Курсовая: Роль государственной собственности в промышленно развитых странах
Министерство образования Российской Федерации
Саратовский государственный социально-экономический университет
Кафедра экономической теории
Курсовая работа на тему:
лРоль государственной собственности в
промышленно развитых странах
Выполнил:
??????????????
??????????????
_____________________
Научный руководитель:
к. э. н., доц. Гусарова Л.Ф.
Саратов
2004г.
Содержание:
Введение. 3
Глава 1. Сущность государственной собственности. 6
1.1. Понятие государственной собственности. 6
1.2. Государственное вмешательство в экономику. 7
Глава 2. Роль, назначение и использование государственной собственности. 16
2.1. Госсобственность и распределительная функция государства. 16
2.2. Структура государственных доходов и расходов. 24
Заключение. 28
Библиографический список. 30
Введение.
Изучение опыта государственного участия в экономическом развитии передовых
стран мира интересно и познавательно само по себе. Но для нас существует еще
и проблема использования такого опыта с учетом ошибок предшественнинков, его
адаптации к современным рыночным уснловиям России. Роль государства в
экономичеснкой жизни огромна. И так было на протяжении последних пяти
столетий, хотя роль эта постояннно менялась. Призывы резко ограничить
вмешантельство государства в экономику отражали всенго лишь противостояние
окрепшей промышленнной буржуазии сначала феодальному, а затем новому
государству, уже буржуазному, но воснпринявшему многое от феодализма. После
полнного утверждения капиталистических рыночных отношений идеологи нового
строя вынуждены были отказаться от категорического отрицания роли государства
в хозяйственной жизни.
Разнузданное господство монополий в ряде стран с последней трети XIX в.,
системный кринзис, выразившийся в глобальной депрессии 30-х годов, борьба
двух социально-политических сиснтем - все это требовало активного
государственнного вмешательства в процессы воспроизводства. Однако по мере
решения указанных проблем станновилось все очевиднее, что есть и некоторые
бонлее общие основания для активного государстнвенного вмешательства в
экономическую деянтельность субъектов.
Несомненна тенденция к усилению роли госундарства во всех сферах экономики.
Вместе с тем тенденция эта не является прямолинейной. Госундарственное
вмешательство используется тогда, когда собственно рыночные механизмы дают
сбой. В этих случаях воспроизводство корректинруется таким образом, чтобы
после наладки рынночного механизма государственное вмешательнство можно было
ослабить или свернуть.
Уместно вспомнить многочисленные попытки российских неолибералов доказать,
что там, где государство меньше вмешивается в экономику, все социально-
экономические показатели лучше. Не ставя под сомнение такого рода связь,
заметим, однако, что здесь все поставлено с ног на гонлову: именно там, где
саморегулирующаяся эконномика успешно решает проблемы, необходинмость прямого
государственного вмешательства в воспроизводственный процесс меньше, нежели в
странах, где по ряду причин саморегуляция хонзяйственного механизма
ослаблена.
Другими словами, причиной меньшей активнонсти государства служит более
высокая эффективнность саморегулирования экономики, а не наобонрот. Доказывая
обратное, адепты неолиберализма делают ложный вывод: если целенаправленно
уменьшать присутствие государства в хозяйственнной жизни, то это якобы чуть
ли не автоматичеснки будет способствовать росту эффективности национальной
экономики.
Такого рода теоретические обоснования принзваны обеспечить вполне
определенную политинку, приносящую ощутимые доходы некоторым конкретным
кругам. Достаточно вспомнить нендавнюю российскую эпоху, которую теперь
кринтикуют, в частности, за якобы избыточное госундарственное присутствие в
экономике. На деле же именно отсутствие должного государственного контроля
привело к массированному разграбленнию госсобственности и вакханалии
коррупции. Хотя и здесь сущность и явление не совпадали: виндимое отсутствие
государственного регулированния, казалось бы, почти стихийного процесса бынло
всего лишь прикрытием направляемого в иннтересах определенных кругов
государственного вмешательства (и невмешательства - где это бынло выгодно
"рулевым") в процессы массовой беснплатной приватизации. Здесь правильный
вопрос об эффективном сочетании конкретных форм гонсударственного участия
подменяется примитивнной идеей о простом ограничении такого участия.
Правовой основой государственного вмешантельства служит сама природа
государственной по преимуществу организации социальной жизни общества, в том
числе экономики. Однако всегда существовала и материальная основа такого
вменшательства. На протяжении очень длительного времени не только в марксизме
считалось, что без собственности на часть национальных ресурнсов и/или
средств производства вмешательство государства в экономику попросту
невозможно. Степень вмешательства вплоть до недавнего вренмени
ассоциировалась прежде всего со степенью огосударствления национальных
ресурсов. Счинталось, что чем больше национального капитала в руках
государства, тем выше степень его вменшательства, шире его возможности
эффективно регулировать народное хозяйство. Эти представнления господствовали
не только в социалистичеснких странах, но и на Западе.
И в самом деле: на протяжении многих десятинлетий наблюдалась достаточно
тесная статистинческая зависимость между величиной (долей) госнсектора в
экономике и степенью госучастия в пенрераспределении национального дохода.
Такая корреляция наблюдалась не только при сравненнии стран капитализма и
социализма, но и внутри всей группы индустриально развитых капиталиснтических
стран. Так продолжалось до конца 70-х годов XX в., когда направления динамики
двух панраметров разошлись: удельный вес государства в национальном доходе
продолжал в целом расти, а доля госсектора заметно сокращалась. Стало яснно,
что однонаправленное изменение этих двух параметров - всего лишь частный
случай такой связи. Практика убедительно показала, что социнально-
экономическая эффективность и степень регулируемости национальной экономики
не свянзаны непосредственно с мерой огосударствления национальных ресурсов.
Причины этого разнообразны. Начнем со сравнительной эффективности предприятий
гонсударственного и частного секторов. Долгое вренмя считалось, что даже в
зрелой рыночной экононмике государственное предприятие действует как обычное
частное. Казалось очевидным, что при функционировании в одной и той же
рыночной среде особого отличия в эффективности преднприятий двух разных видов
собственности быть не должно.
Однако во второй половине XX в. представленние о том, что рынок сам все
расставляет по своним местам, постепенно подрывалось. Не стало кантаклизмов,
прерывавших развитие экономики почти всех стран мира в первой половине века
(мировые войны и Великая депрессия). Исчезли и основания списывать на
чрезвычайные и временнные обстоятельства факторы, модифицировавшие поведение
госпредприятий на рынке. Все более очевидным становилось, что, несмотря на
рыночнную среду обитания и квазирыночное поведение, они заметно уступают
частным предприятиям по эффективности. То же демонстрировал и ход
эконномического соревнования двух систем. Именно в первой половине 70-х годов
произошел перелом в динамике интегральной макроэкономической эффективности
народного хозяйства СССР: по расчетам разных, в том числе и советских
экононмистов, примерно с 1972-1973 гг. она практически перестала расти на
фоне относительно медленнонго, но устойчивого роста этого показателя в
западных странах. А в конечной основе замедления, а затем и стагнации
народнохозяйственной эфнфективности лежит динамика эффективности предприятий.
В пределах самих западных стран нарастала волна консерватизма. Расхожим
примером стало сравнение деятельности двух автогигантов во Франции.
Государственное предприятие "Рено" с 1960 по 1980 г. получило в качестве
бюджетных дотаций 5.8 млрд. фр., уплатив налогов на сумму 1.7 млрд., а
частное предприятие "Пежо" за тот же период уплатило 11 млрд. налогов, не
получив из бюджета ни франка. Рост убытков предприянтий госсектора при
тенденции к росту дефицита госбюджетов поставил перед правительствами и
идеологами западных стран вопрос об экономинческих пределах расширения
госсектора. И здесь теория шла за практикой, а не наоборот.
Как показал мировой опыт последних трех денсятилетий, а затем частично
отразила и теория экономики госсектора, существуют и более тоннкие факторы,
определяющие конечную эффекнтивность фирмы, чем сама по себе принадлежнность
ее к той или иной форме собственности. Это обнаружилось по мере накопления
опыта упнравления фирмами на основе разных школ управнления, в разных моделях
экономики, в условиях ускорения технического прогресса и повышения качества
экономического роста.
Глава 1. Сущность государственной собственности.
1.1. Понятие государственной собственности.
В экономической теории и статистике госундарственная собственность
определяется через отрицание: собственность не частная считается публичной.
Она разделяется на собственно госундарственную (центральную, федеральную),
мунинципальную (собственность местных органов упнравления и самоуправления) и
промежуточную (собственность штатов в США и некоторых друнгих странах, земель
- в Германии, Австрии, субънектов федерации - в России и других странах).
Однако даже терминологически грань между частной и нечастной собственностью
оказываетнся довольно размытой. Примером может служить употребление в США
названия "публичная корнпорация" в двояком смысле: во-первых, публичнная как
не частная, а муниципальная; во-вторых, как акционерное общество открытого
типа. В понследнем случае она противопоставляется не госундарственной или
муниципальной форме собстнвенности, а другому типично частному предприянтию -
акционерному обществу закрытого типа, частному товариществу с ограниченной
ответстнвенностью, семейной фирме или фирме с одним владельцем.
Отсюда же и массовое представление (в теонрии и праве) о том, что публичный
сектор экононмики сформирован безотносительно, нейтрально к форме
собственности и представляет собой сонвокупность предприятий (собственно
государстнвенных, смешанных и/или частных), охватываюнщих ключевые
общенациональные и стратегиченские сферы экономики. В частности, отсюда чисто
статистические сложности вычленения госсектора экономики, не говоря о
трудностях, связанных с наличием смешанных и квазипубличнных предприятий, в
которых присутствует как гонсударственный, так и частный капитал или
финнансы.
Отсюда же и другой, пока еще удивляющий нас феномен: отсутствие интереса со
стороны статистических органов к постоянному наблюденнию за государственным
сектором как имущестнвом государства. Вместе с тем органы статистики и
правительства ведут тщательный учет публичнных финансов. Это отсутствие
видимого интереса к публичному сектору как особой форме собстнвенности
объясняется тем, что этот сектор факнтически чаще всего отождествляется с его
финаннсами, а не с материально-вещественной основой.
Определенные основания для такого смещенния акцентов существуют. Во-первых,
вообще внимание западной экономической теории и практики государственного
управления концентнрируется не столько на "запасе", чем является
мантериально-вещественная основа любой собственнности, сколько на финансах,
которые по своей природе являются "потоками". Во-вторых, финнансовые потоки
как объект государственного управления требуют гораздо большего внимания, чем
относительно малоизменчивые, стабильные и трудно определяемые количественно
"запасы" государственной собственности. В-третьих, сама публичная
собственность как особый объект упнравления проявляется прежде всего именно
через финансы. Наконец, как уже отмечено, нарастает внутренний парадокс (с
точки зрения недавних представлений), смысл которого можно сформунлировать
следующим образом: государственная собственность как основа регулирующей роли
гонсударства во всех экономических и социальных процессах относительно
уменьшается, а роль гонсударства в экономике растет.
Феномен отсутствия видимого интереса статинстических органов и правительств
западных стран к своей собственности для нас удивителен еще и потому, что мы
помним недавнее социалинстическое прошлое, в котором управление экононмикой
было действительно немыслимо и невознможно без учета и статистики
государственной собственности. Но эта необычность даже в перенходной
российской экономике уже почти исчезла. Что дает знание статистики
предприятий, в которых доля российского государства составляет или 100% (их
примерно 400), или более 50% (их около 470), или от 25 до 50% (их примерно
1600)? Парланмент и правительство интересует другой вполне правомерный и
более актуальный вопрос: какие доходы получает госбюджет от этой
собственноснти, соответствуют ли они объему собственности государства?
Определить объем госсобственности чрезвынчайно трудно. Действительно, как ее
измерить, если рынок не в состоянии правильно оценить канпитализацию
предприятий? Вопросов подобного рода множество, а ответов на них практически
нет. Ведь до сих пор не произведена инвентаризанция госпредприятий,
госимущества в стране и за рубежом. Статистика госсектора сводится поэтонму к
измерению величины доходов, которые факнтически поступают в бюджеты всех
уровней, а также субсидий, дотаций, субвенций. А это есть статистика всего
лишь финансов госсектора.
Диапазон составляющих государственного (публичного) сектора очень велик: от
чисто госундарственных предприятий до смешанных, от финнансов центрального
правительства до финансов органов местного самоуправления, от прямого
владения правительством предприятиями, произнводственными фирмами (то есть
государственная предпринимательская деятельность) до чисто правовых способов
воздействия на частные фирнмы, от сугубо национальных до международных
организаций и финансов. Отсюда ясно, что маснштабы государственной
(публичной) экономики огромны, хотя и трудно определимы с высокой точностью.
1.2. Государственное вмешательство в экономику.
Государственное вмешательство в экономику, его степень и эффективность до
недавнего временни ассоциировались с рядом форм проявления, которые
отражаются в достаточно легко получанемых статистических индикаторах. Эти
формы и соответствующие им индикаторы условно сгрупнпируем следующим образом.
На первом месте по массовости использования стоит доля и роль
государственного сектора в нанциональной экономике, что статистически
проявнляется в удельном весе нечастного сектора в ВВП или ВНП; в отношении
госзакупок товаров и уснлуг к объему ВВП; в доле ВВП, концентрируенмой
госбюджетом всех уровней; в удельном весе занятых в нечастном секторе
экономики в общей численности занятых.
Далее идет масштаб и относительное место публичной материально-вещественной
собственнности, измеренной в стоимостных показателях, во всех активах
национальных субъектов экононмики (или в национальном богатстве страны), в
доле работающих на предприятиях госсектора в общей численности занятых. Здесь
рассматриванется непосредственно предпринимательская деятельность государства
как собственника материнальных и финансовых активов, капитала в сфере
производства, транспорта, коммуникаций, странхования и других отраслей сферы
услуг, то есть в сфере производства товаров и оказания любых рыночных услуг,
в отличие от деятельности органнов и учреждений сугубо общественного
характенра, не производящих рыночные услуги (госуправнление, армия,
государственное здравоохранение и пр.).
На третьем месте - роль и место государства в нематериальных активах страны,
на четвертом -собственно институционально-правовые аспекты государственного
регулирования и их роль в эконномическом развитии нации, интеграционных
сонюзов стран, мировой экономики. Мы рассмотрим только первые две формы
проявления и количенственного выражения госсектора в западных странах.
Приведенная классификация, хоть и нендостаточно последовательна, но вполне
приемленма для наших целей.
Несмотря на кажущееся обилие информации по большинству перечисленных
показателей, есть определенные статистические трудности изнмерения. Кроме
того отсутствует должное вниманние к статистике госсобственности на средства
производства (ресурсы) со стороны национальнных и международных
статистических органов. Трудно квантифицируемы параметры государстнвенного
сектора и регулирования, связанные с собственно управленческими, правовыми и
иннституциональными характеристиками. Весьма непроста проблема сопоставления
деятельности государственного и частного секторов. Если прондукция частного
сектора измеряется в текущих ценах реализации, то значительная часть товаров
и услуг, производимых госсектором, передается потребителям или по
себестоимости, или со скиднками, а часто и безвозмездно. Таким образом,
статистический объем продукции госсектора занведомо занижается по сравнению с
частным секнтором. Все трудности статистически преодолинмы, но этому не
уделяется достаточного вниманния.
Роль предпринимательской деятельности гонсударства можно измерить в двух
стоимостных показателях: доле госсобственности в национальнном богатстве
страны и в действующих производнственных активах. Поскольку регулярной и
донстаточно точной статистики такого рода ни в однной из западных стран не
ведется, очень сложно отделить эти два показателя друг от друга, поэтонму в
дальнейшем они будут перемежаться.
Необходимо сделать уточнение периодов, к которым относятся те или иные
оценки. Можно выделить период до 1980 г. и после. Дело в том, что в 80-90-е
годы практически весь западный мир охватила беспрецедентная волна
приватизанции, серьезно изменившая всю панораму государнственного
предпринимательства и государственнного участия в экономике. Конечно,
спорадичеснки и фрагментарно приватизация после Второй мировой войны
проводилась практически во всех странах Запада. Но это были отдельные акции,
связанные с преходящими обстоятельствами. Приватизация же 80-90-х годов
отличалась своим размахом, массовостью, причем ее проводили правительства как
консервативного, так и социнал-демократического толка.
Достаточно привести несколько цифр, чтобы стал ясен масштаб явления. Только
между 1985 и 1993 гг. объем продажи госсобственности частнным инвесторам в
100 странах западного мира сонставил примерно 330 млрд. долл. В одном 1992 г.
эта сумма превысила 70 млрд. долл.
В подавляющем большинстве стран западного мира предприятия госсектора
уступали по эфнфективности предприятиям частного сектора. Практически
повсеместно рос масштаб субсидинрования госпредприятий, что неизбежно
способнствовало росту бюджетного дефицита и внутренннего долга. И именно
необходимость решения финансовых проблем стала одним из важных монтивов
массовой приватизации как способа привендения в порядок государственного
хозяйства.
Проиллюстрируем примерами ситуацию, слонжившуюся к 80-м годам. Значительная
количестнвенная роль госсектора в Португалии после 1974 г. сочеталась с его
неэффективностью: между 1974 и 1984 гг. объем убытков в национализированной
промышленности равнялся примерно трети обънема годового ВВП. Во Франции
только в начале 80-х годов среднегодовые субсидии государства предприятиям
госсектора составляли, по оценнкам, примерно 50 млрд. фр. Германия, где
преднприятия госсектора мало уступали по эффективнности частному сектору,
после воссоединения понлучила примерно 13 тыс. крупных и средних восточных
предприятий, подавляющее большиннство которых были безнадежно убыточными.
Танким образом, простое избавление от убыточных предприятий облегчало
финансовое бремя правинтельств, улучшало бюджет, уменьшало платежи по
внутреннему долгу, увеличивало средства пранвительств на социальные
программы.
Второй по значению мотив - стремление понвысить эффективность национальной
экономики за счет структурной перестройки, увеличив долю более
производительного частного сектора. Третий мотив - повышение
конкурентоспособности национальной экономики. И, наконец, четвертый -чисто
идеологический, для сторонников рыночнных решений проблем. В этом отношении
бринтанский опыт противостояния лейбористов и тонри можно рассматривать как
классический слунчай.
Совершенно ясно, что такая масштабная принватизация не могла не сократить
предпринимантельскую деятельность государства. Если до этонго наблюдалась
тенденция к росту государственнного участия в предпринимательстве в целом во
всей группе развитых капиталистических стран, то в 80-е годы наступил явный
перелом.
Данные о доле государственного сектора в нанциональном богатстве развитых
стран Запада противоречивы и фрагментарны, что связано бонлее всего с
трудностями их учета. Приведем неконторые оценки. В середине 80-х годов
удельный вес госсобственности всех видов в материальном богатстве США
оценивался в 20%, хотя в обрабантывающей промышленности на долю госсектора
приходился всего лишь 1% капитала (активов). Доля государства в национальном
богатстве Японнии оценивается примерно такой же цифрой, а в производственном
капитале (активах) промышнленности и сельского хозяйства - примерно в 2%. Во
Франции доля государства в национальном бонгатстве за тот же период
оценивалась примерно в 40%. Самыми огосударствленными экономиками (по
совокупности всех критериев) среди развитых западных стран до 1980 г. были
Португалия, Итанлия, Австрия, Франция и Швеция.
Рассмотрим теперь развитые страны с весьма различающимися структурами
публичного и чанстного секторов. Если США известны относинтельно скромной
ролью государства в предпрининмательской деятельности нации, то Австрия,
наноборот, Ч страна с самой высокой активностью государства в этой области и
наивысшей долей госсобственности в национальном капитале и нанциональном
богатстве из всех стран ОЭСР. По данным на середину 80-х годов, в Австрии
госсобнственность составляла более 75% в почтовой службе, телекоммуникациях,
электро- и газонснабжении, добыче нефти и угля, металлургии, железнодорожном
и воздушном транспорте. А в США есть только одна отрасль с такой долей
гонсударственной собственности - почтовая служба. Во всех остальных
перечисленных отраслях эта доля гораздо ниже 25%.
Тем не менее структура государственной (пубнличной) собственности в США очень
сложна. В качестве ее субъектов выступают федеральное правительство,
правительства штатов и органы местной власти (к ним относят графства,
муницинпалитеты, городские управления, управления школьных округов и
управления особых окрунгов). Численность местных органов власти имеет
тенденцию к сокращению: в 1942 г. их насчитыванлось 155 тыс., а в 1992 г. -
около 87 тыс.
Все местные органы власти административно, финансово и политически
независимы. Их деянтельность финансируется из бюджетных средств и собственных
источников. Причем на последние приходится подавляющая часть доходов. Однако
чем ниже уровень местной власти, тем этот иснточник относительно
ограниченнее. По данным за 1992 г., из всех доходов штатов (около 745 млрд.
долл.) доходы из собственных источников равнянлись 574 млрд., или 77%. А из
доходов местных органов власти (648 млрд. долл.) за счет собственнных
источников получено 216 млрд., то есть всего треть. В собственных источниках
доходов львинная доля приходится на налоги и сборы. Таким образом, собственно
производственная деятельнность местных органов занимает в их хозяйственнной
жизни незначительное место. А основным иснточником доходов являются налоговые
поступленния. В расходах федерального правительства на инвестиционные
вложения непроизводственного характера приходится (данные 1992 г.) чуть
больнше 6%, правительств штатов - 7, местных органнов власти - 12%.
В прямой собственности федерального правинтельства США находится
незначительная часть капитала страны. При отсутствии регулярной
гонсударственной статистики совокупного капитала об абсолютных масштабах этой
собственности можно судить по ряду признаков. Федеральному правительству
принадлежат 650 млн. акров земли (1991 г .), причем эта площадь постепенно
сокранщается (в 1980 г. она составляла 720 млн. акров). Ему принадлежит 441
тыс. зданий (1991 г.), и чиснло это постоянно растет.
Есть несколько государственных и полугосундарственных корпораций, в
собственности котонрых находится отрасль или ее часть. В первую очередь это
почтовая служба США, полностью государственная корпорация, занимающая
мононпольные позиции по ряду позиций (например по почтовым отправлениям
первого класса). Другими немногими собственниками средств производства и
субъектами рынка являются государственная корпорация "Амтрак" (Национальная
железнодонрожная пассажирская корпорация), владеющая почти 24 тыс. миль
железных дорог на востоке и северо-востоке, и "Конрейл" (Консолидированная
железнодорожная корпорация), собственница 17 тыс. миль железных дорог в 17
штатах. Извенстной государственной корпорацией в США являнется ТВА
(Управление ресурсами бассейна Тенннесси), ведущая производственную
деятельность в семи штатах. Наконец, есть Управление государнственным
земельным фондом США, в распоряженнии которого находится более 60%
государственнного земельного фонда - около 400 млн. акров.
В США существует особая форма управления и распоряжения собственностью,
которая являетнся или государственной, или полугосударственнной, или имеет
особый статус, трудно определинмый с традиционной точки зрения. Такого рода
собственность и такого рода предприятия и назынвают квазипубличными. Все
находящиеся за пренделами федерального правительства так называнемые
независимые корпорации, независимые ренгулирующие комиссии и независимые
агентства (их всего 62) располагают капиталами и активанми, которые достигают
огромных масштабов.
Все эти субъекты хозяйствования - как отменченные выше корпорации,
занимающиеся непонсредственно производственной деятельностью, так и многие
другие, например, Национальное аэроконсмическое агентство (НАСА), Эксимбанк
США, Федеральная резервная система (ФРС). Национнальная администрация
кредитных союзов - обландаю! огромными ресурсами. Они действуют в сфенре
производства, научных исследований, финансов. Крупными собственниками
капиталов и имущестнва являются министерства (их всего 14), например,
обороны, транспорта, энергетики, казначейство.
Общим для обоих типов управленческих госундарственных организаций
(правительственных и "независимых", хотя они по существу и по своему
юридическому статусу государственные) являетнся то, что все же большинство их
не занимается непосредственно производственной деятельноснтью, а
функционирует как обычный госорган упнравления с регулирующими функциями,
харакнтерными для любого госоргана управления в рынночной экономике.
Интересно отметить, что начало массовому созданию таких независимых агентств
правинтельства положила эпоха рузвельговского Новонго курса (свыше четверти
нынешнего состава этих агентств). Более половины из нынешних 62 созданы после
1951 г., в том числе 10 - за период с 1979 г. Эти данные также
свидетельствуют о том, что государственное вмешательство в эконномику
остается характерной чертой США, а его формы и методы совершенствуются. Идет
постонянный процесс формирования все новых органов регулирования и изменения
статуса уже сущестнвующих органов управления.
Динамика госсектора в экономике США несет на себе печать истории страны. В
годы Второй мировой войны его роль значительно возросла. В 1943 г. доля
занятых в нем возросла до 26% пронтив 7% в 1930 г. Удельный вес госсектора в
нацинональном производстве возрос за тот же период примерно с 4.5 до 16%. В
период послевоенной ренконверсии эта доля резко уменьшилась: в 1947-1948 гг.
она сократилась примерно вдвое по сравннению с военным пиком как по
показателю ВНП, так и по численности занятых. Однако в последунющем вновь
начался рост, пик которого пришелнся на 1970-1975 гг., когда госсектор давал
13.2% ВНП. С тех пор его доля медленно сокращается. В текущих ценах
госрасходы и валовые правинтельственные инвестиции в США составили в 1979 г.
19.6% ВНП, в 1989 г. - 20, в 1999 г. - 17.6% ВНП. В постоянных же ценах эта
тенденция вынражена более ярко и длится значительно дольше. Правда, из-за
отсутствия методики указанных расчетов невозможно сколько-нибудь достовернно
оценить ряд противоречий в этих параметрах.
Несмотря на относительно слабое участие гонсударства в непосредственной
предпринимательнской деятельности, его роль оказывается не столь малой, как
это представляется с первого взгляда. Неким результирующим показателем этой
роли может служить доля государства в национальном богатстве страны, которая,
как уже отмечено, сонставляет примерно 25%. Это показывает, что в США
проводится не такая политика отстраненнности государства, как это часто
афишируется, кстати, и самим правительством.
В Великобритании в течение почти четырех десятилетий после Второй мировой
войны длинлась эпоха "качелей власти": всякий приход лейнбористов к власти
приводил к национализации рянда базовых отраслей, а сменявшие их
консерватонры осуществляли денационализацию тех же отраслей. Максимальных
значений государственнный сектор британской экономики достиг во втонрой
половине 70-х годов. Тогда существовали особые государственные корпорации,
крупнейншими из которых были Национальный совет угольной промышленности,
Британские газ и электроэнергетика, Британская стальная корпонрация,
Британская почтовая служба, Британские железные дороги, Национальная
корпорация грузовых перевозчиков, Британские авиалинии. Британская
аэрокосмическая корпорация. Бринтанская судостроительная корпорация.
Национнальная автобусная компания, "Бритиш телеком" и ряд других, более
мелких компаний.
В национализированных отраслях работало несколько больше 8%, а во всем
секторе Ч около 25% всех занятых в стране. Иными словами, в производстве на
государственных предприятиях работала третья часть всех занятых в публичном
секторе. В собственности правительства находинлось примерно 17% стоимости
акций и других ценных бумаг страны.
В результате приватизации большинства ранее национализированных отраслей,
осуществленной правительством М. Тэтчер, а также структурных сдвигов в
экономике страны в конце XX в. доля государственных предприятий в
производстве и услугах сократилась до незначительного уровня, не превышающего
3% ВНП. О масштабах пронцесса можно судить по следующим данным: тольнко в
1988-1992 гг., которые в основном завершинли эту волну приватизации,
среднегодовое отноншение приватизированного капитала (фондов) к ВВП страны
составляло почти 1%. В абсолютнных масштабах это были весьма заметные суммы -
более 44 млрд. долл. только за эти пять лет.
Огромный интерес с рассматриваемой точки зрения представляет Япония. Именно
здесь грань между частной и публичной собственностью (и сектором) наиболее
размыта и наглядно видны статистические трудности ее определения. В стране
существуют два типа публичных корпоранций, которые разделяются на два
подвида: прямонго правительственного и косвенного подчинения. К первым
относятся несколько собственно госундарственных предприятий (корпораций) в
классинческом для Запада смысле: почтовая служба, леснное ведомство,
государственное управление тинпографий. Публичные предприятия косвенного
подчинения классифицируются в зависимости от степени контроля и
финансирования правительнством или парламентом их деятельности.
В этой категории предприятий целая гамма виндов, классификация которых
опирается на весьма произвольные критерии. Среди них токусю ход-зин -
корпорации центрального и местного поднчинения, созданные особыми
парламентскими актами, и специальные корпорации - кося. И те, и другие
представляют собой некий аналог америнканских "независимых" агентств и
корпораций. Министерства "создают целевые и временные предприятия - коданы.
Их разновидностью являнются джигоданы, отличающиеся порядком финнансирования:
в первом случае его источники многообразны, во втором - это соответствующие
министерства.
Публичные специализированные финансовые корпорации - коко - играют роль
вспомогательнного сектора финансовой системы, используя в своей деятельности
не только критерий прибыльности, но и установки, задаваемые центральными
органами власти страны - парламентом и правинтельством. Существуют еще два
вида финансонвых публичных банков - токусю гинко и кинко. Есть смешанные (с
участием государственного капитала) акционерные общества - токусю кайнся, а
также фонды, ассоциации содействия и ассонциации взаимной помощи. Наконец,
имеется танкой вид публичных корпораций, как некоммерченские организации
разного рода, связанные с правительственными органами неформальными
отношениями, через которые государство в знанчительной мере определяет их
деятельность. Танким образом, в Японии спектр предприятий, отнносящихся к
публичному сектору, весьма широк. Пожалуй, он многообразнее и шире, чем в
оснтальных развитых капиталистических странах.
В начале 80-х годов в Японии был разработан проект административно-
хозяйственной рефорнмы, целями которой были оздоровление государнственных
финансов, приватизация части государнственных предприятий, сокращение
госаппарата и расходов на него. В результате приватизации бюджет только за
1988-1992 гг. получил более 23 млрд. долл. Однако сами масштабы приватизанции
были весьма скромными, о чем можно судить по следующему показателю: отношение
приватинзированных активов к объему годового ВВП в среднем за год в течение
этого периода составило чуть более 0.1%. Основными формами приватинзации
стали превращение части публичных корнпораций в смешанные, снижение степени
участия государства в ряде корпораций, и только часть гонсударственных
корпораций прямого подчинения были полностью приватизированы. Их
приватинзация и дала указанные суммы в бюджет.
В Германии число фирм, в которых федеральнному правительству принадлежало не
менее 25% акций, составляло в 1970 г. 697, а в 1982 г. - уже 958. В
соответствии с конституцией обеспечиванлась государственная монополия на
железные донроги федерального подчинения, почтовые услуги и некоторые виды
коммуникаций, внутреннюю водную систему.
Хотя в целом доля госсектора в Германии была ниже, чем в большинстве других
западноевропейнских стран, все же приватизация началась. Если в 1986 г.
федеральное правительство участвовало прямо или косвенно в капитале 463
предприятий, то уже в 1989 г. - только в 309. За 1982-1989 гг. правительство
продало акции 570 компаний. Счинтается, что в публичном секторе Германии в
начанле 80-х годов соотношение федеральной и земельнной собственности
составляло 2 : 1. В течение 80-х годов были приватизированы крупнейшие
зенмельные банки страны - "Вестдойче ландесбанк" (активы 141 млрд. марок),
"Байерише ландеснбанк" (115 млрд. марок) и другие земельные банки.
Франция долгое время была страной с высонким удельным весом госсектора в
национальной экономике. Пришедшие в 1981 г. к власти социанлисты объявили в
соответствии со своей пронграммой о планах дальнейшей национализации. Но
госсектор стал головной болью правительстнва. Только в 1981-1985 гг.
предприятиям госсекнтора пришлось предоставить субсидий на общую сумму более
150 млрд. фр. и примерно 10 млрд. фр. фактически безвозвратных кредитов.
Стало ясно, что предел такого "эффективного хозяйстнвования" близок. В 1984
г. госсектор представлянли примерно 600 концернов с 2.3 млн. занятых. Пик
доли госсектора в производстве пришелся на 1985 г., когда он достиг 24% ВВП и
примерно 18% занятых.
В 1986 г. начался процесс самой крупной в иснтории страны приватизации
госпредприятий. Сначала были приватизированы 66 крупнейших компаний (42 Ч в
банковском секторе, 13 Ч в странховом, 9 - в промышленности, 2 - в
коммуникацинях) с общим числом занятых 750 тыс. Однако абнсолютные масштабы
сокращения госсектора оказались не столь большими, как в Великобринтании или
даже в Новой Зеландии.
Вообще в Австралии и Новой Зеландии привантизация рассматриваемой волны
оказалась самой эффективной, возможно, потому, что она провондилась социал-
демократическими правительстванми, весьма ответственно отнесшимися к такой
ненсвойственной социалистам функции. В Новой Зенландии за 1988-1992 гг.
среднегодовое отношение приватизированного капитала (активов) к объенму ВВП
превысило 3.5% (максимальная для занпадных стран величина), что дало бюджету
этой небольшой страны за пять лет около 8 млрд. долл. В Австралии этот доход
госбюджета пренвысил 4.5 млрд. долл.
Приведем данные по другим развитым страннам. Доходы от приватизации за те же
пять лет составили (млрд. долл., в скобках - отношение приватизированных
активов к ВВП в среднем за год, %): в Германии более 27 (0.4), Японии -
принмерно 23 (0.12), Швеции - более 4 (0.4), Австранлии - 4.5 (0.3), Канаде -
5.7 (около 0.2), Испании -2.7 (0.9), Голландии - 2.4 (0.15), Италии - 3.4
(0.4), Португалии - 1.3 (1.1), Мексике - более 20 (1.7), в Аргентине - более
9 (1.3%). Для сравнения: в России доля доходов от приватизации в
консонлидированном бюджете (его доходной части) сонставила в 1993 г. всего
0.4%, в 1994 г. Ц даже 0.1%.
Так называемая консервативная волна 80-х гондов, более всего связанная с
именами Р. Рейгана и М. Тэтчер, была реакцией на заметное снижение
эффективности госпредпринимательства и избынточного вмешательства в
экономику. В спорах по поводу роли государства в решении социально-
экономических проблем в большинстве индустнриально развитых стран Запада
взяли верх пронтивники дальнейшего огосударствления. Роль государства как
предпринимателя существенно сократилась. Соответственно уменьшилась его доля
в национальном промышленном и финансонвом капитале.
Глава 2. Роль, назначение и использование государственной собственности.
В первой главе мы уделили основное вниманние таким важным формам проявления
государнственного вмешательства в экономику, как пубнличная (государственная)
собственность в национнальном богатстве страны и основанная на ней
предпринимательская деятельность государства. То есть рассматривалась
производительная функция государства. Во второй главе уделим основное
внимание анализу долговременных тенденций, статистичеснки выражающих
изменение места государства как потребителя в национальной экономике
разнвитых стран и активного участника перераспренделения созданного
национального продукта.
2.1. Госсобственность и распределительная функция государства.
Мы рассмотрим статистические формы проявнления распределительной функции
государства. Рассмотрим такую форму государственного учаснтия в национальной
экономике, как перераспренделение ВВП (ВНП) или национального дохода. Обычно
в качестве параметра берется соотношенние бюджетных доходов (или расходов)
всех уровней и объема произведенного ВВП или ВНП. При этом оговоримся, что
траектории ВВП и ВНП близки в такой степени, что нет особой ненобходимости
при анализе их динамики количестнвенно измерять разницу между ними в каждой
конкретной точке времени: эта разница практинчески неизменна, точнее, она
меняется, но отнонсительно медленно, и в каждой стране в каждый данный момент
ею можно пренебречь.
В США величина государственных расходов всех уровней управления
(федерального, регионнального, местного) по отношению к объему ВНП (в текущих
ценах) за почти вековой период изменялась следующим образом (%): 1913 г. -
7.1, 1929 г.-8.1. 1940г.- 12.4, 1950г.-24.6, 1960г.-28.1, 1970 г. - 33.2,
1980 г. - 35.4, 1990 г. - 40. Те же показатели для Германии (%): 1913 г. -
15.7, 1928г.-27.6, 1950г.-37.5, 1959г.-39.5, 1969г.-42.5. В табл. 1
приводятся аналогичные данные другого исследователя за 1938-1973 гг.
Известные исследователи В. Танци и Л. Шук-нехт собрали уникальную статистику
за более чем вековой период (около 130 лет) по 17 (иногда по 14)
индустриально развитым странам ОЭСР, на которые приходится свыше 90% ВВП этих
стран и более 2/3 мирового ВВП (Австралия, Авнстрия, Бельгия, Канада,
Франция, Германия, Ирнландия, Италия, Япония, Нидерланды, Новая Зенландия,
Норвегия, Испания, Швеция, Швейцария, Великобритания, США). Как ни странно,
этого исследования нет даже в крупнейших библиотенках России. Сразу
оговоримся, что приводимые ниже данные нельзя считать абсолютно точнынми, ибо
методология исчисления этих показатенлей менялась. Кроме того существуют
неизбежнные неточности и национальные различия в стантистике государственных
финансов, однако для выявления общей тенденции эти погрешности не имеют
значения (табл. 2).
Вполне естественно, что и по совокупным гонсударственным доходам картина
окажется в ценлом такой же, отличаясь лишь на величину дефинцитов
государственных бюджетов (табл. 3).
По остальным восьми странам ОЭСР есть даннные о доходах только центральных
правительств. В среднем динамика показателя была там такой (% ВВП): 1870 г. -
7.2, 1913 г. - 5.8, 1920 г. - 10, 1937г.- 11.6, 1960г.-29.7, 1980г.-43.4,
1990г.-45.5, 1997 г. - 46.4. Если теперь взять всю группу из 17 стран с
учетом доходов только центральных правительств (таких стран здесь 8) и
доходов пранвительств всех уровней для первой подгруппы стран (их 9), то
динамика окажется следующей (% ВВП): 1870 г. - 9.3, 1913 г. - 8.8, 1920 г. -
13.7. 1937 г. - 16.6, 1960 г. - 28.7, 1980 г. - 40.1, 1990 г. -42.2, 1997 г.
- 43.5. Налицо всеобщая и генеральнная тенденция.
Теперь посмотрим на динамику доли занятых в государственном секторе как на
нейтральный к стоимостным статистическим показателям изменритель роли
государства в национальной экононмике (табл. 4). Здесь мы видим ту же
генеральнную тенденцию. Даже сокращение предпринимантельской роли государства
в 80-90-х годах XX в. в результате массовой приватизации не перелонмило
длительную тенденцию к росту удельного веса занятых в публичном секторе. Во
всей этой группе стран за 1980-1994 гг. она возросла на
Таблица 1. Общие государственные расходы в ведунщих странах ОЭСР, % ВВП
| 1938г. | 1950г. | 1973 г. |
| Франция Германия Нидерланды Великобритания | 23.2 42.4 21.7 28.8 | 27.6 30.4 26.8 34.2 | 38.8 42.0 45.5 41.5 |
Таблица 2. Общие государственные расходы в 14 странах ОЭСР, % ВВП1
| 1870г. | 1913г. | 1920г. | 1937г. | 1960г. | 1980г. | 1990г. | 1996г. |
| Австралия | 18 | 16 | 19 | 15 | 21 | 34 | 35 | 36 |
| Австрия | 10 | 17 | 15 | 21 | 36 | 48 | 39 | 52 |
| Канада | | | 17 | 25 | 29 | 39 | 46 | 45 |
| Франция | 13 | 17 | 28 | 29 | 35 | 46 | 50 | 55 |
| Германия | 10 | 15 | 25 | 34 | 32 | 48 | 45 | 49 |
| Италия | 14 | 17 | 30 | 31 | 30 | 42 | 53 | 53 |
| Япония | 9 | 8 | 15 | 25 | 17 | 32 | 31 | 36 |
| Новая Зеландия | | | 25 | 25 | 27 | 38 | 41 | 35 |
| Норвегия | 6 | 9 | 16 | 12 | 30 | 44 | 55 | 49 |
| Швеция | 6 | 10 | 11 | 16 | 31 | 60 | 60 | 64 |
| Швейцария | 16 | 14 | 17 | 24 | 17 | 33 | 34 | 39 |
| Великобритания | 9 | 13 | 26 | 30 | 32 | 43 | 40 | 43 |
| США | 7 | 8 | 12 | 20 | 27 | 31 | 33 | 32 |
| В среднем | 11 | 13 | 20 | 24 | 28 | 42 | 43 | 45 |
Таблица З. Государственные доходы в 9 странах ОЭСР, % ВВП
| 1870г. | 1913г. | 1920г. | 1937 г. | 1960г. | 1980г. | 1990г. | 1997 г. |
| Австралия | 17.8 | 16.7 | 19.4 | 14.9 | 24.4 | 29.7 | 35.5 | 35.1 |
| Франция | 15.3 | 13.7 | 17.9 | 20.5 | 37.3 | 46.1 | 48.3 | 50.6 |
| Италия | 12.5 | 14.7 | 24.2 | 31.1 | 24.8 | 36.9 | 42.4 | 47.9 |
| Ирландия | 9.6 | 11.8 | 23.2 | 26.3 | 27.5 | 35.9 | 36.7 | 37.0 |
| Япония | 9.5 | | | | 18.8 | 27.6 | 34.2 | 32.1 |
| Новая Зеландия | | | 24.7 | 27.0 | | | 52.1 | 47.6 |
| Норвегия | 4.3 | 7.7 | 11.5 | 10.9 | 32.4 | 49.0 | 52.3 | 52.1 |
| Великобритания | 8.7 | 11.2 | 20.1 | 22.6 | 29.9 | 39.6 | 38.7 | 37.8 |
| США | 7.4 | 7.0 | 12.4 | 19.7 | 27.0 | 30.0 | 30.8 | 32.1 |
| В среднем | 10.6 | 11.8 | 19.2 | 21.6 | 27.8 | 36.8 | 41.2 | 41.3 |
0.9 процентного пункта. Вместе с тем в отдельнных странах этот показатель
снизился: в Великонбритании - на 6.1 п.п., Австралии -4.1, Нидерланндах -
2.2, Новой Зеландии -1.1, США - 0.9, в Ирнландии Ч на 0.5 п.п.
Как показывают данные табл. 5 и 6, в Великонбритании (чья приватизация 80-90-
х годов принзнана едва ли не классической) соотношение между публичным и
частным производственнынми секторами резко изменилось в пользу частнонго,
произошло относительное сокращение занянтости и во всем публичном секторе. И
наконец, заметно оздоровилась структура занятости в нем, главным образом из-
за уменьшения занятых на его предприятиях и сокращения аппарата управленния
всех уровней. Подобные явления, хотя и не в столь заметных масштабах,
характерны и для друнгих стран в процессе сокращения предпринимантельской
деятельности государства в 80-90-е годы.
Те же отчетливо выраженные общие тенденнции усиления государственного
вмешательства в распределительные процессы наблюдаются и при анализе динамики
удельного веса, как правинло, второго по величине компонента совокупного
потребления в ВВП - конечного потребления гонсударства. Это совершенно
естественно при налинчии роста доли государства в совокупных доходах нации. В
Швеции в 1960 г. доля конечного потребнления государства в ВВП составляла
16%, а в 1996 г. - 26.2, в Дании - 13.3 и 25.2, Нидерландах -11.2 и 14,
Норвегии - 12.8 и 20.5, Австрии - 13 и
19.7. во Франции- 14.2 и 19.3, в Германии- 13.4 и
19.8. Италии - 12 и 16.3, Великобритании - 16.4 и 21, Австралии - 11.5 и
16.8, в Японии - 8 и 9.7%. Нет ни одной страны в ОЭСР, в которой бы за
понслевоенный период не возрос этот компонент сонвокупного потребления .
Таблица 4. Занятость в Госсекторе 17 стран ОЭСР, % от общей занятости
| 1870 | 1913 | 1937 | 1960 | 1980 | 1994 |
| Австралия | 1.4 | 1.7 | | 23.0 | 26.0 | 20.9 |
| Австрия | 1.9 | 4.7 | 7.6 | 10.6 | 17.3 | 22.4 |
| Бельгия | 2 9 | 4.8 | | 12.2 | 18.9 | 19.4 |
| Канада | | | | 18.4 | 18.8 | 20.4 |
| Франция | 2.5 | 3.0 | 4.4 | | 20.0 | 24.8 |
| Германия | 1.2 | 2.4 | 4.3 | 9.2 | 14.6 | 15.1 |
| Ирландия | 2.5 | 2.6 | 1.8 | | 14.5 | 14.0 |
| Италия | 2.6 | 4.4 | 5.1 | 7.7 | 14.5 | 16.2 |
| Япония | 1.0 | 3.1 | 5.0 | | 6.7 | 6.9 |
| Нидерланды | 3.5 | 4.6 | 5.8 | 11.7 | 14.9 | 12.7 |
| Новая Зеландия | | | | 17.9 | 19.2 | 18.1 |
| Норвегия | 2.2 | 3.4 | 4.7 | | 23.2 | 30.6 |
| Испания | | | | | 11.9 | 15.1 |
| Швеция | 2.2 | 3.5 | 4.7 | 12.8 | 30.3 | 32.0 |
| Швейцария | 2.4 | 5.7 | 5.8 | 7.3 | 10.7 | 14.1 |
| Великобритания | 4.9 | 4.1 | 6.5 | 14.8 | 21.1 | 15.0 |
| США | 2.9 | 3.7 | 6.8 | 14.7 | 15.4 | 14.5 |
| В среднем | 2.4 | 3.7 | 5.2 | 12.3 | 17.5 | 18.4 |
Приведенные данные однозначно показывают ярко выраженную долговременную
тенденцию к росту доли государственных расходов в ВВП разнвитых стран. Даже
если взять лишь последние два десятилетия, отмеченные относительным
сокранщением 1Грсдпринимательской активности госундарства, то и тут она видна
совершенно отчетливо.
Несмотря на то, что приватизация 80-х годов более всего затронула сферу
предпринимательнской деятельности государства, она сказалась и на роли
государства в перераспределительных процессах. Однако при всех сложностях
измеренния этих двух процессов никакие количественные расхождения в
конкретных данных за отдельные годы не в состоянии опровергнуть
преобладаюнщую тенденцию к росту роли государственных финансов в национальных
доходах и расходах практически всех развитых стран мира.
Показательно следующее сопоставление. Еснли взять плановую экономику СССР
второй понловины 80-х годов как одну из наиболее огосудар-ствленных экономик
мира, то, но данным Госкомнстата СССР, в 1987 г. доходы государственного
бюджета всех уровней равнялись 52.7% ВНП. Этот год взят потому, что это
первый год официнального подсчета ВНП в советской статистике. Учитывая, что
для советской экономики разлинчия между ВВП и ВНП практически не было из-за
отсутствия внешних и внутренних потоков канпитала, то правомерно
сопоставление приведеннной цифры с отношением доходов бюджетов всех уровней к
объему ВВП в развитых западных странах, данные о котором частично приведены.
По этому параметру и форме проявления роли государства в
перераспределительных процессах уровень СССР уже тогда был достигнут в
Австнрии, Италии, Нидерландах, Норвегии и Швеции. В 1995 г. таких стран стало
еще больше за счет присоединения Бельгии и Франции. В середине 90-х годов
рассматриваемый параметр был блинзок к советскому (второй половины 80-х
годов) в Канаде, Германии и Норвегии.
Отсюда следует, что размер и доля государственнной собственности во всем
национальном богатстве страны не являются основой и предпосылкой усиленния
роли государства в перераспределительных
Таблица 5. Занятость в Великобритании, тыс. человек
| 1961 г. | 1971 г. | 1981 г. | 1995г. |
| Всего занятых в стране | 24460 | 24530 | 24500 | 25740 |
| в том числе: | | | | |
| частный сектор | 18600 | 17910 | 17310 | 20280 |
| публичные корпорации | 2200 | 2010 | 1870 | 442 |
| Всего в правительственных организациях и учреждениях | 3660 | 4620 | 5320 | 4790 |
| Из них в центральном правительстве | 1790 | 1970 | 2420 | 2144 |
| в том числе: | | | | |
| армия | 474 | 368 | 334 | 320 |
| здравоохранение | 575 | 785 | 1207 | 1183 |
| В местных органах власти | 1870 | 2650 | 2900 | 2644 |
процессах. Характерное для современного этапа усиливающееся государственное
вмешательство в экономические процессы сопровождается или может
сопровождаться ограничением роли госундарства как собственника национальных
ресурнсов и коллективного предпринимателя. Различия в преобладающем типе
собственности на решаюнщие средства производства (производственные и трудовые
ресурсы) не определяют прямо и непонсредственно степень и формы вмешательства
гонсударства в распределительные процессы в нацинональной экономике. Иными
словами, распростнраненное в недавнем прошлом представление о том, что
основой усиления государственного вменшательства в экономическую жизнь служит
раснширение государственной собственности, являетнся ошибочным.
В ходе острых дискуссий 70-90-х годов XX стонлетия о роли государства в
экономике обсуждалнся и вопрос о его перераспределительных функнциях, об
эффективности, целесообразности и критериях такого вмешательства. Многие
неолинбералы отмечали избыточность государственного вмешательства в эти
процессы. Частично ее можнно выразить в особом показателе, который фиксинрует
величину потока налогов, выплачиваемых домохозяйствами, и встречного потока
трансфернтов домохозяйствам. Это явление получило особое название, которое
можно перевести как налоговое перемещение, взбалтывание (fiscal churning).
В среднем в группе рассматриваемых 17 стран ОЭСР этот избыточный
перераспределительный финансовый поток в середине 90-х годов оценинвался
весьма заметной величиной Ч 18% объема ВНП. При этом, что вполне естественно,
он был выше там, где больше роль государства в перераснпределении
национального дохода. Максимальнных значений этот показатель достигал в
Швеции, где он превысил 42% ВНП, минимальных - в Австнралии - 6.5% и США -
9%. Совершенно отчетливо просматривается обратная корреляция величины
госрасходов в ВНП и показателя избыточного пенрераспределения национального
дохода. Проиллюнстрируем это на примере трех стран, занимающих крайние
позиции в фискальном перемешивании.
Отношение государственных расходов к ВНП в середине 90-х годов составило в
Швеции 68.3%,
Австралии - 36.8, в США - 32.9% . Приведенные данные показывают тот объем
создаваемого гондового продукта (измеренный в доле ВНП, котонрый
концентрируется (мобилизуется) государстнвом, а затем перераспределяется им.
Важно отнметить, что эти два финансовых потока - от домохозяйств к
государству и от государства к донмохозяйствам - зачастую пересекаются,
накладываясь друг на друга.
Таблица 6. Изменение структуры занятых в Великонбритании, % к общей занятости
| 1961 г. | 1971 г. | 1981 г. | 1995г. |
| Частный сектор | 76 | 73 | 70.6 | 78.8 |
| Публичные корпорации | 9 | 8.2 | 7.6 | 1.7 |
| Правительственные организации и учреждения | 15 | 18.8 | 21.7 | 18.6 |
| Из них в центральном правительстве | 7.3 | 8.0 | 9.9 | 8.3 |
| в том числе | | | | |
| Армия | 1.9 | 1.5 | 1.4 | 1.2 |
| Здравоохранение | 2.3 | 3.2 | 4.9 | 4.6 |
| В местных органах власти | 7.6 | 10.8 | 11.8 | 10.3 |
То есть налоги, выплачинваемые домашними хозяйствами, изымаются
гонсударством, чтобы затем частично вернуться к ним же в виде трансфертов или
субсидий. Такое перекрестное взаимное финансирование налогонплательщиков и
правительства достигает максимунма в Швеции. Здесь в середине 90-х годов
величина фискального перемешивания равнялась половине всех финансовых доходов
государства. Антиподы Швеции - Австралия, где этот показатель составил около
18%, и США - 27% ВНП. Зададимся вопронсом: решает ли такая активность
государства задачу выравнивания доходов населения?
Казалось бы, такое мощное перераспределенние значительной части национального
дохода и столь высокая государственная активность должнны привести к
существенно большему сглаживаннию доходов населения и его социально-
экономинческому равенству, что и провозглашается, как правило, целью такой
государственной политики. Однако статистические данные этого предполонжения
не подтверждают. Во-первых, показатели доли трансфертов, идущих нижнему,
беднейшему квинтилю населения, в Швеции почти вдвое меньнше, чем в США:
соответственно 15 и 29%, а верхннему квинтилю - почти одинаково: 17 и 15%.
Другие данные о распределении доходов групп населения в США и Швеции также не
показыванют, что активное государственное участие в перенраспределении
национального дохода приводит к ожидаемым результатам. Например, на долю
нинжнего (беднейшего) квинтиля населения Швеции и США приходятся
соответственно 8 и 4.7% совонкупных доходов населения страны, а на долю
Таблица 7. Расходы на оборону в 17 странах ОЭСР, % ВНП
| 1900г. | 1920г. | 1937 г. | 1960г. | 1980г. | 1995 г. |
| Австралия | 0.2 | 1.0 | 0.6 | 2.4 | 2.3 | 2.4 |
| Австрия | | 0.7 | 1.3 | 1.2 | 1.2 | 0.9 |
| Бельгия | | 2.4 | | 3.4 | 3.1 | 1.7 |
| Канада | | | | 4.3 | 1.6 | 1.6 |
| Франция | 6.5 | 1.9 | 5.5 | 6.3 | 3.3 | 3.1 |
| Германия | 1.7 | 0.9 | 9.6 | 4.0 | 2.9 | 1.7 |
| Ирландия | | 5.1 | 1.2 | 1.4 | 1.9 | 1.4 |
| Италия | 7.4 | 2.7 | 9.9 | 2.7 | 1.7 | 1.9 |
| Япония | 6.0 | 4.1 | 5.3 | 1.0 | 0.9 | 1.0 |
| Голландия | | | | 3.9 | 3.2 | 2.1 |
| Новая Зеландия | | | 3.9 | 1.4 | 1.6 | 1.3 |
| Норвегия | | 0.9 | 0.8 | 3.2 | 2.6 | 2.6 |
| Испания | | 5.8 | 3.8 | 2.9 | 1.6 | 1.5 |
| Швеция | | 2.0 | 1.6 | 2.8 | 3.2 | 2.5 |
| Швейцария | | | 1.8 | 2.4 | 2.1 | 1.6 |
| Великобритания | 5.4 | 2.6 | 5.3 | 6.4 | 4.9 | 3.1 |
| США | 0.8 | 0.6 | 1.1 | 8.8 | 5.2 | 4.0 |
| В среднем | 4.0 | 2.4 | 3.7 | 3.4 | 2.5 | 2.0 |
верхнего (богатейшего) квинтиля - 37 и 42%. Из этих данных видно, что
экономический разрыв между богатыми и бедными в Швеции меньше, чем в США. Но
это различие не столь велико, как можно было бы ожидать исходя из
интенсивности перераспределительных функций правительств этих двух стран. Еще
более наглядно сравнение Швеции и Австралии. При том, что государство в
Австралии еще меньше участвует в перераспренделении национального дохода, чем
в США, разнрыв в долях указанных двух квинтилей населений Австралии и Швеции
практически одинаков. Стоило ли шведскому правительству проявлять такую
активность в перераспределительных пронцессах, если в Австралии и без того
достигается практически тот же результат?
Это, в частности, послужило одной из причин новой волны критики избыточного
участия госундарства в перераспределении национального донхода, не дающего
должного эффекта и в то же время ограничивающего суверенное право донмашних
хозяйств самостоятельно решать вопрос об использовании значительной части
своего донхода, изымаемого государством в виде налогов.
Интересно, что на подобные аргументы опинралась критика избыточного
огосударствления экономики в эпоху заката социализма. При всей условности
прямого сопоставления экономичеснких процессов в разных социально-
политических системах можно утверждать, что именно социа-
диетическая практика убедительно доказала ненспособность перераспределения
самого по себе успешно решать задачи повышения социальной эффективности.
Формально рассматриваемое нанлоговое перемешивание в СССР по своим масштанбам
едва ли уступало шведскому, а его результаты оказались просто плачевными на
фоне социально-экономических успехов той же Швеции.
2.2. Структура государственных доходов и расходов.
Обратимся к долговременной динамике струкнтуры государственных доходов и
расходов в той же группе развитых западных стран. Основными статьями
бюджетных расходов были и являются расходы на национальную оборону,
обслуживанние государственного долга, субсидии и транснферты, образование,
социальное обеспечение, медицинское и пенсионное обслуживание, социнальное
страхование по безработице, прочие социнальные программы. Здесь к социально-
ориентиронванным статьям расходной части бюджета отнонсятся шесть последних
из перечисленных статей.
Сложив государственные расходы по шести статьям в этой группе стран, получим
следующую картину. Во всех странах ОЭСР социальные раснходы, измеренные в
процентном отношении к ВВП, растут примерно теми же темпами, какими
повышается перераспределительная роль госундарства в целом. Более того, можно
утверждать, что в 90-е годы социальная ориентация государнственных расходов
стала усиливаться. Достаточнно привести данные по одной статье
государстнвенных расходов - расходов на оборону, чтобы убедиться в этом
(табл. 7). В 90-е годы в большиннстве стран ОЭСР доля расходов на оборону
снизинлась. Совместив эту тенденцию с ростом доли расходов на социальные
цели, получим еще более выраженную тенденцию к усилению социальной ориентации
бюджетных расходов.
Совокупные государственные расходы на транснферты и субсидии в 17 странах
ОЭСР (% ВВП) в среднем составляли: 1870 г. - 1.1, 1937 г. - 4.5, 1960 г.-9.7,
1970 г.-15, 1980 г.-21.4, 1995 г.-23.
Тенденция к усилению роли государства в этой сфере жизни наций налицо. Кроме
того, эти даннные показывают усиление социальных функций государств в
развитых странах. Минимальные уровни этого параметра наблюдаются в
послевоненный период в Новой Зеландии, Японии, Канаде и США, а максимальные -
в Швеции и Нидерланндах.
Государственные расходы 17 стран ОЭСР на образование с некоторыми оговорками
составинли в среднем (% ВВП): 1870 г. - 0.6, 1913 г. - 1.3, 1937 г. - 2.1,
I960 г. - 3.5, 1980 г. - 5.8, 1993-1994 гг. Ч 6.1. И здесь процесс
социализации выранжен чрезвычайно ярко. Минимальные показатенли наблюдаются в
Германии, Испании и Японии, а максимальные - в Норвегии и Швеции, хотя санми
отклонения от средней здесь не столько велинки как в ряде других параметров.
Государственные расходы на медицинское обнслуживание (здравоохранение) в той
же группе стран в 1910-1994 гг. изменялись следующим обнразом (% ВВП): 1910
г.-0.3, 1930 г.-0.4, 1960г.-2.4, 1980 г. - 5.8, 1994 г. - 6.4. Здесь
отклонения от среднего значения удивительно небольшие, в линдерах - Франция и
Швеция.
Государственные расходы на пенсионное обеснпечение составляли в среднем (%
ВВП): 1920 г. -1.2, 1937 г. -1.9, 1960 г.-4.5, 1980 г.-8.4, 1993г.-9.6.
Наивысшие показатели в Италии и Нидернландах, низшие Ч в Австралии и Канаде.
Расходы на выплату пособий по безработице (% к объему ВВП) составили в
среднем в 1937 г. - 1.3, 1960 г. -0.3, 1980 г. - 0.9, 1996 г. - 1.6, а все
расходы на пронграммы по обеспечению и реструктуризации рынка рабочей силы в
1996 г. Ч в среднем 2.7%
ВВП5. В конце 90-х годов в лидеры вырвались Нидерланды. Существенно снизился
этот показантель в США, что связано с заметным снижением там безработицы.
Если сложить все расходы бюджетов развинтых стран на социальные нужды, то
получим впенчатляющую картину. В среднем социальные раснходы составляли в
этой группе стран примерно 10% ВВП в середине 30-х годов, 20 в 1960 г., 42 в
1980 г., около 47% ВВП в середине 90-х годов. При всей критичности отношения
к приведенным данным (а для этого есть сугубо статистические основания), эти
цифры показывают, что социальнная ориентация государственных бюджетных
расходов усиливается. В лидерах по рассчитаннонму здесь параметру Нидерланды,
Швеция, Бельнгия, Франция, Италия, Норвегия, Австрия. Для сравнения: в 1987
г. расходы государственного бюджета СССР на социально-культурные цели
равнялись 17% ВВП, что в два с лишним раза меньше среднего уровня этого
показателя для оснновной массы страны ОЭСР .
Динамика расходов на (обслуживание) выпланту государственного долга
центральными правинтельствами в 17 странах ОЭСР выглядела так (% ВВП): 1870
г. - 2.5, 1913 г. - 2.2, 1920 г. - 3.1,
1937 Г.-3.4, 1970 г.-1.4, 1980 г.-3.1, 1995 г.-4.57.
В связи с этими данными интересно посмотнреть на динамику долга, который
можно рассматнривать как своеобразную плату за недостаточную эффективность
государственного вмешательстнва. В среднем за год этот долг составлял: 1870
г. -48% ВВП, 1913 г. - 60, 1920 г. - 66, 1937 г. - 78, 1970 г. - 43, 1980 г.
- 46, 1990 г. - 60, 1996 - 1997 гг. - 71% . Максимальным этот относительный
поканзатель был в 1997 г. в Бельгии и Италии - примернно 122%, минимальным -
в Австралии - 38.7 и Норвегии-40.6%.
Приведенные данные показывают общую теннденцию к усилению роли государства во
всех сонциальных процессах. Можно было бы сказать еще о его участии в
финансировании научных иснследований фундаментального характера, но эти факты
общеизвестны и показывают ту же теннденцию.
Однако существуют данные, которые говорят о том, что в рассматриваемой группе
стран после 1980 г. снижается роль государственных расходов в важном элементе
общественного воспроизводнства - инвестиционном процессе. Косвенно этот
показатель свидетельствует и о снижении экононмической роли государственной
собственности в производственном капитале (потенциале), то есть о сокращении
предпринимательской деятельноснти государства.
Государственные инвестиции центральных правительств в публичный сектор
составляли в среднем (% ВВП): 1870 г. - 2, 1913 г. - 2.5, 1920 г. - 3.4, 1937
г. - 3.8, 1960 г. - 3.2, 1980 г. - 3.5, 1994-1995 гг. - 2.9 (в Австралии,
Канаде, Великобританнии и США - расходы правительств всех уровнней). Этот
показатель достиг максимума в годы Второй мировой войны. В послевоенные годы
его пик приходится на конец 70-х годов .
Причинами этого явления послужили, повтонримся, сокращение государственного
сектора в ряде западных стран в 80-е годы, проявившееся в массированной
приватизации предприятий базонвых отраслей, а также неолиберальная волна,
приведшая к ограничению ряда форм государстнвенного регулирования.
Оценка межстрановых различий в эффективнонсти регулирующей роли государства
может быть произведена на основе выбранных критериев. Ими принято считать
темпы роста макроэкононмических показателей (ВВП, ВНП, национальнонго дохода)
в абсолютных размерах или на душу населения, уровень социально-экономических
контрастов, продолжительность жизни, степень экономической свободы. Анализ,
проведенный по рассматриваемой группе стран, весьма убединтельно показывает,
что нет выраженной связи между уровнями государственного вмешательства и
уровнями социально-экономического развития. Можно говорить о различиях между
моделями гонсударственного вмешательства: американским гонсударством
всеобщего благоденствия, немецкой доктриной социально-ориентированной
экононмики, шведским социализмом.
Различия эти существуют реально, но они не настолько значительны с точки
зрения полученнных результатов, чтобы выводить их за пределы общей модели
современных западных стран в ценлом. В рассматриваемой группе стран они
связанны чс историческими особенностями становления общества, с особенностями
формирования национнальных теоретических концепций и управленченской практики
и традиций. В целом же тенденции в изменении форм и методов государственного
вмешательства в экономику примерно общие.
Ориентация современного государства в индунстриально развитых странах на
социальные нужнды населения совершенно очевидна. На них зантрачивается более
4/5 бюджета. При этом, чем ниже уровень публичной собственности (от
национнальной до муниципальной), тем эта ориентация выраженнее, что вполне
очевидно и без статистики.
Наконец, можно отметить, что в самом пубнличном секторе происходит процесс
опережаюнщего роста расходов субъектов нижнего уровня управления публичным
сектором - муниципальнного, местного. Приведем только данные по США, хотя это
общая для развитых стран Запада тенденция. На долю штатных и местных властей
в общих доходах публичного сектора США в 1959 г. пришлось 45.4%, а к 1999 г.
она увеличилась до 69.8%|0. Это характеризует изменение соотношения разных
уровней управления публичным секнтором как потребителей производственного
донхода. Но и как "производители дохода" штатные и местные власти занимают
постепенно более важное место в США, хотя в госсекторе произвондится
относительно мало (в конце 90-х годов на него приходилась примерно девятая
часть произнводства ВВП).
Заключение.
Интерпретация приведенных данных требует определенной осторожности.
Достаточно сумминровать все социальные статьи расходов, чтобы обнаружить
слабости этой статистики. Тем не меннее при всех ее недостатках можно сделать
опренделенные заключения.
1. Огосударствление предпринимательской денятельности имеет свои пределы,
которые зависят от соотношения эффективности предприятий двух секторов. Как
всякие социально-экономиченские процессы, этот процесс также носит
колебантельный характер и представляет собой часть адаптационного механизма,
который реагирует на множество сопряженных факторов. Мы выденляем один Ч
эффективность предприятий двух секторов, хотя их и много. Поэтому из факта,
что доля государства в предпринимательской деянтельности нации в
индустриально развитых страннах Запада за последние два десятилетия
снизинлась, еще не следует, что мы наблюдаем принцинпиально новую
долговременную тенденцию. Возможно, что эта небольшая в историческом плане
корреляция скоро сменится на противопонложную. Однако более вероятно, что
этот перенлом тенденции означает переход социально-эконномической динамики в
новый долговременный режим, параметры которого априорно опреденлить
невозможно.
2. Усиление перераспределительных функций государства (то есть как
потребителя произвенденного дохода) также имеет свои пределы. Можнно уверенно
предположить, что они уже почти достигнуты, о чем свидетельствует опыт
передонвой в этом отношении Швеции.
3. Наличие количественных пределов преднпринимательской и распределительной
функций современного государства означает, что основнными рычагами
воздействия государства на эконномику и в целом на социальные процессы все
бонлее становятся правовые и институциональные, Об этом свидетельствует опыт
США и ряда друнгих западных стран.
4. Корреляционный анализ показывает, чтс существует обратная зависимость
между уровнем государственного вмешательства в экономику в уровнем
национального дохода на душу населенния. Здесь причиной выступает именно
вторая сторона рассматриваемой зависимости: чем выше эффективность экономики
(и тем самым выше душевые показатели национального дохода), тем ниже степень
государственного вмешательнства (в двух рассматриваемых формах -
государнственного предпринимательства и перераспреденления произведенного
дохода) в экономику. Из этого может родиться искушение поставить уронвень
экономического развития страны в зависинмость от степени государственного
вмешательстнва в экономику. Все же, представляется, это -ложное искушение.
5. Две рассмотренные здесь функции государнства в экономике -
производительная и распреденлительная могут развиваться разнонаправленно.
Пределы расхождения не вполне выяснены. Гносеологическим препятствием решения
проблемы является, во-первых, их анализ без учета развинтия
"институционально-правовой" функции госундарства, во-вторых, отсутствие
количественного выражения этой третьей функции.
6. Пока трудно оценить воздействие на рассмонтренные явления событий осени
2001 г. Первые факты показывают, что наблюдавшаяся ранее долговременная
тенденция к усилению роли госундарства в экономической жизни остается
гененральной. Но формы и соотношения разных форм такого участия государства в
экономической жизни наций будут и дальше меняться.
Библиографический список.
1) Н. И. Гайдаенко Государственная собственность в развитых
капиталистических странах. М. 1994 год.
2) В.М. Шупыро Преобразования государственной собственности в период
экономических реформ.
М. ВШПП, 1997.
3) Камаев В.Д. Учебник по основам экономической теории, - М.: Владос, 1994.
4) Курс экономики: Учебник под редакцией Б.А. Райзберга, Ц М.: Инфра, 1997.
5) Экономика: Учебник по курсу лЭкономическая теория под редакцией А.С.
Булатова, Ц М.: Бек, 1997.
6) Экономическая теория: Учебник под общей редакцией В.И. Видяпина и Г.Г.
Журавлевой, - М.: Инфра-М, 1999.
7) Отчет о мировом развитии 1997г. Государство, Мировой банк. Ц М., 1998.
8) Отчет о мировом развитии 1995г. Государство, Мировой банк. Ц М., 1996.
9) Отчет о мировом развитии 1999г. Государство, Мировой банк. Ц М., 2000.
10) Приватизация в Великобритании: социально-экономический и
политический анализ. Ц М., Инион, 2000.
11) Бирюков В.А., Беднин В.Ф. Государство в экономике Западных
стран. Ц М., 1996.
12) Бирюков В.А., Беднин В.Ф. Российская приватизация: первые
итоги. Ц М., 1995.
13) Приватизация государственных предприятий на Западе:
концепции и практика. Ч. 1. Ц М., 1992.
14) Бирюков В., Кузнецова Е. Госсобственность и госсектор в
рыночной экономике. // МЭМО, № 12, 2001.
15) Бирюков В., Кузнецова Е. Госсобственность и госсектор в
рыночной экономике. // МЭМО, № 3, 2002.
