Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 |   ...   | 52 |

Однажды, когда я занималась с нейфантазированием, я интуи­тивно предложила ей представить себе, как, будучи двухлетнейдевочкой, она сидит в туалете. Мы делали это непринужденно, со смехом и юмором.Она сидела с закрытыми глазами, улыбаясь, при­слушиваясь к моему голосу, пока яразвивала эту фантазию. Вдруг она выпрямилась, широко открыла глаза и сказала,что ей страшно, что она может упасть в унитаз и ее смоет вместе сиспражнениями. Она пришла в состояние сильного возбуждения при этом открытии,почувствовав, что, возможно, это и было первоначальной причиной ее проблем. Мыпрорабатывали страх маленькой двухлетней девоч­ки, столкнувшейся с огромнымтуалетом и ужасами сливной систе­мы. Я набросала небольшую сценку на рисунке с изображениеммаленького ребенка на большом унитазе, и она разубеждала ребенка на картинке,как это сделала бы его мать.

Это могло быть (или не быть) подлиннойпричиной ее проблем. Возможно, ей просто нужно было позволить себе продвинутьсяв своем развитии. Ее страх утонуть (секрет, который она глубоко хранила) былреальным, и она испытала глубокое облегчение, когда поделилась им со мной, акогда пришло время, то и с родителями. Она стала осознанно относиться кпосещению туалета и выяснила, что может освобождать свой кишечник сопределенной периодич­ностью и выдерживать эту периодичность почти точно.

Другими видами физических симптомов, которыемогут потребо­ватьтерапии, могут быть головные боли, боли в желудке, тики, ал­лергия, бронхиальная астма. Иногдаподобные физические наруше­ния возникают в процессе работы с ребенком, даже еслипервона­чально они и неслужили причиной обращения за помощью.

Шестнадцатилетняя девушка жаловалась набольшой узел на задней поверхности шеи. Я попросила ее нарисовать этот узел набумаге. Она нарисовала свою шею и большое круглое черное пятно на ней. Япопросила ее распутать этот узел на другом листе бумаги. Она схватила карандаши начала неистово чертить каракули. Я остановила ее и попросила делать этоочень медленно, сконцентри­ровав свое внимание на узле и чувствах, испытываемых ею в этотмомент. Она начала изображать распутывание узла в очень свобод­ной манере. Когда она закончиларисунок, узел на шее исчез.

Хотя мы и не обращаем на это особенноговнимания во время занятий, ребенок узнает кое-что о том, как реагировать наболь, понимает, что эта боль связана с напряжением мышц и что он также можетустранить эту боль.

Одиннадцатилетний мальчик, придя в группу,заявил, что он не может остаться на занятии из-за сильной боли в желудке. Япопро­сила егорассказать мне о своей боли и спросила, где именно болит.

Кен. Вот здесь. Я не знаю.

Я. Расскажи мне, на что это похоже.

Кен. Это похоже на узел, и он давит на меня ипричиняет насто­ящуюболь (голос мальчика звучал печально, в нем слышались слезы).

Я. Это очень огорчает меня.

Кен. Да, то, что происходит со мной, этопечально.

Я. Я бы хотела, чтобы ты рассказал обэтом.

Кен. Дело в моем отце. Он не пьет, но он оченьнервный! Он всё свое раздражение переносит на меня: смеется надо мной, когда ячто-то делаю, бросает в меня вещи, бьет меня. Это так же плохо, как если бы онпил. Он всё вымещает на мне, потому что я самый старший из детей. Сегодня сноваэто случилось.

После этого Кен разрыдался. Спустя какое-товремя он сказал:

Может быть, я побуду здесь еще немного. Оностался до конца занятия, забьш о боли в желудке. Мне хочется добавить к этому,что у Кена часто бывали боли в желудке. Его мать в связи с этимуделя­ла ему многовнимания: часто показывала его врачу, следила за диетой и беспокоилась о том,нет ли у него язвы. Единственное, чего она не делала, так это не выслушивалаего и не придавала значения его чувствам. Кен должен был научиться напоминать осебе другим путем, не испытывая боли в желудке. Он сумел понять, что такие болине единственный способ привлечь внимание матери.

Карл (13 лет) пришел на занятие таким усталым,что не мог ничего делать. Я попросила его нарисовать картинку,изображаю­щую усталость.Используя коричневый, черный и темно-лиловый цвета, он нарисовал свою усталость(лособенно в плечах). Я попро­сила его нарисовать ощущения, противоположные усталости. Оннарисовал два цилиндра друг против друга, оба были ярко раскраше­ны и разделены коричневой линией,напоминавшей очертания горы. Я попросила его провести диалог между цилиндрами.В результате у Карла появилось желание что-нибудь сделать, куда-нибудь пойти,мобилизовать свое уставшее старое тело. Он начал рассказывать о своембеспокойстве, своем желании побывать там, где он никогда не был, о своейфрустрации, связанной с пребыванием и дома и в школе. До этого Карл, которыйстрадал недержанием мочи в посте­ли, утверждал, что в его жизни всё прекрасно.

У Тэмми (15 лет) в двенадцатилетнем возрастепоявились не­резковыраженные судорожные припадки. Ее направил ко мне невропатолог, которыйсчитал, что эти припадки имеют психологи­ческую основу. Девочка обычно веласебя так, что приводила свою мать в ярость. Если я ей что-нибудьговорю,—рассказываламать,— она ведет себяеще хуже. Она как будто хочет, чтобы я ее отшлепала. Так продолжается уженесколько лет. Похоже, что ей чуть ли не нравится, когда я ее бью. Когда яотшлепаю ее, она становится спокойной и довольной. Если я не делаю этого, онапродолжает вести себя в том же духе, пока не начнется припадок.

Мы работали с Тэмми несколько недель. Однажды,дурачась с глиной, она рассказывала мне о чем-то, что произошло между ней и еематерью и рассердило ее. Поскольку она уже начала работать с глиной, япопросила ее в глине выразить свое возмущение. Она опустила взгляд на глину исказала, что не может сделать этого. Я предложила ей нарисовать картинку,отражающую чувство раздраже­ния. На это она согласилась и нарисовала круг, в середине которогонаписала печатными буквами Ооойк. Это стон,— сказала она. Затем нарисовала два красных треугольника. Это ушидьявола. Я чувствую себя так, как будто очень сильно ударила кого-то,похо­жего на моегобрата. Она нарисовала два глаза с исходящими из них красными и желтымизигзагами. Это пламя, выходящее из моих глаз. Мои глаза стали косыми итревожат меня. Тэмми провела несколько красных, желтых и синих линий. Этоогонь в моем горле. Он жжет, когда я начинаю стонать. Она нарисовала чернуюформу. Это черный дым, выходящий у меня из ушей. Мои уши стали горячими иоглохшими. Тэмми была поглощена чувством гнева — жестоким чувством, котороенаполняло ее ощущениями вины и страха. Постепенно, пока мы работали над еегневом, кото­рый такинтенсивно проявился в ее картинке, ее потребность в наказании (выраженная таксильно, что доводила ее до припадков) стала исчезать.

Однажды, когда я работала с молодой женщинойпо имени Кэти, она опустилась на пол и пожаловалась на сильные схваткообразныеболи, связанные с менструацией. Я дала ей кусок глины и попросила вылепить своюматку такой, какой она ее себе представ­ляет. Когда она закончила работу, япопросила ее описать матку, по­быть в роли матки и рассказать о том, что с ней случилось. Онарас­сказала: Я маткаКэти. Я сжимаюсь и сжимаюсь до тех пор, пока уже не могу этого выдержать. Онапродолжала развивать эту тему еще какое-то время (при моей поддержке) и, когдазакончила, с удивлением отметила, что боль исчезла. Мы говорили с ней о том,как попытки избежать боли могут вызвать напряжение мышц и час­то последующую боль. Побыв в роли своей матки, Кэтипочувствова­ла, как онапроделывала это.

Элен (16 лет) рассказывала, что частоиспытывает боль в подре­берье. Врач, у которого она была, не нашел физической причины этойболи. Боль возникала и в момент рассказа. Я попросила Элен закрыть глаза,погрузиться в боль и описать ее мне.

Элен. Это похоже на то, что у меня вподреберье глубокая дыра, глубокий пустой тоннель. Очень ощутимый. Он уходиточень далеко. Это трудно описать.

Я. Не хотела бы ты его нарисовать

Элен. Я не умею рисовать.

Я. Представь себе, что тебе только три года, инарисуй это. Когда ты это сделаешь, ты сможешь всё объяснить мне.

Элен (рисует спираль, круги, тоннель). Я хочуиспользовать черный цвет. Конечно, мой тоннель черный. Он очень глубокий,черный, темный. У него нет конца. Я не знаю, куда он уходит. Это я (крошечнаяфигурка в виде палочки у стенки тоннеля). Я сижу на бортике, чувствуя себяочень маленькой.

Я. На что похожи твои ощущения сейчас: наболь

Элен. Да, но меньше; она такой ибывает—то больше, томень­ше. Это может бытьв любое время.

Я. Побудь немного в роли маленькой фигурки ирасскажи о себе.

Элен. Хорошо. Я сижу на борту тоннеля в этотмомент. Мои колени согнуты и подтянуты к подбородку.

Я. Сядь на пол таким образом. Стань этой фигуркой.

Элен (сидя на полу с подтянутыми к подбородкуколенями и опущенной на них головой). Я согнутая очень маленькая фигурка,сидящая на бортике тоннеля.

Я. Можешь ли ты что-нибудь видеть за пределамитоннеля, на другом его конце

Элен. Нет. Но я знаю, что там что-то есть. Таммного чего-то, но я не могу туда (начинает плакать).

Я. Что ты увидишь, если заглянешь вглубьтоннеля

Элен. Я многое не могу увидеть. Там оченьтемно. Я не знаю, что там в глубине, но я думаю, что это очень жуткиевещи.

Я. Закрой глаза и представь себе, что тыпродвигаешься по тоннелю (Элен закрывает глаза). Что происходит

Элен. Я не иду туда. Я не могу идти туда. Этожутко. Я еще сижу здесь на бортике.

Я. Хорошо. Тебе не надо идти туда. Но я хотелабы, чтобы ты была сейчас тоннелем.

Элен. Я тоннель внутри Элен. Я причиняю ейболь. Я глубокий и бесконечный, могущественный и сильный. Я. Что ты сейчасчувствуешь, Элен

Элен. Я чувствую себя могущественной исильной. Я всё еще остаюсь тоннелем.

Я. На сегодня хватит. В следующий раз ты,может быть, захо­чешьпоработать над своим страхом при входе в тоннель и мы сможем посмотреть, чтотам внутри. Помни, это твой тоннель и ощущения от тоннеля тожетвои.

Элен. А! О! Теперь я снова чувствую себя тоймаленькой фи­гуркой.

Предстояло еще многое сделать, но это былохорошее начало. Шестнадцатилетняя Бэт страдала от сильной утомляемости вте­чение несколькихмесяцев. У нее не было сил. Врач считал ее здоро­вой, но она очень уставала, если ейнужно было что-нибудь сделать после занятий в школе (например, небольшую работупо дому) и у нее возникали обморочные состояния. У нее не оставалось сил на то,что раньше доставляло ей удовольствие: спорт, искусство, посе­щение друзей. Я использовала многоэкспрессивных приемов, чтобы дать возможность Бэт избавиться от скорлупы своейинертности. В процессе нашей работы скрываемые чувства, которые вызывалинапряжение, постепенно начали проявляться. Потребовалось много усилий, чтобыраскрыть эти чувства, таившиеся в глубине ее души.

По-видимому, самым эффективным в этом случаебыло упраж­нение сперечнем предложений по типу Я —.... Мы потратили целое занятие на работу с такими предложениями.Я дочь. Я сту­дентка. Явысокого роста. Я сильно устаю. Я боюсь быть одинокой. Я боюсь своихчувств.... На следующем занятии Бэт читала мне свои Я—... и всхлипывала. Через тримесяца после нашего перво­го занятия Бэт работала с глиной. Она лепила предметы сзакрыты­ми глазами ивылепила животное, которое, по ее словам, не может видеть и не может двигаться,но чувствует себя счастливым и миро­любивым. Я спросила ее, как она может помочь животному видеть. Онапроковыряла дыру в животном, чтобы сквозь нее мог проходить свет. Это хорошиеотверстия, которые проводят свет ко мне И дают мне новое понимание. Япопросила ее помочь животному двигать­ся. Хорошо, мне нужно, чтобы Бэтвзяла меня и заставила идти,— сказала она, передвигая жизитное по столу. Она улыбалась исмотре­ла на меня. Эй,я думаю пойти домой и сделать воздушного змея. И она его сделала, и змейполетел.

а

Незащищенность; назойливость; чрезмернаяугодливость

а

Термин незащищенный широко используется приописании детей с самыми разнообразными формами поведения. Словарь определяетэто слово как не защищенный от опасности, ощущаю­щий тревогу без достаточныхоснований. Большую часть детей, которые приходят ко мне на терапию, явоспринимаю как беззащит­ных, хотя они и выражают это самыми различнымиспособами.

Иногда я вижу детей, которые буквальновешаются на людей, отпугивая их этим. Когда от них пытаются отделаться, онивиснут на всех еще больше. Эти дети физически захватывают людей, как будто длятого, чтобы уменьшить свою незащищенность и чувство неуверенности,почувствовать себя в большей безопасности. Я впер­вые встретилась с Мелизой, когда ейбыло 5 лет. Это была типичная приставака, цепляющаяся за кого только можно идо такой степе­ни, чтолюди бегали от нее. Даже ее мать не могла больше выно­сить ее назойливость. Сверстники нелюбили ее общества из-за того, что она постоянно трогала их, вешалась на них.Они старались избегать ее.

Мелиза не могла нарисовать картинку, незадавая множества вопросов: Так хорошо Какой цвет выбрать Вам нравится этоткруг и т. д. На каждый вопрос я должна была отвечать улыбкой и она, чтобызакончить работу, должна была испытывать удовольствие от моих реакций. Когдаона работала с песком, то забрала почти все корзины, в которых хранилисьразличные предметы, разложила их на коленях и на полу около ног. Когда играла,она могла делать то же самое с игрушками и при этом, казалось, чувствовала себяв безопасности, только имея под рукой столько вещей, сколько было возможно.Когда Мелиза услышала собственный голос в магнито­фонной записи, она его не узнала.Кто это,— спросилаона, и когда я сказала, что это ее голос, который только что записали, она былаизумлена и пожелала слушать свой голос снова и снова. Она была поражена привиде большого рисунка, который я однажды сделала. Она смотрела в зеркало, когдая ее спрашивала: Какого цвета твои волосы — и затем с удовольствием следила затем, как я рисовала ее прямые каштановые волосы.

Pages:     | 1 |   ...   | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 |   ...   | 52 |    Книги по разным темам