Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 |   ...   | 47 |

— Да, ядумал об этом.а—Пауза.а— Мне жаль,что путешествие за­кончилось, но я рад этому. Больше радости, чем сожаления. Хм-м.Оглядываясь назад, знаете, вспоминая, как я впервые пришел в эту комнату... Я струдом могу поверить, что ужасно был испуган тогда. Хотя, знаете, этот страхвсе еще во мне. И сейчас. Я могу почувствовать, что он здесь, он ждет. Когда яв офисе, я иногда могу почувствовать его. Особенно когда я слишком озабочентем, какое впечатление произвожу на людей, с которыми имею дело. И ещеиногда... иногда с семьей... Нет, это не то же самое. С семьейа— это груз тех лет, всех тех лет,когда я упустил возможность по-настоящему быть с ними. Хм-м. Это не столькострах, сколько боль, я бы сказал, мучение.

— Да. Да, язнаю, Ларри. Я знаю это по себе.

— М-м-хм-м.Я так и знал.а—Пауза.а— Полагаю,ониа— этичувстваа— всегдабудут со мной. По крайней мере, некоторые. Но я могу почувствовать сейчас, чтоЯа— человек, который испытываетстрах... или сожаление. Яа—человек, который сожалеет, что плохо видел других людей. Не знаю, как сказатьоб этом, Джим. Это важно, но словами не выразить того, что я на самом делепереживаю. Хм-м. Трудно передать, что я чувствую внутри, когда произношу словоУЯФ, как сейчас, когда пытаюсь объяснить это. О, я не знаю, я... Ну, попробуемтак: я надеюсь, я боюсь... э­-э... я хочу... Хм-м. И я... Главное, я есть.

__________

арри открыл для меня одну из главныхособенностей человеческой личностиа— решающее значение субъективногопереживания для подлинности и осознанности жизни. Когда Ларри впервые пришел комне, он утратил объективное подтверждение своего бытия, и у него не былоосознания важности своего Я. Те муравьиные укусы, которые внушали ему ужас, олицетворялираспад его чувства собственного бытия. И ни вовне, ни внутри себя он не могнайти ничего, что восстановило бы его чувство идентичности. Внешниедоказательства, которые когда-то казались такими существенными, рассеялись, ион не нашел никакого внутреннего чувства, чтобы заменить их.

Утратив внутреннее направление, Ларри велсебя в соответствии с ожиданиями, которые у него и у других сложилисьотносительно того объекта, которым он была— энергичного и напористогоруководителя успешного бизнеса. Этого было недостаточно для внутреннейбезопасности его бытия. Не существовало также никакого подлинного отклика илиподтверждения тому, что он делал, какими бы успешными по коммерческимстандартам ни были его действия. Внутренняя, витальная уверенность всобственном бытии может возникнуть лишь из переживания своего внутреннегочувства.

Решающий момент, который понял Ларри: егодостижения, его образ в чужих глазах, его восприятие самого себя недостаточныдля того, чтобы дать ему прочное чувство своего собственного бытия. Не обладаясвоим внутренним зрением, он обнаруживал, что он ничто. Чтобы осознать своебытие, он должен был прислушаться к своим внутренним переживаниям, открыть своенепосредственное присутствие в каждый момент. Должен был пережить свою природукак процесс, а не как содержание или материю. Когда Ларри смог достичь этогоосознания, он обнаружил внутреннее единство, в котором чувство бытия, егожелания, усилия, его оценка результатов переживались как части единогоцелогоа— егособственной идентичности.

арри стремился отрицать свое небытие. Онпытался возвести прочную стену достижений между собой и всепожирающей пустотой,которая постоянно поглощала все его переживания. Пребывая в бездействии послеаварии, он боролся с пугающим пониманием того, что там, где он больше всегостремился выстроить свою идентичность, не существует никакого безопасногочувства собственного бытия. Его прошлые достижения таяли, как снег, растворяястену, которую он выстроил, проваливаясь в небытие. Ларри постоянно чувствовалнеобходимость нагромождать все новые и новые достижения, оставаясь слепым к ихнеизбежному исчезновению. Когда он больше не смог убегать в это строительство,он был вынужден искать какой-то иной смысл своей жизни.

арри пришел к осознанию, чтоона— это процессбытия; точнее, он начал двигаться к этому, еще когда оставил свои тщетныепопытки построить материальную идентичность. Полное осознаниебытияа— дело всейжизни, а не результат отдельного прозрения.

арри обнаружил ничто, которое неизбежноприсутствует в центре пережитого нами бытия. Ключевое слово здесь УпережитоеФ, в прошедшем времени. Того,что было, больше нет, не существует. Только в процессе осознания мы выражаемсвое существование. Только тогда, когда Ларри оставил попытки доказать, что он существует, он приобрелсвободу быть. Он так и не заменил ничем свою прошлую идентичность; вместо этогоон обнаружил, что та не нужна ему, если он по-настоящему субъективно переживаетданный момент. Строчка Алана Уотса прекрасно суммирует опыт Ларри: УТам, где оножидал встретить некую правду о себе, он нашел свободу, но принял ее просто заничтоФ.

То, что так затрудняло Ларри контакт с еговнутренним чувством, представляло собой страх, который охватывал его всякийраз, когда он пытался прислушаться к себе. Ощущение падения, исчезновения,превращения в ничто стало для Ларриа— как и для многих изнаса— страшнымкошмаром. Когда он смог положиться на окрепшую связь со мной, он смогпогрузиться в этот ужас, и только пройдя через него, пришел к непосредственномупереживанию того, что Увсе еще существуетФ... Это было прототипом болеепозднего открытия Ларри: даже если его компания рухнет, он, Ларри, Убудет всееще здесьФ.

Терапия Ларри началась с того, что емупришлось сделать очень существенный выбор. Вначале он пришел ко мне, ожидая заотносительно короткий срок УвылечитьсяФ от приступов паники, которые мешали емужить. Только после некоторых колебаний он решил предпринять более всестороннееисследование собственной жизни. Это было определяющее решение: Ларри избралсерьезное рассмотрение того, что происходит внутри него, вместо своей привычнойозабоченности тем, что происходит снаружи (своим бизнесом и достижениями). Глубокое влияние страха и всего,что его вызывало, заставило его пересмотреть, что же по-настоящему важно в егожизни. Сомнительно, что при нормальном течении его жизни, каким оно было доаварии, Лоренс когда-либо стал бы всерьез относиться к своей субъективнойжизни. Однако, коль скоро он начал так к ней относиться, все его существованиенеизбежно изменилось.

Когда Ларри начал принимать всерьез своивнутренние переживания, он обнаружил, что ему необходимо признавать тесубъективные процессы, которым он обычно уделял очень мало внимания. Он началприслушиваться к своему страху и гневу, вместо того чтобы открещиваться от нихдо тех пор, пока они не вырастали настолько, что выходили из-под контроля. Онобнаружил, что воображение и фантазия не были просто легкими украшениями егомысли, а служили важным средством для углубления и расширения его осознаниясамого себя и для выражения того, что происходит у него внутри. В конце концовон пришел к принятию разочарований и неудач как результатов собственныхдействий, перестав расценивать их в качестве случайных инезначительных.

Когда Ларри вернулся к этим процессам ипереживаниям в самой сути своего бытия, изменилось все его восприятие жизни.То, что казалось таким пустым, наполнилось живым внутренним осознанием. Вместотого, чтобы писать свое имя на воде, он стал представлять для себя собственныйжизненный процесс.

Психотерапевтический опыт Ларрипродемонстрировал для меня че­тыре важных признака того, что значит жить более полнойжизнью.

Я являюсь живым только в процессе моегобытия. Я не могу найти свое бытие в том, что делаю, чего добиваюсь, какиетитулы я имею, в том, что другие думают и говорят обо мне. Я по-настоящемусуществую лишь в моменты осознания, переживания, выбора и действия. Поэтому яне могу увидеть свое бытие, ибо я и есть видение и все, что я вижу, не можетбыть мной. Яа—видение, движение, осознание.

Если я хочу подлинной жизни, я долженосознавать процесс своего существования, тот факт, что мой центра— это мое переживание, и если я непринимаю свою жизнь всерьез, она ускользает от меня. Мое внутреннеечувствоа— ключ косознанию бытия.

Приняв свою жизнь всерьез, я открываюмногое в своем бытии, что прежде слишком низко оценивал, но теперь могу оценитьпо достоинству. Тем самым я могу обогатить свою жизнь. Так, я буду уделятьвнимание своим эмоцияма— всем, включая и те, которые раньше старался не замечать,например, страху и гневу, своей фантазии, воображению и переживаниям, которыепытался исключить из своей жизни, но которые являются частью любой человеческойистории,а—разочарованию и неудаче.

Если я допущу, что моя личность окажетсяпривязанной к объективным вещам, я окажусь чрезвычайно уязвимым внешнимиобстоятельствами и случайностями. Идентичность, основанная на том, что ясделал, как меня воспринимают, что другие думают обо мне,а— это идентичность, привязанная кпрошлому. Она может привести к застою и повторяемости в жизни. Только подлиннаяпроцессуальная идентичность является живой в настоящий момент и способной кизменению и эволюции вместе с потоком моей жизни.

__________

Потрясающе, как порой имена передаю важные,но нередко тонкие различия в людях. Когда я думаю о Лоренсе, я представляю себехорошо одетого, с приятными манерами и учтивой речью, преуспевающего бизнесменав шляпе. Когда я думаю о Ларри, передо мной возникает совершеннопротивоположный образ вспотевшего человека с засученными рукавами,растаптывающего ногами остатки стула и тех жизненных принципов, которые, как онпонял, больше не могут поддерживать его. Эти принципы жизни оказалисьнеадекватными, несущественными и привязывали к длинному списку достижений ипризнаний, накопленных Лоренсом. Он объявил, что больше не является узником, ивырвался из смертельной западни, от муравьиных укусов небытия.

Когда Ларри впервые появился в моемкабинете со своей шляпой, дорогой сигарой, благородными манерами и скрытымужасом, до него невозможно было дотронуться. У меня было чувство: если япротяну руку и прикоснусь к его плечу или груди, то натолкнусь на невидимуюоболочку из твердого пластика, а не на теплую кожу или одежду. Все в нем былотак искусно сделано и продумано, что он казался недоступным. За этой плотносомкнутой скорлупой скрывался маленький и довольно испуганныйчеловек.

Месяцы нашей совместной работы помоглиЛарри понять, каким скованным он был под своим впечатляющим и непробиваемымпанцирем. И тогда он стал постепенно задумываться над возможностью жить безнего, прежде казавшейся невероятной. Мало-помалу он начал избавляться от того,что когда-то казалось жизненно важным. Хотя, конечно, он не разрушил полностьюк моменту окончания психотерапии, но безусловно, освободился от большей частиэтого сковывающего груза.

И когда груз был сброшен, Ларри обнаружил,что может передвигаться более свободно, чувствовать более глубоко, быть болееискренним с людьми, прислушиваться к своему внутреннему чувству и лучшепонимать свое собственное бытие. Он обнаружил, что понятие жизни как процесса,вначале казавшееся туманным и ненужным, открывает двери новым возможностям инепосредственному существованию. И таким образом Ларри вернулся к своемусобственному центру.

__________

Последний раз я получил весточку от Ларринесколько лет назад. Он проезжал через наш город, путешествуя вместе с женой.Он позвонил, чтобы сказать УПривет!Ф и сообщить, что прочитал что-то обо мне, аэто много значит для него. Его дела шли хорошо, сообщил он, идобавил:

— Да, Джим,я думаю, вы поймете, что я имею в виду, если я скажу вам две вещи: у менятеперь больше свободного времени для чтения и для самого себя. Это здорово, и,кажется, я открыл такие области в себе, которые считал давнопотерянными.

— Этохорошо, Ларри. Я действительно рад. А вторая вещь

— Я выкинулсвою шляпу.

3. Дженнифер:

выбор и ответственность

УПочему ты это сделаФа— спрашивает мама, и она редкособирается на самом деле вникать в твой ответ. Вопрос, который большинству изнас знаком с ранних лет, в действительности является обвинением: УТы опятьсделал что-то не такФ. Однако в вопросе все же заключена модальностьУпочемуФ,а— если мытолько успеем ухватить ее. Если мы быстро ответим: УНу, правила говорят, что ядолжен быФ или дадим какой-нибудь другой ответ, уводящий в сторону, мы можемизбежать наказания. Ясно, что бесполезно отвечать: УПотому что мне такзахотелосьФ или УЯ действовал импульсивноФ. Это означало бы накликать беду.Нет, ничто из того, что указывает на внутренние причины, не может помочь нам вданной ситуации. Что-нибудь внешнее, что-нибудь общепринятое и в каком-тосмысле официальное только и может служить наиболее веской причиной.

То же самое происходит со словомУотвечатьФ. Большинство из нас впервые сталкивается с ним в таких предложениях,как УКто отвечает за это безобразиеФ Не слишком приятное слово, разумеется, ине из тех, которые мы хотели бы связывать с собой. Снова наилучшийответа— это ответ,отсылающий к внешнему: УОн сделал этоФ, или УОни меня заставилиФ,илиа— лучшевсегоа— УЯ думал, чтодолжен сделать этоФ, что означает Усогласно правиламФ или в соответствии савторитетным мнением. Авторитет, конечно, всегда находится где-то, он никогдане олицетворяется со мной.

И, таким образом, мы рано узнаем, чтоответственностьа— этотяжелый груз. Мысль о том, что это слово может означать нечто вродевозможностиа—чего-то, помимо неприятностей,а— появляется у нас намного позже.

Наши первые переживания, связанные сответственностью, обычно таковы, что нам хочется доказать: у нас не было выборав том, что мы сделали. Мы ищем внешние УпричиныФ, чтобы переложитьответственность на них: что подумают другие, как это обычно делается, чтотребуют правила, чтобы избавиться от ненужной ответственности. Потребностьизбежать ответственности появляется потому, что мы все путаем ее с другимпонятиема— вина. Этидва понятияа—ответственность и винаа— на самом деле совпадают совсем немного. Фактически они указываютна противоположные психологические состояния. Вина означает отрицание нашегосубъективного центра (УЭто ты виноват, что я...Ф). Даже когда я обвиняю самогосебя (УС моей стороны было эгоизмом забыть об этом...Ф), я на самом делеприписываю причину некоему своему свойству (УэгоизмуФ), вместо того чтобыдействительно принять на себя ответственность. Ответственность же, напротив,остается сосредоточенной на действии и его результатах (УДа, я сделал это посвоему выбору. Сожалею, что причинил тебе боль. Как нам теперь вместе исправитьэтоФ). Таким образом, ответственность направлена вперед; она говорит о том,что мы в силах действовать дальше и добиваться лучших результатов. В этомсмысле, возможность представляет собой обратную сторонуответственности.

Pages:     | 1 |   ...   | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 |   ...   | 47 |    Книги по разным темам