Какие условия должны быть выполнены для того, чтобы живому существу был дан центр его позициональности, в котором это существо живет, в силу которого переживает и действует Очевидно, главным условием является то, чтобы центр позициональности, на дистанцировании к собственному телу которого покоится возможность всякой данности, сохранял дистанцию и по отношению к самому себе".

Ср. также с. 364: "Человек как одушевленная вещь, поставленная в центр своего существования, знает этот центр, переживает его и поэтому выходит за его границы. Он переживает связь в абсолютном здесь-и-сейчас, тотальную конвергенцию окружающей среды и собственного тела против центра своей позиции, и поэтому он уже не связан такой конвергенцией. Он переживает непосредственное возникновение своих действий, импульсивность порывов и движений, радикальное начало своего бытия, положение между действием и действием, выбор, равно как и охваченность аффектами и импульсами; он осознает себя свободным и, несмотря на эту свободу, закованным в существование, которое препятствует человеку и с которым он должен бороться. Если жизнь животного центрична, то жизнь человека, не способного вырваться из этого центра, является эксцентрической (exzentrisch).

Ср. также с. 383 и далее: "Как эксцентрически организованное существо, человек должен прежде сделать себя тем, чем он уже является. Только так он может выполнить навязанную ему вместе с его витальной формой задачу бытия - не просто пребывать в центре своей позициональности, как это делает животное, которое живет, исходя из этого центра, и все соотносит с ним, но находиться в этом центре и тем самым знать о том, что он поставлен. Этот способ бытия в собственной "поставленности" (Gestellheit) возможен лишь как осуществление (Vollzug), отталкивающееся от центра "поставленности". А такой способ бытия возможен лишь как реализация: человек живет только тогда, когда он осуществляет свою жизнь".

[11] О дискуссии по антропологии Гелена ср.: Max Mueller. Philosophische Antropologie. Freiburg / Muenchen, 1974, 10ff.

[11а] Под "эксцентрической позициональностью" (excentrum - отклоняющийся от центра (лат.)) имеется в виду описанная в работах Х. Плеснера предрасположенность, склонность человека к выходу за рамки непосредственного существования, за пределы реально данного, его стремление к трансцендентным ориентирам самоизменения. Стремясь к бесконечному самоизменению, человек всегда пребывает "вне места" и в "ничто", то есть является существом, утратившим самость и "приговоренном" к вечному поиску себя и самоусовершенствованию. Своего рода "медиумом" (посредником) в этом поиске себя, выражающим человека, является его тело, поведение и присущие ему средства выразительности, которые и создают возможность эксцентрических реакций человека на среду и изменения собственного бытия. В эксцентрических реакциях сливаются духовная и физическая сферы человеческого существования: физический автоматизм сочетается с сознательной реакцией личности. Эксцентричность, по Плеснеру, универсальна, так как она пронизывает и эмоционально-непосредственные и интеллектуально-нравственные акты. - Прим. ред.

[12] Ряд имен и примеров приводят John C. Eccles и Hans Zeier в книге: Gehirn und Geist/ Biologische Erkenntnisse ueber Vorgeschichte, Wesen und Zukunft des Menschen. Muenchen, 1980.

[13] Сразу же после Конрада Ленца такая модель была предложена Gerhard Vollmer в его работе Evolutionaere Erkenntnistheorie/ Angeborene Erkenntnisstrukturen im Kontext von Biologie, Psychologie, Linguistik, Philosophie und Wissenschaftstheorie. Stuttgart, 1975.

[14] Ср. Lawrence S. Kubie. The fundamental nature of the Distinction between Normality and Neurosis // The Psychoanalytic, Quarterly 23, 1954, 167-204.

[ 15] Этот взгляд не является абсолютно новым, он выражался в средневековом определении личности, как sui juris (лат. "собственного права", термин римского права, означающий полноту гражданских прав - прим. ред.). Человек, как утверждала и античная философия, свободен в той степени, насколько он обладает собой и в этом отношении к самому себе он представляет собой достаточное основание для своего бытия и поведения в любом аспекте. Эта свобода в смысле абсолютного самообладания, самопринадлежности без остатка (bei-sich-sein) и полное самоудовлетворение называлось в греческой философии autarkei'a (греч. - атаркия; самоудовлетворение, внутренняя самодостаточность, автономность, независимость - прим. ред.) Греческому понятию autarkei'a как абсолютного господства над самим собой соответствует латинское "libertas" как dominium actus sui (лат. - свобода, как господство над своим стремлением - прим. перев.). Ср. Thomas, Aquin, Summa theologiae Ia 29, 2 (III 47f).

[ 16] В VII книге "Никомаховой этики" Аристотель разработал собственную теорию желаемого.

Примечания переводчика и редактора

* разумное животное (лат.) - прим. перев. и ред.

** разумное животное (лат.), животное, обладающее знанием (греч.) - прим. перев. и ред.

*** знание, познание (греч.) - прим. перев. и ред.

**** мыслящее Я (лат.) - прим. перев. и ред.

Глава 4

ЧЕЛОВЕК
КАК "ПРИРОДНОЕ" СУЩЕСТВО

ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ТЕЛО КАК ВОСПРИНИМАЕМОЕ ЦЕЛОЕ

В главе второй мы исходили из различия между опытом, который человек приобретает как действующий, и опытом, в котором он постигает себя как такой субъект, с которым что-то "происходит" или "случается". В этой главе мы обратимся ко второму аспекту человеческого опыта бытия.

Исходный пункт нашего исследования человеческого тела состоит в том, что мы имеем перед глазами в нашем жизненном опыте. И здесь следует различать несколько моментов. Во-первых, других людей мы постигаем иначе, чем самих себя. Но и при встрече с другими это происходит по-разному: мы замечаем прежде всего то, что бросается в глаза. В других людях нас очень интересует внешность: высокие они или маленькие, светло- или темноволосые и т. д. Фигура, размер, цвет – все это качества, присущие материальному объекту. И действительно, человек, будучи по своим телесным качествам материальным предметом, подчиняется, как и все такие предметы, тем же самым законам, он включен в связь материальной природы. Тело – это материя, видимая действительность, воспринимаемая чувствами и доступная им. Внешний образ тела – это в первую очередь то, что видимо в человеке; внешний образ формирует его определенную наружность и влияет на определенное впечатление, которое производит этот человек. К человеческому телу, понимаемому таким образом, примыкают различные части, каждая из которых выполняет в теле характерную для нее функцию. Прежде всего речь идет о функции, воспринимаемой извне. На основе этой функции человеческое тело и внешне формируется особым образом, так, как это свойственно именно человеку, оно формируется как расчлененное целое. Членение охватывает не только пространственное разделение частей тела, но и их подчинение друг другу во всем внешнем образе человека. Существительное "образ" соответствует причастию "образованный"*, что характеризует человека через расположение и подчинение частей его тела.

Внешний образ всех материальных тел связан с материальным свойством (хотя связь эта и неоднозначна). Для человеческого тела характерно многообразие различных материальных элементов, которые играют различную роль в построении образа и которые становятся видимыми во внешнем образе и благодаря ему. Анатомия, систематически исследующая материальное строение человеческого тела, учитывает эти элементы и исследует их химический состав; с другой стороны, она основывается на том, что человеческое тело состоит из членов и органов, строение которых не совладает со строением из различных материальных элементов: эти элементы сами демонстрируют членение. Человеческие органы представляют собой относительно закрытые морфологические единства и как таковые является путеводной нитью для дальнейшего исследовании. Термин орган выходит за рамки чисто морфологического наблюдения и абстракции, которые нацелены на материальное. Ориентир для органа – это функционирование частей тела, а это уже область не анатомии, а физиологии. Для этого есть еще одно морфологическое основание, заключающееся в движении и изменении тела и его частей.

Pages:     | 1 |   ...   | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 |   ...   | 17 |    Книги по разным темам