Размышления и цитаты христианских святых о милосердии

(CC-BY-SA)

 

Размышления и цитаты христианских святых о милосердии

 

Милосердие — одна из важнейших христианских добродетелей, исполняемая посредством телесных и духовных дел милосердия (милости). Любовь к ближнему — неразрывно связана с заповедью любви к Богу. И также, зависит от мения прозревать в любом нуждающемся человеке «образ Божий» (независимо от его недостатков).

 

Христианский смысл милосердия

 

Любовь к Богу, подобно всем религиозным чувствам, приобретает в сердце человеческом действительное значение, лишь становясь любовью в Боге к людям:

 

Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут

(Мф.5:7)   

 

Что пользы, братия мои, если кто говорит, что он имеет веру, дел не имеет? может ли эта вера спасти его? Если брат или сестра наги и не имеют дневного пропитания, кто-нибудь из вас скажет им: "идите с миром, грейтесь и питайтесь", но не даст им потребного для тела: что пользы? Так и вера, если не имеет дел, мертва сама по себе. Но скажет кто-нибудь: "ты имеешь веру, я имею дела": покажи мне веру твою без дел твоих, я покажу тебе веру мою из дел моих

(Иак.2:14) 

 

Итак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой

(Мф.5:23)  

 

Лицемер, как ты можешь любить Бога, которого не видишь, если ненавидишь брата своего человека, который около тебя? Кто имеет достаток в мире, но, видя брата своего в нужде, затворяет от него сердце свое, - как пребывает в том любовь Божия? Любовь познали мы в том, что Сын Божий положил за нас душу Свою: и мы должны полагать души свои за братьев

(Ин.4:20) 

 

Возлюбить Бога всем сердцем и всем мом, и всею душею, и всею крепостью, и возлюбить ближнего, как самого себя, есть больше всех всесожжений и жертв

(Мф.22:33) 

 

На последнем всеобщем Страшном Суде все люди (даже не христиане) будут судиться Богом только по их делам милосердия к прежде окружавшим их нуждавшимся ближним, или по отсутствию у них добрых дел (Мф.25:31-46).

 

«Различен милования образ и широка заповедь сия», — говорит св. Иоанн Златоуст.

 

Дела милости телесной следующие: питать алчущих, напоить жаждущего, одеть нагого или имеющего недостаток в приличной и необходимой одежде, посетить находящегося в темнице, посещать больных, странника принять в дом и спокоить, погребать мерших в божестве.

 

Духовные дела милости суть следующие: вещанием обратить грешника от заблуждения пути его (Мф.5:20), неведующего научить истине и добру, подать ближнему добрый и благовременный совет в затруднении или не примечаемой им опасности, молиться за него Богу, тешить печального, не воздавать за зло, которое сделали нам другие, от сердца прощать обиды.

 

В подаче милостыни и, шире, — в оказании помощи вообще, особое место занимало представление о важности соблюдения тайны. Дела милосердия лучше всего творить незаметно, безымянно, чтобы тот, кому оказывается милость, не мог поблагодарить и другие люди не могли бы похвалить. Иначе доброе дело может не быть зачтено на небе, так как дающий получил же награду на земле.

 

Христианин должен подавать милостыню, не задумываясь, на пользу ли она пойдёт просящему:

 

Всякому просящему у тебя дай, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая.

(Мф.5:42)  

 

Тем не менее, милосердие не должно превращаться в человекоугодие, так как гождать следует только Богу.

 

Для христианина заповедан не единократный случайный акт добродетели, «по настроению» или «когда придется», но спонтанное сострадание должно являться неотъемлемой частью самого христианского отношения к окружающему миру:

 

«Кому повелено любить ближнего своего, как самого себя, тот, конечно, не один день, но всю жизнь свою должен любить его таковым. Так же и тот, кому заповедано давать всякому просящему, заповедь иметь всю жизнь свою поступать так. Равно как и от желающего, чтоб другие делали ему добро всегда, разумеется, требуется, чтоб он и сам то же делал для других. Так как любящий ближнего своего, как самого себя, не может дозволить себе любить что больше ближнего, то если кто, имея, не раздает независтно, пока и сам не сделается бедным и не подобится ближним своим, тот не оказывается точным исполнителем заповеди Владычней. Равным образом не оказывается хотящим давать всякому просящему тот, кто, имея хоть грош или кусок хлеба, отошлет ни с чем просящего у него, — или, не делая сам для ближнего, чего тот желает, отошлет, чтоб сделал для него это другой кто. Таким образом, и тот, кто всякого бедного и нищего кормил, поил, одевал и все другое для него делал, презрел только одного и об одном понерадел, — и этот сочтен будет презревшим Христа Бога, алчущего и жаждущего. Предположим теперь в ме своем, что сто бедных суть как один Христос, ибо Христос совершенно нераздельно пребывает. Кто потому дал по монете девяносто девяти бедным, одного разбранил, прибил и выгнал ни с чем, кому тот, думаешь, сделал это? Не то спасает, если кто однажды и одному кому окажет милость, хотя то, если кто и одного презрит. Ибо — взалкахся и возжадахся — сказано не про один случай и не про один день, но казывает на всю жизнь. Равным образом — напитасте, напоисте, одеясте и прочее, что следует, не на однократное дело казывает, но на всегдашнее и в отношении ко всем. Кто подал милостыню сотне нуждающихся, но, могши дать и другим, накормить и напоить многих, — отказал молявшим его и вопиявшим к нему, тот будет судим от Христа, как не напитавший Его, потому что и в этих всех Он есть тот же самый, которого питаем мы в каждом из бедных. Кто ныне всем нуждающимся все потребное для тела доставил, тот, если завтра, имея возможность то же сделать, вознерадит о некоторых братиях и оставит их мирать с голода, жажды и холода, — Того самого оставил мирать, Того самого презрел, Кто сказал: понеже сотвористе единому сих братий моих менших, Мне сотвористе (Мф.25:40). Того ради Господь благоволил восприять лицо каждого бедного и каждому бедному Себя подобил, чтоб никто из верующих в Него не возносился над братом своим, но чтоб каждый, видя в брате своем Бога своего, почитал себя меньшим и худшим брата своего, как есть меньше Сотворшего его, и как Сего, принимал его и чтил, и в помощь ему готов был истощить все имение свое, как Христос и Бог наш истощил кровь Свою для спасения нашего»

— Преп. Симеон Новый Богослов

 

- милосердие всегда охотное и желанное испытываемое чувство, ревностно творимое с душевной радостью и готовностью, становящееся ведущей ролью, пронизывающей всю нашу жизнь.

 

«Что пользы человеку от вчерашней сытости, если он голоден сегодня? Так и душе не в пользу вчерашнее доброе дело, если сегодня оставлено исполнение правды»

— Свят. Василий Великий

 

«Добродетели эти требуют не только неоднократного проявления, они должны всегда пребывать в нас, быть присущими нам, корененными в нас. И они не должны оставаться на одном ровне, но все более и более множаться (преуспевать) и возрастать в силе и плодотворности»

— Еп. Феофан Затворник

 

Наилучший образец милосердия представил Иисус Христос в притче «О милосердном самарянине».

В милосердии всегда присутствует элемент альтруизмa:

 

«Себялюбие — это исполнение прихотей своего ветхого человека: и объедение, и эгоизм, и прямство, и зависть. Любовь к себе ничтожает любовь к ближнему; себялюбие лишает нас мира и радости. …Однажды ночью во сне один человек слышал голос „Пойдём, я покажу тебе ад“. Тогда он оказался в комнате. Посередине её стоял стол, за ним сидело много людей. На столе была кастрюля, полная еды. Но люди были голодны: они черпали длинными ложками из кастрюли, но не могли поднести ложки ко рту. Поэтому одни из них ворчали, другие кричали, третьи плакали. …Потом он слышал тот же голос „Пойдём, теперь я покажу тебе рай“. Тогда он оказался в другой комнате, где стоял такой же стол с кастрюлей, и также вокруг него сидели люди с длинными ложками. Однако все были сыты и веселы, потому что каждый из них, черпая из кастрюли еду, кормил своей ложкой другого. Теперь ты понимаешь, как можешь ещё в этой жизни ощутить рай? …Творящий добро радуется, потому что тешается Божественным тешением. А делающий зло страдает, и земной рай превращает в земной ад. же в этой жизни мы начинаем ощущать рай или ад»

— Паисий Святогорец

 

«О ближнем они не думают, люди забывают о тех, кто страдает. Предположим, что те, кто выбрасывает пищу, не знают о том, что рядом с ними есть люди, имеющие нужду. Но почему же они не спрашивают, чтобы знать? Мы не даем даже того ненужного, что у нас есть. Когда один человек не может купить необходимого ему, другой имеет вещи, которые сам не использует, и не дает их тому, кто в нужде, то это грех. …У нас есть все, и поэтому нам не больно за других. Они не ставят себя на место другого, чтобы не потревожиться и не потерять своего покоя. Но с таким внутренним расположением как они смогут найти бедняка? Если человек думает о другом, то он находит бедняка и находит то, в чем он имеет нужду. Человек, имеющий любовь, не довольствуется лишь тем, чтобы давать тому, кто попросит у него милостыни, но и сам ищет людей, находящихся в нужде, чтобы поддержать их. …Один голодный понимает другого. Сытый голодного не разумеет. Если ты тоже испытываешь боль, то ты думаешь о боли другого человека, встаёшь н е г о м е с т о и большую боль испытываешь не за себя, за него. То есть твоя собственная боль помогает тебе понять боль других. А когда ты принимаешь свою собственную боль с радостью, то ты тешаешь и тех, кому больно. Но и тот человек, у которого ничего не болит, пусть хоть немного пострадает за тех, кто испытывает боль. Как говорили фарасиоты: „Я понесу твою котомку“, то есть я возьму на себя твою боль, твою муку, твоё горе. …Боль другого человека нужно сделать своей болью. Я видел, что другому больно, и забывал свою собственную боль. Чудо происходит, когда ты соучаствуешь в боли другого. Главное в том, чтобы ты ощутил человека братом и тебе стало за него больно. Так и в больницах: если врачи и медсестры действительно страдают за больных, то это является самым действенным лекарством из всех, которые они им дают. Больные ощущают частие к ним и чувствуют веренность, безопасность, тешение. Тому, кто страдает, не нужны ни наши многие слова, ни наши поучения. Он понимает, что тебе за него больно, и это помогает ему. Если нам больно за других, то мы забываем себя, свои собственные нужды»

— Паисий Святогорец

 

«После кратковременной земной жизни, — напоминал отец Макарий своим слушателям, — настанет смерть и за нею ответ перед Богом: как мы потребили полученные нами от Него дарования. Богатые, как избранные и доверенные приставники Его сокровищ, — получили от Него богатство, чтобы быть раздаятелями последнего между бедными. Кто был приставником верным, тот слышит после данного отчета оное вожделенное: „рабе благий и верный, вниди в радость Господа твоего“; но что слышит тот, кто был приставником неверным и врученное ему для раздаяния другим таил только для самого себя? После краткой временной жизни настанет вечность и в царстве вечной Божией любви будет наслаждаться блаженством только тот, кто здесь, как Писание называет эту жизнь, вовремя купит себе право на него любовию к ближним. Богатые, собирающие богатство только для себя, делают то, чтобы, отказывая в вечном блаженстве самим себе, оставлять временное благополучие своим детям и внукам. Но Бог обыкновенно разрушает их суетные советы — доставить пользование своим кровным: Он не наделяет их хорошими детьми, так что нажитое ими с исключительными заботами о детях скоро неразумным образом проживается этими последними… Бог одинаково любит всех людей и каждого человека в отдельности. Но Он сотворил людей так, что не все обладают одинаковою способностью к приобретению благ земных, что одни обладают ею более, другие менее: где же Его одинаковая любовь к людям? Сотворив не всех людей с одинаковою способностью к приобретению благ земных, Бог возложил обязанность на тех из них, которым дал большие дарования заботиться о тех, которым дал меньшие дарования, дабы таким образом люди, представляя из себя союз связуемого взаимною любовию братства, все наслаждались Божиим даром жизни с ее благами в одинаковой степени. Таков божественный идеал, с которым сотворены люди и от которого они отступили. Человек, живущий только для себя со своей семьей — сознает себя в этом мире как бы врагом всех, потому что из всех помышляет извлекать только пользу; заботясь только о себе, он — один против всех, и чувство, которое наполняет его душу, есть чувство одиночества среди людей и фальшивости положения между ними; напротив, человек, который поставляет одною из целей своей жизни благотворение ближним, живо чувствует себя их братом, и это чувство братства с людьми, дающее сознавать смысл жизни среди них, наполняет сердце человека блаженством, выше которого ничего нет, потому что Господь, который есть любовь, сотворил людей именно для блаженства братской любви. Греховное себялюбие сузило в людях чувство родства до тесных пределов любви к отцу и матери и к своим родным детям. Все люди суть одинаковые дети Божии и все суть братья и что на богатых возложена Богом обязанность оказывать помощь бедным. Спаситель заповедует: возлюбиши искренняго твоего, яко сам себе, то есть Он заповедует богатым заботиться о бедных столько, чтобы последним так же было хорошо жить, как им самим»

— Голубинский Е.Е. Повесть о хорошем человеке. О реформе в быте Русской Церкви. М., 1913

 

Влияние понятия «образа Божьего» на понимание милосердия

 

Любовь смотрит на творение Божие сквозь грехопадение, прозревая в нем неотменимое бытийственное ядро, мы должны восприимчивым сердцем, не обманчивыми глазами, внутренне прозревать подлинную богообразную красоту человека, то порой, что мом трудно понять сердцем можно прочувствовать, даже когда любят человека заведомо щербного, любят не за что-то определенное, какие-то там черты и свойства характера, не щербность выходит в нем на первый план, за ней предполагаются какие-то позитивные реалии, их более или менее сокровенное присутствие, в тенденции отдаленной перспективы тяготеющие стать таковыми, в любви один человек говорит другому безусловное «да». Митр. Антоний Сурожский говорит очень хорошие слова об этом же: «…Христос обращается как бы насквозь, через грех, к тому потаенному сердца человеку (Пет.3:4), в котором есть жизнь и в котором есть сыновнее достоинство любви». В этом, явлено подлинное «братское» отношение к ближнему: если брат поступает не так, как следовало бы и не так, как нам хотелось бы и согрешает, и может быть даже тяжко согрешает и обижает нас, но он ведь не перестает быть мне братом и мы же не перестаем его любить и прощаем ему много-много раз, — такая любовь не бывает во вред, бывает она только ко спасению, во вред бывает ее недостаток.

 

«Не смешивай человека — этот образ Божий — со злом, которое в нем. Потому что зло есть только случайное его несчастие, болезнь, мечта бесовская, но существо его — образ Божий — все-таки в нем остается»

— Св. Прав. Иоанн Кронштадтский

 

Духовное и телесное попечение это как терпеливый, вдохновенный, порный труд художника или реставратора-иконописца, обновляющего и вновь вырисовывающего сокрывшийся, свернутый под грязным слоем гнетущей нищеты и облепившего порока светлый остаток подлинно-неизменной красоты личности, образа Божьего в падшем человеке:

 

«…должны научиться прозревать в человеке образ Божий, святыню, которую мы призваны привести обратно к жизни и к славе, так же как реставратор призван вернуть к славе икону испорченную, затоптанную, простреленную, которую ему дают»

— Митр. Антоний Сурожский

 

«Часто мы видим лишь внешнего человека, поруганного грехом, топающего в страстях, и не замечаем того образа Божия, который сокрыт под внешними наслоениями. А именно его мы должны видеть и ему поклониться в каждом из наших ближних.»

— Еп. Иларион (Алфеев)

 

«Человек носит образ Божий в высших свойствах души, особенно, в ее бессмертии, в свободной воле, в разуме, в способности к чистой бескорыстной любви.»

— Прот. Михаил Помазанский

 

Все добрые и благородные свойства и способности души являются таким выражением образа Божия, способность понимать прекрасное, творить прекрасное вокруг себя. Никакой человек, даже тяжко грешный, не лишен этой искры Божией.

 

«Чти всех, как образы Божии, всем благожелай и благодетельствуй по силе, пред всеми смиряйся и всем гождай в пределах добра, радуйся с радующимися и соскорби скорбящим, никого не осуждай и не ничижай, даже в мысли и чувстве, от ищущих у тебя совета и вразумления не скрывай истины, когда знаешь, сам же в чители никому не навязывайся, паче же всего блюди мир и согласие со всеми, с готовностию на всякие для того со своей стороны жертвы, и всевозможно избегай соблазнить кого»

— Преп. Никодим Святогорец

 

Одна душа, созданная по образу Божию, драгоценнее в очах Бога, нежели тысячи миров со всем их содержимым, ценнее всех земных сокровищ и богатств, за которые люди бивают друг друга. Христианством нам заповедано милосердие — ко всем людям без обособляющего исключения и дискриминирующего разделения: «Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас. Ибо, если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники? Будьте совершенны, как совершен Отец ваш небесный; ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мф.5:44), — то есть будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд (Лук.6:36), живите божественною жизнью, не подобляйтесь во зле и коварстве своим врагам, но будьте миролюбивыми миротворцами. «Поэтому христианская любовь, в противоположность плотской, которою мы естественно любим своих: это любовь к ним в Боге, как к детям Божиим. Христианская любовь производит коренное изменение в самой личности человека, в его самочувствии, в его отношении к своему и не-своему. Это различие своего и не-своего изменяется так, что свое исчезает в Божием, Божиим обнимается все не-свое. По этому же самому и различие между братом и врагом не есть безусловное, но, основываясь на естественном пристрастии и ненависти, оно падает вместе с ними. Очевидно, от меня не требуется, чтобы я любил врагов только потому, что они враги. От меня требуется, чтобы я любил врагов, как детей Божиих, равно и своих, не как же своих, как тоже детей Божиих. Христианин заботится о своих, но желает он им того же, чего желает врагам как детям Божиим. Он желает им духовных благ, честности, правды, мира, чистоты, святости. Так всякий христианин должен любить свою семью, свой народ! В этом основной нерв христианской любви» (Тареев, Михаил Михайлович, «Цель и смысл жизни» М., 1901). Поэтому всякая междоусобная вражда на планете — сродни попытке человечества к «коллективному самоубийству»; то есть враждуя против «ближнего» — человечество воюет против самого себя (разрушительными последствиями глобальных войн)… «Люби ближнего своего, как самого себя. Мне было дано видеть смысл этой заповеди в форме гигантского, вселенского древа, корнем которого является Адам. Сам я — не более чем листик на ветви этого древа. Но оно мне не чужое: оно — моя основа, я принадлежу ему. Молиться за весь мир — значит молиться за это древо во всей его целокупности, со всеми миллиардами его листьев» (Архим. Софроний (Сахаров)). Это сострадание поистине вселенского масштаба, это осознание онтологического единосущия всего человеческого рода и систологической общности своего личного бытия с общечеловеческим бытием; также это чувство благоговения перед человеческой жизнью вообще и нашей человеческой ответственности друг перед другом и перед всем творением; христиане выступают за общество сострадания и частия, взаимности и солидарности, в котором никто не сможет оставаться равнодушным, когда видит любое страдание, испытываемое любым членом человеческого рода в любой части мира. Здесь говорится о смысле внутреннего равнивания себя с другим безо всяких иных мотивов, осознание единоприродной равноправной близости себя с ним, проецирования себя во образ другого в попытке соучастия и сопереживания поставить себя на его место. Наша личность расширяется объемля весь мир — но при этом сохраняя свою цельность, оставаясь самим собой. Чужой грех — нами осознается и нам причиняет боль как свой собственный; мы скорбим, печалимся и соболезнуем о язвах чужой души, молимся о вразумлении наших врагов, снисходительно-терпеливо ожидаем возвращения заблудших. «Плачь обо всех» — это значит, что «все будут тебе родные и милые, и будешь проливать обильные слезы за ближнего и за всякое дыхание и тварь» (Преп. Силуан Афонский); таким же образом и страдание другого — это мое страдание, и исцеление моего ближнего — мое исцеление, «слава брата моего будет также и моей славой»; «если милующий других сам помилован будет, то, как полагаю, весь мир держится покаянием, когда один от другого промыслительно бывает вспомоществуем» (Преп. Марк Подвижник); «носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов» (Гал. 6:2); «посему, страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены» (1 Кор. 12:26). Когда мы произносим "Отче н ш " (а не «мой»), мы думаем обо всем человечестве и испрашиваем полноту благодати для всех, как для самих себя, — говорит о. Софроний. Свят. Григорий Нисский подчеркивает ту же мысль, слова "и остави нам долги н ш " произносятся нами от имени Адама, так же как и от нашего собственного имени.

 

"Христос вместил в Себя «всего Адама» и пострадал за него; потому и нам следует вместить в себя жизнь всего человечества, видя в каждом человеке «вечного брата своего»: «в вечности все мы едино, и потому каждый из нас должен заботиться не только о себе, но и об этом всеединстве». И все это до такой степени, что, по словам о. Софрония, «в глубоком сердце своем христианин каким-то образом переживает всю историю мира, как свою собственную и нет тогда для него чужого человека… бытие всего человечества не есть для него нечто чуждое, постороннее, но неотделимо связано и с его личным бытием; чрез любовь Христову все люди воспринимаются как неотъемлемая часть нашего личного вечного бытия». Так сильно в нас чувство единения с нашими ближними, что мы начинаем смотреть на все человечество, как если бы оно составляло одного Человека. «Весь Адам становится единым Человеком — Человечеством. В глубокой молитве за весь мир, как за „самого себя“, в каждом человеке реально живет все человечество, как единая жизнь, единая природа во множестве персон». Именно потому, что мой ближний — это я сам, и потому, что его жизнь — моя собственная, я должен любить врагов своих. Только в свете чения преп. Силуана о «всем Адаме» мы можем по-настоящему понять, почему он придает такое исключительное значение любви к врагам. Я должен любить врага моего потому, что мой враг — это я сам; я — тот «Другой», которого я считаю своим врагом. Его жизнь — моя, моя — его (во взаимосвязи судеб). Любовь к врагам есть непосредственное следствие нашей неразрывной взаимосвязанности во «всем Адаме»"

— Еп. Каллист (Уэр)

 

Мы можем негативно относиться к самому дурному аморально-асоциальному «образу жизни» (форме поведения), но при этом продолжая сострадать и жалеть самого г р е ш н и к его ведущего — его личные грехи не должны встать непреодолимой преградой на пути для наших искренних, живых, доброжелательных чувств и для миролюбивой терпимости. Мы не сливаем до неразличимой неразборчивости и степени смешения (то есть отделяя грех от самого человека) — саму (1) л и ч н о с т ь в человеке и его пусть хотя и ложные (2) в з г л я д ы — но помогая даже чужеплеменному и неверному, не деля единоприродных с нами людей на «достойных» или «недостойных», мы воздаем честь и хвалу не его беждениям, — образу Божьему пребывающему в нем…

 

«Ближний — равноправное мне существо, тот же человек, что я, тот же образ Божий и вместе малый мир; и как он то же, что я, то и любить его надо мне, как я сам себя люблю. Возлюбити искренняго твоего яко сам себе (Мф. 22,39), — надо наблюдать его, как свою плоть и кровь: обращаться с любовью, кротко, ласково, прощая погрешности его, как себе охотно прощаю, как сам жажду от других прощения или снисхождения моим немощам, то есть чтобы и не замечали их, как бы их не было, или заметили ласково, кротко, любезно, доброжелательно. Люби всякого человека, несмотря на его грехопадения. Грехи грехами, основа-то в человеке одна — образ Божий. Другие со слабостями, бросающимися в глаза, злобны, горды, завистливы, скупы, сребролюбивы, жадны, да и ты не без зла, может быть, даже в тебе его больше, чем в других. По крайней мере в отношении грехов люди равны: вси, сказано, согрешиша и лишени суть славы Божией (Рим. 3,23), все повинны пред Богом и все равно нуждаемся в Божием к нам милосердии. Потому любя друг друга, надо терпеть друга друга и оставлять, прощать другим их погрешности против нас, чтобы и Отец наш небесный простил нам согрешения наши (Мф. 6,14). Таким беждением, предохранишь себя от многих грехов и страстей; беда наша часто в том, что мы свое зло приписываем другому; будучи сами злы, мы не хотим видеть добра и в других. Господи! даждь мне зреть мои прегрешения, чтобы я не презирал грешников, мне подобных, и не питал к ним зла в сердце за грехи их и сам бы себя презирал по достоинству, как грешника первого. Итак, всею душою чти и люби в каждом человеке образ Божий, не обращая внимания на его грехи — Бог един свят и безгрешен. Еще почитай человека, несмотря на его грехи, потому, что он всегда может исправиться; о язвах его надо пожалеть, поболезновать да помолиться, как о своих. важай же человека, спасай его; береги и себя, не раздражайся, не озлобляйся, не завидуй, не обижай, не ги, не прелюбодействуй, не кради, и долготерпи погрешностям и заблуждениям человека падшего. Приучи себя всегда смотреть на всякого человека с высоким почтением, сколько бы ни был человек, по видимому, мал и незначителен. Величайшее светило отражается в бесконечно малых телах земных, в бесчисленном множестве их, и образ человека отражается в малых зрачках глаз: так мысленное Солнце — Христос изображается в малых существах — людях, в бесконечном множестве их. Солнце, отражаясь во множестве малых и великих тел, освещает весь мир, покрывая собою всего его: так и Господь. Почитая всякого человека, мы почитаем Самого Бога и самих себя: ибо ближний — другой, пятый, десятый, сотый, тысячный, миллионный — я; подобно множеству листьев на дереве, все — одно дерево, одинаковою жизнью живут, одинаковое происхождение имеют, одинаковый вид имеют, одинаковое начало, одинаковый и конец. Всячески почитай лики человеков живых, да почитаешь как должно лик Божий. Ибо лик Господа Иисуса Христа есть лик человеческий. — Не важающий лика человеческого не важит и лика Божия! Видя лица других, я вижу свое лицо, ибо все мы как один, сотворены Богом, от одного человека, от одной крови, и все равно по образу Божию, — и потому на всех должно смотреть чисто, неблазненно, не враждебно, не лукаво, не корыстно, с чистою Божией любовью. Итак, виждь в других себя, да и другие видят в тебе себя, люби всех, как себя. Имей христианское благоискусство от сердца благословлять проклинающих тебя; люби врагов своих искренно, не обращая внимания на их вражду, но — видя в них себя самого. Сохрани кроткое и миролюбивое расположение к брату даже тогда, когда он коварно или хитростью, или же как-либо ненамеренно лишает тебя последнего достояния. Тут-то и покажи, что ты любишь в ближнем образ Божий больше всего земного и тленного, что любовь твоя николиже отпадает (1 Кор. 13,8); христианин должен так горячо и крепко любить ближнего, чтобы мог всегда говорить: что ны разлучит от любве Божия и от ближнего? скорбь, или теснота, или нагота, или беда, или меч (Рим. 8,35), или деньги, или сладости пищи и питья, или богатое жилище, или попеченье об одежде, или разные житейские довольствия? Так пьяница для довольствия плоти и одурения себя не жалеет множества денег, нищим жалеет копейки; куритель табаку бросает на ветер десятки и сотни рублей, нищим жалеет копеек, которые могли бы спасти его душу; любящие одеваться роскошно или охотники до модной мебели и посуды тратят на одежду и мебель с посудою огромные деньги, мимо нищих проходят с холодностью и презрением; любящие хорошо поесть не жалеют на обеды десятки и сотни рублей, бедным жалеют грошей. Делай добро ненавидящим тебя, как сын Отца Небесного, который благ есть на безблагодатныя и злыя, веруя, что благим победишь злое; потому что добро всегда сильнее зла»

— Св. Прав. Иоанн Кронштадтский

 

Каждый человек сотворен прекрасным, надобно только эту изначальную красоту разглядеть. …Бывает, изящная красота какого-либо произведения искусства или вида природы, благотворно очистительно воздействует на нашу душу, пробуждает в ней лучшие чувства; бывает также наша любовь раскрывает подлинное своеобразие и наполняет предначальной красотой любимого нами человека, придавая ему особую ценность в своих очах, способна вновь оживить, окрылить, вдохновить и сподвигнуть его на достижение нравственных высот, победы над собой, стяжание добродетелей и без помощи которой, с нашей стороны, без сознания что кто-то его ещё не бросил, окончательно не отвернулся и продолжает всё равно любить, несмотря на множество его грехов — он бы нравственно опустился, морально деградировал, не видел бы света выхода из своей кромешной тьмы. Даже если человек оказался сам по себе «недостойным», — то любовь, живущая в нас и распространяющаяся через нас, как бы заново освящает его, перерождает и позволяет видеть в нём всё самое сохранившееся ценное, дорогое, интересное и прекрасное что в нём ещё осталось, не мерло окончательно. Вздыхая о земных недостатках в ближнем, мы радуемся духовному и вечному в нём; иными словами — когда мы ставим свою любовь перед лицо Божие и Божиими лучами освещаем и измеряем любимого человека; и в этом — глубокий смысл, как бы по-христиански «венчающий» любимого человека в созерцаемый царственный «образ Божий», подспудно сокрытый и проступающий в нем. В этом благоговейно любовном «обожании» любимым в наших очах, сродни обожествлению, его образ освящается и возводится на некий новый сакральный ровень в свете божественного: «Я сказал: вы — боги, и сыны Всевышнего — все вы» (Пс.81:6).

 

«Бог… отражается в жизни человека. Так изображает себя солнце в чистой дождевой капле. В дождевой капле мы видим солнце. Но то, что видим в ней,- не солнце. Солнце — там, на недосягаемой высоте. Лишенные славы христианства не лишены другой славы, полученной при создании: это — образ Божий. Если образ Божий будет ввергнут в страшное пламя ада — и там я должен почитать его. И слепому, и прокаженному, и поврежденному рассудком, и грудному младенцу, и головному преступнику, и язычнику окажи почтение, как образу Божию. Что тебе до их немощей и недостатков! Наблюдай за собою, чтобы тебе не иметь недостатка в любви. Воздавай почтение ближнему как образу Божию, — почтение в душе твоей, невидимое для других, явное лишь для совести твоей; и деятельность твоя да будет таинственно сообразна (этому) твоему душевному настроению. Воздавай почтение ближнему, не различая возраста, пола, сословия, — и постепенно начнет являться в сердце твоем святая любовь»

— Свят. Игнатий Брянчанинов

 

«…Для любви все злое, дурное в живом существе есть только маление, искажение его истинной природы, только момент небытия, примешивающийся к бытию и препятствующий его осуществлению: она отвергает зло и борется против него, как любящий борется с болезнью и падком сил любимого существа. Всякая положительная реальность, вся многообразная полнота сущего радостно приемлется любовью, ибо все истинно-сущее, как таковое, она воспринимает, как проявление божественного первоисточника жизни. Всякое отрицание здесь подчинено тверждению, моральная оценка есть здесь не суд, диагноз болезни и ведет не к фанатизму ненависти, к стремлению излечить, выправить истинное, положительное существо того, что искажено злом, помочь заблудившемуся найти правый путь, соответствующий его собственному назначению и подлинному желанию. Христианская религиозная становка есть становка любви: она сматривает высшую, абсолютную ценность и онтологическую обоснованность человека в той исконности, полноте и глубине его существа, которое мы называем личностью, если она воспринимает человека как святыню, как образ и потенциальный сосуд Бога»

— С.Л. Франк

 

Надо смотреть не на внешний неказистый вид людей с их всем присущими какими-то несовершенствами, недостатками, всех таких слабых, грешных и язвимых, видеть в них внутренний образ Христа. И когда проявляем интерес к ближнему ради него самого (а не ища нашей корыстной выгоды), и чем глубже вглядываемся в виденном в Христовом свете ближнего, взирая на нуждающегося человека пред собой, — мы молитвенно возносимся мом к его Создателю и таинственно созерцаем в нём самом о б р з Х р и с т (Сам Господь невидимо предстоит нам в образе обездоленных ближних и через них): «…Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, готованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне. …Так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне» (Мф.25:34).

 

«Не презирай бедных. Спросите себя: кто они? — и откроете их величие: они обладают ликом нашего Спасителя… Бедные суть правители нашей надежды, стражи Царства, открывающие врата праведным и запирающие их пред злыми и самовлюбленными; страшные обвинители, горячие защитники»

— Свят. Григорий Нисский

 

«Привык человек к злу — он его и считает своим нормальным, естественным состоянием, добро ему кажется чем-то неестественным, стеснительным, для него непосильным. Если же человек привык к добру, то же делает его не потому, что надо делать, потому, что он не может не делать, как не может человек не дышать, птица — не летать. Человек, добрый мом, крепляет и тешает прежде всего самого себя. И это совсем не эгоизм, как некоторые несправедливо тверждают, нет, это истинное выражение бескорыстного добра, когда оно несет высшую духовную радость тому, кто его делает. Добро истинное всегда глубоко и чисто тешает того, кто соединяет с ним свою душу. Нельзя не радоваться, выйдя из мрачного подземелья на солнце, к чистой зелени и благоуханию цветов. Нельзя кричать человеку: „Ты эгоист, ты наслаждаешься своим добром!“ Это единственная неэгоистическая радость — радость добра, радость Царствия Божия. И в этой радости будет человек спасен от зла, будет жить у Бога вечно»

— Архим. Иоанн (Крестьянкин)

 

«…Любовь к ближнему и служение благу ближнего во имя этой любви — главнейшая нравственная обязанность христианина, и только тот, кто положит душу свою за други своя, спасёт её, „иже бо аще хощет душу свою спасти, погубит ю“. (Мф. XVI,25). Молитва за других, болезновать душой за грехи людей и с любовью о них молиться — это жертва, равной которой нет ничего на свете; молитва — это „слёзы ребёнка“ — как сказано у поэта; молитва — чистейшая — самая святая созерцающая любовь; кто не любит, тот не может молиться!.. Любовь — альфа и омега нашей жизни; она есть душа нашей души. Кто не любит, тот „…яко медь звенящая или кимвал звяцаяй“ (1 Кор. X,1): мы не можем сеять добро кругом нас, если его нет в нас; мы не можем дать другим того, что сами не имеем. В блаженстве любви заключается то блаженство, которое обещано праведникам за гробом. Оно начинается здесь на земле; но вполне раскроется тогда, когда человек видит „лицом к лицу“ то, что он теперь постигает отчасти, „якоже зерцалом в гадании“. Любовь к ближнему и любовь к Богу не два, одно чувство, проявляющееся под двумя различными формами. Любви к Богу может противоречить только ложная любовь к людям, которая ставит тварь выше Бога; о такой любви говорит Спаситель: „иже любит отца или матерь паче мене, несть мене достоин; иже любит сына или дщерь паче мене, несть мене достоин“ (Мф. X,37). Любовь к Богу невозможна без любви к людям и наоборот. Кто любит Творца, тот любит и творение Божие — особенно то, которое носит на себе образ Христа. Любя творение, мы необходимо любим и Творца. В творении мы познаём и любим Творца, и творения мы любим постольку, поскольку в них отражаются божественные совершенства. Чем больше мы привязаны друг к другу, тем ближе к нам Бог; чем меньше, тем он дальше от нас. Представим себе геометрический круг. Центр его — Бог; радиусы — люди. Чем радиусы ближе к центру, тем меньше между ними расстояние; чем дальше, тем промежуток больше. Все материальные частицы земного шара влекутся силою притяжения к центру; на пути они сталкиваются, взаимно притягиваются, и все объединяются в одном центре. Люди также стремятся к Богу. Общая цель связывает их воедино и образует из них одну семью, в которой Бог — Отец, все люди — братья…»

— Прот. Николай Троицкий

 

«Любовь есть великое благо, первое и исключительное из всех благ, она сочетает собою Бога и обладающих ею людей. Эту связь мы знаем как любовь и именуем любовью, не считая любовь к Богу и любовь к ближнему за нечто раздельное, но признавая ее всю целиком за единую и ту же самую, ибо ею мы обязаны Богу и она сочетает людей друг с другом. Через любовь ко Творцу настолько почитая творение, насколько оно служит Ему и насколько того требует логос естества, станавливающий в качестве закона равночестие и исключающий из естества всякое неравенство, проявляющееся вследствие предубеждения к какому-либо человеку, поскольку этот логос всех заключает в самом себе единой силой тождества. Через эту силу любви человек добровольно освобождает себя от самого себя, отделившись от представлений и свойств, которые он был склонен мыслить относящимися к себе соответственно греховной воле. Он собирает себя в единую простоту и тождество, сообразно которым никто никоим образом не отделяет своего от общего, но каждый — для каждого и все — для всех, и, более того, для Бога скорее, чем друг для друга имеют единое существование, являя собою (и в естестве, и в воле) наиединственнейший логос бытия и Бога, соборно мыслимого в этом логосе… Ведь когда вырывается себялюбие, которое, как я сказал, есть начало и матерь зол, то вместе с ним обычно вырываются и все пороки, проистекающие из него и следующие за ним: когда оно не существует, то вообще не может существовать какого-либо вида порока или следов его, вместе с этими пороками вырывается с корнем ярость, гнев, кровопролитие, коварство, лицемерие, притворство, злоба, жадность и все то, чем разделяется единый человек. Вместо них в душу внедряются всяческие виды добродетели, дополняющие силу любви, сочетающую человека в единстве логоса его естества и образа существования, равнивающую и делающую одинаковым всякое неравенство и различие, возникающие во всех вследствие греховной воли: я имею в виду человеколюбие, братолюбие, странноприимничество, нищелюбие, сочувствие, сострадание, смирение, кротость, душевное благородство, великодушие, негневливость, смиренномудрие, долготерпение, стойкость, доброта, спокойствие, благоволение и миролюбие ко всем.»

— Из посланий Преп. Максима Исповедника

 

«Подлинно, великая вещь — человек, и драгоценная — муж милостивый. Милостыня бывает тогда, когда подается с сердием, со щедростью, когда ты думаешь, что не даешь, получаешь, когда ты как бы получаешь благодеяние, когда ты как бы приобретаешь прибыль, не теряешь; иначе это не было бы и благодеянием, потому что милующему другого нужно радоваться, не роптать. В самом деле, не нелепо ли, если ты, освобождая другого от печали, сам предаешься печали?»

— Свят. Иоанн Златоуст

 

«Нам жизнь дана, чтобы любить,

Любить без меры, без предела,

И всем страдальцам посвятить

Свой разум, кровь свою и тело,

Нам жизнь дана, чтоб тешать

Униженных и оскорбленных,

И согревать и насыщать

Нуждой и скорбью гнетенных.

Нам жизнь дана, чтоб до конца

Бороться со страстями, с ложью

И насаждать в свои сердца

Одну святую Правду Божью.

правда в том, чтобы любить,

Любить без меры, без предела

И всем страдальцам посвятить

Свой разум, кровь свою и тело!..»

— Схиигумен Савва (Остапенко)

 

Люди тратят деньги без цели и не думают о своём ближнем, которому нечего есть. Добро является добром лишь в том случае, если делающий его жертвует чем-то своим: сном, покоем и тому подобным. Только жертвуя, человек пребывает в родстве со Христом, потому что Христос есть Жертва

— Паисий Святогорец

 

"Тот истинно милостивый, кто беседует со всяким сердечно, не мом или стами, кто отдает всякому искреннее, сердечное почтение, нелицемерно, - словом, кто объемлет всех и носит всех любовью в сердце своем, презирая все вещественное, что становится препятствием в любви между им и ближним, - тот истинно милостив. Все жертвы и милостыни нищим не заменят любви к ближнему, если нет ее в сердце; потому, при подаянии милостыни, всегда нужно заботиться о том, чтобы она подаваема была с любовью, от искреннего сердца, охотно, не с досадою и огорчением на них. Самое слово милостыня показывает, что она должна быть делом и жертвою сердца и подаваема с милением или сожалением о бедственном состоянии нищего и с милением или сокрушением о своих грехах, ибо милостыня, по Писанию, очищает всяк грех (Тов. 12,9). Кто подает милостыню неохотно и с досадою, скупо, тот не познал своих грехов, не познал самого себя. Милостыня есть благодеяние прежде всего тому, кто ее подает. Милостыня хороша и спасительна, когда соединяется с исправлением сердца от гордости, злобы, зависти, праздности, лености, чревоугодия, блуда, жи и обмана и прочих грехов. А если человек не заботится об исправлении сердца своего, надеясь на свою милостыню, то он мало получит пользы от нее, ибо что одною рукою созидает, то другою разрушает. Благотвори бедному доброхотно, без мнительности, сомнения и мелочной пытливости, памятуя, что ты в лице бедного благотворишь Самому Христу, по писанному: понеже сотвористе единому сих братий Моих меньших, Мне сотвористе (Мф. 25,40). Знай, что милостыня твоя всегда ничтожна в сравнении с человеком, этим чадом Божиим; знай, что твоя милостыня есть земля и прах; знай, что с вещественною милостью непременно должна об руку следовать духовная: ласковое, братское с чистосердечною любовью обращение с ближним; не давай ему заметить, что ты одолжаешь его, не покажи гордого вида. Подаваяй, сказано, в простоте, милуяй с добрым изволением (Рим. 12,8). Скупец вещи ценит, человека не ценит, которому вещи нужны; вещи жалеет, человека не жалеет, хотя человек бесценное существо. Себе не жалко, другому жалко; себя любит, другого нет. Ибо кто станет протягивать руку без нужды? Когда подаешь просящему, который (кажется) не беден, здоров и по-видимому не заслуживает подаяния, - отчего сердце твое пожалеет для него поданной милостыни, - покайся в этом, ибо и нам божественная Любовь подает блага свои, тогда как мы имеем их и без того довольно (иначе сами бы были нищими). Гордыня возбуждает в богачах презрение к нищим и злобу и готовность их стереть с лица земли, как будто они не по праву живут на ней и ходят по ней! О, друзья Бога моего, бедные нищие братья мои! вы истинные богачи по духу, я истинно нищий, окаянный и бедный. Вы заслуживаете истинного важения от нас, обладающих в изобилии благами мира сего, но нищих и скудных делами добродетели: воздержания, кротости, смирения, незлобия, искренности и сердечной теплоты к Богу и ближнему"

— Св. Прав. Иоанн Кронштадтский

 

«Что есть Милосердие? Милосердие есть любить (своих личных) врагов, благословлять проклинающих, добро творить ненавидящим, творящим нам напасть, изгоняющим нас, защищать гонимых и проч... Помни, что человек великое, дорогое существо у Бога, но это великое создание, по падении в грех, есть немощное создание, подверженное тысячам слабостей; люби его, почитай его, но и вместе переноси его немощи, слабости, страсти, проступки. - Люби ближнего своего – грешный грешного – как самого себя (МФ. 19;19). - Немощи немощных носите, и таким образом исполните закон Христов (Рим. 15;1, Гал. 6;2). Велики эти слова: размысли о них глубже. Они то же значат, что слова молитвы Господней: Мы оставляем (прощаем) должникам нашим... Помни всегда, что ближний, кто бы он ни был (особенно) из христиан, есть член Христов (в настоящем или в будущем), хотя и больной, да ведь ты и сам больной, и всегда с важением и любовью принимай его, от души беседуй с ним и гощай его и ничего не пожалей для него: ни пищи, ни пития, ни одежды, ни книг, ни денег, если он в них нуждается. Господь за него воздаст тебе. Мы в с е Его дети, и Он - все для нас. Мы в с е грешники, возмездие за грех – напасти, беды, скорби, болезни и смерть (Рим. 6;23). Чтобы избавиться от грехов, надо молиться, чтобы молиться надо иметь веру и пование (не отчаиваться в людях)... Любовь христианская лучше предпочитает терпеть все внешние неудобства жизни, тесноту, отсутствие чистого воздуха, бытки, нежели из-за этих внешних и подобных неудобств допускать нетерпение, огорчение, раздражение, озлобление, ропот на стесняющих по нужде или по капризу характера, или по желанию пожить за чужой счет, на чужое спокойствие. Любовь все терпит и все переносит с щербом для себя, для своей материальной и телесной жизни: ибо, где любовь, там благодать Божия и всякое добро, там спокойствие, там довольство. Христианин претерпевает все, только бы не лишиться благодати Божией, которая для него величайшее из благ»

— Св. Прав. Иоанн Кронштадтский

 

Богатый богатому, сильный сильному, славный славному, вельможа вельможе помогает, нищий, сирый, вдова — всеми оставляется, нигде помощи от человека найти не может....Худо всякому причинять зло, но терпящему злое — хуже. Худо всякого опечаливать, но печального — ещё хуже. Худо всякого язвлять, но язвленного — и того хуже. Ибо богий помилования, печальный тешения, язвленный врачевания требует. А кто их озлобляет, тот и последнее, что имеют, у них отнимает, и так в последнюю беду приводит, жизнь сокращает и истребляет. Ибо обижающий бедного делает подобно тому, который топающего в воде более в воду погружает, и так беду к беде, печаль к печали, язвы к язвам прибавляет, это не только беззаконное, но и бесчеловечное дело, и признак человека, нравом в свирепого зверя преобразившегося....Сильные и высокие люди, которые не страшась ни гражданского суда, ни Божия, насильно или коварно отнимают у вдов, сирот, богих и прочих, не имеющих заступников, людей, землю, рощи, крестьян и прочее какое-нибудь добро, от чего они себе пищу получают, и так их последнего пропитания лишают....Разумейте, что Бог всем равно блага Свои подает, вся тварь одинаково всем служит: богатому и нищему, сильному и немощному, славному и безродному, вельможе и простому, благородному и худородному, рабу и господину его. Солнце, луна и звезды всем одинаково служат светом своим. Облака всех одинаково орошают. Воздух всем одинаково жизнь сохраняет. Земля всем одинаково плоды подает. Вода всех одинаково поит. Огонь всех одинаково согревает. Скоты, волы, овцы, кони всем одинаково служат

— Свят. Тихон Задонский

 

Ничто из здешнего не есть благо — ни веселье, ни богатство, ни драгоценная одежда, но все это имеет только название блага. Часто эти предметы бывают еще причиною нашей погибели, когда мы будем пользоваться ими не надлежащим образом. Так богатство тогда было бы благом для обладателя, когда бы он тратил его не на веселье только, не на пьянство и вредные довольствия, но, меренно пользуясь весельем, остальное раздавал бы бедным на пропитание: тогда богатство — благо!

— Свят. Иоанн Златоуст

 

Всё потраченное сверх этого крадено у кого-то, чья нужда больше, чем наша. Это не омрачает существование, это приносит радость: делиться, давать и принимать. Пока есть хоть один голодающий, и з л и ш е к довольствий, излишек добства — воровство

— Митр. Антоний Сурожский

 

Поэтому кто любит ближнего, как самого себя, тот ничего не имеет у себя излишнего перед ближним. Но ты оказываешься имеющим стяжания многа (Мф. 12, 22). Откуда же это у тебя? Не ясно ли из этого видно, что собственное свое довольствие предпочитаешь ты облегчению части многих? Поэтому чем больше у тебя богатства, тем меньше в тебе любви... Если б справедливо было тверждаемое тобою, что от юности сохранил ты заповедь любви, и столько же воздавал каждому, сколько и себе: то откуда у тебя такое огромное имение? Попечение о нуждающихся расточительно для богатства. Если б одевал ты нагого, если б отдавал хлеб свой алчущему, если б дверь твоя отверста была всякому страннику, если б ты был отцом сирот, если б сострадал ты всякому немощному: то о каком имении стал бы ты скорбеть теперь? Давно бы ты позаботился расстаться с деньгами, если бы любил своего ближнего

— Свят. Василий Великий

 

Ни великие богатства сего мира, ни власть, ни отличия, сколько бы кто ни превозносился ими, не могут почесться существенным благом, которое заключается в одних добродетелях; они суть (блага земные) нечто среднее между благом и злом; ибо как для правильно потребляющих их по нужде они бывают полезны и пригодны (поелику подают случай к добрым делам и приносят плоды для вечной жизни); так, с другой стороны, для тех, которые во зло потребляют их, они бывают бесполезны и вредны, служа поводом ко греху и смерти

— Авва Феодор

 

Братья, не будем плохими правителями доверенных нам благ, если не желаем слышать резких слов Петра: Стыдитесь, вы, держивающие чужое имущество. Подражайте в равенстве Богу, и более не будет бедных. Не будем биваться ради накопления серебра, в то время как братья наши мирают от голода; безумным чванством ожесточая сердца. Будем подражать изначальному закону Бога, посылающего дождь свой на праведных и злых и заставляющего восходить солнце над всеми людьми без различия. Придерживайтесь не закона силы, закона Творца. Поддерживайте доброту своей природы, почитайте изначальную свободу, важайте людей, защищайте род ваш от бесчестий, помогайте ему в болезнях, исторгните его из нищеты. Не ищите выделиться среди других, разве только щедростью. Будьте богами для бедных, в подражание любви Божией. Ни в чем человек так не подобен Богу, как в способности творить добро....Все это, о чем я сказал, также и все прочее, чем превозносится наша мысль, доставит ли тебе столько выгоды, сколько полезно поставить все это ниже себя, иметь в виду достоинство души, знать: откуда она произошла, к кому и куда должна возвратиться, и какое стремление сообразно в ней с разумом?

— Свят. Григорий Богослов

 

Скажи же мне, что у тебя собственного? Откуда ты взял и принес с собою в жизнь?...Богатые, захватив всем общее, обращают в свою собственность, потому что овладели сим прежде других. Если б каждый, взяв потребное к довлетворению своей нужды, излишнее предоставлял нуждающемуся, никто бы не был богат, никто не был и скуден. Не наг ли ты вышел из матерняго чрева? Не наг ли и опять возвратишься в землю?

— Свят. Василий Великий

 

“Не только тот бийца, который оружием бивает, но и тот, который путь к смерти стелет, или не избавляет от смерти, когда может. Не помогаешь топающему в воде, когда можешь… не избавляешь от рук бийц брата твоего, когда можешь… не пускаешь в дом свой от мороза трясущегося… презираешь язвленного и лежащего на дороге… отнимаешь у ближнего своего одежду, которою он одевается; отнимаешь пищу, которой насыщается… не питаешь от голода погибающего… опечаливаешь брата злобою своей… как мечом, язвляешь его языком… – словом, отнимаешь у ближнего нужное для жизни – биваешь его. Не помогаешь бедствующему, когда можешь, – биваешь брата своего, ибо не отвращаешь способ, через который смерть приходит. Ты не помогаешь ему, другой от этого отказывается, и так без помощи оставшийся брат погибает. Ты, и другой, и третий, которые не помогли ему в бедствии его, в погибели его виновны, ибо могли отвратить погибель его помощью своею, но не хотели; не хотели, поскольку любви не имели.”

— Свят. Тихон Задонский

 

Не подают милостыни потому, что, мол, пропьют и т. д. Если и пропьет, то это меньший грех, чем то озлобление, которое мы в нем возбуждаем нашим отказом, и та черствость и осуждение, которое мы в себе культивируем.

— Свящ. Александр Ельчанинов

 

Не имеешь денег, но имеешь хотения; отрекись от них, и посредством их совершай благое. Не можешь благотворить рукою телесною? Благотвори правым произволением: аще согрешит к тебе брат твой, остави ему (Лк. 17, 3), по слову Господню; и это составит для тебя великую милостыню... Великое дело, если кто, имея деньги, подает богим; миловать же ближних в согрешениях их настолько больше, для получения прощения грехов, во сколько душа, по естеству своему, честнее тела.

— Преп. Марк Подвижник

 

Где богатство и хищничество, там виден волк (волк похищает и чужое, овца ступает и свою шерсть); где богатство и свирепость, там вижу льва, не человека; он погубил свое благородство неблагородством пороков....Что пользы человеку приобресть деньги, и не приобресть добродетели? Для чего ты берешь чужое, свое теряешь? Я имею, скажешь ты, землю плодоносную? Но не имеешь души плодоносной. Имею рабов? Но не имеешь добродетели. Имею одежды? Но ты не приобрел благочестия

— Свят. Иоанн Златоуст

 

Какой мир у богатого с бедным? Ловля у львов — дикие ослы в пустыне, так пастбища богатых — бедные. Отвратительно для гордого смирение: так отвратителен для богатого бедный. Когда пошатнется богатый, он поддерживается друзьями; когда падет бедный, то отталкивается и друзьями. Когда подвергнется несчастью богатый, у него много помощников; сказал нелепость, и оправдали его. Подвергся несчастью бедняк, и еще бранят его; сказал разумно, и его не слушают. Заговорил богатый, — и все замолчали и превознесли речь его до облаков; заговорил бедный, и говорят: «это кто такой?» И если он споткнется, то совсем низвергнут его

— (Сир. 13:22-27)

 

“Ибо как разлив одного источника тучняет много пространных равнин; так и богатство одного дома достаточно для спасения множества бедных, – если только скупое и необщительное сердце, как камень, попавший при выходе, не задержит разлива.”

— Свят. Григорий Нисский

 

Пока благополучно плаваешь, простирай руку потерпевшему крушение. Одно для всех море, одни мятущиеся волны, подводные камни, тесы, скалы и прочие опасности житейского мореплавания одинаково страшат плавателей. Пока ты не страдаешь, пока безопасно переплываешь море жизни, не проходи немилосердно мимо потерпевшего крушение. Кто порукою тебе в постоянстве благополучного плавания? Ты не достиг еще пристани покоения. Твоя жизнь еще не дошла до берега, ты еще носишься по морю жизни. Каким проявишь себя к потерпевшему несчастье, такими будут и спутники твоего плавания

— Свят. Григорий Нисский

 

Милостивый весьма блажен, потому что плод милости делается собственным достоянием милующего. Только твердившаяся в нас забота о добродетели есть нечто постоянное. Ибо кто преуспел в чем-либо высоком, тот при возрастании в них имеет не мимолетное и не неустойчивое, но непоколебимое, длящееся всю жизнь довлетворение....Кто желает добродетели, тот приобретает то, чего возжелал. Потому - блажен взалкавший целомудрия, ибо исполнится чистоты. Насыщение ею производит не отвращение, но силенное желание; и насыщение и желание взаимно возрастают в равной степени. Ибо за желанием добродетели следует приобретение желаемого, и приобретенное благо приносит в душу непрекращающуюся радость. Таково свойство этого блага, что не только в настоящем, но на все времена доставляет действительную радость. Преуспевающего в добре радует и воспоминание о жизни, проведенной правильно, и сама жизнь в настоящем, и ожидание воздаяния, которое вижу не в чем ином, как в той же добродетели, так как она и есть дело преуспевающего и дается как награда за преуспеяние

— Свят. Григорий Нисский

 

Тот милостив, кто в мысли своей не отличает одного от другого, но милует всех

— Преп. Иск Сирин

 

Кто затыкает хо свое от вопля бедного, тот и сам будет вопить, - и не будет слышан" (Прит. 21,13). А мы часто дивимся отчего Бог не слушает молитв наших? Оттого что бывали, верно, случаи, когда мы затыкали ши свои от речей, которыми маливал нас нуждающийся

— Свт. Феофан Затворник

 

О, сколько на свете бийц, которые не руками, но своим немилосердием и бесчеловечным отказом бивают людей, но думают о себе, что они чисты. Ибо не только тот бийца судится, кто бивает ближнего, но и тот, кто не избавляет бедствующего от смерти, может избавить: если бы он подал руку помощи бедствующему, не постигла бы его смерть

— Свт. Тихон Задонский

 

Живые отличаются от мертвых не только тем, что смотрят на солнце и дышат воздухом, но тем, что совершают что-нибудь доброе. Если они этого не исполняют, то... ничем не лучше мертвых

— Преп. Григорий Богослов

 

Мелкие хорошие поступки – это вода на цветок личности человека. Совсем не надо человеку голодному или давно голодавшему съесть полпуда хлеба – достаточно съесть полфунта, и же его организм воспрянет. Жизнь сама дает дивительные подобия и образы важности маленьких дел. Чтобы всквасить бочку с тестом, совсем не надо ее смешивать с бочкой дрожжей. Достаточно положить совсем немного дрожжей – и вся бочка вскиснет. То же и доброе: самое малое может произвести огромное действие. Вот почему не надо пренебрегать мелочами в добре и говорить себе: “Большое добро не могу сделать – не буду заботиться и ни о каком добре”. Большое добро есть лишь крыша, возведенная на стенах – кирпичиках – малого добра. Так спасается человек: от малого происходит великое. “Верный в малом” оказывается верным в великом

— Архим. Иоанн (Крестьянкин)

 

Мало помалу, помогая ближнему, ты дойдешь до того, что станешь желать и пользы его, как своей собственной, и его спеха, как своего собственного. Это и значит возлюбить ближнего как самого себя

— Авва Дорофей

 

Кто дает волю доброму движению своего сердца, тот обогащается прежде всего сам - в его душу входят светлая, целительная сила, радость, мир, врачующие все болезни и язвы нашей души. Жестокосердый, наоборот, сжимает свое сердце, он впускает в него холод, вражду, смерть

— Свящ. Александр Ельчанинов

 

Лишь в мыслях своих миллионер обладает своими миллионами. На самом же деле они обладают миллионером, который в большинстве случаев бывает ими связан, принужден к определенному образу жизни, прикреплен к определенному кругу людей, вынужден иметь вокруг себя подозрение, ложь, лесть, зависть, подобострастие, неискренность, покушения на свою жизнь - физическую и душевную. Апокалипсис про такое богатство говорит очень определенно: Ты говоришь о себе, я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды, не знаешь, что ты несчастен и жалок, и нищ, и слеп, и наг (Апок. 3,17). В обратном значении этого выражения можно было бы сказать про какого-нибудь материально бедного человека, богатого добрыми и светлыми чувствами и самоотверженными поступками, но видящего лишь свою бедность, свое ничтожество земное: Ты говоришь, что ты беден, худ, и нищ, и во всем имеешь нужду, не знаешь, что ты богат во Христе, богат в вечности, и этого богатства, доставляющего тебе вечное блаженство, никто не может от тебя отнять... Собственность есть проводник любви Божьей и человеческой. Но люди часто из корысти делают ее проводником ненависти к Богу и к человеку. Разве все это не рабство, не каторга, величивающаяся по мере величения состояния? Велико ли то, что можно купить за деньги? Находится ли в числе покупок м и р д у ш и - высшее счастье? Эта прозрачная гармония жизни есть Царствие Божие внутри нас. Благословенна собственность, основанная на любви к Богу и на свободе сердца. "Кто сеет скупо, тот скупо и пожнет, кто сеет щедро, тот щедро и пожнет". Даруемая собственность приносит благословение. Похищаемая — низводит проклятье. Подлинное обладание человеческое сокрыто лишь в этой евхаристической собственности, идущей от Бога и к Богу чрез человека. «Мое только то, что я отдал», — говорит св. Максим Исповедник. Отдал... кому? — Богу, нуждающимся людям. Как написано: "расточил, раздал нищим, правда его пребывает во век" (Пс. :9). Человек может сделаться богатым и щедрым в делах милосердия. Среди богатых есть «спрятавшие его для себя», зарывшие богатство в землю, и есть люди, отдавшие его Богу, начавшие себя считать лишь призванными как можно справедливее его распределить в мире. Да, если бы все люди прониклись до конца этим истинным созерцанием реальности, как иначе пошла бы жизнь их; как разлетелись бы и исчезли все жасные человеконенавистнические теории, одна другую сменяющие в мире, и воцарилось бы одно правильное, настоящее христианское отношение к ценностям земли.

- Арх. Иоанн (Шаховской)

 

..Как часто бывает, что, когда стол же готов, ты, позвав прислуживающего раба, если тот замешкается, из себя выходишь из-за маленькой только задержки, хотя отлично знаешь, что если и не тотчас, то немного спустя ты получишь довольствие; и однако себя самого, когда ты приходишь в ярость из-за пустяка, ты не называешь безстыдным, бедняка, который боится и трепещет из-за более важного (потому что весь страх у него не о замедлении, о голоде), называешь наглым и безстыдным? Разве же это не крайнее безстыдство? Если ты, видя какую-нибудь ничтожную каплю, павшую с потолка, зовешь и слуг, и мастеров, и шумишь на весь дом, то как же ты равнодушно смотришь на бедняка в лохмотьях, лежащего на соломе, в грязи, и терпящего всякий холод? Какой зверь не смягчился бы, видя такое бедственное положение? Кто так жесток и безчеловечен, чтобы не стать от этого кротким и сострадательным?...Не слышал ты, что говорит Соломон: кто держивает у себя хлеб, того клянет народ (Притч. 11:26)? Но ты ходишь всюду, как общий враг благ вселенной, недруг щедрот Владычных и друг маммоны, или, вернее, раб ее. Не следовало ли вырезать этот язык, породившему такие слова? В самом деле, что может быть несчастнее богача, который скорбит, ропщет и считает себя погибшим потому, что владеет безмерными богатствами, и каждый день молится, чтобы был голод, от чего множалось бы у него золото? Как хотите, чтобы я изобразил вам бедственное положение корыстолюбца и хищника? Что преступнее их рук? Что бесстыднее, наглее и пошлее их глаз? Корыстолюбец не видит ни людей как людей, ни неба как неба, все считает деньгами. Глаза людей видят обычно бедных, изнуренных работой, и трогаются состраданием к ним; хищники видят бедных и приходят еще в большую ярость. Глаза людей не зарятся на то, что дано другим, расточают даже и свое другим; те не спокоятся, пока не отнимут всего у всех и не присвоят себе. Глаза людей не в состоянии спокойно видеть обнаженным тело ближнего; те не насытятся до тех пор, пока не обнажат всех и не снесут в свой дом имущества всех; вернее же, даже и тогда не насыщаются. Вот почему их руки можно назвать даже не только руками зверей, но и гораздо более их хищными и свирепыми. В самом деле, медведи и волки, когда насытятся, отстают от пищи, эти не знают сытости. Когда кто-нибудь, при виде терзаемой зверем овцы, скорбит и язвляется душой, — совершая то же самое по отношении к своему единоплеменнику, думает, что не делает ничего особенного, — то как он может быть человеком, не зверем, или даже и зверя хуже? И нет здесь ни любви к Царствию Небесному, ни страха геенны, ни стыда перед людьми, ни милосердия, ни сострадания, есть лишь бесстыдство и наглость, и презрение ко всему будущему, и басней кажутся им слова Божии...

— Свят. Иоанн Златоуст

 

Не отказывай в пропитании нищему и не томляй ожиданием очей нуждающихся; не опечаль души алчущей и не огорчай человека в его скудости; не смущай сердца же огорченного и не откладывай подавать нуждающемуся; не отказывай гнетенному, моляющему о помощи, и не отвращай лица твоего от нищего; не отвращай очей от просящего и не давай человеку повода проклинать тебя; ибо, когда он в горести души своей будет проклинать тебя, Сотворивший его слышит моление его....Приклоняй хо твое к нищему и отвечай ему ласково, с кротостью; спасай обижаемого от руки обижающего и не будь малодушен, когда судишь; сиротам будь как отец и матери их — вместо мужа

— (Сир. 4:1-10)

 

Не в том, чего не силен ты сделать, можешь представить доказательство послушания и страха пред Богом но в том, в чем имеешь силу преступить, и не преступаешь. Ибо нам повелено соблюдать справедливость и равенство и в рассуждении рабов. Не делай насилий по той причине, что властвуешь; не лихоимствуй, потому что силен; напротив того, поелику есть у тебя преимущества власти, то покажи права справедливости. Если, отнимая собственность нищих, подаешь нищим, то лучше было бы и не похищать и не давать. Ибо законный хлеб, доставляемый вдовицам и сиротам от труда, хотя бы он был в меренном и малом количестве, достойнее того, который доставляется от неправды и клеветы, хотя бы его было много и приобретен он был с силием; ибо Писание говорит: лучше малое праведнику, паче богатства грешных многа (Пс. 36:16). Ибо да не принесеши Господу мзды блудничи (Втор. 23:18), и хищников, и желающих чужого, кои вдовицу теснят и сироту гнетают и темницы наполняют невинными, — ибо жертвы сих гнусны и сих приношения мерзки пред Богом. Для чего оскверняешь свое богатство, внося в него неправедные прибытки? Для чего приношение свое обращаешь в скверну неправдою, намереваясь принести то, в рассуждении чего надобно тебе пожалеть другого нищего? Не бывает милостыня от неправды, благословения от клятвы, благодеяний от слез....Как благодеяние нуждающемуся, сделанное из неправедных прибытков, неприятно Богу, так и не похвален воздерживающийся от неправды, если никому не деляет из своей собственности

— Свят. Василий Великий

 

Когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы множаете моления ваши, Я не слышу: ваши руки полны крови. Омойтесь, очиститесь; далите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло; научитесь делать добро, ищите правды, спасайте гнетенного, защищайте сироту, вступайтесь за вдову...

— (Ис. 1:11-17)

 

По бедности он молит тебя и сидит у дверей твоих; по недостатку прибегает к тебе богачу, чтобы ты был для него помощником в нужде. Ты же делаешь противное; из союзника становишься неприятелем, ибо не содействуешь ему, чтобы он и от надлежащей нужды освободился и возвратил тебе данное взаймы, но множаешь несчастья гнетенного горем, раздеваешь нагого, ещё более язвишь язвленного, к заботам прибавляешь заботы, и к печалям печали. Ссужающий бедного деньгами, кои приносят рост, не прекращает нужду, но силивает несчастье; желает людям нужды и несчастий, чтобы по неволе шли к нему; почитает врагами тех, кто не в долгу у него....Если бы не было множество лихоимцев, не было бы множества бедных. О, сколько людей, в следствие лихвы, взялись за веревку, сочли смерть легчайшею заимодавца, оставили сиротами детей, с злою мачехою их — бедностью! А ростовщики не щадят даже и тогда опустелого дома, но влекут наследников, наследовавших может быть одну веревку от петли, и требуют золота от тех, кои питаются хлебом с чужого стола. От бедного требуешь прибавлений и приращений богатства, подобно тому, как если бы кто с поля, высушенного сильнейшею засухою, захотел собрать кучи хлеба, или множество ягод с виноградной лозы, после градоносного облака. Не требуй лихвы от того, кто нуждается в существенном....Если бы знал нищий, откуда ты подаешь милостыню, то не принял бы её, опасаясь как бы ты не накормил братнею плотью и кровью ближних, но сказал бы тебе слова: не питай меня, человек, слезами братними; не подавай нищему хлеб от стенаний подобных мне нищих; отпусти моему ближнему, что неправедно вытребовал от него, и я признаю твою милость. Что пользы, если одного тешаешь, многих делаешь нищими? Ибо одинаково повинен и не дающий взаймы, и дающий с лихвою; поелику первый осуждается в нечеловеколюбии, последний в барышничестве. Будучи человеком возлюби людей, не серебро; распростись с лихвою, сдружись с нищелюбием

— Свят. Григорий Нисский

 

“Должно было тебе человеческую нужду малить, ты же её множаешь, прибыток от богого принимая, поступая подобно лекарю, который, придя к немощному, вместо исцеления и последнюю силу у него отнимает. богих нужды поводом к своему обогащению поставляешь… От бед богатеешь, от слез серебро собираешь, нагого обнажаешь, голодного бьешь. Нет никакого милосердия, нет никакого разумения о сродстве страждущим”

— Свят. Василий Великий

 

Господь и Бог наш, говорит: Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру; сие надлежало делать, и того не оставлять. Связывают бремена тяжелые и неудобоносимые и возлагают на плечи людям, сами не хотят и перстом двинуть их. Вожди слепые, оцеживающие комара, верблюда поглощающие! Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что очищаете внешность чаши и блюда, между тем как внутри они полны хищения и неправды, — подобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты; так и вы по наружности кажетесь людям праведными, внутри исполнены лицемерия и беззакония (См. Мф. 23:23-28). Кто же эти книжники и фарисеи? Не мы ли, находящиеся на властях и начальствах, и не относятся ли эти коры и это горе и к нам, которые отвергаем веру в заповеди Владыки и послушание им, ни суда праведного не творим, ни милости к обидимым и требующим помощи не являем, но кто принесет больше подарков (взяток), того и слушаем обеими шами, будет ли то обидчик или обиженный, и, таким образом, преступаем волю страшнаго Судии, Который чрез пророка Своего грозит, говоря: горе оправдывающим нечестивого мзды ради и праведное праведного вземлющаго; строго заповедует, говоря: правильно и по справедливости испытуй правду, да не приимещи лицеприятия на суде; не извращай закона, не смотри на лица и не бери даров, ибо дары ослепляют глаза мудрых и превращают дело правых (Втор. 16:19)... Но сказать ли больше и худшее сего? Ныне так возобладала страсть фарисейского сребролюбия и лихоимства над судьями и властителями, что они даже слугам своим дозволяют придумывать всякие неправедные обвинения против людей состоятельных, и для этого они подкидывают иногда по ночам в их дома разные предметы (улики), иногда — о великое нечестие! — притаскивают труп мертвого человека и покидают его среди лицы, чтобы таким образом, под предлогом яко бы праведного мщения за битого, иметь повод привлечь к суду по делу об бийстве не одну только лицу, но и всю эту часть города, и чрез то получить в виде мерзких и богопротивных корыстей множество серебра; побеждаясь сребролюбием и лихоимством омрачилось неразумное их сердце, мучат подручных себе всякими денежными взысканиями (штрафами), и принудительными работами по возведению роскошных строений, служащих лишь к излишнему самоугождению и к довлетворению желаний их развратных душ. Когда весь город предстал пред ними и громко свидетельствовал против обидчика, они и тогда не внимают сему, велят обидчику и обиженному многолюдною бранью и оружием решить дело меж собою, и кто в брани этой большим количеством людей одержит победу, тот и признается ими правым, хотя бы и причинил обиду. Всюду разбойники и душегубцы, воры и грабители, жестокие притеснители, налагающие на бедных должников обременительнейшие проценты на проценты и этим ввергающие их в крайнюю нищету, без милосердия расхищая имения должников. Они же не только не снабжали их, а, напротив, презирали, когда те гибли здесь от голода и наготы и от недостатка всяких потребностей, сами же всегда наслаждались всяким покоем и всякими житейскими довольствиями, собирая себе на земле богатство: золото и серебро, драгоценные одежды и прочие стяжания, страсти которые суть есть идолослужение... О, какое их бесчеловечие, какое величайшее безумие! Изобилующие богатством и всяким имением, и к тому же получившие на время власть, которую следовало бы им потребить, если бы была в них искра страха Божия, на то, чтобы снискать себе при посредстве всякой правды и милосердия неистощимое богатство на Небе; они же, будучи объяты величайшим неистовством несытого сребролюбия, обижают, лихоимствуют, грабят имения и стяжания вдовиц и сирот, придумывая всякие вины против неповинных, не боясь Бога, этого страшнаго отмстителя за обижаемых, осуждающего лихоимцев на нескончаемые муки, и не стыдясь людей, живущих вокруг них; нисколько не страшась возвещенной Богом грозы, которою подвергает проклятию тех, кои оставляют сродных себе людей мирать голодом, сохраняя пшеницу и всякое жито для продажи по более дорогой цене, руководясь желанием большей прибыли (Прит. 11,26). Владея селами, таковые сильно превозносятся этим в сердце своем; чтобы заботиться о поселянах, как о своих членах, по заповеди Господней, этого нет у них; но, как купленных (крепостных) рабов, постоянно морят их всякими тяжелыми трудами; если же они в чем провинятся, — тотчас со страшным гневом заковывают им ноги в железные кандалы; руки таковых, забывая простираться на подаяние милостыни одержимым страшной нищетой, вы, без милосердия истязают их бичами за большие процентные долги, которые они не в состоянии платить, или же лишают их свободы и записывают себе навсегда в рабство, или, лишив их имущества, с пустыми руками изгоняют бедных из своих мест... Как сделалась блудницею верная столица, исполненная правосудия! Правда обитала в ней, теперь — бийцы. Князья твои — законопреступники и сообщники воров; все они любят подарки и гоняются за мздою; не защищают сироты, и дело вдовы не доходит до них (Ис. 1:21-23); Не стало милосердых на земле, нет правдивых между людьми; все строят ковы, чтобы проливать кровь; каждый ставит брату своему сеть. Руки их обращены к тому, чтобы меть делать зло; начальник требует подарков, и судья судит за взятки, вельможи высказывают злые хотения души своей и извращают дело. Не верьте другу, не полагайтесь на приятеля; от лежащей на лоне твоем стереги двери ст твоих (Мих. 7:2-5); Итак за то, что вы попираете бедного и берете от него подарки хлебом, вы построите домы из тесаных камней, но жить не будете в них; разведете прекрасные виноградники, вино из них не будете пить. Ибо Я знаю, как многочисленны преступления ваши и как тяжки грехи ваши: вы враги правого, берете взятки и извращаете в суде дела бедных (Ам. 5:11,12). Познайте же себя, окаяннейшие, пивающиеся безжалостно кровью богих посредством лихоимства и других неправедных дел, — познайте, что вы были созданы по образу и подобию Божию на добрые дела, чтобы Бог прославлялся вами, и вы также взаимно прославлялись Им посредством получаемых от Него духовных дарований; человек-образ Божий: соответственно сему мы должны и мудрствовать, чтобы приобрести первообразную доброту. Почему не содержим в ме той божественной цели, ради которой мы были созданы и призваны Богом по образу Его, но как животные, чуждые разума, препровождаем все время нашей жизни в гождении чреву? Почему, будучи созданы для наследования Небесных благ, бессмысленно, о душа, держимся земных? Вы же, ослепляясь и прельщаясь богомерзкою страстью, не только лишаетесь этого достоинства и красоты образа Божия, коим вы были почтены, но и соделываетесь неразумнее и бессловеснее самых бессловесных скотов. Так и душа, возгордившаяся по причине множества имений, не остерегается ни жи, ни татьбы, завидует, злится, страшно превозносится, очень радуется пагубным раздорам, питаясь как пиявка, кровью бедственно живущих и тешаясь пагубной лихвою, подобляясь какому-то зверю-кровопийце, из сухих и скудных костей (нищих) стараясь высосать мозги (выгоду) подобно псам и воронам, и всегда подсматривая чужие грехи, своих никогда не чувствует; Священное Писание, которое повелевает не богатых, нищих призывать к своей общей трапезе, она презирает, и всегда роскошно гощает богачей, радуется им, и обеими руками нещадно расточает имения нищих для всевозможных наслаждений своего сердца. Будучи столь непотребна, о окаянная душа, когда придешь ты в сознание и приобретешь спасительные слезы раскаяния? Как вселишь в своё сердце страх Божий и чистую молитву когда ты приобретешь, будучи страшно возмущаема прахом, то есть, бесчисленным множеством смущений и житейских попечений? Как приобретешь ты себе кротость, смиренномудрие и священное безмолвие сердца, когда ты часто и неудержимо влекаешься яростью и спорами о землях, — то с самыми поселянами, то со своими соседями? И если окажется, что они чем-нибудь тебя обидели, то стараешься взаимно оскорбить их, как врагов, грызая бестрепетно, язвляя их наговорами и неслыханной клеветой, и языком своим тайно зазирая и беспощадно оговаривая их, в лицо же лицемерно показывая вид дружбы. Как можешь ты расположиться мереть за ближнего своего, когда ты всегда томишь его без милосердия всякими тягостями и пагубным ростовщичеством?.. Всё же остальное — словно смех, на минуту веселяющий сердце, суетно, мимолетно и скоропроходяще; слава и всякое сладкопитание, богатство, вожделенная земная красота, — всё это как цвет весенний со временем проходит и пропадает. Какую можем ожидать себе, душа, пользу по смерти от тех тленных земных благ, когда ждет нас такая же погибель? То и составляет единственное и сладостное воистину веселие, чтобы иметь живущею в сердце божественную доброту. В том и заключается неложное и твердое пование, чтобы выражать надежду творением добрых дел. Одно только то стяжание обыкновенно по смерти последует за нами, которое собрано прилежанием к божественным добродетелям; в том состоит единственная премудрость и истинное художество, чтобы всегда побеждать свои нелепые страсти; одно только истинное богатство есть богатство душевное, которое дарует Христос!..

— Преп. Максим Грек

 

Когда земля пересохла, ее не напоишь несколькими каплями воды: она нуждается в обильном дожде. Какова нужда, такова и помощь быть должна. Равным образом: каково состояние подающего, такова должна быть и милостыня. Богатый давай больше, богий может дать меньше....Помогай тогда, когда еще можно помочь, давай, пока не поздно, пока бедняк не пришел в отчаяние, не предался воровству и другим порокам, пока не мер он с голоду и холоду.

— Свят. Илия Минятий

 

Одно — благотворить друзьям или благотворившим, или за благотворения воздававшим и вознаграждавшим благотворениями — согласно с разумом; другое — благотворить кому бы то ни было, вовсе не воздававшим добром за добро — человеколюбиво; третье — благотворить расположенным к нам худо, иногда и делавшим нам даже вред — выше всякого слова

— Преп. Исидор Пелусиот

 

И что расточается на зрелища и распутство, не лучше ли было отдать на церкви и монастыри; неужели и десятой части того, что расходуется на содержание... нельзя бы делить на пропитание вдов и сирот, на освобождение заключенного должника, на пропитание голодающей семьи бедняка? Но первого хочет мир, и оно исполняется, второе нужно для души и потому не исполняется. И все пойдет на яства и наряды для этого животного тела, но ничего – на милостыни для души. О, несправедливость человеческая! О, несчастье души! Твоя душа, о человек, погибает от голода добрых дел, тебя это не касается?

— Свят. Илия Минятий

 

Но ты называешь себя бедным, и я соглашаюсь. Точно тот беден, кто нуждается во многом. А нуждающимися во многом делает нас ненасытность пожеланий. Непрестанно прилагаемое не останавливает стремления, только разжигает желание. Не столько веселит то, что в руках, как оно ни велико, сколько печалит то, что еще не у них, и чего, по их мнению, недостает им; оттого душа их всегда снедается заботами, домогаясь большего и большего....У тебя одно натвержено слово: Нет у меня, не дам; потому что сам беден. Действительно, ты беден и скуден всяким добром; беден ты любовию, беден человеколюбием, беден верою в Бога, беден вечным пованием....Беден ты; но, без сомнения, есть другой беднее тебя. У тебя хлеба на десять дней, у него на один. Как человек добрый и благомыслящий, ступи свой излишек неимущему. Не медли дать из малого; своей пользы не предпочитай общему бедствию

— Свят. Василий Великий

 

Не нужно думать, что есть только один вид богатства — деньги. Можно быть богатым богатством молодости, иметь сокровище таланта, дарований, обладать капиталом здоровья. Все эти богатства — тоже препятствия к спасению. Богатство материальное порабощает нас, обостряет наш эгоизм, смущает наше сердце, гнетет нас заботами, страхами, требует жертв себе, как ненасытный демон. Не оно служит нам, мы обычно служим ему. Но не то же ли и с богатствами здоровья, силы, молодости, красоты, таланта? Не так ли и они силивают нашу гордость, берут в плен наше сердце, отводя его от Бога. Да, поистине блаженны нищие в смысле имущества — как легко им приобрести евангельскую легкость духа и свободу от земных пут, но блаженны и не имеющие здоровья и молодости (потому что страдающий плотью — перестает грешить), блаженны некрасивые, не талантливые, неудачники — они не имеют в себе главного врага — гордости, так как им нечем гордиться...

— Свящ. Александр Ельчанинов

 

Нет ничего неразумнее раба денег: будучи обладаем, он думает, что обладает; будучи рабом, думает, что он господин; наложив на себя цепи, он величается, как будто властвует над всеми; раздражая против себя зверя, он веселится и радуется, делаясь его пленником; видя бешеного пса, нападающего на его душу, он, вместо того, чтобы связать его и извести голодом, доставляет ему обильную пищу, чтобы он еще больше нападал и был еще страшнее. Итак, не думай, что от обладания большим богатством для тебя происходит какое-либо довольствие; напротив, оно происходит от нежелания быть богатым. В самом деле, если ты желаешь быть богатым, то никогда не перестанешь мучиться, потому что любовь к богатству бесконечна, и чем дальше ты будешь идти, тем дальше будешь отстоять от конца, и чем больше будешь желать чужого, тем сильнее будут величиваться мучения. Так точно и испытывая жажду, мы тогда только получаем довлетворение, когда выпьем, сколько нам хочется; пока жажда остается, то, хотя бы мы вычерпали все источники, у нас только величивается мучение....Кто опьяненно любит деньги, тот не только не станет любить врагов, но будет ненавидеть и друзей. Такой человек ни родства не знает, ни дружбы не помнит, ни возраста не щадит, ни друга ни одного не имеет; он ко всем относится враждебно, и прежде всех других — к самому себе, не только потому, что губит свою душу, но и потому, что изнуряет себя бесчисленными заботами. Тот, кто презирает деньги, останавливает страсть к ним; тот же, кто желает обогащаться и копить деньги, постоянно разжигает ее и никогда не может остановиться; хотя бы он получил десятки тысяч талантов, он хочет иметь еще столько же, если их приобретет, опять желает еще вдвое более того; и, идя все далее и далее, начинает желать, чтобы и горы, и земля, и море, и все другое стало для него золотом, беснуясь некоторым новым и страшным безумием, которое никогда не может прекратиться....Он имеет и жестокого тюремщика — несчастную любовь к деньгам, который не дозволяет ему переступить за порог этой темницы, но изобретает бесчисленные зы и стражи, двери и запоры, и, ввергая его во внутреннейшую темницу, беждает и слаждаться этими зами, чтобы он не нашел даже какой-нибудь надежды на освобождение от гнетающих зол. Подлинно, не столько бедный желает необходимого, сколько богатый — излишнего; равным образом не такую силу делать зло имеет первый, какую возможность — последний. Беден не тот, кто ничего не имеет, но тот, кто желает многого...

— Свят. Иоанн Златоуст

 

Тот, следовательно, кто добродетелями богат, поистине и в действительности богат, и во всяком жизненном положении он будет свят и верен; тот же, кто по плоти богат и обращен жизнью своей души на внешнее богатство, преходящее и тленное, переходящее из рук в руки и, наконец, никому не принадлежащее, того богатство ложно, тем богатством пусть владеют бедные плотски и в таком богатстве нуждающиеся; ты приобрети себе богатство духовное — и тогда будешь иметь сокровище на Небеси; ибо не на внешнем чем-либо тверждается спасение: мало ли этого внешнего или много, незначительное нечто оно представляет собою или великое, блестящее или невидное, достойное похвал или темное, — на душевной добродетели, на вере, надежде и любви, на братолюбии, мудрости и кротости, смирении и истине, наградой за которые — спасение. Продажа богатств, следовательно, означает очищение сердца от пороков и беспорядочных движений (сопровождаясь доброй тратой имущества на бедных), которые и в душе человека, не имеющего никаких средств, могут существовать в форме алчности к богатствам; выручкой от распроданных богатств должны быть считаемы добрые и святые расположения; Господь потребление богатств на пользу даже настолько хвалит, что заповедь дает: жаждущих поить, голодных кормить, бескровным приют давать, нагих одевать. Вот прекраснейшая торговля! Вот Божественный товар, — серебро превращенное в добродетели! Богатство тленное и преходящее, выменять на богатство нетленное и духовное! Деньгами приобретать вечность (посредством великодушного благотворения, стяжанием в душе Любви) и, раздавая миру преходящее, получать за это вечное жилище на Небесах! О, плыви к этому рынку, богач, если ты разумен, и, если это необходимо, обойди всю землю! Не страшись опасностей, не щади трудов, чтобы купить там Небесное Царство. Почему так радуют тебя блестящие камни, смарагды и палаты, — эта пища огня, игра времени и побочная работа землетрясения или несправедливости тирана? Это Царство тебе доставит человек (ближний). Здесь от тебя лишь немногое получая, там на целую вечность сделается он твоим сожителем; моли его, чтобы он тебя принял; спеши, всеми силами старайся, бойся, чтобы он не пренебрег тобой, потому что не ему заповедано принимать, тебе предлагать!..

— Свят. Климент Александрийский

 

Всякий мореплаватель близок к кораблекрушению; тем ближе, чем с большей отважностью плывет. Так и всякий обложенный телом близок к бедам телесным, и тем ближе, чем бесстрашнее ходит с поднятым челом, не смотря на лежащих перед ним. Пока плывешь при благоприятном ветре — подавай руку потерпевшему кораблекрушение; пока наслаждаешься здоровьем и богатством — помоги страждущему. Не дожидайся того, чтобы знать из собственного опыта, какое великое зло есть бесчеловечие и какое великое благо есть сердце, открытое терпящим нужду. Не желай дожить до того, чтобы Бог вознес руку Свою (Пс.73:3) на возносящих шею свою и пренебрегающих богими. Вразумись чужими бедами. Дай хотя самую малость бедному: и то не будет малостью для того, кто во всем нуждается, и для самого Бога, если подаяние будет по силе. Вместо великого дара принеси сердие. Ничего не имеешь? тешь слезою. Великое врачевство злополучному, когда кто-то от души пожалеет о нем; несчастие много облегчается искренним соболезнованием. Ты, человек, не должен считать человека хуже животного, которое закон велит тебе поднять, когда оно падает в ров, или привести к хозяину, когда заблудится (Исх. 23,4–5; Втор. 22,4)... Если мы обязаны и к бессловесным быть милостивыми, то сколь же велика должна быть любовь наша к тем, кои одного с нами рода и достоинства? Так чат нас и разум, и закон, и справедливейшие из людей, которые полагают, что лучше благотворить, нежели принимать благодеяния, и что милость дороже корысти

— Свят. Григорий Богослов

 

... если стал пред нами нищий, который едва может говорить от голода, — отвращаемся от того, кто одного с нами естества, гнушаемся им, поспешно бежим прочь, как бы страшась, что, пошедши медленнее, сделаемся частниками в том же бедствии. И если он, стыдясь своего несчастия, потупляет взоры в землю, говорим, что промышляет лицемерием. Если же, понуждаемый жестоким голодом, смотрит на нас смело, опять называем бесстыдным и наглым. Если, по случаю, покрыт крепкою одеждою, которую кто-нибудь ему подал, гоним его от себя, как ненасытного, и клянемся, что нищета его притворная. А если прикрыт согнившими рубищами, опять гоним прочь за зловоние....Кто имеет возможность врачевать зло, но добровольно и по любостяжательности откладывает сие, того, по справедливости, можно осудить наравне с бийцами. Кто обнажает одетого, того назовут грабителем; кто не одевает нагого, хотя может это сделать, тот достоин ли другого какого названия? Алчущему принадлежит хлеб, который ты у себя держиваешь; обнаженному — одежда, которую хранишь в своих кладовых; необутому — обувь, которая гниет у тебя; нуждающемуся — серебро, которое закрыто у тебя. Поэтому всем тем делаешь ты обиду, кого мог бы снабдить

— Свят. Василий Великий

 

Крепкий пусть помогает немощным, сердный тешает малодушного, трезвенный возбуждает объятого сном, постоянный подает советы непостоянному, воздержанный вразумляет беспечного и бесчинного

— Преп. Ефрем Сирин

 

...Чем ты сильнее, тем справедливее было бы тебе поддержать слабейшего. Если же ты, считая себя сильным, презираешь немощь другого, то ты подвергнешься двойному наказанию, и за то, что ты не предохранил его, и за то, что для предохранения его имел великую силу

— Свят. Иоанн Златоуст

 

Богатство, состоящее в распоряжении таких людей, для всех смертоносно; вырываемое же из их рук спасительно. Собирайте себе сокровища на небе, где ни моль ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут, ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше... (Мф. 6:20). Только душа чистая от страстей, т. е. бедная и обнаженная, может и при богатстве прислушиваться к слову Спасителя:...приходи, последуй за Мною... (Мк. 10:21). Ибо Он Сам тогда для чистого сердцем становится путем. В нечистую же душу не входит благодать Божия. А нечист тот, у кого много пожеланий и кто обременяет себя многими мирскими похотями. Посему, кто владеет собственностью: и золотом, и серебром, и домами, — как даром Божиим, и своими богатствами подателю всех благ Богу служит ко спасению душ, и кто знает, что этим он владеет более из-за собратий, нежели ради себя, кто господином состоит над своей собственностью, не рабом ее, и своими богатствами своей души не загромождает и чрез это своей жизни не суживает и не замыкает, и постоянно занят какими-нибудь добрыми и Божественными делами, если должен бывает этих вещей лишиться, то со спокойным духом и равнодушно расстается с ними, подобно тому как хладнокровен он был и к обладанию ими, того прославляет Господь как блаженного и называет нищим в духе (Мф. 5:3), достойным наследником Царства Небесного; отнюдь не богатый таким состоит. Не надейтесь на грабительство и не тщеславьтесь хищением; когда богатство множается, не прилагайте к нему сердца (Пс. 61:11)

— Свят. Климент Александрийский

 

Пусть будет известно и то, что не все богатые будут осуждены на мучения; также и не все богие и нищие будут посланы в рай. Много и богатых окажется в Царстве Небесном, много и нищих будет в геенне огненной....Те богатые, которые приобретают себе богатство от безгрешных промыслов, от своих собственных трудов, от справедливых сборов, которые, кроме того, милосердны и благоподатливы, — такие, как мы сказали раньше, покупают себе великое спасение. Не слышим ли мы, что многие, бывшие в жизни сей богатыми, ныне находятся в Царстве Небесном? Богат был царь Давид, не нищие были и святые праотцы Аврм, Иск и Иаков, все они спасены. Также и в новой благодати много было царей, вельмож, богатых и славных, о которых мы знаем, что они спасены, и некоторые из них даже в святцах считаются между святыми....Нищие же, богие, которые ленятся работать и трудиться, питаются воровством, крадут или на разбой идут, или другое что-либо делают худое, или ищут пропитания только от милостыни, от подаяния людского, и лезут в глаза людям, точно смола, хотя другие могли бы и трудиться, и зарабатывать себе хлеб, — такие не получат себе в будущей жизни милости Божией и Царства Небесного....Таким образом, богачи праведные и добродетельные и в сей жизни богаты, и в будущей жизни наследуют богатство Небесное. Нищие же воры, плуты, пропойцы, лежни, трутни, лодыри и тунеядцы и здесь нищи, и там будут нищи, сверх того они будут осуждены и на муку вечную, горе имеющим и в лицемерии принимающим, или могущим помогать себе и хотящим принимать от других, ибо кто имеет и принимает в лицемерии или по праздности, вместо того, чтобы, трудясь, и другим помогать, тот понесет от Бога наказание, потому что похитил кусок бедных, — от чего да избавит нас Христос Бог Своим милосердием!..

— Свят. Димитрий Ростовский

 

Давай что имеешь; ибо Бог не требует сверх сил. Ты дашь хлеб, другой — чашу вина, иной — одежду, и таким образом общим сбором ничтожается несчастье одного

— Свят. Григорий Нисский

 

Когда даешь, давай щедро, с озаренным радостью лицом. И давай более просимого. Не делай различия между богатым и бедным. Не доискивайся, достоин он или недостоин. Пусть для тебя все люди будут равны, тогда и недостойных ты можешь привлечь к добру. Господь вкушал пищу за одним столом с мытарями и блудницами. Он не далял от Себя недостойных, и таким образом привлекал всех. Поэтому равнивай всех людей, даже неверных и бийц, деланием добра и оказанием чести и в каждом мей видеть твоего брата по естеству, даже если он по незнанию клонился от истины

— Преп. Иск Сирин

 

Земледелец, имея надежду, что семя его, брошенное в землю, принесет ему больший плод, чем посеяно, не перестает сеять. Но несмысленные же, глупые люди... думают, что только то имение не погибает, которое истрачено на видимое, то есть на суету и прихоти мира сего. Потому они и сами не на милостыню, но на плотские похоти тратят имения свои, над теми, которые расточают и дают богим, смеются

— Свят. Тихон Задонский

 

Кто оказывает милость, тот дает взаем ближнему. Трать серебро для брата и друга и не давай ему заржаветь под камнем на погибель; располагай сокровищем твоим по заповедям Всевышнего, и оно принесет тебе более пользы, нежели золото; заключи в кладовых твоих милостыню, и она избавит тебя от всякого несчастья

— (Сир. 29:1;13-15)

 

Как богатеет мир бедствиями и скорбями! Надобно, чтобы не меньше богатели чада Божии чувствами и делами милосердия: подобно сему представляемые от земной жизни иные благовременно в смиренном самопознании открывают, иные поздно сматривают, что они скудны подвигами и добродетелями, что не стяжали довольно веры и любви к Богу и к ближним, не довольно крепились в молитве к Богу и за ближних, не совершили достаточных подвигов воздержания и самоотвержения или страдания за истину, которые отверзли бы для них одну из обителей небесных. Кто хочет обогатиться, тот часто размышляет о способах приобретения. И тот, кто хочет обогатиться милосердием, также имеет нужду часто размышлять о приобретении сего сокровища нетленного и некрадомого. Евангелие, или лучше, Сам Христос Спаситель говорит о милосердии многократно и многообразно, и это, без сомнения, соответственно с потребностью поучаемых. Он видит людей, только начинающих искать пути спасения и блаженства и, пользуясь возбудившимся желанием спасения и блаженства, на сем грунте сеет семя чения о милосердии. Блажени милостивии: яко тии помилованы будут (Мф. 5:7). Видит души, способные к возвышенным чувствам и, чтобы научить их милосердию и благотворению бескорыстному, великодушному, простираемому даже на врагов, казует им высочайший образец. Будите милосерди, якоже и Отец ваш Небесный милосерд есть (Лк. 6:36). Яко солнце Свое сияет на злыя и благия, и дождит на праведныя и на неправедныя (Мф. 5:45). Видит людей, которым некогда подумать о делах милосердия, потому что их время слишком занято многодельной праздностью и праздной деятельностью, строгим исполнением законов современной роскоши в одежде и бранстве, пиршествами, веселениями, которые тем глубже дремлют духовно, чем более возвышена деятельность их чувственной жизни, для пробуждения которых, следовательно, надобно сильное средство, и таким средством потребляет притчу, в которой представляет для них зеркало настоящего и будущего. Входит в дом к человеку, любящему гостеприимство, и гощение обращает в чение милосердия. Егда твориши пир, зови нищия, маломощныя, хромыя, слепыя; и блажен будеши, яко не имут ти, что воздати, воздаст же ти ся в воскрешение праведных (Лк. 14:13-14). Кто есть ближний мой? (Лк. 10:29) — и дабы показать, что сие мнимое недоумение совсем не требует мственного исследования и разрешается просто сердцем, притчей представляет в предмет человеколюбия странника, поверженного на дороге, обнаженного и израненного разбойниками...

— Свят. Филарет Московский (Дроздов)

 

...Больше всего почтим здесь заповедь и вещания слова Божия. Какая же это заповедь? Посмотрите, как постоянно внушают ее мужи боговдохновенные, и как она близка их сердцу. Не так они возвещают ее, чтобы раз или два поговорили что-нибудь о бедных, и потом отступились; не так, чтобы одни поминали о милосердии, другие нет, или некоторые говорили о нем больше, другие меньше, как будто бы оно не было важным и крайне нужным предметом. Нет, они все, и каждый в особенности, почитая эту заповедь главной, или одной из главных, с ревностью побуждают нас к исполнению ее то вещаниями, то грозами, иногда преками, иногда и похвалами милосердым, и все это для того, чтобы непрестанными напоминаниями об этой заповеди силить ее действие в сердцах наших. Сказано: страсти ради страдания нищих и воздыхания бедных, ныне восстану, говорит Господь (Пс. 11:6). И в другом месте: восстань, Господи, Боже мой, вознеси руку Твою, не забудь гнетенных (Пс. 9:33). И еще: не забывает вопля гнетенных; не навсегда забыт будет нищий (Пс. 9:13,19); очи Его на нищего зрят (Пс. 10:4); такое призрение лучше и превосходнее, нежели приникновение веждей. Но может быть, скажет кто-нибудь, что здесь говорится о нищих и богих, неправедно притесняемых. Не спорю; но и это самое должно побудить тебя к человеколюбию. Если так много печется Господь о бедных, когда их обижают; то конечно еще больше наградит тебя за них, когда они получают от тебя благодеяния. Кто ругается над нищим, тот хулит Сотворившего его (Притч. 17:5); то пекущийся о творении чтит Творца. Опять, когда ты слышишь слова: богатый и бедный встречаются друг с другом: того и другого Господь создал (Притч. 22:2), то не думай, будто Господь создал одного нищим, другого богатым для того, чтобы ты еще больше мог нападать на нищего, ибо неизвестно, от Бога ли произошло такое разделение. В этих словах Писания показывается только то, что и нищий, и богатый равно созданы Богом, хотя и неодинакова внешняя их часть. Пусть это подвигнет тебя к состраданию и братолюбию, и если б когда при взоре на свое богатство ты возгордился, то пусть мысль об общем Создателе смирит тебя и введет в пределы скромности. И опять милосердием и правдою очищается грех (Притч. 15:27). Итак, очистим себя милосердием, отрем этим прекрасным злаком нечистоты и скверны душевные и белимся, одни — как волна, другие — как снег (Ис. 1:18), по мере благосердия нашего!

— Свят. Григорий Богослов

 

«Если придет бедный, имеющий нужду в хлебе, тысяча у тебя преков и клевет, обвинения в праздности, злословия, оскорблений, насмешек… не в лености должен ты прекать, но подавать руку помощи, не нравы осуждать, толять голод. Мы попрекаем бедных праздностью, которая часто заслуживает и извинения, сами часто делаем такие дела, которые хуже всякой праздности. Если даже нищий лицемерит, то лицемерит скорее от нужды и бедности, истинная милостыня тогда и бывает, когда она оказывается грешникам; милосердие в том и состоит, что милуют не тех, которые исправны, тех, которые согрешили, когда видим кого-нибудь страждущего - он имеет право (на помощь) же потому, что страждет. И почему ты, будучи сам человеком, не хочешь сообщаться с людьми, но ищешь пустыни среди городов, и не думаешь, что Господь твой вкушал пищу с мытарями, беседовал с блудницею, распялся с разбойниками и обращался между людьми, но, предаваясь гордости и надменности, перестаешь быть человеком? Какое же можем иметь оправдание или извинение, если наши предки питали на свой счет живших вдали от них, и сами ходили к ним, собирая грозды странноприимства добрым расположением, любомудрием, служливостью, ласковостью, трудами, гождением, любовью, заботливостью, сердием, всецелою предупредительностью, мы отгоняем и тех, которые из других мест прибегают к нам, и делаем об них строгие разыскания, зная притом, что сами мы виновны во множестве грехов? Если бы Бог стал так же строго исследовать наши дела, как мы – бедных, мы не получили бы никакого прощения, никакой милости. "Каким судом судите", говорит Писание, "таким будете судимы" (Мф. 7:2). Будь же человеколюбив и снисходителен к сорабу, прости ему прегрешения, сколь ни много их, и будь милосерд, дабы и сам ты достоился того же. Мы не можем исследовать образ жизни других и знать, какие такой-то сделал грехи? Если бы Бог повелел разведывать чужие личные грехи бедных, взвешивать достоинство самой личности нуждающихся, придирчиво требовать от них объяснений и тщательно исследовать нравы их, тогда не стали ли бы роптать многие? - то не окажем милости ни одному человеку, но из-за такой неуместной пытливости останемся бесплодными, никому не подадим помощи, и будем трудиться без всякой пользы и напрасно. "Раздаватель ли, раздавай в простоте; благотворитель ли, благотвори с радушием" (Рим. 12:8). Поэтому прошу вас, оставив эту неуместную пытливость, подавайте милостыню всем нуждающимся... Милосердие есть пристань для нуждающихся, пристань принимает всех потерпевших кораблекрушение, злые они или добрые, все, кто в опасности имеют возможность спастись в пристани».

— Свят. Иоанн Златоуст

 

“Творящий милостыню… не делает различия между злым и благим, между праведным и неправедным в потребностях телесных. Но всем равно разделяет, соразмерно с нуждою; хотя добродетельного, за благое расположение воли его, предпочитает порочному.”

— Преп. Максим Исповедник

 

"Гораздо лучше для достойных простирать руку и недостойным, нежели, из опасения встретиться с недостойными, лишать благодеяния и достойных"

— Свт. Григорий Богослов

 

“Любовь не только к брату своему единоверному, но и к неверным и врагам своим милосердна и не может не благотворить всякому, кого бы ни видела требующим благотворения.”

— Свят. Тихон Задонский

 

"Если вы любите любящих вас, какая вам за то благодарность? (Лук. 6;32). Милость – это когда делается добро недостойным, то есть тем, которые ничем у нас этого не заслужили: иначе не милость, воздаяние будет. …Когда делается добро без всякой ожидаемой корысти от того, кто принимает его. Ибо любовь, плод которой есть милость, не ищет своего (1 Кор. 13:5): иначе будет торг или даяние взаймы"

— Свят. Тихон Задонский

 

Когда спросили Господа: кто мой ближний? (Лк. 10:29), определил Он ближнего не таким образом, как определяли его Иудеи, назвал не кровного родственника и не согражданина, и не прозелита, не обрезанного подобным же как они Иудеи образом, не исполняющего один и тот же закон, но выводит в Своей речи некоторого человека, из Иерусалима шедшего в Иерихон; об этом человеке свидетельствует Он, как он был изрублен разбойниками, полумертвым брошен на дороге, как мимо него прошел священник, не обратив на него никакого внимания, как посмотрел на него небрежно левит, у Самарянина, презренного, отступного, как он нашел себе милосердие. Не прошел этот подобно тем мимо, подошел к подвергшемуся нападению, снабдил его тем, в чем он при своих страданиях нуждался: маслом, повязками, вьючным животным; деньги за постой в гостинице за него частью заплатил, частью обещал заплатить. Кто из этих троих, — спрашивал затем Господь, — по отношению к потерпевшему такое злоключение был ближним? Так как вопрошавший отвечал: Тот, который оказал ему милосердие, — то Господь сказал ему: иди, и ты поступай так же (Лк. 10:36-37), потому что любовь собою порождает благотворение.... кто этот друг Божий? А ты не суди о сем, кто достоин и кто недостоин (твоей благотворительности). Может случиться, что, выбирая достойнейших, ты и ошибешься. Если же кто на этот счет сомневается, то лучшим пусть находит он недостойному добро оказать ради достойного, чем осторожность соблюдать по отношению к менее достойным и заподозрить старательного. Твои разборчивость и взвешиванье, кому по всей справедливости приличествует твое даяние и кто не достоин его, делают возможным, что ты и о некоторых из друзей Божиих вознерадишь. Но за это возмездием служит вечное наказание огнем. Оттого же, что сподряд всем нуждающимся ты даешь, происходит, с необходимостью, что и тех привлекаешь ты в круг своих благодеемых, которые могут исходатайстовать тебе спасение у Бога. Не суди, следовательно, чтобы самому тебе не быть судимым; какою мерою мерите, такою и вам будут мерить, мерою доброю, трясенною, нагнетенною и переполненною тебе будет возвращено (Мф. 7:1-2; Лк. 6:37-38)....Радостный благодетель есть тот, кто радуется, раздавая, и не скупится подобно (богато) сеющему, чтобы богатую и жатву снять; дает он без ворчливости, без брани и печали, частливо; это истинная благотворительность. Но еще лучше этого тот, о коем Господь в другом месте говорит: Всякому, просящему у тебя, давай (Лк. 6:30). Такая щедрость поистине Богу свойственна. Вот чение о совершеннейшем: не ожидать просьбы, самому того отыскивать, кто достоин благодеяния. Открой сердце твое для всех, не отвращая презрительно взоров твоих от тел их, ни к старости их не относясь немилосердно. Если и очень беден кто-либо из них или родлив, или болен, не питай в твоей душе досады и не отворачивайся от него. Все это представляет собой лишь со вне на нас наброшенное одеяние; это есть лишь орудие нашего вступления в мир, дабы мы в этой общей школе могли меж собой обращаться... К чему после этого для Бога обнаружение еще каких-нибудь иных тайн любви? За каждого из нас предал Он Свою, стоющую всей вселенной жизнь. Он желает и от нас пожертвования этого друг за друга. А если мы обязаны жизнь свою слагать за братьев и желаем войти в этот союз со Спасителем, то стоит ли нам скряжнически у себя держивать то, что принадлежит этому миру, что собою представляет нечто нищенское, чуждое (нашему существу) и бренное?

— Свят. Климент Александрийский

 

Между тем есть люди, которые дошли до такой жестокости, что не только не жалеют, не плачут и не облегчают несчастий, часто даже оскорбляют бедняков и говорят, что они терпят это заслуженно. Почему, скажи мне, они заслуживают этого? Потому ли, что они хотят питаться, не голодать? Ты порицаешь его за праздность, он тебя еще и за дурные дела, за то, что ты грабишь, лихоимствуешь и разрушаешь дома других. А ты не ленишься, предаваясь довольствиям? Не занимаешься ли часто делом, худшим всякого бездействия, грабя и притесняя других, предаваясь любостяжанию? Лучше было бы, если бы и ты предавался такой праздности, потому что так предаваться праздности гораздо лучше, чем заниматься любостяжанием и грабить. Скажи эти самые слова самому себе или, еще лучше, позволь нищему смело сказать их тебе: изумляюсь, что ты, будучи здоров, предаешься лености и не делаешь ничего из того, что повелел Бог... Но он большей частью жет и обманывает? Но и за это он достоин сожаления, что впал в такую нужду, что даже и такого дела не стыдится....И как же ты сам, когда молишься, хочешь быть слышанным? Кто презирает находящегося в скорбях и не дает ему из собственных средств, как может желать получить что-либо из благ, не принадлежащих ему?... ты трудясь ли имеешь то, чем обладаешь? Не получивши ли в наследство от отца? А если даже и трудишься, неужели из-за этого прекаешь другого? Но он обманщик. Что ты говоришь? Ради какого-нибудь куска хлеба или одежды называешь его обманщиком? Но он тотчас же, говоришь, продает полученное. А ты всеми своими средствами распоряжаешься хорошо? Да и неужели все бедствуют от праздности? Никто от кораблекрушения? Никто от судебных тяжб? Никто от воровства? Никто от болезни? Никто от смелых предприятий? Никто от других несчастных случайностей? Между тем едва только мы слышим, как кто-нибудь жалуется на такие несчастия, громко сетует и, всего лишенный, взирает на небо, — тотчас же называем его плутом, обманщиком, притворщиком. Не стыдно ли тебе называть кого-нибудь плутом? ж не давай ничего, и не порицай бедняка. Но он имеет, скажешь, и притворяется только бедняком. Это твоя вина, не его; он знает, что подходит к людям жестоким, скорее к зверям, нежели к людям, и что, если даже будет говорить жалкие слова, никого не тронет; поэтому самому и вынуждается принимать на себя жалкий вид, чтобы тронуть состраданием твою душу... О, жестокость, о, безсердечие, о, безчеловечие! Если видим бедняка, подходящего с благородным видом, — это, говорим, обманщик, и подходит так, чтобы его считали человеком из знатного рода; если видим нагого и одетого в лохмотья, и того осуждаем... О, безстыдное зверство! Если хочешь, дай; если не хочешь, прогони. Зачем ты жалок и несчастен? Зачем ты и сам не жалеешь, и желающих того отвращаешь? Но для чего, скажешь, они обнажают изувеченные члены? Из-за тебя; если бы мы были сострадательны, им не было бы нужды прибегать к таким средствам; если бы они с первого разу склоняли к милосердию, то не потребляли бы столько хитростей. Кто так жалок, чтобы иметь желание во всеуслышание жаловаться на свою судьбу вместе с обнаженной женой и детьми? Не хуже ли это всякой бедности? И так несчастные не только не находят с нашей стороны сострадания, но даже порицаются нами, как безстыдные. Ты, если грабишь, не безстыден; тот, если моляет о хлебе, безстыден?...Всякому просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отвращайся (Мф. 5:42). Тебе не велено ни обвинять за праздность, ни порицать за нечестие, ни корять за леность, облегчать бедность, спасать в несчастии и простирать руку помощи лежащим. Итак, не любопытствуй о жизни и делах, собираясь дать милостыню; ведь это верх непристойности из-за какого-нибудь одного куска хлеба исследовать всю жизнь. Хотя бы просящий был бийцей, хотя бы разбойником, или кем бы то ни было, жели он кажется тебе недостойным куска хлеба, или нескольких монет? Владыка твой заставляет солнце восходить над ним, ты считаешь его недостойным даже ежедневной пищи? Милостыня потому так и называется, чтобы мы подавали и достойным, и недостойным. Если мы будем разбирать и разузнавать недостойных, то и достойные, пожалуй, нелегко попадутся нам; если будем подавать и недостойным, то несомненно и достойные, и равные со всеми ними попадут в наши руки. Если мы станем расследовать достоинство и быть строго взыскательными в отношении к нашим сорабам, то и Бог сделает с нами то же самое; и стараясь требовать отчета у сорабов, сами лишимся Вышнего милосердия. Тому, кто показывает дружелюбие, нужно не отчета в жизни требовать, облегчать бедность и восполнять нужду. Итак, когда ты видишь нищего, не проходи мимо, тотчас же подумай, как бы ты себя чувствовал, если бы был на его месте

— Свят. Иоанн Златоуст

 

Мы, словесные твари, да не окажемся жестокосердее бессловесных. Ибо они как чем-то общим пользуются тем, что естественным образом производит земля. Стада овец пасутся на одной и той же горе; множество коней на одной равнине находят себе корм; и какой ни возьми род животных, все дозволяют друг другу необходимое наслаждение потребным. А мы общее достояние прячем себе за пазуху, и собственностью многих владеем одни. Сами берем, других не снабжаем; хвалим благотворительность, и отказываем в ней нуждающимся; из рабов делаемся свободными и не имеем жалости к подобным нам рабам; будучи голодны, насыщаемся, того, кто скуден, проходим мимо; имея у себя нескудного подателя и сокровищехранителя Бога, стали мы скупы и необщительны с бедными. Овцы у нас многоплодны, но нагих больше, чем овец; кладовые затеснены множеством хранимого в них, тесненного не милуем, - потому что мы заградили братолюбие, гостеприимство, потому что охладела любовь. Подражай земле, человек: приноси плоды, как она, чтоб не оказаться тебе хуже неодушевленной твари. Она возрастила плоды не для своего наслаждения, но на служение тебе. А ты, если и явишь плод благотворения, то соберешь его сам для себя; потому что благотворность добрых дел возвращается к дающим. Что же говорит богатый? Душе, имаши многа блага лежаща: яждь, пий, веселися ежедневно. Какое безумие! Если бы у тебя была душа свиньи: чем иным, кроме этого, порадовал бы ты ее? Сколько ты скотоподобен, до того несведущ в душевных благах, что предлагаешь душе плотские снеди! Следовало бы сказать: "Наполню души алчущих, отворю свои житницы, созову всех нуждающихся. Буду подражать Иосифу, проповедуя человеколюбие; произнесу великодушное слово: все, у кого нет хлеба, приходите ко мне; как из общих источников приобщись дарованной Богом благости каждый, сколько кому нужно!" Но ты не таков! От чего же? От того, что завидуешь людям в наслаждении, и, сложив в душе лукавый совет, заботишься не о том, чтоб дать каждому, что нужно, но чтоб, все захватив, всех лишить возможной от того пользы. Но ты отказываешь в подаянии, говоря, что не возможно довлетворить всех просящих. Твой язык подтверждает это клятвою, но рука обличает твою ложь, сияя дорогим камнем в перстне. Один твой перстень сколько человек может освободить от долгов? сколько поправить падающих домов? Один сундук твой с одеждами может одеть целый народ, цепенеющий от холода....Богатый - заложник своей любостяжательной скупости. Но если станешь беречь богатство, оно не будет твоим; если станешь расточать, не потеряешь. Ибо расточи, даде богим: правда его пребывает во век (Пс.,9). Доброе имя лучше большого богатства, и добрая слава лучше серебра и золота (Притч. 22,1). Смотри, сколько дороже для славы именоваться отцом тысячи детей, чем иметь в кошельке тысячи монет? Деньги, и не хотя, оставишь здесь, славу добрых дел принесешь с собою ко Господу, когда пред общим Судьею окружит тебя целый народ, и будут именовать своим кормителем, благодетелем, и станут приписывать тебе все имена человеколюбия. У тебя принимать будет Бог, хвалить тебя будут Ангелы; блажать станут все люди, сколько их ни было от создания мира. Вечная слава, венец правды, Царство Небесное будут тебе наградою за доброе распоряжение сим тленным имуществом. Ежели в душе есть добродетель, ежели исполнена она благих дел, ежели близка к Богу; то имеет многа блага, и пусть веселится прекрасным душевным весельем. А потом, думаю, бывает и то, что, зарывая богатство, зарываешь с ним вместе и сердце. Ибо сказано: идеже сокровище твое, ту и сердце (Мф. 6,21). Ежели хочешь, есть у тебя житницы, - это домы бедных. Если колодцы запущены, то вода в них загнивает: и застой богатства бесполезен; движение его и перехождение из рук в руки общеполезно и плодоносно. Подал ты алчущему? И поданное тобою делается твоею собственностью, возвратившись к тебе с приращением, как хлебное зерно, павшее в землю, поэтому цель земледелия да будет для тебя началом небесного сеяния; ибо сказано: сейте себе в правду (Ос. 10,12). Подай малое и приобрети многое. Промышляй о настоящем и о будущем, и не трать последнего ради гнусной корысти. Ничего не имея у себя, нагим взошел в мир ты, корыстолюбец: о если бы и из жизни выйти тебе обнаженным от грехов! Не всем жертвуй сластолюбию; дай нечто и душе. Представь, что у тебя две дочери: здешнее благополучие и жизнь на Небесах. Если не хочешь всего отдать лучшей, то, по крайней мере, поровну раздели - и невоздержной, и целомудренной. Смотри, чтобы, когда надобно будет тебе предстать ко Христу и явиться пред лицом Судии, не оказалась слишком богатою здешняя жизнь, обнаженною и одетою в рубище другая - жизнь добродетельная, имеющая вид и название невесты. Что будешь отвечать Судии ты, который одеваешь тканями стены, не оденешь человека; бираешь коней, равнодушно смотришь на брата, одетого гнусно; даешь гнить пшенице, не питаешь алчущих; зарываешь в землю золото, тесненного оставляешь без внимания? Отойди отсюда облекшись во все; обрати богатство в собственное свое крашение, имей его при себе - благочестие. Поверь прекрасному Советнику, возлюбившему тебя Христу, нас ради обнищавшему, да мы нищетою Его обогатимся (2 Кор. 8:9)

— Свят. Василий Великий

 

...Человеколюбец Бог наш, желая соединить всех взаимными зами, возлюбленные, вложил в дела человеческие такой закон, что польза одного непременно соединяется с пользой другого. И не думай, что нуждаться в помощи другого есть что-то позорное; это дело неизреченной мудрости Божией. Если все мы нуждаемся друг в друге и даже эта необходимость взаимной помощи не соединяет нас зами дружбы, то, если бы мы сами могли довлетворять своим нуждам, не сделались ли бы мы неукротимыми зверями? Силою и необходимостью покорил нас Бог друг другу, и мы ежедневно сталкиваемся друг с другом. Если бы Бог снял эту зду, кто бы стал искать дружбы ближнего? Потому-то Бог и дал нам одно жилище - этот мир, возжег всем один светильник - солнце, простер над нами один кров - небо, и предоставил один стол - землю. Богатому Он не дал чего-либо большего и более ценного, бедному - меньшего и малоценного, чтобы между нами было полное и неразрывное единение, и чтобы никто не мог сказать: такой-то мне ни друг, ни родственник, ни ближний, и у меня нет с ним ничего общего, - как же я пойду к нему, как буду говорить с ним? Связь между нами должна быть даже теснее, чем та близость, какую обнаруживают между собой друзья; она должна быть связью члена с членом. И подобно тому, как ты не мог бы сказать: откуда мне родство и близость с ним? - потому что это было бы смешно, - так точно и о брате ты не мог бы же сказать этого. Пусть он и не родственник твой, и не друг; но он человек, имеющий одинаковую с тобой природу, одного и того же Владыку, и живущий в одном и том же мире. В рассуждении денег мы хвалим тех, кто ничего не должен; в рассуждении же любви мы восхваляем и почитаем тех, кто остается всегда должником... Для того ведь и милостыня становлена Богом. Так как мы обычно любим тех, кому оказываем благодеяния, получающие благодеяние бывают дружественнее расположены к благодетелям, то, строяя союз дружбы, Бог и постановил такой закон. И предположим, что любит не один, все одинаково, - тогда видишь силу любви, и помыслим, какие бы произошли блага, если бы она всюду была в изобилии: ведь тогда не было бы нужды ни в законах, ни в судилищах, ни в наказаниях, ни в казнях, ни в чем другом подобном, в самом деле, если бы все любили и были любимы, то никто ничем не обидел бы другого; бийства, брани, войны, возмущения, хищения, корысти, и все пороки совершенно исчезли бы, и зло было бы известно только по имени, этого не могут сделать и чудеса; напротив, людей неосторожных они приводят даже к тщеславно и высокомерию, - любовь же свободна от всякой такой пагубы, потому что никто никогда не возгордится над любимым, такой человек будет обитать на земле как бы на небе, всюду наслаждаясь спокойствием и сплетая себе бесчисленные венцы, такой человек будет соблюдать душу свою чистой и от зависти, и от гнева, и от клеветы, и от гордости, и от тщеславия, и от худого пожелания, и от всякой непристойной любви, и от всякого порока. Подобно тому, как себе никто не сделает никакого зла, так и этот человек - своему ближнему....Утвердимся же в этой истине и соединимся друг с другом; и если кто захочет отпасть, ты сам не отпадай, и не говори этих холодных слов: если любит меня, люблю его; если же не любит меня правый глаз, то вырываю его. Напротив, когда он не хочет любить, тогда покажи еще большую любовь, чтобы привлечь его - ведь он член (общества). Когда в силу какой-нибудь необходимости член отделяется от остального тела, то мы делаем все, чтобы опять соединить его с телом, и обнаруживаем особенную заботливость о нем. И награда тебе будет больше, когда ты привлечешь нежелающего любить. Ибо когда мы любим кого-нибудь горячо и искренне, то хотя бы любимый был ничтожным и маленьким человеком, мы считаем за величайшую честь ту любовь, которую он внушает нам. "Вразумляйте бесчинных, тешайте малодушных, поддерживайте слабых, будьте долготерпеливы ко всем" (1 Фес. 5:14). Не делай же того, что должно быть причиной заботливости, причиной беспечности, и не говори: так как он болен, то я пренебрегаю им; болезнь эта - охлаждение любви: согрей же охлажденное....Пламенеющее сердце должно любить так, чтобы казалось, что не любимый тобою должник твой, сам ты должник ему за то, что имеешь его должником. Любящий хочет лучше давать, чем принимать, желает лучше иметь друга должником, чем сам быть должным в недостатке любви ему. Любящий и хочет оказывать благодеяния любимому, и не хочет показаться благодетельствующим, хочет быть виновником благодеяния, и в то же время не хочет показаться виновником благодеяния. Такова сила любви; она не только объемлет, соединяет и связывает присутствующих, находящихся вблизи нас и на наших глазах, но и далеко отстоящих от нас; и ни продолжительность времени, ни дальность дорог, ни другое что подобное не может разорвать и расторгнуть душевной дружбы. Любящему нужно так любить, что, если бы у него попросили душу и возможно было отдать ее, он не отказывался бы, - потому что нет ничего равного искреннему другу

— Свят. Иоанн Златоуст