Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 |   ...   | 52 |

Мой отец был у насна этой неделе, пока мамы не было дома. Я спросила, как прошла эта встреча. Яне привыкла к нему. Я больше люблю свою маму. В ее голосе, лице, позе, манереее поведения было еще больше сдержанности, чем при первой встрече. Мы вместеуселись на пол, и я попросила ее рассказать мне, почему ей непри­вычно общаться со своим отцом.Сандра отвернулась. Я мягко при­близила ее голову к себе и заглянула ей в глаза. Он трогаетменя,— сказала Сандраи начала плакать. Длинную историю приставаний она излагала не шепотом, анормальным голосом. Сандра раньше никому об этом не рассказывала.

Отгороженность ребенка, состояние изоляциичасто возникает потому, что он не может принимать участие в свободном ибезопас­номмежличностном общении. Он испытывает затруднения в выра­жении своих чувств: восхищения илигнева. Он обычно укрывается в безопасном месте, чтобы не оказаться отверженнымили обижен­ным. У негонет опыта спонтанных проявлений, и они пугают его, хотя он может восприниматьтакие проявления у других людей, испытывать желание вести себя болеенепринужденно и открыто. Люди воспринимают замкнутого ребенка как кроткого,боязливого, застенчивого, подавленного, а иногда как сноба, предпочитающегодержаться особняком. Поскольку он необщителен и неразговорчив, онпредставляется даже скучным, возможно даже невоспитанным, хотя может вполнеуспешно учиться в школе. На него могут пове­сить ярлык шизоида.

Чем старше человек, тем труднее пробитьсячерез годами со­здавшуюся защитную стену. Но взрослые могут за счет сознательныхусилий нейтрализовать это; побудительные факторы взрослых отличаются отпобуждений ребенка. В раннем возрасте ребенок поглощен потребностью защититьсебя и часто совершенно не осознает своего состояния отгороженности, хотя онможет пони­мать, чтовсе-таки что-то не так. Подростки более склонны обра­щаться за помощью, потому что имхочется пробиться через плот­ный панцирь, отгораживающий их от развлечений и радостей, обычных вкругу их сверстников. Их панцирь не выполняет своего основного назначениязащиты от страдания и обиды. Они осознают, что им нужна помощь, для того чтобынайти выход из этого положе­ния и испытать положительные эмоции.

Джон (17 лет) пришел ко мне потому, чточувствовал себя отли­чающимся от других. У него было мало друзей и он был неспособенполучать удовольствие от социального общения. В школе все заме­чали это. Он сказал, что так быловсегда, но не беспокоило его, пока он был младше. Он получал удовольствие отсвоих многочисленных хобби, которыми был постоянно занят: коллекционировалмарки, монеты и некоторые другие предметы. Он считал, что его домашняя жизньочень стабильна и ему нет смысла думать о причинах своей необщительности. Ктакого рода заявлениям (в ответ на мои вопро­сы) сводилось всё, что он говорилмне на протяжении долгого времени. Ему буквально было нечего сказать. Ячувствовала себя так, как будто мне удаляют зубы, и к концу занятия ощущаласебя совершенно измотанной. Я представляла себе, что то же чувствуют и другиелюди, которые имеют с ним дело в повседневной жизни. Когда я просила егосделать какие-нибудь рисунки, он держался сдержанно и счёл это для себядостаточно трудным, почти невоз­можным. Он не мог описать мне свои чувства, даже после того как ярассказала ему о своих собственных реакциях на его затруднения в общении сомной. В течение следующих четырех месяцев Джон начал поддаватьсятрансформации.

Вот некоторые выдержки из моихзаметок.

Первое занятие. Джон рассказал мне о том, чтоему не нравится быть застенчивым. Он не может обзавестись друзьями. Он хотел быдружить с девочкой, но у него никогда не было свиданий. Иногда бывает вкомпании, но обычно его больше не приглашают. Хорошо успевает в школе.Рассчитывает поступить в колледж. За исключени­ем того, что ему нелегко общаться сдевочками и трудно обходиться без друзей, всё остальное в его жизни в порядке.Не знает, почему у него нет друзей. Его ничто не беспокоит, и у него нетпроблем, кроме желания завести друзей. Домашняя жизнь отличная. Детствопрекрасное.

Следующее занятие. Попросила Джона нарисоватькартинку, используя различные цвета, линии, формы, чтобы показать свои сильныеи слабые стороны. Было очень трудно. Уступила. Снова спросила о том, что ончувствует. Не смог ответить. Отметила для себя, что много говорила.

Следующие несколько занятий. Очень многообщего с предыдущими. Рассказал мне кое-что о происходившем на этой неделе.Сказал, что ему нравится бывать у меня: я тот человек, с которым можноговорить. Я рассказала ему о своих ощущениях, сказала, что, разговаривая с ним,я испытываю такие же ощущения, как при удалении зуба. Пожал плечами, улыбнулся.Сказал, что он согласен с тем, что, возможно, это же испытывают и другиелюди.

Следующее занятие. Дала Джону бумагу ипредложила ему вы­полнить упражнения с предложениями, начинающимися Я ~-.... Оннаписал: Я мальчик. Я человек. Я студент. Я сын. Я — это я сам. Я не идеальный. Ячувствительный. Я и реалист, и идеалист. Я внутренне независим. Я не слишкомуверен в себе. Я свободный.

Следующее занятие. Принесла глину. Попросилаего вылепить самого себя с закрытыми глазами. Он испытывал.неудобство приработе, но сделал это по моему настоянию. Джон сказал, что он не понял значенияэтого задания. Он боится, что будет выглядеть глупо и причинит обиду, есличто-то скажет.

Следующее занятие. Джон начал вспоминать своисны. Он включился в анализ сновидений. В одном из снов он едва не утонул,барахтался в воде, но ему удалось выплыть в безопасное место.

Следующее занятие. Осознал необходимостьпродолжить упражнения, которые помогают лучше понять, что происходит с егоорганизмом, с его разумом, чувствами. Представил это в виде игры со мной. Мы сним по очереди говорили о том, что мы осознавали, видели, слышали, ощущали,думали (давая всему этому обозначе­ния). Очень успешно!

Следующее занятие. Поняла, что Джон говоритбольше, когда берет на себя инициативу и говорит о том, что ему хочетсяобсудить. Проработал свои опасения показаться смешным. Нарисовал на эту темукартинку. На этот раз рисование не вызвало никаких проблем. Вспоминал, какощущал себя смешным в детстве. Начал выражать некоторое раздражение! Осознал,что многие вещи вызывают в нем гнев.

Джон поступил в колледж, ощущая в себе новыесилы. Он сооб­щил о том,что завел друзей и чувствует себя счастливым. Джон был очень способным юношей,у него было очень много идей и ему хотелось высказать всё, что он долгие годытаил в себе. Он сказал, что иногда к нему возвращается его прежнеесамоощущение, но он теперь знает, как с этим справляться. Он прервал терапию,когда почувствовал всю полноту жизни. Это может показаться прими­тивной сказкой со счастливым концом.По этому поводу я могу только сказать, что настоящая жизнь иногда почти так женаивна и этому можно поверить.

а

Страхи

а

Дети испытывают страх чаще, чем мы думаем. Накаждый случай открытого выражения страха приходится много случаев страхаскры­того. В нашемобществе боязнь чего-нибудь воспринимается как проявление малодушия. Родителитратят много сил, объясняя детям, как избавиться от страха, но редко принимаютощущаемый детьми страх. Дети обучаются загонять свои страхи глубоко внутрьсебя, чтобы угодить родителям или не пугать их своимипереживаниями.

У детей с агрессивным поведением, замкнутыхили обращаю­щихся запомощью в связи с соматическими симптомами, во время наших занятий частовсплывают на поверхность страхи, которые они скрывали. С детьми нужноразговаривать об этих страхах. Некоторые из таких страхов возникают врезультате ошибочных представлений, другие основываются на реальных ситуацияхили появляются вслед­ствие неравного положения ребенка в обществе. Он нуждается в том,чтобы все его страхи признавались, принимались, уважались. Только тогда, когдаони рассматриваются открыто, ребенок может обрести силу, достаточную длявзаимодействия с окружающим миром, который временами пугает его. Некоторыестрахи у детей становятся навязчивыми, превращаются в фобии, возрастают дотакой степени, что усилия, предпринимаемые для того, чтобы избе­жать вещей или ситуаций, вызывающихстрах, мешают жить. Один десятилетний мальчик испытывал страх высоты. Он не могнахо­диться на высоте,превышавшей высоту двухэтажного дома, ему были недоступны прогулки в горах.Хотя я могу предположить, что такой страх возникает в результате смещениядействительной причи­ныстраха или тревоги (страх связывается с общим фактором, таким, как высотавообще) и не отражает его подлинного источника, я должна проводить работу стеми проявлениями, которые наблюда­ются. Обычно я веду себя достаточно определенно и конфронтаци-онно.Я вторгаюсь непосредственно в ситуацию, вызывающую страх, предлагая ребенкунарисовать то, что он связывает со страхом, или разыграть это с помощьюкукольных фигур либо сценического представления ситуации.

Я попросила этого мальчика выбратькакое-нибудь занятие себе по вкусу. Я почувствовала, что вначале нампонадобится время, чтобы понять друг друга. В ящике с песком он построил улицус домами и деревьями, а в центре старательно выстроил из блоков небоскреб! Следуя его замыслу, япопросила его поместить куклу на это высокое здание, а затем побыть в роликуклы и описать свои ощущения. Он с готовностью откликнулся на мое предложениеи сказал, что почувствовал, как будто он потерял равновесие и упал. Он застылнеподвижно, тело его напряглось, дыхание стало затруд­ненным. Напряжение мышц и изменениядыхания, несомненно, могут рассматриваться как телесные признаки страха (страхочень часто проявляется в физиологических сдвигах).

Соприкосновение со скрытыми чувствами, которыесвязаны со специфическим страхом — необходимый шаг в начале терапевтичес­кого процесса. Я обнаружила приработе с этим мальчиком, что одним из источников страха является отсутствиеконтроля: он был полностью лишен возможности выбора, поскольку не мог оценить,что произойдет, когда он приблизится к ограждению, и что может произойти потом.Мы потратили много времени, выполняя различ­ные упражнения, требующие контроляза своим телом и равновеси­ем: он взбирался на небольшую веревочную лестницу, ходил поверевочке и затем по бревну. Когда он достиг мастерства и обрел уверенность,он начал пробовать себя на всё более высоких местах. Я уверяла его, что онможет ощущать страх, поскольку это его привычная реакция, но он должен уметьосуществлять свободный выбор, чтобы делать то, что ему хочется, несмотря настрах. Во время нашей совместной работы он делился со мной многими чувствами,на первый взгляд не имевшими отношения к его страхам. Когда он дал волю скрытымчувствам, мыслям и представлениям, он начал избавляться и от своих страхов.Разнообразные ограничения, уход в себя достаточно обычны в нашей повседневнойжизни. Совершенно очевидно, что чем больше мы даем воли своим чу­вствам и отказываемся отнеоправданных ограничений, тем больший самоконтроль, душевное равновесие исосредоточенность мы начи­наем ощущать. И все же мы никогда не знаем, нашли ли мыспеци­фическую причинустраха.

Другой ребенок, девочка, с которой мнепришлось работать, смертельно/боялся воды. Мы раскрыли источник ее страха спо­мощью направленногофантазирования. Во время этого упражнения она вспомнила, что ее толкнул в водуи удерживал в воде старший брат, когда она была маленькой. Она испытывала ужаси думала, что утонет. Мать подтвердила это воспоминание. Мы долго работали надэтим. Мы проработали гнев, направленный на ее брата. Мы прово­дили телесные упражнения на занятияхи дома постепенно, шаг за шагом, включая упражнения с водой. Полностьюустранить страх не удалось, но он уменьшился до такой степени, что уже нетребовал специального контроля. Девочка почувствовала, что проделаладлин­ный путь с тогомомента, когда она совершенно избегала воды, хотя плавание вряд ли могло быстать ее любимым занятием. Эта девочка была значительно старше мальчика,боявшегося высоты, к тому же ее страхи усиливались многими неприятнымиинцидентами.

Страх нападения ночных грабителей ипроникновения других людей в жилище часто встречается у детей. Однадевятилетняя де­вочкабоялась, что грабители проникнут в дом через окно ночью, и у нее отмечалисьрасстройства сна. Это не был страх темноты; напротив, она считала, что присвете грабителям будет легче про­никнуть в дом. Я попросила ее нарисовать картинку, на которой былобы точно изображено, каким образом грабители могут сделать это. Она нарисоваласвой дом, окно в своей комнате и рядом с окном большое дерево, по которомуграбитель мог бы вскарабкаться и проникнуть через окно. Она описалавоображаемую ею сцену в мельчайших деталях, вплоть до вещей, которые он мог бывзять. Мы очень тщательно занимались изучением ее страха и выяснили, что она небоялась физического вреда. Ее просто пугала мысль, что в дом проникнетпосторонний человек и заберет вещи. Потом у нее появилась мысль, что можноповесить колокольчик на ветки дерева вблизи окна. Она была уверена, что,услышав звон колокольчика, проснется вовремя и спугнет грабителя. Проработкаэтой темы при­вела куменьшению ее страха, исчезновению расстройств сна, и мы смогли ориентироватьтерапевтический процесс на другие требую­щие разрешения проблемы.

Pages:     | 1 |   ...   | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 |   ...   | 52 |    Книги по разным темам