Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 |   ...   | 22 |

Двойная связка.

Наконец в 1956 году в печати появиласьтеория двойной связки, она не была теорией семейной психотерапии, но стала еесоставной частью. Теория двойной связки содержала в себе идею уровней общения,она учитывала также возможность конфликта между этими уровнями, порождающегопарадокс или связку, когда ни одна из возможных реакций не подходит. Это былапопытка описать некоторые процессы обучения, возникающие в ситуации, в которойоказывается шизофреник. Вначале предполагалось, что родители накладывают связкуна ребенка, а затем этот процесс стал описываться как взаимный, когда людинакладывают связки друг на друга. Было высказано также предположение, что начеловека можно наложить терапевтическую связку, и лобвязанныйтаким образом человек принужден вести себя нормально.14

Какой бы интересной ни была эта теория, икакой бы ценной ни была концепция уровней для описания поведения, я не думаю,что она полезна для работы с семьями шизофреников. И не только потому, что этоскорее гипотеза, описывающая происходящее, чем практический совет, помогающийизменению, но и потому, что эта теория поддерживала концепцию жертвы в семье;так что психотерапевты, стремясь помочь, оказывались на стороне жертвы и противродителей. Поскольку психотерапия - это искусство сотрудничества, то довольно трудно точноспланировать вмешательство в семейный конфликт, если теория побуждает терапевтаспасать одного из членов семьи. Идея жертвыдвойной связки была такой же неудачной для психотерапии, как и идеялкозлаотпущения. В соответствиис нашими сегодняшними представлениями о природе иерархии и о том, насколько онаважна, мы можем сказать, что психотерапевт, встающий на сторону жертвы, противлюдей, находящихся выше на иерархической лестнице, может причинить членам семьиновые душевные страдания, вместо того, чтобы их облегчить.15

В теории жертвы содержался скрытый намекна то, что люди причиняют друг другу вред. При такой ориентации психотерапевтутрудно мыслить позитивно и добиваться в семье сотрудничества, ведущего кизменениям.

Какими бы ни были проблемы сиспользованием двойнойсвязки для описания семьи,они еще усугубляются, когда эту идею соединяют с идеей о том, что к изменениямведут интерпретации, помогающие людям понять, что они делают. Тогда члены семьипринуждены выслушивать, как услужливый психотерапевт сообщает им, какие ужасныедвойные связки они накладывают друг на друга. В ответ он получал стремлениезащититься и гнев людей, которых неправильно поняли. Терапевты интерпретировалиэто как сопротивление и осуждали поведение, которое сами же вызывали, а этоочень похоже на двойную связку.

С появлением теории двойной связки иконцепции уровней, процессы общения в семье стали представлять больший интересдля исследователя. Движения тела, интонации голоса и слова со множеством ихзначений - все этовыглядело потрясающее сложным. Это были метафоры метафор о метафорах. Терапевт,исследовавший эти значения во время интервью, обнаруживал, что сам того незная, уходит в сторону от более важных вещей. Шли захватывающие и бесконечныедискуссии с матерью о том, как ребенок на самом деле может выполнить еепросьбу, высказанную невзначай. Отцу указывали, что он осуждает своего сына заодни только мысли о тех вещах, которые он делал сам. Семьи, очевидно,предпочитали такие дискуссии любым реальным шагам, ведущим кизменению.

Исследователи иклиницисты.

Я кратко описал несколько существовавшихранее теоретических и исследовательских подходов, но есть еще однопредположение, в наше время кажущееся странным. Считалось само собойразумеющимся, что психотерапевты и исследователи - это одно и то же (хотя упсихотерапевта был более низкий статус). Думали даже, что обучениеисследовательской работе и есть обучение психотерапии, и многие молодые людипроводили годы в учебных заведениях, выполняя исследовательскую работу, чтобыполучить диплом психотерапевта. В наше время становится очевидным, чтоисследователь и психотерапевт - фигуры, в определенном смысле противоположные друг другу.Исследователь должен смотреть на факты отстраненно, быть объективным, он недолжен вмешиваться или влиять на то, что он изучает. Он должен такжеисследовать и объяснить всю совокупность переменных по каждой проблеме, потомучто он ищет истину. Психотерапевт находится в совершенно другом положении. Ондолжен быть лично заинтересованным и человечным, а не отстраненным иобъективным. Он должен активно вмешиваться в ход событий, влияя на людей такимобразом, чтобы изменить происходящее. Кроме того, он должен пользоватьсяпростыми идеями, чтобы достичь этих целей и не отвлекаться на исследованиеинтересных аспектов жизни и человеческого мышления.

Кажется очевидным, что воспитаниеисследователя и воспитание психотерапевта - это разные вещи. Хотя раньше односмешивали с другим. Глядя на интервью, невозможно было понять, занимается личеловек изучением семьи, или он намерен вести ее к изменениям.

Семейная психотерапия с этихпозиций.

Исходя из этих теорий, на что же похожапсихотерапия с семьями шизофреников Приглашается семья, и родители ожидаютобвинений в том, что они свели с ума своего ребенка. А иначе психотерапевтработал бы только с ребенком. Родители обычно ведут себя отстраненно истараются защититься, потому что обвинение витает в воздухе. Иногда они могутспросить: Не думаете ливы, что это мы виноваты в сумасшествии нашего сына Терапевт скорее всего ответит, чтослучай сложный. Если родители говорят: Мы не сводили нашего ребенка с ума, - психотерапевт может сказать:Да - таким тоном, который даст им понять,что это они виноваты. Подобная сцена напоминает суд, описанный в романе Кафки,и родители начинают защищаться от обвинений, которых им никто непредъявлял.

При таком подходе, психодинамическом инедирективном, психотерапевт не брал руководства на себя и не управлялсобытиями. Он ничего не делал и ждал, пока семья сама проявит инициативу. Семьяне знала, чего от нее хотят и поэтому ждала, пока специалист что-нибудьпредпримет. Стояла долгая значительная тишина. Иногда психотерапевт могсказать: Разве это неинтересно Такое молчаливое семейство, или: Что вычувствуете, когда вы вот так молчите Чтобы нарушить молчание, но не выдавать своего чувства вины, отецмог начать говорить о каких-нибудь посторонних предметах, например о том, какхолодно в Антарктиде. Психотерапевт указывал ему на то, что он отклоняется оттемы и избегает реальных проблем. Если отец спрашивал специалиста: Какие реальные проблемы, то терапевт мог ответить ему:А какая у васинтуиция Когда семьяначинала расстраиваться и сердиться, психотерапевт мог спросить: Заметили ли вы, что расстроены исердитесь Это сердило ихеще сильнее, а терапевт оставался доволен, потому что считал, что выражениеэмоций может помочь им высвободить подавленные чувства. Если родители слишкомрасстраивались, ребенок-шизофреник начинал выполнять свою работу, т.е. грубилили выражал бредовые идеи, давая тем самым понять, что проблема в нем, а не вродителях. Родители и психотерапевт с облегчением начинали обсуждать бредовыеидеи пациента. Иногда, когда психотерапевт не мог предугадать ничего другого,он начинал объяснять членам семьи их телодвижения и указывать, какое на самомделе они имеют значение. Вскоре никто уже не знал, как ему сесть, чтобыизбежать комментариев психотерапевта по поводу скрытых импульсов.

Психотерапевт стремился к тому, чтобысемья продолжала ходить на интервью и разговаривать, и надеялся, что произойдуткакие-нибудь изменения. Психотерапевт не мог указывать семье, что делать,потому что это было бы манипуляцией, а применение манипулятивных методовпротиворечило правилам психотерапии 50х годов. Он не мог потребовать, чтобыродители воспользовались своим авторитетом и заставили ребенка вести себянормально, восстанавливая таким образом иерархию, потому что терапевтпользовался теорией о пагубном влиянии родителей; в прошлом они причинилиребенку вред, и теперь им нельзя доверять власть. Другая причина, из-за которойпсихотерапевт не мог никого поставить во главе, состояла в том, что он сам немог быть главным. Он мог вести себя только как семейный консультант, думая, чтоэти люди должны каким-то образом сами себе помочь, а его задача только в том,чтобы они все осознавали и надеялись на лучшее. Он пользовался единственнымтерапевтическим приемом Цинтерпретацией, то есть комментировал значения всего чего угодно, каким бынезначительным оно ни было. Если члены семьи оставляли всякие попыткиразобраться, что им делать, и просто сидели, терапевт помогал им осознать, чтоони сопротивляются тому, чтобы признать свое сопротивление в работе с ихсемейной системой.

Как правило, несмотря на нарочитуювеселость, психотерапевт выражал скрытую апатию, потому что, согласно еготеории, у пациента на самом деле были биологические и генетические отклонения,или он был ослаблен психологическими травмами, которые родители нанесли ему вдетстве, и он никогда не сможет от них оправиться.

Если пациент становился нормальным и семьяначинала реорганизовываться, то терапевта часто удивлял его коллега, которыйнагружал пациента медикаментами и помещал его в больницу за беспокойноеповедение. Тогда терапевту приходилось начинать все сначала: ждать, пока семьяпроявит инициативу и сделает что-нибудь, что он мог бы проинтерпретировать, инадеяться, что по каким-то причинам все почувствуют себя лучше, что бы это ниозначало.

Новые разработки.

Как психотерапевты освободились от этихтеорий Некоторые из них не могли отказаться от своих взглядов и начатьследовать новой теории, потому что не было ни одной, которая бы ихудовлетворяла. Каждый психотерапевт сталкивается с этой нелегкой задачей, и емунужно сделать выбор: от каких идей отказаться, а от каких - нет.

Я сам пережил смену взглядов, совпавшую повремени с явным изменением стиля работы многих психотерапевтов. Последесятилетий работы с сумасшедшими молодыми людьми, стало очевиднее, чтосумасшествие - эторезультат неправильного функционирования организации. Я стал также лучшепонимать, что животные, способные к обучению, создают организации, и для нихэто неизбежно. Организация строится по иерархическому принципу, у некоторыхчленов организации авторитет и статус выше, чем у других. Этот очевидный фактдолго не признавали, когда речь шла о семье. Семью описывали как группуиндивидов, как коалицию или как коммуникативную систему, и лишь постепенноначали признавать, что это организация со своей собственной, заслуживающейуважение иерархией. Психотерапевт, игнорировавший авторитет бабушки илиобъединявшийся с ребенком против родителей, был просто наивен.

Теория, которой он пользовался, невключала в себя того факта, что перераспределение власти в организациипроисходит в результате вмешательства человека со стороны. Иногдапсихотерапевты, очень озабоченные свои статусом и влиянием в клинике или вбольнице, игнорировали подобные вещи, когда работали с пациентом и его семейнойорганизацией. Они могли во время интервью побуждать ребенка выражать своювраждебность и нападать на родителей, не заботясь о том, как повлияет наорганизацию то, что приглашенный родителями специалист побуждает трудногоребенка нападать на них.

Со временем, чем больше семей былообследовано, тем очевиднее становилось, что сумасшедшие молодые люди реагируютна организацию определенного типа. Иерархия в ней была не как в обычной семье,где родители стоят во главе, и верховная власть над ребенком принадлежит им, астаршее поколение дает родителям советы. Между поколениями возникали коалиции,когда один из родителей объединялся с ребенком против другого, или бабушкаприсоединялась к ребенку против родителей, или специалист начинал поддерживатьодну из семейных фракций в борьбе с другой. В семьях, как и в психиатрическихбольницах, возникала путаница, оставалось неясным, кому принадлежит власть впалате: доктору, медсестре или санитару. Точно так же оставалось неясным, какуювласть имел социальный работник или психолог над персоналом больницы илипациентом.

Когда пришло более ясное понимание того,что психопатология является результатом нарушений в функционированииорганизации, стало очевидно, что задача психотерапевта - изменить организацию. И было не менееочевидно, что некоторые ранее существовавшие теории делали эту задачу трудной,если не невозможной. Например, побуждать членов семьи во время интервью ксвободным ассоциациям Цскорее способ вызвать неразбериху, чем структурировать организациюпо-новому.

Мои представления, как и представлениямногих других психотерапевтов, с годами менялись, этот процесс состоял изнескольких этапов. В 40-е годы считалось, что у сумасшедших спутанные процессымышления, а это приводит к странному общению и нарушению контактов с людьми.Задача психотерапевта состояла в том, чтобы исправить беспорядочное мышлениепациента и его неправильное восприятие действительности. Предполагалось, что онбудет общаться по-другому, и его взаимоотношения с людьми изменятся, когда егомышление будет исправлено. В 50-е годы были проведены наблюдения за семьямисумасшедших молодых людей, и в ходе этих наблюдений было замечено, что у ихблизких родственников есть трудности в общении. Появилось предположение, чтопричиной странного и беспорядочного мышления молодого человека является системаобщения, в которой он живет, и его мышление вполне уместно в подобнойсистеме.

Если мать передавала ребенку сообщение,что он должен добровольно выполнять то, что она приказывает, то этомногоуровневое парадоксальное сообщение считалось причиной беспорядочногомышления ребенка. Задача психотерапии состояла в том, чтобы изменить системуобщения с помощью просвещения и других мер, и тогда мышление сумасшедшихмолодых людей должно было измениться.

Наконец, в 60-е годы стало ясно, чтоотклонения в общении бывают у людей в том случае, если они организованы в такуюсистему, которая предписывает подобное общение. Беспорядочный процесс мышлениябыл, следовательно, результатом беспорядочного общения в неправильнофункционирующей организации. Например, если мать передает ребенку сообщение,что он должен добровольно выполнять то, что она прикажет, то мать саманаходится в организации, в которой она не имеет достаточно власти над ребенком,чтобы потребовать его послушания. Другой взрослый, находящийся на том жеуровне, что и она, например, отец, объединяется с ребенком против нее, и тогдау ребенка больше власти, чем у матери. Мать не руководит ребенком, потому чтоорганизация устроена так, что у ребенка в ней больше власти, чем у матери, иесли она потребует власти, то это отразится на организации. Когда организациянастолько запутана, задача психотерапевта в том, чтобы реорганизовать структурутаким образом, чтобы взрослые, то есть отец и мать, вместе взяли на себяруководство в семье. Когда семья реорганизована, система общения меняется, итогда меняется мышление сумасшедшего ребенка.

Pages:     | 1 |   ...   | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 |   ...   | 22 |    Книги по разным темам