Диплом: Наследование по завещанию

                                Содержание                                
     Введение. 3
     Глава 1. Исторические аспекты развития наследования по завещанию в России. 8
     з 1. Наследование по завещанию феодального строя. 8
     з 2. Наследование по завещанию в русском дореволюционном
наследственном праве. 10
     з 3. Наследование по завещанию в советский период до
издания ГК РСФСР 1964 года. 26
     з 4. Наследование по завещанию по ГК РСФСР 1964 г. 44
     Глава II. Общие положения о наследовании. 64
     з 1. Понятие наследования и основные понятия наследственного права. 64
     з 2. Принципы наследственного права. 83
     з 3. Законодательство о наследовании. 89
     Глава III. Наследование по завещанию после введения в действие 3 ч. ГК РФ   95
     з 1. Новеллы, плюсы и минусы современного законодательства о наследовании. 95
     Заключение. 124
     Список литературы.. 127
     
      
Введение
Желает того человек или нет, но он практически хотя бы раз в жизни
сталкивается с наследственным правом. Это либо принятие наследства, либо
подготовка к передаче принадлежащего ему имущества близким ему людям или
другим лицам.
Наследственное право традиционно занимает в системе гражданского права особое
место. В определенном смысле оно является лсинтезом гражданского права в
целом. Предметом наследования, прежде всего, является совокупность
имущественных прав и обязанностей, носителем которых умерший был при жизни. В
их числе главенствующее место, вне всякого сомнения, занимает право
собственности. Мы видим неразрывную связь между наследственным правом и правом
собственности. Как отмечает К. В. Храмцов л. наследственное право, обеспечивая
переход имущества от минувших поколений к последующим, сообщает по праву
собственности его конечный смысл, преемственность и максимум социальной пользы
[1]. Отказ от преемственности в правах и обязанностях имел бы весьма
негативные последствия. Это внесло бы л. невообразимый хаос в правовые
отношения, субъектом которых был умерший при жизни
[2].
Это неблагоприятно отразилось бы на близких умершего, которые бы зачастую
были бы лишены необходимых средств к существованию. Это также привело бы к
снижению деловой активности многих коммерческих предприятий, поскольку
компетентное руководство ими было бы нарушено. Наконец. Не выиграли бы от
такого положения вещей кредиторы умершего, чьи претензии не могли бы быть
удовлетворенными.
Наследование имеет важное значение как для материальной заинтересованности
граждан в осуществлении своих прав, так и с морально-этических позиций,
служит стимулом к предприимчивости, труду, инициативе. Каждому члену общества
должна быть гарантирована возможность жить и работать с сознанием того, что
после его смерти все приобретенное им при жизни, воплощенное в материальных и
духовных благах с падающими на них обременениями, перейдет согласно его воле,
а если он ее не выразит, то согласно воле закона к близким ему людям. И лишь
в случаях, прямо предусмотренных законом, согласно сложившимся в обществе
правовым и нравственным принципам, то, что принадлежало наследодателю при
жизни в соответствующей части должно перейти к лица, к которым  сам
наследодатель мог быть и не расположен (необходимые наследники). Проведение
этих начал в жизнь призвано обеспечить интересы как самого наследодателя, так
и всех третьих лиц (должников и кредиторов наследодателя и т.д.) для которых
смерть наследодателя влечет те или иные правовые последствия.
Выше уже говорилось о тесной связи наследственного права и права собственности.
Как замечает Ю. К. Толстой л. отказ от наследования противоречит самой природе
собственности и права собственности, поскольку при таком подходе последнее
превращается в срочное право Ц ведь наступление смерти неизбежно
[3].
Несомненно, что направленность наследования на поддержание стабильности в
обществе, способствование деловой активности, сохранению семейных устоев,
обеспечение материальной базы для новых поколений, защита интересов должников
и кредиторов наследодателя представляются положительными моментами
наследования. Но вместе с тем есть и оборотная сторона медали. Нередко
наследование создает предпосылки к социальному неравенству и появлению
паразитической прослойки в обществе. Данные негативные тенденции, особенно
опасные в период первоначального накопления капитала, возможно смягчить путем
реформирования законодательства о наследовании, путем прогрессивной системы
налогообложения.
Наследственное право является наиболее консервативной отраслью гражданского
права. Оно непосредственно связно с традициями быта, семейными отношениями,
отношением общества к семье. Но жизнь не стоит на месте. Радикальные
социально-экономические образования, произошедшие в нашей стране за последние
годы не могли не затронуть гражданско-правовые отношения, в том числе  это
отразилось и на отношениях наследования.
Вплоть до недавнего времени законодательные акты с наследованием не были
современными и не в полной мере обеспечивали права и законные интересы
граждан. Речь в первую очередь идет о разделе VII Гражданского кодекса РСФСР,
принятого еще Верховным Советом РСФСР в 1964 г. В то время, в нашем
законодательстве не было таких категорий, как частная собственность,
недвижимость, участие граждан в предпринимательской деятельности, а были
только личная собственность, предназначенная исключительно для
потребительских целей, и всеобъемлющая государственная собственность на все и
вся. При всем при этом данный законодательный акт с некоторыми изменениями и
дополнениями действовал до 1 марта 2002 г. Однако последние 10 лет его
применение осуществлялось наряду с действующей Конституцией Российской
Федерации и современными законами: первой и второй частями Гражданского
кодекса Российской Федерации, Семейным кодексом Российской Федерации, а также
рядом других законодательных актов. Такое положение весьма затрудняло
правоприменительную практику.
Необходимость реформирования наследственного пранва, которое не обновлялось
почти сорок лет, была очевидна сточки зренния развития положений ч. 4 ст. 35
Конституции РФ, установившей, что право наследования гарантировано, и
положений ГК (ч. 1 и 2), направнленных на регулирование имущественных
отношений, в первую очередь отношений собственности.
Среди существенных изменений, закрепленных в Конституции РФ и ч. 1 и 2 ГК,
следует также назвать значительное расширение круга участнников гражданско-
правовых отношений, укрепление начал собственнонсти и равенства частной
собственности по отношению к другим формам собственности, существенное
уменьшение законодательных ограниченний в отношении видов, объема и стоимости
имущества, которое может принадлежать гражданам.
За последнее десятилетие произошли значительные изменения в составе имущества
гражданина, которое может включать недвижимость, ценные бумаги, предприятия и
т.д. На основе фундаментальных полонжений ч. 1 и 2 ГК законодательство
дополнило и детализировало механнизмы перехода и распределения
наследственного имущества.
Отметим, что в ч. 3 ГК РФ законодатель не первый план выдвигает наследование
по завещанию, поместив соответствующий раздел перед разделом нормы о
наследовании по закону.
Вопросам наследственного права посвятили свои труды многие цивилисты. Среди
дореволюционных авторов можно выделить труды К. Н. Анненкова, Д. И. Мейера,
К. П. Победоносцева, И. А. Покровского, Л. И. Гуднева, В. И. Синайского, В.
М. Хвостова, Гю Ф. Шершеневича и ряда других. Многие их теоретические
конструкции были восприняты и вошли и в современное наследственное право.
Из авторов более позднего периода при написании данной работы использовались
сочинения Б. С. Антимонова, М. В. Гордона, К. А. Граве, В. К. Дроникова, О.
С. Иоффе, З. Г. Крымовой, А. М. Немкова, П. С. Никитюка, В. И. Серебровского,
Г. М. Степаненко, Ю. К. Толстого, Р. О. Халфиной, Э. Б. Эйдиновой, Е. А.
Флейшиц, К. Б. Ярошенко и ряда других.
Несмотря на научную значимость сочинений данных авторов многие из них
теоретические построения не соответствуют сегодняшнему дню. Вместе с тем,
можно констатировать недостаток литературы, посвященной современному
законодательству о наследовании по завещанию. Хотя появляются работы и по
этой проблематике, в частности, Т. И. Зайцевой, П. В. Крашенинникова (он,
кстати, являлся одним из разработчиков Проекта ч. 3 ГК РФ), С. П. Гришаева,
Р. М. Мусаева, К. В. Храмцова и других. Возможно, что с прошествии времени у
авторов появится больше материала, в т.ч. и по правоприменительной
деятельности, для анализа современных тенденций современных тенденций
развития законодательства о наследовании по завещанию.
Целью данной работы является проведение историко-правового анализа эволюции
норм о наследовании по завещанию. С этих позиций рассмотрены также некоторые
теоретические вопросы института наследования по завещанию, а также проведен
анализ современного законодательства о наследовании, отмечены некоторые его
недостатки и перспективы дальнейшего совершенствования.
Целями данной работы продиктована и ее структура. На наш взгляд, достаточно
подробное освещение исторического аспекта наследования по завещанию
представляется в этой связи целесообразным. Заметим, что вне рамок нашего
внимания остались также вопросы, справедливо относимые П. С. Никитюком к
разделу наследственного процесса[4], как:
охрана наследственного имущества; нотариальное оформление приобретения
наследства; раздел наследственного имущества; наследственные споры;
ответственность по долгам наследодателя.
     
      
Глава 1. Исторические аспекты развития
наследования по завещанию в России.
 
з 1.
Наследование по завещанию феодального строя.
Пожалуй, первым источником, в котором мы обнаруживаем нормы, регулирующие
наследственные правоотношения, является лРусская правда (XI в.) лРусская
правда по сути дела первый письменный сборник норм феодального права Киевской
Руси. Как отмечает Г. Ф. Шершеневич с более ранние указания договоров с греками
л. Отражая в себе иноземные взгляды, не могут служить выразителем чисто
русского порядка наследования[5].
Наследство в лРусской Правде носит название лостатка или лзадницы, т.е. того,
что оставляется позади себя умерший. Среди вещей, переходящих в порядке
наследования, упоминаются только движимое имущество, дом, двор, товары, рабы и
скот. О землях не говорится ни слова, поскольку, не являясь еще частной
объектом собственности, она не могла переходить по наследству. Наследование по
завещанию не различается еще от наследования по закону (обычаю). В завещании
допускалось назначение наследниками только тех лиц, которые и без того вступили
бы в обладание имуществом. Завещание (лряд) имело своей целью не изменение
обычного порядка, а лишь распределение имущества между наследниками и
распоряжение по управлению таким имуществом.
[6]
В случае смерти наследодателя лбез ряду (т.е. в случае если последний не
оставил завещания), ему наследовали члены семьи и только они. лРусская
Правда говорит лишь о наследовании после родителей. После отца наследуют
дети от жены, а не от рабынь. Из детей сыновья исключали дочерей, которые
вступают в наследство только за отсутствием первых. Дочери до замужества
оставались в доме, а на братьев возлагалась обязанность снабдить их приданым
лкако си могут. Наследство, в случае отсутствия завещания, разделялось
поровну между детьми без преимуществ старшинства. Более того, дом со двором
переходил к младшему сыну.
Из наследственной массы часть выделялась на церковь (лпо душ), а часть
выдавалась жене, если в семье происходил раздел имущества: л. если жена после
(смерти) мужа останется во вдовах, то ей дать выдел, она же является госпожой
того, что ей завещал муж, но до (самого) наследства мужа ей дела нет.
[7]  Под лвыделом законодатель понимал возвращение жене ее имущества,
находившегося под опекой у мужа. Муж не имел права наследования после жены. В
случае, если у умершего не оставалось ни сыновей, ни дочерей, имущество шло к
князю, а после смерти смердов князь имел право и на имущество дочерей при
отсутствии у умершего сыновей. Князь в этом случае обязан был обеспечить
выходящих замуж дочерей умершего смерда приданым. После матери наследовали те
дети, у которых она проживала. Таким образом, наследование ограничивается
тесным кругом семьи и боковые родственники не имели никаких прав на наследство.
Как отмечает Г. Ф. Шершеневич сущность исторического развития русского
наследственного права состоит в изменении этого принципа в противоположную
сторону и в расширении круга родственников, призываемых к наследованию.
[8]
лПсковская судная грамота (XIV-XV вв.) различает наследство, оставленное по
завещанию (лприказное) и наследство, переходящее без завещания
(лотморшина). Прежнее отношение между обоими основаниями нарушается и каждое
получает самостоятельное значение. Появляется в правах и ответственности тех
и других наследников. Завещание, называемое лрукописанием или лпоряной,
составляется в письменной форме. Круг лиц, призываемых к наследованию по
закону, расширяется путем включения в него боковых родственников Ц
племянников (лближнее племя). Наследственные права признаются не только за
женой после мужа, но и обратно и притом на пользование всем имуществом.
Грамота призывает к наследованию и восходящих родственников, отца и мать.
В дальнейшем, вплоть до периода царствования Петра I, мы видим дальнейшее
развитие института наследования по закону, которое несло на себе отпечаток
вотчинной, а затем и поместной системы землевладения. Но развитию
наследования по завещанию законодатель практически не уделял внимания.
Указом о  единонаследии Петр I в 1714 году установил переход всего имущества
к одному сыну. Петром двигали прежде всего фискальные мотивы, поскольку
раздробление имений при разделе наследства уменьшало их экономическую
ценность, что в свою очередь приводило к уменьшению сумм податей, поступивших
в казну. Вотчины им поместья сливаются в одно понятие недвижимого имущества.
Если наследодатель не назначал сам наследника из своих сыновей, то имущество
переходило к старшему из них. Таким образом, завещательное право возвратилось
к исходному пункту Ц свобода завещателя состояла только в выборе члена семьи
и завещания в пользу посторонних лиц не допускались. Встретив сопротивление в
тогдашнем русском обществе, указ о единонаследии 1714 года был отменен Анной
Иоанновной в 1731 году.
Издание в 1832-1833 гг. ч. 1 т. X Свода законов Российской империи (далее -
Свод) явилось итогом систематизации законодательства в области
наследственного права за предыдущий период. На этом основном источнике
русского дореволюционного наследственного права хотелось бы остановится
подробнее.
     
з 2. Наследование по завещанию в русском дореволюционном наследственном праве.
Легально определение завещания мы встречаем в т. X ч. 1. ст. 1010 Свода, где
указывается, что завещание есть законное объявление воли владельца о его
имуществе на случай его смерти. Уже в самом определении мы видим, что это воля
должна быть выражена лично самим завещателем и поэтому представительство в
завещательном акте не допускалось. В русской цивилистической науке завещание
рассматривалось как односторонняя сделка[9]
, хотя некоторые ученые говорили о том, что завещание стоит на грани между
односторонней и двусторонней юридической сделки, обосновывая свою точку зрения
тем обстоятельством, что в данном случае требуется впоследствии согласие
наследника на принятие наследства.[10]
Несмотря на то, что в указанной выше статье Свода говорится о том, что завещание
есть предсмертное распоряжение об имуществе, закон допускал возможность
наличия в завещании распоряжений, направленных на другие предметы: назначение
опекунов к малолетним наследникам (т. X ч.1 ст. 227 Свода), назначение
душеприказчика, распоряжение на счет похорон и т. п. Допускалось, что
содержание завещания могло исчерпываться распоряжением о назначении опеки.
Как уже отмечалось выше завещание признавалось распоряжением на случай
смерти. Но основаниями открытия наследства в русском праве помимо смерти
человека, понимаемого как лестественная смерть (т. X ч.1 ст. 1222 Свода),
являлись также обстоятельства, покоящиеся на фикции или презумпции смерти
человека:
1)     лишение всех прав состояния; (т. X ч.1 ст. 1222 Свода)
2)     постриг; (т. X ч.1 ст. 1223 Свода)
3)     безвестное отсутствие.
В первом случае моментом открытия наследства являлось объявление вступившего
в законную силу приговора; во втором случае Ц день пострига; в третьем Ц
первый день по истечении десяти полных лет со дня публикации и неявки лица.
Законность завещания зависела от следующих обстоятельств:
1)     оно должно быть составлено лицом, имеющим право завещать;
2)     распоряжение должно быть было сделало в пользу лица, имеющего право
принять наследство;
3)     содержание завещания не должно было противоречить праву распоряжения
завещателя;
4)     завещание должно было быть облечено в установленную форму.
способность к составлению завещания зависела от наличия двух условий:
1)     сознательности воли завещателя в момент составления завещания;
2)     дееспособность завещателя в момент открытия наследства.
Законом определялось, что все завещания должны были быть составлены в здравом
уме и твердой памяти (т. X ч.1 ст. 1016). Недействительными признавались
завещания душевно-больных (безумных, сумасшедших, умалишенных), когда они
были составлены или в момент помешательства (т. X ч.1 ст. 1017). Завещание
душевнобольных было недействительным и в том случае, если последние не были
признаны таковыми в установленном порядке. В этом случае впоследствии при
основании законности завещания допустимо было ссылаться на свидетельские
показания, другие доказательства, в том числе и на само содержание завещания.
С другой стороны, помешательство, предшествующее или последующее составлению
завещания не имели влияния на его действительность. Недействительными
признавались также завещания самоубийц (т. X ч.1 ст. 1016, 1017), поскольку
закон, испытывая влияние религиозных норм, связывал недействительность
завещания самоубийц с ненормальностью психического состояния последних.
Впрочем, судебная практика (Кассационное решение Сената 1892 г., №4) исходила
из того, что недействительными признавались завещания самоубийц, составленные
ими непосредственно перед самой смертью, если доказано будет наличие
душевного расстройства, которое привело к лишению себя жизни
Действительность завещания предполагала также наличие дееспособности у
завещателя в момент составления завещания (т. X ч.1 ст. 1018). Не обладали
дееспособностью несовершеннолетние. Совершеннолетними признавались лица,
достигшие 21 года. Исходя из толкования ст. 1018 Свода, признавались
недействительными завещания лиц, достигшие 17 лет, даже и в том случае, когда
завещания составлялись за подписью и с согласия их попечителей. Как справедливо
замечает В. И. Синайский, это значительно ущемило завещательные права лиц,
вступивших в брак до 21 года и призванных с 20 лет на военную службу.
[11]
За отсутствием дееспособности признавались недействительными завещания лиц,
лишенных по суду всех прав состояния (т. X ч.1 ст. 1019). Но здесь, как
отмечает большинство русских цивилистов, существовали противоречия между
гражданским, уголовным законодательствами и судебной практикой. Согласно
гражданскому законодательству моментом, с которого указанные лица лишаются
права завещать является объявление приговора. Уголовное законодательство
связывало наступление данных последствий со вступлением приговора в законную
силу, а Сенат, в свою очередь, с обращением приговора к исполнению
(Кассационное решение Сената 1878 г., №92).
Недействительными признавались
завещания монашествующих низших степеней, как добровольно подвергшихся смерти
в мире светских отношений. Данный результат наступает с момента пострига и до
этого времени вступающий в монашество мог распоряжаться своим имуществом, в
том числе и завещать его. (т. X ч.1 ст. 1223 Свода). Из  общего правила о
недействительности завещаний монашествующих было исключение в пользу
монашествующих властей (архиереев, архимандритов и т.д.), которые с
известными ограничениями могли завещать свое имущество (т. X ч.1 ст. 1025,
1187 Свода).
Как уже отмечалось выше, лица в пользу которых составлялось завещание должны
были быть способны к приобретению наследственного права, на завещанное
имущество. Данная способность должна была иметь место не в момент составления
завещания, а в момент принятия наследства.
Закон устанавливал несколько ограничений в способностях к принятию наследства
по завещанию:
1)                        запрещалось завещать недвижимые дворянские имения
лицам, не имеющим права владеть ими (т. X ч.1 ст. 1028 Свода);
2)                        не имели силу завещания недвижимого имущества в
пользу евреев, полянов и других иностранцев тех местностях, в которых они не
могли владеть недвижимостью или могли приобрести ее только  в силу наследства
по закону;
3)                        недействительными признавались завещания в пользу
монашествующих, если по времени открытия наследства состоялся их постриг (т.
X ч.1 ст. 1025, ст. 1067 п. 3 Свода);
4)                        всем служащим в карантинных учреждениях запрещалось
получать какую-либо часть из имения умершего в карантине завещателя, если они
не имели законного права наследования или если завещание не было составлено
до помещения в карантин (т. X ч.1 ст. 1067 п.5)
Лицо, в пользу которого было составлено завещание, должно было уже родиться
или быть зачатым к моменту открытия наследства (т. X ч.1 ст. 1026, 1106 п.2
Свода). Завещательные распоряжения в пользу лиц, которые могли родиться в
неопределенное время признавались недействительными.
Г. Ф. Шершеневич поставил вопрос о возможности завещания в пользу еще не
существующих юридических лиц (организация за счет средств наследодателя
санатория, музея и т.п.). На основании анализа действовавшего в то время в
России законодательства он дает отрицательный ответ, поскольку согласно
требованию закона лица, в пользу которых производится завещательное
распоряжение, должны были быть четко обозначены (т. X ч.1 ст. 1026)
[12].
Содержание завещания представляет собой внутреннее условие действительности
завещания. Согласно определению законодателя, в дореволюционной России
внутреннее условие действительности завещания составляла прежде всего
точность его содержания (т. X ч.1 ст. 1026 Свода). О точном указании лиц,
которым завещается имущество мы уже говорили выше. Отсутствие в завещании
указания на конкретный размер наследственной доли каждого наследника не
приводил к недействительности. В этом случае доли не признавались равными и
их размер соответствовал размеру долей в случае наследования по закону.
В русском дореволюционном наследственном праве мы сталкиваемся с
законодательным ограничением воли наследодателя. В условиях отсутствия  в
русском дореволюционном наследственном праве института обязательной доли
интересы семьи охранялись с помощью института родовых имуществ, выступившего
в качестве своеобразного суррогата обязательной доли. Суть этого института
состояла в том, что родовые имения не принадлежали свободному распоряжению
собственника ни по завещанию, ни по дарению. Распорядиться родовым имуществом
собственник мог лишь в двух случаях:
1) если он не имел ни детей, ни иных нисходящих по прямой линии родственников
и в этом случае, минуя своих ближайших наследников м не взирая на степени
родства, лицо могло составить завещание в пользу любого родственника, но лишь
лтого рода, из которого досталось завещаемое избранному или наследнику
имущество (т. X ч.1 ст. 1068 п.2 Свода);
2) при наличии нисходящих по прямой линии родственников, завещатель был
вправе оставить свое родовое имение или часть его некоторым нисходящим и даже
одному из них(т. X ч.1 ст. 1058 п.1 Свода).
Законодатель, впрочем, предусматривал возможность завещания родовых имуществ
тем лицам, которые получили бы это имущество и без завещания.
Русское дореволюционное наследственное право не знало института подназначения
наследника на тот случай, если бы лицо, призванное к наследованию в первую
очередь, по каким-то причинам не приняло открывшегося наследства (субституция).
Допускалось лишь назначение лдобавочного наследника на тот случай, если
назначенное наследодателем в первую очередь лицо умрет раньше смерти
наследодателя, т.е. до открытия наследства. Но в данном случае имела место не
субституция в подлинном смысле этого слова, а назначение наследника самому
себе. Небезынтересна мысль Г. Ф. Шершеневича о желательности фиденкомиссиарной
субституции, когда в завещательном распоряжении наследнику дается поручение
передать, на случай своей смерти движимость или недвижимость другому лицу,
также указанному в завещании.[13]
Подводя итоги рассуждениям о содержании завещания с точки зрения его
действительности в русском дореволюционном наследственном праве, мы можем
отметить отсутствие законодательного запрета условных и срочных завещаний.
Возможность составления такого рода завещания подтвердилась и судебной
практикой (например, Кассационное решение Сената 1888 г., № 63). Лишь в
отношении родового имущества уловные и срочные завещания были недопустимы в
силу того, что право на них принадлежало наследникам в силу самого закона.
Внешним условием действительности завещания является соблюдение установленном
формы. До 1917 года мы видим следующие формы завещаний:
1)     общая форма (нотариальные и домашние завещания);
2)     особенная форма, которая являлась исключение из первой и допускалась
лишь в установленных законом случаях при наличии определенных условий.
Во всех случаях признавалась лишь письменная форма и словесные завещания
никакой силы не имели (т. X ч.1 ст. 1023 Свода).
     Нотариальные завещания совершались в личном присутствии самого завещателя
в конторе нотариуса или на дому у завещателя в случае болезни или при наличии
других уважительных причин (т. X ч.1 ст. 1036 Свода). При совершении
нотариального завещания должны были находиться три свидетеля, которые могли бы
удостоверить личность самого завещателя. В особых случаях (например, когда
свидетелем был духовник завещателя) было достаточно двух свидетелей. Свидетели
удостоверяли своей подписью два обстоятельства: подлинность завещателя и
нахождение завещателя в здравом уме и твердой памяти при предъявлении им
завещания свидетелям для подписи (т. X ч.1 ст. 1050 Свода). Присутствие
свидетелей при составлении завещания не требовалось, свидетельством чему
являлось допустимость составления так называемых лтайных завещаний. Права быть
свидетелем лишались:
1)     лица, в пользу которых было составлено завещание;
2)     родственники этих лиц до четвертой степени и свойственники до третьей
степени, если завещание делалось не в пользу прямых наследников;
3)     душеприказчики и опекуны, назначенные по духовному завещанию;
4)     лица, которые не имеют права завещать, за исключением монашествующих;
5)     лица, которые по общим законам не допускались к свидетельству по делам
гражданским.
Помимо указанных категорий, в числе свидетелей совершения нотариальных
завещаний не могли быть и лица, не допускаемые в свидетели нотариальных актов
вообще.
Проект завещания или завещателем или нотариусом и прочитывался последним. При
наличии согласия завещателя с изложением акта, проект завещания вносился в
актовую книгу и снова прочитывался нотариусом, но уже в присутствии
свидетелей. После этого акт подписывался завещателем и свидетелями в актовой
книге. Подлинными нотариальным завещанием признавалось завещание, внесенное в
актовую книгу. Завещателю выдавалась выписка из актовой книги. Производство
данного нотариального действия подтверждали свидетели своими подписями в
реестре нотариуса. Выписка, выданная завещателю, была равносильно подлинному
завещанию. Но в случае спора о несходстве между двумя этими документами
преимущество отдавалось подлинному, если в нем не оказывалось в спорных
статьях подчисток и поправок, не оговоренных надлежащим образом (т. X ч.1 ст.
1039, 1040 Свода). Вторичная и последующая выписки могли выдаваться только
самому завещателю или его поверенному при наличии у последующего
соответственной доверенности (т. X ч.1 ст. 1042 Свода). В обязанности
нотариуса не входило рассмотрение и разъяснение законности завещательных
распоряжений. Задача нотариуса ограничивалась удостоверением и установлением
способности лица составить завещание.
Преимущество нотариальной формы перед домашней, о которой мы будем говорить
ниже, состояло в том, что против подлинности нотариальных завещаний мог быть
предъявлен только иск о подлоге и заявление в подлинности нотариальных
завещаний не допускалось. Завещание, не признанное в силе нотариального, не
терло силы домашнего, если при его составлении не были нарушены правила,
установленные для домашних завещаний (т. X ч.1 ст. 1035 ч. 1 Свода).
     Домашние завещания, составляемые без участия нотариуса, в силу своего
характера были обставлены законодателем более строгими формальными
требованиями.
Как уже говорилось выше, для удостоверения подлинности домашнего завещания
требовались подписи трех, а в некоторых случаях двух свидетелей. О том, кто
не мог быть свидетелями уже упоминалось.
Свидетели своими подписями удостоверяли:
а) подлинность воли (т.е. лицо, предъявившее им завещание являлось тем самым
лицом, которым завещание было сделано и подписано);
б) сознательность воли (при предъявлении свидетелям завещания в здравом уме и
твердой памяти). (т. X ч.1 ст. 1050 Свода)
Таким образом, хотя закон прямо об этом не говорил, допустимо было, что
содержание завещания свидетелям могло быть и неизвестно.
Если завещание было написано не самими завещателем, а другим лицом, то помимо
подписи завещателя требовалась подпись того, кто писал завещание
(переписчика), а если завещатель был неграмотным, то и подпись того лица,
которое за него подписалось (рукоприкладчик). Соединение в одном лице
переписчика, рукоприкладчика и свидетеля не допускалось (т. X ч.1 ст. 1048
Свода). Завещания без подписи переписчика не принимались к утверждению.
Исключение составлял случай явки в суд самого переписчика (т. X ч.1 ст. 1049
Свода).
Домашнее завещание не должно было быть написано на отрывках листа или клочках
бумаги Ц только целый лист любого формата, пусть бы даже он состоял из двух
половинок (т. X ч.1 ст. 1045 Свода). Домашние завещания, написанные на
нескольких листах не рукой завещателя, скреплялись подписями завещателя и
рукоприкладчика на каждом листе (т. X ч.1 ст. 1035 Свода). Закон не
оговаривал способ написания завещания, в том числе не было препятствий к
использованию пишущей машинки. Выбор языка был предоставлен на усмотрение
завещателя. Описей, подчистки и поправки должны были быть оговорены в подписи
завещателя.
Домашние завещателя после его составления могли храниться у самого
завещателя, у другого лица, а также могли быть переданы на хранение органу
публичной власти, чаще всего нотариусу. Последний выдавал расписку в
получении завещания на хранения на хранение или составлял нотариальный акт о
принятии документа.
Помимо указанных общих форм завещаний Русское дореволюционное наследственное
законодательство допускало и особые формы завещаний:
1. Военно-походные завещания, которые допускались в период нахождения
войск в походе за границей для военных чиновников и лиц, служащих в армии. Эти
завещания составлялись и заверялись в военно-походных канцеляриях и получали
силу нотариальных (т. X ч.1 ст. 1071 Свода). С окончанием похода данные
завещания не теряли своей силы и были действительными неограниченное время в
дальнейшем.
2. Военно-морские завещания, составленные на военном или другом казенном
судне во время похода и отдаваемые на хранение корабельному начальству. Эти
завещания получали силу нотариальных (т. X ч.1 ст. 1072 Свода). Данное
качество не получали завещания, сделанные даже и в период военных действий,
но на кораблях торгового флота, не принадлежавших казне.
3. Госпитальные завещания допускались в военных (сухопутных и морских
госпитальных) для лиц, состоящих на военной службе и находящихся на лечении.
Эти завещания подписывались помимо завещателя госпитальным  священником,
дежурным врачом или ординатором и дежурным офицером. Вместо последних завещание
могло подписываться смотрителем госпиталя (т. X ч.1 ст. 1081 Свода). Данному
виду завещаний не присваивалось сила нотариальных (т. X ч.1 ст. 1035 Свода).
Как справедливо замечает Г. Ф. Шершеневич, в данном случае мысль законодателя о
выделении госпитальных завещаний в особую форму не совсем улавливается,
поскольку фактически нет различий в порядке составления домашних завещаний в
обычных лечебных учреждениях и госпитальных завещаний (в частности,
обязательное наличие трех свидетелей, круг которых определен законодателем, в
последнем случае)[14].
4. Заграничные завещания, допускавшие завещания, совершаемее русскими
подданными за границей лпо обряду той страны, где они будут писаны (т. X ч.1
ст. 1077 Свода). Согласно этому определению допускались лишь письменные
завещания, даже если законы другой страны допускали устные завещания. Для
придания такому завещанию нотариальной силы требовалось зарегистрировать
данное завещание в русской миссии или  консульстве (т. X ч.1 ст. 1078 Свода).
5. Крестьянское завещание. Упрощенный  порядок совершения данного вида завещаний
состоял в том, что они совершались сельскими обывателями в волостном правлении,
если стоимость завещаемого имущества не превышала 100 рублей. Завещательная
воля объявлялась словесно самим завещателем в волостном правлении в присутствии
его членов и двух свидетелей. После чего завещание записывалось в книгу сделок
и договоров. На основании сходства дальнейшей процедуры (выписка из книги
выдавалась завещателю и т.д.) с процедурой, совершаемой в отношении
нотариальных завещаний, Г. Ф. Шершеневия делает вывод о том. что фактически
крестьянским завещанием придавалась сила нотариальных.
[15]
В отношении порядка отмены и изменения завещания, сложившегося к 1917 году,
можно отметить следующее. Все завещания, как в целом, так и в отдельных
частях, могли быть изменены по усмотрению завещателя и любые обязательства
лица не менять сделанного завещания, не имели юридической силы (т. X ч.1 ст.
1030 Свода). Допускалось полная отмена первоначального завещания путем
составления о том нотариального акта, а в особых случаях (нахождение
завещателя в военном походе или в командировке) Ц путем письменного сообщения
начальству (т. X ч.1 ст. 1030 Свода). Указание о полной замене
первоначального завещания возможно было сделать и в новом завещании. Отмена
завещания происходила и вследствие порчи или уничтожения завещания. Эти
последствия наступали и в том случае, когда лицам, в пользу которых было
составлено завещание, становилось известно его содержание. Последствия
отчуждения вещи, являвшейся объектом завещанного распоряжения.
При наличии двух форм завещаний Ц публичной (нотариально) и домашней Ц и
учитывая возможность существования нескольких завещаний, в которых
последовательно выражалась воля лица, налицо были определенные коллизии,
которые разрешались следующим образом. Если одно лицо составило несколько
завещаний и все либо в нотариальной, либо в домашней форме, то в этом случае
последующее завещание отменяло предыдущее. Если же были составлены завещания
как в нотариальной, так и в домашней формах, то закон отдавал предпочтение
первому, как внушаемому больше доверия. Нотариальное завещание не могло быть
отменено домашним, а только таким же нотариальным, тогда как домашнее
отменялось или изменялось как нотариальным, так и домашним. (т. X ч.1 ст.
1030 Свода).
В случае отмены самими завещателем позднейшего из нескольких завещаний,
юридическую силу приобретало предшествующее. В случае уничтожения завещателем
при жизни нотариального завещания, оставшееся домашнее восстанавливалось в
своей силе. (т. X ч.1 ст. 1030 Свода).
Последующее завещание, не отменившее целиком предшествующее не лишало
последнее юридической силы, но оно действовало лишь в той части, в которой не
противоречило более позднему завещанию. В случае, если из самого завещания
или других обстоятельств не представлялось возможным определить какое из
завещаний было составлено позже и в них были противоречащие друг другу
распоряжения, все эти завещания признавались недействительными. Обязательного
требования об указании даты составления завещания в законе не содержалось.
Согласно действовавшим до 1917 \года законам, завещание, по смерти завещателя
должно было быть с соблюдением сроков представлено в суд для утверждения к
исполнению (т. X ч.1 ст. 1060 Свода). Сроки были установлены следующие: для
находящихся в России Ц 1 год, а для находящихся за границей Ц 2 года со дня
смерти завещателя (т. X ч.1 ст. 1063 Свода). По истечении указанных сроков
завещание не принималось к исполнению и становилось ничтожным (т. X ч.1 ст.
1065 Свода). Этот срок мог быть восстановлен в том случае, если наследник
предоставлял неопровержимые доказательства того, что срок для утверждения к
исполнению пропущен в результате незнания наследником факта существования
завещания, либо по другой уважительной причине. В таком случае последнему
предоставлялось право иска до истечения общей земской давности со дня смерти
завещателя (т. X ч.1 ст. 1066 Свода).
Нельзя обойти вниманием тот факт, что до 1917 года в русском наследственном
праве существовала неограниченная ответственность наследника по долгам
наследодателя. Эта ответственность распространялась на всех наследников как
по завещанию, так и по закону (т. X ч.1 ст. 1259 Свода). В законе был,
правда, определен ряд случаев, когда ответственность наследников не шла за
пределы ценности принятого уже наследства:
1)                      если наследодатель совершил преступление, причинившее
потерпевшему материальные убытки, обязанность наследников компенсировать
материальный ущерб не выходила за рамки стоимости полученного от виновного по
наследству имущества;
2)                      по долговым обязательствам, бессрочным и выданным
сроком до востребования, если они предъявлены ко взысканию после смерти
заемщика, наследники отвечали только всем принятым ими по наследству от
должника имением (т. X ч.1 ст. 1259 прим. Свода).
Как уже  говорилось выше, завещание по русскому дореволюционному
наследственному праву не было лишь назначением наследника или основанием
призвания к наследованию. В завещании могли содержаться и другие распоряжения
об имуществе, а именно: о завещательном отказе, душеприказничестве, разделе
наследства.
Под завещательным отказом ()в законе не содержалось легального определения) в
юридической литературе понималось л. такое распоряжение, которым из всей
совокупности отношений, составляющих наследство, известному лицу
предоставляется одно или несколько определенных прав
[16] Пожалуй, юридическая природа завещательного отказа (легата) была слабо
определена в законодательстве и являлась дискуссионной в литературе. Камнем
преткновения являлся ответ на вопрос считать ли отказ преемством, пускай и
особого рода нежели наследования, или нет. Утвердительный ответ на этот вопрос
уравнивал легатария в положении с наследником, отрицательный Ц ставил в особое
положение. Судебная практика лишь к 1909 г. (Кассационное решение Сената 1909
г., № 40) фактически признала существование легата, признав отказопринимателя
кредитором, т.е. лицом, имеющим право требования к наследнику как к должнику.
До этого момента отказополучатель отвечал по долгам наследодателя наравне с
наследниками. Отметим также, что закон имел в виду лишь один вид отказов Ц
право на периодические платежи отказополучателя со стороны наследника (т. X ч.1
ст. 1086 Свода).
Существовали в законодательстве и ряд ограничивающих свободу завещателя в
установлении отказов положений. Так, возложенная наследодателем на наследника
обязанность совершать в пользу указанных лиц периодические платежи
ограничивалась по сроку периодом жизни наследника. Также при завещании
родовой недвижимости наследникам предоставлялось право отказаться от
исполнения сделанных по этому имению распоряжений, если это исполнение
приводило к утрате значительной части этого имения (т. X ч.1 ст. 1086 Свода).
Исполнение воли завещателя возможно было возложить как на самих наследников,
так и на специально назначенное, необязательно в самом завещании Ц допускался
и иной акт, составленный с соблюдением требований, предъявляемых к завещанию,
лиц (т. X ч.1 ст. 1084 Свода). Душеприказчиками не могли быть служащие
карантинных учреждений, в случае если завещание составлялось ли  лицом в
период нахождения в данном учреждении (т. X ч.1 ст. 10785 Свода). Также не
могли быть назначены душеприказчиками лица, подписавшие завещание в качестве
свидетелей (т. X ч.1 ст. 1054 п.3 Свода). Душеприказчик не имел права
требовать вознаграждения от наследников за совершаемые им действия, или
самостоятельно выделить его из наследственной массы. Завещатель, впрочем, мог
назначить ему вознаграждение по завещательному акту.
Права и обязанности душеприказчика касались: наследственного имущества;
наследников и отказопринимателей; кредиторов и должников наследодателя.
Душеприказчик во исполнение воли завещателя был вправе осуществлять пи
распоряжаться имуществом до передачи его наследникам, следовательно мог
владеть имущество  и не только передавать и закладывать его, но и
ликвидировать имущество, выдавая остаток наследникам. В последнем случае к
такой ликвидации он должен был быть уполномочен завещателем.
Помимо обязанности передать имущество наследникам по описи, душеприказчик был
также обязан исполнить легаты. В этом случае иски  о выдаче легатов
предъявлялись непосредственно душеприказчику, хотя обязанным к выдаче легатов
являлись наследники.
В отношении кредиторов и должников наследодателя душеприказчик выступал в
качестве поверенного и предъявлял иски и ходатайствовал в суде. В случае
назначения нескольких душеприказчиков, они действовали с общего согласия.
Отметим, что о возможности устранения душеприказчика судом по просьбе
заинтересованных лиц, законодательство этого периода ничего не говорит.
Судебная же практика в лице Сената допускала возможность такого устранения
вследствие недобросовестного исполнения душеприказчиком своих обязанностей.
В завещании возможно было также предусмотреть порядок раздела наследства не
только с указанием долей наследников, но и способов фактического
осуществления раздела. Причем завещатель мог прямо поручить производство
раздела душеприказчику. Если же завещатель обошел молчанием вопрос о разделе,
закон предоставлял самим наследникам провести раздел полюбовно (т. X ч.1 ст.
1315 Свода). В случае недостижения наследниками консенсуса в этом вопросе
предусматривался судебный порядок раздела наследства по истечении 2-х лет со
времени подачи суду просьбы о разделе кем-либо из сонаследников (т. X ч.1 ст.
1315, 1317, 1318 Свода). В противоположность полюбовному разделу, судебный не
был окончательным - допускалось в течении  1 года со дня утверждения раздела
просить суд о переделе (т. X ч.1 ст. 1334 Свода). В случае, если один из
сонаследников являлся малолетний, раздел осуществлялся под опекунским
надзором и в дальнейшем утверждался окружным судом. Документом раздела или
разделительным актом служила раздельная запись, совершенная по лПоложению о
нотариальной части (т. X ч.1 ст. 1337 Свода).
Таким, в общих чертах, было наследование по завещанию  к 1917 году. Столько
подробное освещение на наш взгляд, позволит в данной работе в дальнейшем
проследить путь эволюции наследования по завещанию в нашей стране. Этот путь
завершился принятием ч. III ГК РФ и многие исторические параллели весьма
интересны.
     
з 3. Наследование по завещанию в советский период до издания ГК РСФСР 1964 года.
Октябрьский переворот 1917 года 4кардинальным образом изменил экономический и
социальный строй страны. Эти изменения не могли не коснуться и института
наследования в гражданском праве. Обратимся теперь к тем изменениям, которые
произошли в наследовании по завещанию вплоть до 1964 года. Отметим, что в
данном случае мы в известной мере не может обойти вниманием эволюцию
института наследования по закону, поскольку до вступления в действие ГК РСФСР
1964 г. круг наследников по завещанию ограничивался законными наследниками.
Далее Ц из Интернета
В период с октября 1917 года и до 27 апреля 1918 года наследственные
правоотношения регулировались старыми законами царской России. В примечании к
ст. 5 декрета о суде от 7 декабря 1917 года говорилось: лотмененными признаются
все законы, противоречащие декретам ЦИК Совета Рабочих, Солдатских и
Крестьянских депутатов и Рабочего и Крестьянского Правительства, а также
программа-минимум Р.С.-Д.Р. Партии и партии СР
[17]. В то же время данный декрет указывал, что судам возможно ссылаться на
законы свергнутых правительств в той части, в какой они не были применены или
отменены революцией и не противоречили революционной совести и революционному
правосознанию. Так, например, не могли подлежать применению те нормы ч. 1 т. X
Свода законом Российской империи, в которых утверждались сословные привилегии,
неравноправие женщин в наследовании и т.д.
Такой путь исторического развития прошло наследственное право до 1964 года.
Дадим, если можно так выразиться, в статистике картину, сложившуюся в
наследовании в действие ГК РСФСР 1964 года. В первую очередь необходимо
обратиться к нормам ГК РСФСР 1923 года со внесенными в них поправками.
До внесения в ГК РСФСР 1923 года Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 12
июля 1945 года изменений в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета
СССР от 14 марта 1945 года лО наследниках по закону и по завещанию ст. 422 ГК
(здесь и далее в данном параграфе имеется в виду ГК РСФСР 1923 года) содержала
в себе легальное определение завещания, а именно, завещанием признавалось
лсделанное лицом в письменной форме распоряжение на случай смерти о
предоставлении имущества одному или нескольким определенным лицам из числа
указанных в ст. 418[18] или о
распределении его между несколькими или всеми этими лицами в ином порядке, чем
это предусмотрено в ст. 420. В поздней редакции ст. 422 ГК определение
завещания было опущено.
В соответствии с законодательством этого периода завещание характеризовалось
следующими основными признаками. Завещание признавалось односторонней
сделкой, не требующей встречного волеизъявления другого лица. Будучи
непосредственно связано с личностью завещателя (ст. 425 ГК), завещание не
могло быть совершено через представителя. Оно определяло правовую судьбу
имущественных и личных неимущественных прав, принадлежащих завещателю и
допускавших по закону их передачу, путем установления тех лиц (наследников по
завещанию, к которым на случай смерти завещателя должны перейти эти права).
Помимо этого закон устанавливал, что данная односторонняя сделка должна была
быть облечена в определенную установленную законом форму.
Завещание, как было установлено ст. 425 ГК, должно быть подписано
завещателем, что подчеркивало строго личный характер данной сделки. Закон
допускал, что в случае неграмотности, инвалидности завещателя и прочее,
завещание могло подписываться по просьбе завещателя другим лицом Ц
рукоприкладчиком, который в данном случае не рассматривался в качестве
представителя завещателя. Закон запрещал совершение завещания через
представителя, равно как не допускалось ограничение права соглашения
завещания путем соглашения с другим лицом. Так, в частности, наследственное
право данного периода не признавало завещательного распоряжения в виде
завещательного договора.
Завещание должно было содержать в себе определение тех лиц, к которым в
случае смерти завещателя должны перейти указанные в завещании права, т.е. оно
должно было содержать в себе указание наследников. Распоряжения, в которых не
были определены тем или иным путем наследники, не могло рассматриваться в
качестве завещания.
Что касается степени точности обозначения в завещании наследников, то закон
никаких особых правил по данному вопросу не содержал. Не требовалось
указывать в завещании полностью фамилию, имя, отчество наследника. Вполне
допустимыми признавалось его наименование лжена, лсупруг, лстарший сын и
т.д. Но в этом случае наследником признавалось лицо, которое являлось
супругом (супругой) наследодателя к моменту открытия наследства, поскольку,
например, разведенный супруг с момента регистрации в органе ЗАГС решения о
разводе уже не являлся наследником по закону, а постороннее лицо могло стать
наследником по завещанию лишь при отсутствии наследников по закону (ч. 3 ст.
422 ГК).
Возможность совершения завещания под отменительным или отлагательным условиям
была не урегулирована в должной мере в законодательстве. Являлись эти вопросы
дискуссионными и в литературе. Большинство авторов сходилось в том, что
совершение завещания под отменительным условием невозможно по советскому
наследственному праву.[19]  Что касается
вопроса о возможности назначения в завещании наследника под отлагательным
условием, то мнения здесь разошлись. Одни считали, что лнет препятствий к
составлению завещания под отлагательным условием
[20] Другие допускали, что в соответствии с действовавшим на тот момент
законодательством такого рода завещательные распоряжения возможны, но это
отлагательное условие должно было уже наступить к моменту открытия наследства.
[21]
Так называемые лотрицательные завещания, в которых не содержится
положительного указания на наследника (наследников), а лишь отрицательное
положение о том, что такие-то наследники данного лица или все его наследники
в силу завещания лишаются наследства, были вполне действительны. Так в ч. 2
ст. 433 ГК указывалось, что в случае лишения завещателем права наследования
всех наследников имущество признается выморочным и переходит в собственность
государства.
Для действительности завещания также было необходимо, чтобы оно было
совершено дееспособным лицом. В соответствии с тем, что завещание не
допускалось совершать через представителя, законные представители
недееспособных не могли совершать за них завещания. Полная дееспособность
наступала с момента достижения лицом возраста 18-ти лет (ст. 17 ГК).
Полностью лишенные дееспособности были лица, не достигшие 14-ти лет и
объявленные недееспособными в установленном порядке вследствие душевной
болезни или слабоумия. Ограниченной дееспособностью обладали лица в возрасте
от 14 до 18 лет. Завещание относительно денежных средств данных лиц,
полученных ими в виде заработка, они могли совершать самостоятельно.
Завещательное распоряжение относительно имущества, полученного данными лицами
в результате дарения по наследству и по иным основаниям, ограниченно
дееспособные совершать не могли.
Определенные физические недостатки (слепота, глухота, немота и т.д.) не
ограничивали дееспособность, но вызывают, наряду с неграмотностью лица,
определенные технические затруднения при совершении завещания. При нотариальном
заверении завещаний устанавливалось обязательное привлечение другого лица,
которое являлось не только грамотным, но и умело общаться с глухим, немым или
глухонемым. Это привлекаемое лицо своей подписью удостоверяло, что содержание
завещания соответствует воле глухого, немого или глухонемого.
[22] При совершении завещания слепым текст составленного завещания
обязательно должен был быть прочитан вслух нотариусом, о чем отмечалось в самом
завещании; при этом если слепой был грамотен он сам подписывал завещание, а
если был неграмотен, то за него, по его поручению, подписывало завещание (в
присутствии нотариуса) другое лицо.[23]
К завещанию как к одному из видов сделки применялись все основные положения
советского гражданского права, которые действовали в отношении любой сделки.
Это, в частности, относилось и к неполноценности воли завещателя, даже
дееспособностью лица, что в свою очередь оказывало влияние на
действительность совершаемого им завещания. Так, дееспособное лицо не могло
совершить действительного завещания, будучи временно в таком состоянии, когда
данное лицо не могло понимать значения своих действий (ст. 31 ГК), например,
когда завещатель в связи с болезнью находился в бредовом состоянии. Завещание
признавалось также недействительным и в тех случаях, когда завещатель
действовал под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, под
влиянием обмана, психического или физического принуждения (ст. 32 ГК). Во
всех этих случаях завещание не имело силы вследствие существенных пороков
воли, поскольку завещание не выражало действительных намерений завещания.
Вопрос о действительности завещания вследствие наличия либо отсутствия у
завещателя дееспособности решался с точки зрения наличия / отсутствия
дееспособности у завещателя на момент составления завещания вне зависимости от
его содержания. Вопрос же о действительности завещания от его содержания
решался уже не на момент его составления, а на момент открытия наследства, т.е.
смерти завещателя. Поэтому завещание, составленное недееспособным лицом
признавалось недействительным и в том случае, когда вследствие завещатель
приобретал дееспособность. С другой сторон, если завещатель в своем завещании
выходил за рамки предоставленной ему законом свободы завещательных
распоряжений, то такое завещание все же могло быть действительным в момент
открытия наследства. Такая ситуация могла, например, возникнуть когда
завещатель при наличии у него наследников по закону указывал в качестве
наследника постороннее лицо. Это прямо противоречило Ч. 3 ст. 422 ГК, но такое
завещание признавалось действительным, если оказывалось, что к моменту открытия
наследства у завещателя не осталось никого из наследников по закону.
[24]
Завещание, составленное дееспособным лицом, утратившим в дальнейшем
дееспособность, признавалось действительным.
Недействительность завещания вследствие недееспособности завещателя либо
несоблюдение установленной законом форме завещания касалось всего завещания в
целом. Недействительность завещания в связи с его содержанием не всегда имела
такие последствия. Недействительность отдельных завещательных распоряжений не
приводило к недействительности всего завещания в целом.
Действовавшая в то время законом свобода завещательных распоряжений была
существенно ограничена. В ст. 419 ГК указывалось, что наследование по закону
имеет место, когда и поскольку оно не изменено завещателем. Но пределы
допускаемых законом изменений порядка наследования по закону были жестко
обозначены. Право изменить завещанием порядок наследования по закону касалось
двух основных вопросов: вопрос о круге назначаемых наследников и вопроса о
причитающихся им долях наследственного имущества. Кроме того, завещатель был
вправе включить с свое завещание еще некоторые другие распоряжения, которые
касались порядка определения наследников (например, подназначение
наследника), цели или порядка использования наследственного имущества
(завещательный отказ или возложение). Такие распоряжения не были
предусмотрены нормами наследования по закону и не применяли и не устраняли
порядка наследования по закону, а лишь дополняли его.
Как уже отмечалось выше, в данном параграфе настоящей работы, советское
наследственное право к 1964 году шло по пути постепенного расширения
предоставляемой завещателю свободы завещательных распоряжений. Неспешность
законодателя в этом вопросе во многом объяснялось тоталитарным характером
советской общественно-экономической формации.
Общие указания по вопросу о круге возможных наследников по завещанию
содержались в ст. 422 ГК. В соответствии с данной статьей наследниками по
завещанию могли быть назначены лишь те лица, которые одновременно являлись
наследниками по закону в силу ст. 418 ГК, но завещатель при назначении
наследников из числа этих лиц не был связан установленной ст. 418ГК
очередностью призвания этих лиц к наследованию. Завещатель был вправе не
только не считаться с очередностью призвания наследников, установленной при
наследовании по закону, но мог по своему усмотрению (правда, за некоторыми
исключениями, о которых речь пойдет ниже) призвать к наследованию одних из
числа тех наследников, которые в данном случае призывались бы к наследованию
по закону, и не призывать к наследованию других из числа наследников той же
очередностью.
В случаях наследования по закону наследниками могли являться только граждане, а
государство наследовало только вымороченное имущество. Завещатель же в
завещании мог назначить наследниками также государственные органы и
общественные организации. Причем это было возможно и при наличии у завещателя
наследников по закону. Отметим, что к общественным организациям церковь не
относилась.[25]
Завещатель также не был обязан считаться с тем, что при наследовании по
закону внуки и правнуки его наследовали лишь по праву представления и мог
назначить наследниками по завещанию своих внуков и правнуков, хотя бы они при
наследовании по закону в данном случае не призывались к наследованию. Так,
например, завещатель был вправе завещать свое имущество (или часть его)
своему внуку, минуя своего сына (дочь), являвшихся отцом (матерью) этого
внука.
Лишь при отсутствии у завещателя наследников по закону, указанных в ст. 418 ГК,
последний мог завещать свое имущество любому лицу. В законе не раскрывалось
понятие лотсутствие. В юридической литературе под лотсутствием понималось как
тот  случай, когда к моменту открытия наследства ни одного из наследников по
закону не оказывалось в живых, так и тот случай, когда имелись в живых
наследники по закону, но они не приняли наследства или прямо от него
отказались.[26] Впрочем, ряд авторов
высказывались против данной точки зрения, придерживались мнения, согласно
которому завещания в пользу ллюбых лиц действительны лишь в том случае, когда
на момент открытия наследства нет в живых ни одного наследника по закону.
[27] Отметим также то в силу ст. 422 ГК (в смысле ст. 418 ГК) не допускалось
совершение лсмешанных завещаний, в которых имущество было бы распределено
между наследником по закону и лицом, посторонним завещателю (в смысле ст. 418
ГК).
По вопросу об определении в завещании тех долей наследственного имущества,
которые причитались отдельным назначенным по завещанию наследникам, в ст. 422
ГК содержалось положение, по которому завещатель был вправе оставить
назначенным в завещании наследникам лвсе свое имущество или часть его. Таким
образом, завещатель мог распределить свое имущество между назначенными им
наследникам в любых долях, не будучи связанным правилом, действовавшим при
наследовании по закону наследовательное имущество делится на равные доли
между лицами, призванными к наследованию (ст. 420 ГК).
В случаях, когда завещатель оставлял назначенным им по завещанию наследником
не все свое имущество, то в отношении незавещательной части имущества
открывалось наследование по закону. Таким образом, после смерти одного лица
одновременно имело место наследования как по завещанию, так и по закону.
Завещатель мог указать в завещании не всех, а лишь некоторых из своих
наследников по закону, устраняя тем самым остальных, не упомянутых
наследников по закону. От наследования в том имуществе, которого касается
завещание. В случае, если завещана лишь часть имущества, то такое устранение
не лишало данных наследников права наследования по закону в отношении
незавещанной части имущества. Разумеется в данном случае такие неупомянутые в
завещании законные наследники должны были относиться к той очереди
наследников, которая призывалась к наследованию по закону. Если же завещание
охватывало все наследственное имущество, то такое упоминание некоторых
наследников по закону в завещании означало устранение их от  наследования
вообще.
Устранение некоторых наследников по закону от наследования было возможно не
только путем неупоминания в завещании, но и путем прямого указания в нем
завещания о том, что последний лишает названных им в завещании своих
наследников права наследования. В последнем случае такие наследники вообще
устранялись от наследования, даже если в завещании речь шла о части
наследственного имущества.
Завещатель был вправе не только распределить между наследниками доли в
наследственном имуществе, но мог распределить это имущество путем указания
тех конкретных ценностей, которые будут причитаться тому или иному из
назначенных им наследников. Если же в завещании не указывалось ни на
конкретное имущество, ни на размер долей, причитавшихся каждому из
наследников, то по аналогии с наследованием по закону наследственное
имущество подлежало разделу в равных долях.
Границы свободы завещательных распоряжений были также определены путем
установления в законе так называемых необходимых наследников, которые по
закону должны были получить при всех условиях обязательную долю в
наследственном имуществе. Согласно Ч. 2 ст. 422 ГК завещатель не мог своих
несовершеннолетних детей и других нетрудоспособных наследников лишить доли,
которая причиталась бы им при наследовании по закону. До внесения в данную
статью изменений Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 12 июня 1945
года круг необходимых наследников был несколько уже и к таким наследникам
относились только те наследники по закону, которым к моменту смерти
наследодателя не исполнилось восемнадцать лет. В силу ст. 418 ГК к
необходимым наследникам относились также иные лица, состоявшие на иждивении
наследодателя не менее одного года до его смерти. К детям наследодателя
приравнивались и лица, усыновленные последним.
При определении круга необходимых наследников учитывалась и их принадлежность
к одной из очередей наследников по закону, поскольку призвание к наследованию
наследников по одной очереди устраняло от наследования наследников других
очередей.
Таком образом, завещатель был не вправе ни лишить своих необходимых
наследников права наследования, ни обойти их в своем завещании молчанием, ни,
наконец, назначить им долю в наследстве, которая была бы меньше той доли,
которую они получили бы при отсутствии завещания вообще, т.е. при
наследовании по закону. Нарушение завещателем требований Ч. 2 ст. 422 ГК
имело последствием признания завещания недействительным в части либо в целом.
Отметим, что до издания уже упоминавшегося Указа Президиума Верховного Совета
СССР от 14 марта 1945 года лО наследниках по закону и по завещанию размер
обязательной доли, причитавшейся необходимому наследнику, определялся не в
полном размере той доли, которая причиталась бы необходимому наследнику при
наследовании по закону, а в размере трех четвертей этой доли.
Выше уже упоминалось об особых распоряжениях, которые завещатель мог включить
в завещание. О подназначении наследника соответствующие предписания
содержались в ст. 424 ГК. В ней указывалось, что лдопускаются завещания, в
которых на тот случай, если бы назначенный по завещанию наследник умер раньше
открытия наследства или не принял его, завещатель призывает к наследованию
кого-либо другого из законных наследников (ст. 418), а при отсутствии
законных наследников Ц любое лицо.
Мы видим, что подназначение наследника возможно либо на случай смерти
назначенного по завещанию наследника раньше открытия наследства, т.е. раньше
смерти самого завещателя, либо на случай непринятия наследства назначенным по
завещанию наследником. В первом случае подразумевалось также и объявление
наследника умершим.
Непринятие наследства имело место в следующих случаях: когда наследник не
явился в установленные законом срок с момента открытия наследства (ст. 433
ГК), когда наследник отказался от принятия наследства, когда наследник не
отказался от принятия наследства, но не успел до своей  смерти принять его.
Во всех этих случаях законом допускалось подназначение наследника.
Как видно из текста ст. 424 ГК, в качестве подназначенных наследников могли
выступать лишь лица, являвшиеся в то же время наследниками завещателя по
закону. В соответствие с этим государство и общественные организации не могли
быть подназначенными наследниками, поскольку не являлись наследниками
завещателя по закону. Лишь в случае отсутствия законных наследников
государственные органы и общественные организации могли быть указаны
завещателем в завещании как подназначенные наследники. Заметим, что термин
лподназначенный наследник не был известен законодательству данного периода,
но утвердился в юридической литературе м судебной практике.
Завещательный отказ был предусмотрен в ст. 423 ГК, в которой указывалось, что
л. на лиц, поименнованых в ст. 418 ГК, получающих по завещанию наследственное
имущество, завещатель может возложить исполнение какого-либо обязательства в
пользу одного или нескольких наследников, которое в силу исполнения
соответствующего обязательства вышеуказанными лицамизывалось, что "ен в ст .
в юридической литературе м судебьной практикеые не являлись дниками
завещателяткрыти. В Ч. 2 ст. 423 ГК говорилось также, что такое возложение
исполнения обязательств при наследовании имущества по завещанию любым лицом
(т.е. при отсутствии законных наследников в соответствии с Ч. 3 си. 422 ГК)
возможно в пользу любого лица. Термины лзавещательный отказ,
лотказополучатель (лицо в пользу которого устанавливался завещательный
отказ) не были также известны советскому праву рассматриваемого периода, но
встречались в правовой литературе и практике.
Подложить исполнение завещательного отказа завещатель мог только на лиц,
указанных в завещании в качестве наследников. В то же время, завещатель был
не в праве обременять завещательным отказом государственный орган или
общественную организацию даже в том случае, когда они являлись наследниками
по завещанию. Согласно действовавшему в это время законодательству наследник
по завещанию, если он одновременно являлся и наследником по закону, мог быть
обременен завещательным отказом в пользу любого (или любых) остальных
наследников по закону безотносительно того обстоятельства являлись ли
отказополучатели одновременно наследниками по данному завещанию или нет.
Подназначенние отказополучателя не предусматривалось.
Как уже говорилось выше, отказополучатель в соответствии со ст. 423 ГК
приобретал право требования исполнения соответствующего обстоятельства
наследником по завещанию, обремененного завещательным отказом. В случае
неисполнения им этого обязательства отказополучатели как кредиторы наследника
могли осуществить сове требование в пределах общего срока исковой давности, а
именно в пределах трех лет с момента открытия наследства (см. ст. 44 и 45
ГК). Если отказополучатель умирал до открытия наследства или отказывался от
получения завещательного отказа, последний считался отпавшим, а содержащееся
в нем имущественное право подпадало под правила, установленные в отношении
приращения освободившейся доли наследственного имущества.
Наследник по завещанию, обремененный завещательным отказом, отвечал за
выполнение данного обязательства перед отказополучателем только в рамках
полученного наследственного имущества за вычетом лежащих на нем обязанностей
перед кредиторами наследодателя. Поэтому если полученный таким образом
наследником актив наследственного имущества исключая возможность выполнения
обязательства возложенного на него в пользу отказополучателя, то
завещательный отказ считался отпавшим и  наследник по завещанию освободился
от ответственности перед отказополучателем.
Наряду с завещательным отказом ст. 423 предусматривала еще одно особое
завещательное распоряжение Ц так называемое возложение. В той же ст. 423 ГК
говорилось л. равным образом завещатель может возложить на них (наследников
по завещанию) исполнение каких-либо действий, направленных на осуществление
какой-либо общеполезной цели. Кроме того, как указывала Ч. 3 ст. 423 ГК,
лпри завещании имущества государственным органам или общественным
организациям. лпри завещании имущества государственным органам или
общественным организациям, завещатель имеет право указать определенную цель,
на которую должно быть употреблено завещание имущество.
Согласно общему правилу, указанному в ст. 425 ГК, завещание должно было быть
изложено в письменной форме, подписано завещателем и удостоверено в
нотариальной форме. Как мы видим, советское наследственное право не
признавало домашней формы завещания, существовавшей до 1917 года. О
необходимости нотариального удостоверения завещания указывалось и в п. лО з
27 Инструкции Министерства юстиции РСФСР от 2 февраля 1948 года по применению
Положения о государственном нотариате РСФСР от 31 декабря 1947 года.
Несоблюдение нотариальной формы удостоверения завещания в силу ст. 29 ГК вело
к недействительности данной сделки.
Согласно упомянутому выше Положению о нотариате правом удостоверения
завещания в РСФСР наделялись лишь государственные нотариальные конторы.
Органу, удостоверяющему завещание вменялось в обязанность проверка
самоличности завещателя, его дееспособности и законности содержания
завещания. В случае если нотариус устанавливал недееспособность завещателя
или обнаруживал противозаконный характер завещательных распоряжений, он был
обязан отказать в удостоверении завещания. Вместе с тем нотариус не был
обязан удостоверяться в существовании тех наследников, которые назначены в
завещании, или в том, что наследственное имущество, упомянутое нем, в
действительности принадлежит завещателю. Под противозаконным по содержанию
завещательным распоряжением понималось такое распоряжении завещателя, которое
нарушает императивную норму закона.
Говоря о необходимости подписания завещания завещателем, закон в той же ст.
425 ГК говорил о том, что лвместо подписи завещателя, завещание неграмотных
подписывается за них третьим лицом Ц рукоприкладчиком. В з 58 Инструкции
Министерства юстиции РСФСР от 2 февраля 1948 года помимо неграмотности в
числе случаев, при которых возможна замена подписи завещателя подписью
рукоприкладчика, указывались болезнь завещателя и иные причины. Необходимым
требованиям было то, что подпись другого лица должна была быт сделана по
просьбе лица, не могущего подписаться, и в присутствии нотариуса. Последний в
удостоверении завещания указывал, по какой причине подпись совершающего
сделку была заменена подписью другого лица. Согласно з 66 той же инструкции
рукоприкладчиком не могло быть лицо, в пользу которого завещается имущество.
Рукоприкладчиком могло быть только полностью дееспособное лицо.
Установив в ст. 425 ГК необходимость нотариального удостоверения завещания
под стразом его недействительности, закон в установленных случаях либо вообще
освобождал завещательное распоряжение от какого-либо удостоверения, либо
допускал удостоверение его иными органами или должностными лицами. По своей
правовой силе данные завещания приравнивались к нотариальным и в последующем
нотариальном удостоверении не нуждались. В примечании к ст. 425 ГК
указывалось, что завещательные распоряжения, в которых завещатель завещает
(по общим правилам о наследовании) свои паевые взносы, внесенные им в
первичную кооперативную организацию (в жилищно-строительное кооперативное
товарищество, в сельское потребительское общество и т.д.), могли быть сделаны
пайщиком путем совершения в членской книжке соответствующей надписи о
назначении наследников и для своей действительности не нуждались в
последующем нотариальном удостоверении.
К особым формам завещания, не нуждавшимся в нотариальном удостоверении, были
следующие:
1. Воинские завещания. В годы ВОВ было установлено, что завещания лиц,
состоящих в рядах Советской Армии и в Военно-Морском флоте, могли быть
удостоверены, помимо нотариальных органов, командированием отдельных воинских
частей (полков, эскадрилий, кораблей 1, 2 и 3 рангов, соединения кораблей 4
ранга, отдельных батальонов, дивизионов, рот, батарей, отрядов и других
соответствующих им воинских частей), а завещания военнослужащих, находившихся
на излечении в госпиталях Ц начальниками госпиталей. После окончания ВОВ данный
порядок был сохранен и в мирное время.
2. Консульские завещания. Согласно ст. 60 Консульского устава
[28], советские граждане, находившие за границей, могли совершать завещания
путем удостоверения их у консула СССР или у консульского агента. Эти завещания
также имели силу нотариально удостоверенных и в случае возвращения советского
гражданина в СССР не нуждались в каком-либо дополнительном последующем
удостоверении их нотариусом.
3. Морские завещания. Согласно ст. 59 Кодекса торгового мореплавания
СССР[29], капитан обязан был
удостоверять составление находящимся на судне лицом завещание им принимать его
на хранение. Такие завещания в случае прибытия завещателя в отечественный порт,
в котором имелся нотариус, также не нуждались  в дополнительном последующем
удостоверении им и имели равную силу с нотариально удостоверенными.
4. Завещания, составленные гражданами, находящимися на судах внутреннего водного
транспорта. Согласно ст. 27 Устава внутреннего водного транспорта
[30], капитаны судов внутреннего водного транспорта были вправе удостоверять
завещания, составленные лицами, находящимися на судне. Эти завещания также
имели силу нотариально удостоверенных.
По общему правилу вопрос о действительности завещания  в зависимости
соблюдения завещателем установленной законом формы рассматривался с точки
зрения тех требований закона, которые существовали на моменты совершения
завещания, а не на момент открытия наследства.
Согласно ст. 426 ГК лЗавещание, позднее составленное, отменяет  предыдущее,
поскольку в последнем не остается распоряжений, не предусмотренных позднейшим
завещанием. Завещатель может и без составления нового завещания отменить
прежнее, посредством подачи заявления в нотариальный орган. Помимо двух
указанных в законе путем отмены завещания (составление последующего завещания
либо подача соответствующего заявления в нотариальный орган), завещатель был
вправе не только полностью ранее составленное завещание полностью, но и
отменить отдельные завещательные распоряжения, содержащиеся в первоначальном
завещании, тем самым не отменив его полностью, а лишь изменив его в
определенной части.
Необходимо отметить, что в соответствии с действовавшими в рассматриваемый
период наследственным правом, завещания, составленные в особых, допускаемых
законом формах (о них говорилось выше) могли быть отмечены или изменены не
только нотариально удостоверенным завещанием, но и позднейшим завещанием,
составленном в любой из этих форм. Нотариально удостоверенное завещание также
было возможно изменить или отменить любым из особых видов завещания.
Согласно ст. 427 ГК, исполнение завещания, как общее правило, возлагалось на
назначенных в нем наследников. Это обязанность возлагалась на них лишь при
условии принятия ими наследства. При наличии нескольких указанных в завещании
наследников исполнение последнего возлагалось на них всех. Под исполнением
завещания понималось обязанность наследников совершить целый ряд весьма
разнообразных действия, имеющих своей общей целью реализацию тех
распоряжений, которые содержались в завещании (распределение наследственного
имущества между названными в завещании наследниками и в указанных в завещании
долях; обязанность наличных наследников принять все доступные им меры к
извещению об открывшемся наследстве отсутствующих наследников и предпринять
необходимые меры по сохранению причитающегося этим наследникам наследства;
удовлетворить из актива полученного ими наследства имущества претензии
кредиторов завещателя, заявленные ими в установленный законом срок).
При исполнении завещания наследниками последние должны были установить,
исходя из содержания завещания, действительную волю завещателя, выраженную им
в завещании. При истолковании воли завещателя должны были также установить не
только подлинный смысл того или иного содержащегося в завещании
завещательного распоряжения, но также и законность каждого из них.
Если между наследниками возникало разногласие по вопросу о понимании смыла
завещания и это расхождение во мнениях являлось основанием возникновения
между ними споров по поводу тех прав, которые должны вытекать из завещания
для того или иного наследника, то такой спор по исполнению завещания, как и
всякий спор о праве гражданском, в силу ст. 2 ГК подлежал разрешению в
судебном порядке.
Наследники при исполнении завещания, даже по соглашении. между собой, вносить
в него какие-либо изменения.
В ст. 427 ГК разрешала также завещателю включить в завещание поручение
исполнить его вол. особому лицу Ц так называемому исполнителю завещания. В
этой же статье не содержалось указания на то, должен ли исполнитель завещания
быть в то же время и наследником по завещанию или нет.
Назначение исполнителя завещания было возможно лишь в самом завещании, но для
действительности такого назначения требовалось согласие назначенного лица
взять на себя выполнение обязанностей исполнителя завещания. Полное согласие
должно было быть выражено письменно (ст. 427 ГК) и следовало либо в форме
соответствующей надписи на самом завещании, либо в форме отдельного
заявления, приложенного к завещанию. Об обязанности нотариального
удостоверения подписи исполнителя завещания закон не упоминал.
В случае назначения исполнителем завещания не кого-либо из наследников, а
стороннее лицо, последний в данном качестве не рассматривался ни как
представитель завещателя, ни как представитель наследников по завещанию.
Фактически он был пособником лиц, призываемых к наследованию и наследников,
принявших наследство.
Наследники, в случае если они считали действия исполнителя завещания
неправильными и наносящими им ущерб, были вправе в судебном порядке оспорить
эти действия вплоть до выдвижения требований о его отстранении.
Законом не предусматривалось какого-либо обязательного вознаграждения, которое
бы причиталось исполнителю завещания за его труд. В литературе, права,
высказывалась мысль о том, что исполнитель завещания праве требовать от
наследников по завещанию возмещения необходимых расходов (например, расходов по
сохранению имущества или управлению им), понесенные им в результате исполнения
своих обязанностей, поскольку исполнитель завещания в данном случае действовал
не в своем интересе, а в интересе наследников по завещанию.
[31]
В ст. 434 ГК было установлено, что лнаследник, принявший наследство, а равно
органы государства или организации, к которым перешло выморочное имущество,
отвечают по долгам, обременяющим наследство, лишь в пределах действительной
стоимости наследственного имущества. Отметим, что доля пережившего супруга в
наследственную массу не включалась и при определении предела ответственности
наследника по долгам наследодателя была исключена.
     
з 4. Наследование по завещанию по ГК РСФСР 1964 г.
Как было отмечено выше, институт наследования по завещанию в сложившемся
после Указа Президиума Верховного Совета СССР от 14 марта 1945 г. лО
наследника по закону и по завещанию виде просуществовал в практически
неизменном виде вплоть до 1964 года. Но необходимость внесения определенных
изменений в данный институт была очевидна. Тенденция на расширение круга
наследников по завещанию нашла свое отражение и в ГК РСФСР 1964 года. Дадим
характеристику порядка наследования по завещанию, сложившуюся после введения
в действие данного Кодекса.
Согласно ст. 534 ГК[32] каждый гражданин
наделялся правом оставить все свое имущество или часть его (не исключая
предметов обычной домашней обстановки и обихода) одному или нескольким лицам
как входящим, так и не входящим в круг наследников по закону, а также
государству или отдельным государственным организациям. В силу этой же статьи
наследодатель мог в завещании лишить права наследования одного, нескольких или
всех наследников по закону.
Закон не упоминал о завещательной дееспособности. По общему правилу (ст. 11ГК)
способность гражданина своими действиями приобретать гражданские права и
создавать для себя гражданские обязанности (гражданская дееспособность)
возникала в полном объеме с наступлением совершеннолетия, т.е. по достижении
восемнадцатилетнего возраста. Согласно Ч. 2 ст. 11 ГК в случае, когда законом
допускалось вступление в брак до достижения совершеннолетия, гражданин, не
достигший восемнадцатилетия, приобретал дееспособность в полном объеме со
времени вступления в брак. В литературе того времени на основе сопоставления
содержания гражданской дееспособности как способности приобретать гражданские
права и создавать для себя гражданские обязанности с завещательной
дееспособностью как способностью права и обязанности на случай своей смерти 
для других, ряд авторов приходил к выводу об отсутствии завещательной
дееспособности у лиц, упоминаемых в Ч.2 ст. 11 ГК.
[33]
Что касается другого элемента завещательной правосубъектности, а именно
правоспособности, то законом устанавливалось, что граждане могли в
соответствии с законом иметь имущество в личной собственности, право
пользования жилыми помещениями и иным имуществом, наследовать и завещать
имущество, избирать род занятий и место жительства, иметь право автора
произведения науки, литературы и искусства, открытия, изобретения,
рационализаторского предложения, промышленного образца, а также иметь иные
имущественные и личные неимущественные права.
Не до конца был урегулирован в законодательстве и вопрос о завещательной
дееспособности лиц в возрасте от 15 до 18 лет и совершеннолетних, находящихся
под попечительством. В литературе и в судебной практике за первой категорией
лиц в силу Ч. 2 ст. 13 ГК признавалось большинством авторов право завещать
денежные средства или стипендии, а также иные имущественные права, вытекающие
из предоставленного законом таким лицам права осуществлять право автора на свои
произведения науки, литературы и искусства, открытия, изобретения,
рационализаторского предложения, промышленные образцы. Что касается
совершеннолетних лиц, ограниченных в дееспособности, фактически завещать они
могли лишь при согласии попечителей. Об этом, в частности, говорилось в
руководящем постановлении Пленума Верховного Суда РСФСР от 27 октября 1966 г.
лО судебной практике по делам об ограничении дееспособности граждан,
злоупотребляющих спиртными напитками[34]
, где в п. 2 среди действий, ограниченно дееспособный был не вправе производить
без согласия попечителей, прямо назвалось и завещание. По-иному решался вопрос
о праве на совершение завещания полностью дееспособным лицом, над которым
попечительство было установлено по его же просьбе. Закон исходил из того, что
дееспособный все сделки по своему имуществу,  в том числе и завещания вправе
был совершать без согласия попечителя.
При удостоверении завещания соответствующее должностное лицо было обязано
проверить дееспособность завещателя путем установления его возраста, а когда
завещатель находился на излечении, то и из беседы с врачом. В совершении
завещания отказывалось если имелось решение суда о признании гражданина
недееспособным или из беседы с врачом или с самими завещателем было
установлено, что последний из-за болезненного состояния не отдает отчета в
своих действиях, либо ни сам, но с помощью переводчика не может выразить свою
волю. В силу общих правил ГК о недействительности сделок признавались
недействительными завещания дееспособных лиц, находившихся в момент
совершения завещания в таком состоянии, когда они не могли понимать значения
своих действий или руководить или (ст. 56 ГК). Также признавались
недействительными завещания, совершенные вследствие заблуждения, имеющего
существенный характер (ст. 57 ГК), а также совершенные вследствие обмана,
насилия, угрозы или вследствие стечения тяжелых жизненных обстоятельств на
крайне невыгодных для себя условий (ст. 58 ГК).
Согласно ст. 540, 541 ГК признавались действительными только письменные
завещания, удостоверенные определенными должностными лицами. В соответствии с
нормами данных статей, а также ст. 13 Закона СССО лО государственном
нотариате, утвержденного Верховным Советом СССР 19 июля 1973 г.
[35], завещание должно было быть составлено письменно с указанием места и
времени его составления, собственноручно подписано завещателем и надлежаще
удостоверено.
Удостоверяя завещание, должностное лицо помимо установление наличия у
завещателя завещательной дееспособности, выявляло направлена ли воля
завещателя на посмертное распоряжение своим имуществом, помогало завещателю
четко сформулировать содержание завещателя с тем, чтобы оно не содержало
противоправных распоряжений или условий. Завещателю также разъяснялись
возможные правовые последствия отдельных его распоряжений и завещания в
целом. Так, в частности, нотариус или другое должностное лицо (о завещаниях,
приравнивающихся к нотариально удостоверенными речь пойдет ниже) были обязаны
разъяснить завещателю право необходимых наследников на обязательную долю (ст.
535 ГК).
Удостоверение завещания заключалось в совершении должностным лицом после
подписанного завещателем или по его просьбе рукоприкладчиком текста завещания
удостоверительной надписи. В ней указывалось место и время составления
завещания, должность, фамилия и инициалы лица, удостоверяющего завещание.
Далее сообщалось, что завещание подписано в его присутствии собственноручно
завещателем, самоличность которого проверена. Если  завещание подписывалось
рукоприкладчиком, то об этом также указывалось в надписи. В удостоверительных
подписях на завещаниях, совершаемых в нотариальных органах указывалось и о
том, что нотариус проверил дееспособность завещателя.
В нотариальных органах завещание вносилось в реестр нотариальных действий и
первый его экземпляр оставался в делах нотариального органа для постоянного
хранения. Другие органы, имеющие право удостоверять завещание экземпляр
завещания высылали по месту постоянного жительства завещателя для постоянного
хранения. Второй экземпляр завещания выдавался просьбе высылался указанным им
лицам.
Таким образом, в советском праве рассматриваемого периода продолжали
оставаться две формы завещаний: нотариально удостоверенные и завещании,
приравненные к нотариально удостоверенным. Нотариальное удостоверение
завещаний в соответствии с Положением о государственном нотариате
осуществляли нотариусы государственных нотариальных контор, а в местностях,
где таковых не было, председатели или секретари исполнительных комитетов
районных, городских, сельских, поселковых Советов депутатов трудящихся, если
на них решением исполнительного комитета соответствующего Совета было
возложено выполнение нотариальных функций.
К нотариально удостоверенным завещаниям приравнивались в соответствии со ст.
541 ГК следующие виды завещаний:
1. Завещания граждан, находящихся на излечении в больницах, других стационарных
лечебно-профилактических учреждениях, санаториях или проживающих в домах для
престарелых и инвалидов. Порядок удостоверения такого рода больничных завещаний
был установлен совместным письмом Министерства здравоохранения РСФСР и
Верховного суда РСФСР от 30 ноября 1964 г. № 20
[36], где фактически не содержалось отступлений от нотариального порядка.
Так, в частности, согласно упомянутому письму один экземпляр завещания по
просьбе завещателя выдавался ему на руки, либо высылался наследнику по
указанному в завещании адресу, а второй экземпляр должен был быть направлен для
хранения в нотариальную контору по месту постоянного жительства завещателя. Как
и по воинским завещаниям в данном случае пошлина за удостоверение завещания с
завещателя не взыскивалась.
2. Завещания граждан, находящихся во время плавания на морских судах или
судах внутреннего плавания, плавовавших под флагом СССР (п. 2 ст. 541 ГК).
Данные завещания удостоверялись капитанами судов. По ранее упоминавшимся
нормам ст. 59 Кодекса торгового мореплавания СССР 1929 г. и ст. Устава СССР
капитан мог удостоверить завещания пассажира или члена экипажа, если корабль
находится в плавании вне порта СССР. ГК 1964 г. расширил эти правомочия
капитана, разрешив ему удостоверять завещания лиц, находящихся на корабле и
при заходе корабля в советские порты. Удостоверенное капитаном завещание
должно было быть передано ближайшей нотариальной конторе по прибытии в порт,
если завещатель умер в пути.
3. Завещания граждан, находящихся в разведочных, арктических и других
подобных им экспедициях (п. 3 ст. 541 ГК). Данные завещания удостоверялись
начальниками данных экспедиций.
4. Два вида воинских завещаний:
а) завещания военнослужащих и других лиц, находящихся на излечении в
госпиталях, санаториях и других военно-лечебных учреждениях удостоверялись
начальниками, их заместителями по медицинской части, старшими и дежурными
врачами этих учреждений (п. 4 ст. 541 ГК);
б) завещания военнослужащих, а в пунктах дислокации воинских частей,
соединений, учреждений и военно-учебных заведений, где не было
государственных нотариальных контор и других органов, совершавших
нотариальные действия, а также завещания рабочих и служащих, членов их семей
и членов семей военнослужащих, удостоверялись командирами (начальниками) этих
частей, соединений, учреждений и заведений (п. 5 ст. 541 ГК).
Процедуру удостоверения воинских завещаний определяли лУказания о порядке
удостоверения доверенностей и завещания военнослужащих и выдачи
засвидетельствованных копий с документов в воинских частях и учреждениях,
данные в приложении № 4 и ст. 74 Руководства по служебной переписке и
делопроизводству в Вооруженных Силах СССР от 5 октября 1967 гоа
[37]. Согласно Указаниям завещание подписывалось завещателем в присутствии
командира воинской части, начальника госпиталя, его заместителя или врача,
удостоверявшего завещания. Удостоверительная подпись заверялась подписью
командира с приложенной гербовой мастичной печати воинской части. Завещание
могло быть подписано и рукоприкладчиком, если сам завещатель не мог подписать
завещание собственноручно. Об этом указывалось в удостоверительной подписи с
сообщением об обстоятельствах, препятствовавших подписи завещателя самим
военнослужащим.
По желанию последнего один экземпляр завещания выдавался ему на руки или
высылался непосредственно наследнику. Другой экземпляр высылался на хранение
в нотариальную контору по месту постоянного жительства завещателя.
Государственная пошлина по удостоверению воинских завещаний не взыскивалась.
При удостоверении такого рода завещаний, согласно Указаниям, завещателю
должны были быть разъяснены пределы свободы завещательных распоряжений, права
необходимых наследников, возможность свободного распоряжения вкладом в
кредитном учреждении.
5. Завещания лиц, находящихся в местах лишения свободы (п. 6 ст. 5441 ГК),
удостоверявшихся начальниками мест лишения свободы. Данная редакция и,
соответственно, вид завещаний, приравненных в нотариально удостоверенных были
введены Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 18 декабря 1974 г. лОб
изменении и признании утратившими силу некоторых законодательных актов РСФСР в
связи с введением в действие закона РСФСР о государственном нотариате
[38].
Кроме названных в ГК 1964 г. к нотариально удостоверенным приравнивались
завещания советских граждан, находящихся за границей и удостоверенные консулами
или консулськими агентами СССР. Данная норма, наделявшая указанных консульских
работников правом совершать в числе прочих нотариальных действий и
удостоверение завещаний, содержалась в уже упоминавшейся в предыдущем параграфе
ст. 47 Консульского устава СССР 1926 г. Позднее аналогичная норма вошла в ст.
45 Консульского устава СССР в 1976 году, введенного в действие Указом
Президиума Верховного Совета СССР от 25.06.1976 г.
[39]
Специальными завещаниями являлись также завещательные распоряжения вкладчиков
банковских кредитных учреждений, совершенные в соответствии со ст. 561 ГК,
путем записей в сберегательной или расчетной книжке либо подачей заявления на
имя сберегательной кассы или другого учреждения Госбанка, в котором находится
вклад, или сданные на хранение облигации государственных займов.
Заявления о распоряжении на случай смерти вкладом или сданными на хранение
облигациями госзаймов, помимо лиц, уполномоченных или приравненных к
нотариальным завещаниям, могли удостоверяться контролерами кредитного
учреждения, в котором находились вклад или облигации, а также администрацией
места работы вкладчика.
Вклады и облигации, завещанные путем составления такого рода банковского
завещания становились привилегированной частью наследственной массы. Она
выдавалась наследникам непосредственно кредитным учреждением без
представления свидетельства о праве на наследство и в любое время после
смерти наследодателя. Эта часть также исключалась в соответствии с абзац 2
ст. 561 ГК из наследственной массы и не учитывалась при определении
обязательных долей необходимых наследников.
Отметим, что в литературе рядом авторы на основании анализа характера
правопреемства в случаях совершения банковского завещания делался вывод о том,
что получении завещательных вкладов выходит за рамки универсального
наследственного правопреемства и является фактически сингулярным наследственным
правопреемством.[40] Помимо этой точки
зрения, высказывалась также мысль о признании банковского завещательного
распоряжения договором в пользу третьего лица, по которому лицо, назначенное
вкладчиком, выступало в качестве выгодоприобретателя.
[41] Данное утверждение, впрочем, было подвергнуто справедливой критике.
[42].
Порядок распоряжения на случай смерти вкладами в государственных
сберегательных кассах и Госбанке СССР по специальными указаниям вкладчиков в
соответствии со ст. 531 ГК определялся уставами названных кредитных
учреждений и изданными в установленном порядке правилами.
Пленум Верховного Суда СССР в Постановлении от 01.07.1966 г. № 6  лО судебной
практике по делам о наследовании разъяснил, что вклад выделяется из
наследственной массы и подчиняется описанному выше специальному режиму и в
случаях, когда распоряжение о выдаче вклада на случай смерти сделано и в
завещании.
Отметим, что вклад не выделяется из наследственной массы в том случае, если в
завещании он был прямо не назван, а завещателем было сделано распоряжение
общего порядка (например лвсе мое имущество, из чего бы оно не состояло ко
дню моей смерти, завещаю таким-то лицам). В этом случае вклад делился между
наследниками, которым он был завещан в составе иного имущества. Вместе с этим
он учитывался при определении обязательной доли необходимого наследника.
Для действительности завещания, помимо соблюдения установленной законом
формы, по-прежнему было необходимо соответствие его содержания требованиям
закона. Су2щественными пунктами завещания состояли: во-первых, в назначении
лиц, к которым должно перейти имущество завещателя или которые имеют право на
получении определенных выгод за счет его имущества, и, во-вторых, в
распределении своего имущества между назначенными им лицами.
Составляя завещание, наследодатель был вправе распределить между назначенными
им наследниками все имущество либо часть его. В последнем случае незавещенная
часть наследовалась по закону, в том числе и теми наследниками, которым
другая часть имущества оставлена по завещанию, если в завещании не было
предусмотрено иное (ст. 537 ГК). Распределение могло состоять в указание
завещателем идеальных арифметических долей, которые выделялись наследником из
наследственной массы.
Завещание могло также состоять из распоряжений .о распределении между
наследниками конкретных вещей, прав и обязанностей, из которых состояла
наследственная масса. Завещатель также был вправе также часть конкретных
вещей назначить одному или нескольким из наследников, а остальное имущество
распределить в идеальных долях. После открытия наследства вещи, завещанные
отдаленным лицам и принятые ими, становились их раздельной собственностью, а
остальное имущества являлось общая собственность наследников, получивших его
в порядке наследования. Исключения составляли случаи, когда вследствие
отпадения некоторых из них остался только один наследник, либо наследники
заключили соглашение о реальном его разделе.
Завещатель был вправе распорядиться о том, кто из получающих наследство
должен погасить и в каких пределах его долгим, остальное оставить вне
завещания или завещать другим, но без реального раздела.
Такого рода завещательные распоряжения могли быть сделаны завещателем вне
зависимости от наличия у последнего наследников по закону. Но законом
ограничивалась свобода завещательных распоряжений. Законом устанавливалось,
что определенные лица призывались к наследованию имущества умершего
независимо от содержания завещания; предусматривалось недопустимость
завещаний определенных видов имуществ, либо ограничивалась возможность
перехода их к наследникам в натуре.
Из наиболее существенных ограничений свободы завещаний, известных советскому
наследственному праву рассматриваемого периода, мы можем выделить положения,
предусмотренные в ст. 535 ГК. Согласно данной статье несовершеннолетние или
нетрудоспособные дети наследодателя (в том числе и усыновленные), а также
нетрудоспособные супруг, родители (усыновители) и иждивенцы умершего
наследовали независимо от содержания завещания не менее двух третей доли,
которая причиталась бы каждому из них при наследовании по закону. Подробнее
об обязательной доле мы поговорим ниже.
Определенное ограничение возможности посмертного распоряжения своим имуществом
представляло собой правило ст. 560 ГК, согласно которой в случае смерти члена
колхозного двора, наследование в имуществе двора не возникало, если после
смерти завещателя остались другие члены этого двора. Данный порядок  действовал
и при наследовании имущества в хозяйстве граждан, занимающихся индивидуальной
трудовой деятельностью. Последняя форма была внесена в ст. 560 Указом
Президиума Верховного Совета РСФСР от 24.02.1987 г. № 5375-XI лО внесении
изменений и дополнений в Гражданский Кодекс РСФСР и некоторые другие
законодательные акты РСФСР[43].
Другие ограничения касались автомобилей, выданных инвалидам из числа
военнослужащих бесплатно или приобретенных или по льготной цене, недостроенных
домов, строений завещателя в садоводческих товариществах. Согласно разъяснению
Министерства юстиции РСФСР и Министерства социального обеспечения РСФСР
завещание инвалидам бесплатно полученного автомобиля своему сыну, не
являющемуся членом его семьи, признавалось недействительным. Аналогично
обстояло дело и при наследовании автомобиля, купленного инвалидом по льготной
цене. При отсутствии членов семьи, другие наследники, в том числе и назначенные
в завещании, претендовать на автомобиль в натуре были не вправе и получали
только часть суммы, вырученной от продажи его на комиссионных началах.
[44]
Ограничение перехода по завещаниям недостроенных домов, а также строения
завещателя в садоводческом товариществе были связаны с невозможностью
приобретения их в натуре наследниками, если им было отказано в переоформлении
на них акта отвода участка под расстройку, либо в принятии их в члены
товарищества. В этом случае завещание служило основанием для опосредованного
преемства в этом имуществе, т.е. для истребования стоимости завещанных
строений с лиц, получивших участок завещателя или принятых на его место в
товарищество.
Фактически о неограниченной свободе завещательных распоряжений мы можем
говорить только в отношении вкладов в кредитных учреждениях, о чем подробно
говорилось выше.
Наличие в момент совершения завещания обстоятельств, ограничивающих свободу
завещания не служили препятствием к удостоверению завещания, хоть по-прежнему
нотариусу, либо иному должностному лицу, наделенному правом удостоверять
завещания, вменялось в обязанность предупредить о наличии такого рода
обстоятельств.
Согласно нормам ГК к специальным распоряжениям завещания относились по
прежнему: подназанчение наследника, завещательный отказ и возложение.
В соответствии со ст. 536 ГК завещатель был вправе указать в завещании
другого наследника на случай, сели назначенный им наследник умрет до открытия
наследства, или не примет его. Как мы видели, теперь завещатель в
подназначении наследника не был связан требованием закона о подназначении
наследника только из числа лиц, являвшимися наследниками по закону (ст. 424
ГК РСФСР 1924 г.) и мог подназначать наследником любое лицо по своему выбору.
Советское законодательство рассматриваемого периода не предусматривало, но
вместе с тем и прямо не запрещало уже упоминавшейся выше фиденкомиссарной
субституции (подназначения наследника), смысл которой заключается в том, что
назначив основного наследника, завещатель возлагает на него обязанность
сохранить унаследованное имущество с тем, чтобы оно после его смерти перешло
к лицу, указанному в завещании. Таким образом, имущество по существу только
во владение и пользование лица, указанного в качестве основного наследника,
без права распоряжения им, но с обязанностью нести все расходы по имуществу и
сохранять его для фиденкомиссарного субститута. При этом имуществом не вправе
распорядится и сам субститут.
Хотя, как указывалось выше, закон не запрещал прямо фиденкомиссарную
субституцию, судебная и нотариальная практика отрицательно относилась к
ограничению права собственника распоряжаться своим имуществом, полученным по
наследству, лежащему в основе фиденкомиссиарной субституции. Так, в частности,
еще до принятия ГК РСФСР 1964 г. Верховный Суд СССР в определении Судебной
коллегии по гражданским делам по делу о признании недействительным завещания
Вшинякова[45] и в постановлении Пленума
по делу Савенко[46] указал, что
фиденкомиссарные завещания недопустимы.
В ст. 538 ГК в отношении права завещателя возложить на наследника по
завещанию исполнение какого-либо обязательства (завещательный отказ) в пользу
одного или нескольких лиц (отказопалучателей) было сделано существенное
изменение. По ГК 1964 г. отказополучателями могли быть лица как входящие, так
и не входящие в число наследников по закону. Предметом завещательного отказа
по ГК 1964 г. могло быть возложение обязанности выдать какую-либо вещь из
наследственной массы или предоставить ее по временное пользование, приобрести
что-либо для отказополучателя, выплатить ему определенную сумму денег и т.д.
В ч. 2 ст. 538 ГК указывалось, что при последующем переходе права
собственности на доли или часть его право пожизненного пользования,
предоставленное отказополучателю по завещательному отказу, сохраняло силу.
Основные положения относительно завещательного отказа, существовавшие до
принятия ГК 1964 г. сохранились. Так, в частности, в ч. 3 ст. 538 ГК
говорится о том, что наследник, на которого возложено завещателем исполнение
завещательного отказа, должен был исполнить его лишь в пределах
действительной стоимости перешедшего к нему наследственного имущества за
вычетом падающей на него части долгов наследодателя.
Но все же ряд новелл в ст. 538 ГК мы можем обнаружить. В ч. 4 ст. 538 ГК было
закреплено правило, согласно которому в случае если наследник по завещанию.
На которого возложено исполнение завещательного отказа, имел право на
обязательную долю в наследстве, то последний исполнял завещательный отказ
лишь в пределах той стоимости перешедшего к нему наследственного имущества,
которая превышала размер его обязательной доли. В свою очередь, в ч. 5 ст.
538 ГК содержалась норма, согласно которой в случае смерти до открытия
наследства лица, на которые было возложены исполнение завещательного отказа,
либо в случае неприятия им наследства обязанность исполнения завещательного
отказа переходила на других наследников, получивших его долю.
Отметим, что высказанная ранее в литературе
[47] мысль о том, что при реформировании гражданского законодательства
необходимо внести в него норму о возможности обременения завещательным отказом
государственные органы или общественные учреждения, являвшиеся наследниками по
завещанию не нашла поддержки у законодателя. Специальной нормы, посвященной
данному вопросу в ГК 1964 г. не содержалось. Но анализ 1 ст. 538 ГК позволил
сделать Э. Б. Эйдиновой вывод о том, что завещательный отказ мог быть возложен
на любого наследника по завещанию, в числе которых в ст. 534 ГК упоминались
государство, а также отдельные государственные, кооперативные и другие
общественные организации.[48]
Согласно ст. 539 ГК завещатель мог возложить на наследника исполнение каких-
либо действий, направленных на осуществление общеполезной цели. Это был
третий вид специальных завещательных распоряжений Ц т.п. возложение. В
отличие от завещательного отказа, при возложении не устанавливался конкретно
определенный выгодоприобретатель и возложение могло иметь не только
имущественный, но и неимущественный характер. В случае если такого рода
действия имели имущественный характер, то в соответствии со ст. 539 ГП
применялись правила рассмотренной выше ст. 538 ГК.
Как уже говорилось выше, нормы об обязательной доле необходимых наследников
ограничивали свободу завещательных распоряжений. В ст. 119 Основ гражданского
законодательства Союза ССР и в ст. 535 ГК несовершеннолетние или
нетрудоспособные дети наследодателя (в т.ч. и усыновленные), а также
нетрудоспособный супруг, родители (усыновители) и его иждивенцы наследовали,
независимо от содержания завещания, не менее двух третей доли, которая
причиталась бы каждому из них при наследовании по закону. Из п. 6 Постановления
Пленума Верховного Суда СССР от 01.07.1966 г. № 6 вытекало, что перечень,
приведенный в ст. 119 Основ и в ст. 535 ГК являлся исчерпывающим и
расширительному толкованию не подлежал. На основе происшедших изменений в
вопросе об обязательной доле налицо была тенденция на расширение свободы
завещательных распоряжений, выразившаяся законодательно в уменьшении круга лиц,
являющихся необходимыми наследниками и сокращением размера обязательной доли.
Напомним, что по ГК 1922 г. (с изменениями, внесенными упоминавшимися Указом
Президиума Верховного Совета СССО от 14 марта 1945 г.) к числу необходимых
наследников относились нетрудоспособные братья и сестры завещателя, а размер
обязательной доли был равен той части наследственного имущества, которое
причиталось бы необходимым наследникам в случае наследования по закону.
Обязательная доля необходимому наследнику выделялась путем признания за ним
права на идеальную долю наследства или предоставлением ему при разделе
конкретных вещей из наследственной массы. Закон не исключал также возможности
компенсирования наследника деньгами, когда наследуется неделимая вещь либо он
согласен на денежную компенсацию причитающейся ему доли наследства. Если было
завещано не все имущество, обязательная доля выделялась в первую очередь за
счет незавещательной части, а при недостаточности ее Ц и за счет
завещательного. При возникновении спора о способе удовлетворения необходимого
наследника суд решал его как спор о разделе имущества.
При определении размера обязательной доли устанавливался ряд обстоятельств.
Во-первых, определялся круг всех лиц, которые могли бы наследовать по закону
при отсутствии завещания. Во-вторых, устанавливался состав имущества, из
которого состоит наследство, имея в виду, что определенные его части
(завещанные вклады, доли в общем имуществе колхозного двора и ряд других) как
правило не включались в наследственную массу, из которой исчислялась
обязательная доля. Не всегда также в состав последней включались предметы
обычной домашней обстановки и обихода. Согласно ст. 533 ГК они наследовались
по закону лицами, которые проживали совместно с наследодателем не менее
одного года до его смерти и при отсутствии завещания необходимый наследник,
если он не проживал совместно с наследодателем, свою полную долю получал из
иного имущества.
Обязательная доля определялась из чистой стоимости наследства (разницы между
активом и пассивом наследственной массы), разделенной на количество
наследников, которые могли бы ее наследовать, с умножением частного от этого
деления на две третьих. Выдать ее могли сами наследники по завещанию, когда
было завещано все имущество, или наследники по завещанию и по закону, когда
часть имущества оставалась незавещанной.
Если в состав наследства входили вещи, подлежащие специальной регистрации,
или имущество, которое наследники не могли получить без представления
свидетельства о праве на наследство, выдел обязательной доли мог
фиксироваться в указанном свидетельстве. Свидетельством о праве на наследство
или договором о разделе наследства можно было подтвердить выдел обязательной
доли и при отсутствии в наследстве таких вещей и имуществ. Тем самым
наследники обеспечивали себя достоверными доказательствами правомерности
приобретения наследства и производства взаимных расчетов по наследству. Выдел
обязательной доли необходимому наследнику во всех этих случаях производился
без совершения каких-то формальных актов признания завещания недействительным
полностью или в части.
С другой стороны, если кто-либо из наследников по закону или по завещанию
оспаривал завещание или право наследника на обязательную долю, то такие споры
решались судом. При этом, если завещание нарушало право наследника на
обязательную долю, суд согласно ч. 3 п. 6 Постановления Пленума Верховного
Суда СССР от 01.07.1966 № 6 признавал его в этой части недействительным и
присуждал ее в виде идеальной доли в наследстве конкретных вещей или денежной
компенсации ее.
Положение о том, что завещатель мог в любое время изменить или отменить
сделанное им завещание, составив новое, вошло и в ГК 1964 г. Согласно ч. 1 и
ч. 2 ст. 543 ГК завещание, составленное позднее отменяло ранее составленное
полностью или в части, в которой оно противоречило завещанию, составленному
позднее. При этом ранее составленное завещание считалось утратившим силу
полностью или в части и случаях, когда позднее составленное, отменившее либо
изменившее его завещание, было впоследствии отменено завещанием.
Завещания, удостоверенные нотариусом, могли отменяться и завещаниями,
приравненными законом к нотариальным. Последние поступали на хранение в
нотариальную контору, туда же подавалось и заявление о его отмене.
При составлении нового завещания завещатель мог не указывать изменения,
вносимые в первое завещание. Достаточно было, что в новом завещании
содержались распоряжения, не только дополняющие предыдущие, но и
противоречащие первоначальному завещанию. Завещатель мог также отметить
завещание путем подачи заявления об его аннулировании в нотариальную контору,
удостоверившую первое завещание, а в местностях, где не было нотариальных
контор, - в исполнительный комитет местного Совета (ч. 3 ст. 543 ГК).
В случае получения заявления об отмене ранее сделанного завещания, либо
получения нового завещания, отменявшего или изменявшего предыдущее,
государственные нотариусы делали отметку об этом на экземпляре завещания,
хранившегося в государственной нотариальной конторе, в реестре для
регистрации нотариальных действий и алфавитной книге. Если завещатель
предоставлял имевшийся у него экземпляр завещания, то отметка об отмене
завещания делалась и на этом экземпляре, и он приобщался к экземпляру,
хранящемуся в делах нотариальной конторы.
Подлинность подписи на заявлении об отмене завещания нотариально
засвидетельствовалась.
В случае утраты удостоверенного завещания по письменному заявлению
заинтересованного лица выдавался дубликат утраченного документа. Копии с
завещаний и дубликатов завещания свидетельствовались только по предъявлении
копии свидетельства о смерти завещателя. Дубликат завещания также мог
выдаваться после смерти завещателя заинтересованным лицам по их
доверенностям.
Сущность института исполнения завещания также не претерпела существенных
изменений. Законом исполнение завещания возлагалось на назначенных в
завещании наследников. Кроме того, завещатель может поручить исполнение
завещателя лицу, не являющемуся наследником. В этом случае требовалось
согласие исполнителя воли, выраженное им в специальной подписи на завещании,
либо в специальном заявлении, приложенном к завещанию (ст. 544 ГК).
В соответствии со ст. 545 ГК исполнитель завещания не получал вознаграждения
за сои действия по исполнению завещания, но имел право на возмещение за счет
наследства расходов, связанных с охраной и управлением наследственным
имуществом. По исполнении завещания закон предоставлял наследникам право
требовать отчет о его исполнении.
Интересным представляется мнение П. С. Никитюка, который на основе сходства
действий, которые совершал исполнитель завещания, с действиями, совершаемыми
наследниками по завещанию по осуществлению последней воли завещателя, говорит о
том, что нормы ст. 549 ГК распространяются и на исполнителя завещания.
[49] В данной статье, наследникам, вступившим Во владение или управление
наследственным имуществом до явки других наследников, предоставлялось право до
исполнения 6-ти месяцев со дня открытия наследства или до получения ими
свидетельства о праве на наследство производить за счет наследственного
имущества только следующие расходы: на покрытие затрат по уходу за
наследодателем во время его болезни, а также на его похороны; на содержание
граждан, находившихся на иждивении наследодателя; на удовлетворение претензий
по заработной плате и претензий, приравненных к ним; по охране наследственного
имущества и управления им. Право на совершение данных расходов в указанный в
ст. 549 срок П. С. Никитюк признавал и за исполнением завещания.
Отметим, что законом не запрещалось подназначение завещателем исполнителя
завещания на случай, если указанный первоначально в завещании его исполнитель
не доживет до открытия наследства либо откажется от осуществления
обязанностей исполнения завещания.
Нельзя обойти вниманием и закрепленный в ГК 1964 г. институт приращения
наследственных долей. Согласно ст. 551 ГК, в случае непринятия наследства
наследником по закону или по завещанию либо лишения завещателем наследника
права наследования его доля наследства поступала к наследникам по закону и
распределялась между ними в равных долях.
Если же наследодатель завещал все свое имущество назначенным им наследникам,
то доля наследства, причитавшаяся отпавшему наследнику, поступала к остальным
наследникам по завещанию и распределялось между ними в равных долях (Ч. 2 ст.
551 ГК).
Согласно ч. 3 ст. 551 ГК приращение наследственных долей не наступало, если:
наследник по завещанию отказался от наследства в пользу другого наследника по
закону; если такой отказ был сделан в пользу государства или государственной,
кооперативной или общественной организации; когда отпавшему наследнику в
соответствии с правилами ст. 536 ГК подназначен другой наследник. Приращение
наследственных долей не наступало также при условии, если доля, причитающаяся
наследнику по завещанию, умершему после открытия наследства, переходила к его
собственным наследникам в порядке наследственной трансмиссии.
Согласно ст. 553 ГК наследник, принявший наследство, отвечал по долгам
наследодателя в пределах действительной стоимости перешедшего к нему
наследственного имущества. На таких же основаниях отвечало государство, к
которому поступало выморочное имущество в порядке ст. 552 ГК.
Кредиторы наследодателя были вправе в течение шести месяцев со дня открытия
наследства предъявить свои претензии принявшим наследство наследникам или
исполнителю завещания, или нотариальной конторе по месту открытия наследства
либо предъявить иск в суде к наследственному имуществу (ч. 1 ст. 554).
В соответствии с ч. 2 ст. 554 ГК претензии предъявлялись независимо от
наступления срока соответствующих требований.
Шестимесячный срок, предусмотренный ч. 1 ст. 554 ГК был установлен для
требований, вытекающих из обязательств наследодателя, и не распространялся на
иски третьих лиц о признании права собственности на имущество и его
истребовании.
В соответствие с п. 16 постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 23.04.1991
лО некоторых вопросах, возникающих у судов по делам о наследовании смерть
лица, являвшегося ответчиком по иску о возмещении причиненных им убытков, в
силу п. 8 ст. 219 ГПК РСФСР не может являться основанием для прекращения
производства по делу, т.к. ст. 553 ГК допускала правопреемство по данному
правоотношению и наследники, принявшие наследство, должны отвечать по долгам
наследодателя в пределах стоимости имущества.
[50]
     
Глава II. Общие положения о наследовании
 

з 1. Понятие наследования и основные понятия наследственного права
В литературе на сегодняшний день мы не наблюдаем существенные расхождения в
определении понятия лнаследование. Под наследованием понимается переход после
смерти гражданина принадлежащего ему на праве частной собственности имущества,
а также имущественных и личных неимущественных прав и обязанностей к одному или
нескольким лицам (наследникам).[51] 
Другие авторы, например Ю. К. Толстой, в своих определениях указывают на то, что
данный переход осуществляется в соответствии с нормами наследственного права.
[52]
Не всякий переход субъективных гражданских прав и обязанностей гражданина
после его смерти к другому лицу или к другим лицам есть наследование. Переход
гражданских прав им обязанностей в порядке наследования характеризуется
следующими признаками:
1)                               основанием перехода является сложный
юридический состав, предусмотренный нормами наследственного права;
2)                               переходящие права и обязанности образуют
определенное единство, называемое наследством или наследственной массой;
3)                               лицо, приобретающее права и обязанности
(наследник) является непосредственным общим (универсальным), а не частичным
(сингулярным) правопреемником умершего гражданина.
Наследование есть одно из проявлений гражданской способности. Закон при
определенном составе фактов признает за каждым гражданином или организацией
конкретное наследственное правомочие, что является одним из случаев признания
за лицом конкретных субъективных прав, абстрактно возможных для этого лица в
силу его правоспособности. Последняя выступает как предпосылка приобретения
этим лицом конкретного субъективного наследственного права, которое называют
правом наследования.
Согласно Конституции РФ в нашей стране признаются и защищаются равным образом
частная, государственная,  муниципальная и иные формы собственности.  Право
частной собственности охраняется законом. Согласно ст. 35 Конституции РФ
право наследования гарантируется государством, при этом все граждане РФ имеют
равные права в области наследственного права независимо от пола, расы,
национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного
положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к
общественным объединениям, а также других обстоятельств.
Исходя из приведенного выше определения наследования мы можем дать и
определение наследственного права как совокупности правовых норм,
регулирующих общественные отношения, связанные с переходом прав и
обязанностей от наследодателя к наследникам в порядке универсального
правопреемства.
Говоря о месте норм наследственного права в системе гражданского права
России, следует отметить, что в соответствии с имеющимися точками зрения
наследственное право как крупное структурное подразделение граждансконго
права относится авторами классификаций либо к институтам, либо к поднотраслям
гражданского права. Представляется, что более верной является классификация,
согласно которой наследственное право относится к поднотраслям гражданского
права. Для этого, на наш взгляд, имеются основания.
Так, С.С. Алексеев, отмечая, что правовой институт fie является единнственным
видом дифференциации правового материала в пределах той или иной отрасли права,
указывает на формирование в пределах отрасли права подотраслей, представляющих
собой лотдельные ветви разросшейся по сондержанию соответствующей отрасли
права, состоящие из совокупности теснно связанных между собой правовых
институтов.[53] В качестве наиболее
ярнкой, отличительной черты подотрасли он называет наличие в ее составе обнщего
института или ассоциации общих норм.[54] 
По мнению О.С. Иоффе, подотрасль как вид дифференциации норм в пределах отрасли
права должна содержать в себе совокупность норм, регулирующих однородные
отношенния разных видов с включением в свой состав и таких норм, на основе
котонрых могут быть приобретены конкретные права и обязанности.
[55]
Выделение подотраслей гражданского права обусловлено тем, что, имея
общие родовые признаки, общественные отношения, входящие в предмет гражданского
права, отличаются друг от друга по своему содержанию. Это предопределяет
внутреннюю структурную дифференциацию гражданского права, существование в
рамках предмета гражданско-правового регулиронвания своеобразных групп хотя и
однородных, но разных видов общественнных отношений.
Таким образом, в качестве признаков подотраслей могут быть выделенны
следующие положения:
Ч предметом подотраслевого регулирования являются относительно обособленные в
пределах отрасли гражданского права группы общественнных отношений, которые
характеризуются определенной самостоятельнонстью и своеобразностью;
Ч подотрасль представляет собой систему предметных и функциональнных институтов
с включением в свой состав общего института или ассоцианции общих норм,
отражающих ее юридическое своеобразие. 
[56]
Названные признаки подотраслей обнаруживаются и в наследственном праве.
Последнее регулирует отношения, опосредующие переход имущества умершего к
другим лицам. Особенность указанных отношений состоит в том, что этот переход
осуществляется в форме универсального правопреемства, непосредственно от
наследодателя, единым актом. Для характеристики отнношений по наследственному
правопреемству важно также, что, вырастая из отношений собственности,
наследование связано с определением судьбы имущества после смерти
наследодателя. С другой стороны, имея в виду теснную связь с существующими
формами семьи, традициями в брачно-семейной сфере, в регулировании отношений
по наследованию всегда будет сохранняться обеспечительный элемент,
направленный на материальную поддержнку близких родственников наследодателя.
До принятия части третьей ГК РФ, основываясь на положениях раздела VII ГК РСФСР
1964 г. лНаследственное право, кроме института наследонвания по
закону, института наследования по завещанию и других институнтов, можно было
выделить комплекс общих норм об основаниях наследованния, времени и месте
открытия наследства, лицах, которые могут быть нанследниками и которые не имеют
права наследовать (ст.ст. 527-531 ГК РСФСР 1964 г.). Эта совокупность общих
норм представляла собой еще не оформивншийся общий институт наследственного
права, который в настоящее время выделен в особое структурное подразделение
соответствующего раздела Гражданскою кодекса. Законодатель, обособляя
наследственное право в разделе V, закрепляет в главе 61 ГК РФ в качестве общего
института общие положения о наследовании. В отдельных главах части третьей ГК
РФ сосрендоточена система дифференцированных предметных и функциональных
институтов: институт наследования по завещанию (глава 62), институт
наслендования по закону (глава 63), институт приобретения наследства (глава
64).
Таким образом, основываясь на выделенных признаках подотраслей, можно
утверждать, что наследственное право является подотраслью гражнданского права
и представляет собой совокупность правовых норм, обънединенных в общие,
предметные и функциональные институты, регулирунющую относительно
самостоятельные и своеобразные общественные отнношения по наследственному
правопреемству.
Как уже отмечалось выше, при наследовании переход прав и обязанностей
наследования к его наследникам происходит в порядке правопреемства, которое
характеризуется тем, что имеет место юридическая зависимость прав и
обязанностей правопреемника от прав и обязанностей его предшественника
(правдодателя). При наследовании эта зависимость проявляется достаточно ярко.
К наследникам переходят все права и обязанности наследодателя, кроме тех,
которые не переходят по наследству в силу прямого указания закона, либо в
силу самой их юридической природы. По наследству переходят лишь те права и
обязанности, которые наследодателю принадлежали, причем переходят как единое
целое, со всеми способами их обеспечения и лежащими на них обременениями. Акт
принятия наследства распространяется на все наследство, в чем бы оно не
выражалось и у кого бы не находилось. Наследник может даже не знать, что
именно входит в состав наследства. Принятие наследства под условием или с
оговорками не допускается. Исключением из этого общего правила
предоставленная законом возможность наследнику отказаться от наследства в
пользу других наследников того же наследодателя не является, поскольку речь
идет именно об отказе от наследства, а не о его принятии. Акту принятия
наследства придается обратная сила. Если наследник принимает наследство, то
оно считается перешедшим к нему (целиком или в соответствующей части, если
наследников несколько) уже с момента открытия.
Сказанное выше приводит к выводу, что при наследовании имеет место
универсальное правопреемство, т.е. преемство во всех правах и обязанностях
наследодателя.
Понятие лоснование наследования современное российское наследственное право
разделяет на два вида: наследование по завещанию и на следование по закону
(ст. 1111 ГК РФ). Наследование по закону имеет место в случаях, когда и
поскольку оно не изменено завещанием, а также в иных случаях, установленных
ГК РФ. Фактически наследование по закону носит подчиненный характер по
отношению к наследованию по завещанию, хотя на практике наследование по
закону встречается чаще. В тех случаях, когда наследодатель ясно выразил свою
волю, распорядившись своим имуществом на случай своей смерти, наследование
должно осуществляться в соответствии с его волей, а не по правилам,
установленным государством. Этот принцип, характерный и для ранее
действовавшего законодательства в области наследственного права, получил
дальнейшее развитие в ч. 3 ГК РФ о чем мы подробнее скажем ниже.
Наследование по закону имеет место в следующих случаях:
- наследодатель не составил завещания (либо завещание признано по суду
полностью недействительным);
- наследодатель завещал только часть наследства или завещание в определенной
части признано недействительным. Тогда не охваченная завещанием часть
наследства, а также та часть имущества, в отношении которой завещательное
распоряжение оказалось недействительным, переходят в порядке наследования по
закону;
- наследник по завещанию умер раньше завещателя, либо наследник по завещанию
Ц юридическое лицо  ликвидирован;
Ц наследник по завещанию не принял наследство, либо отказался от него.
Для реализации права наследования как по закону, так и по завещанию необходим
предусмотренный набор определенных юридических фактов. Так, для наследования
по завещанию необходимо наличие надлежащим образом оформленного завещания,
открытие наследства, согласие наследников на принятие наследства. Отметим,
что в завещании наследодатель может лишить права наследования всех
наследников по закону и при этом не завещать свое имущество каким-либо лицам.
В ст. 1151 ГК РФ в качестве отдельного вида выделяется наследование
вымороченного имущества. Речь идет о наследовании имущества государством,
государственными и муниципальными образованиями в тех случаях, когда нет
наследников ни по закону, ни по завещанию. Но рассмотрение этого института
наследственного права мы оставим за рамками настоящей работы.
Пожалуй, центральным в наследственном праве является понятие наследства. ГК
РФ определят наследство как принадлежащие наследодателю на день открытия
наследства вещи. Иное имущество, в том числе имущественные права и
обязанности (ст. 1112 ГК РФ). Другими словами, наследство предоставляет собой
единство прав (актива) и долгов (пассива) наследодателя на день открытия
наследства (наследственная масса).
В указанной статье особо подчеркивается, что не входят в состав наследства
права и обязанности, неразрывно связанные с личностью наследодателя, в
частности, право на алименты, право на возмещение вреда, причиненного жизням
или здоровью гражданина, а также права и обязанности, переход которых в
порядке наследования не допускается ГК или другими законами. Не входят в
состав наследства личные неимущественные права и другие нематериальные  блага
(абз. 3 ст. 1112 ОФ ГК РФ). Нельзя не отметить, что последнее положение
вступает в противоречие с положениями других правовых актов, а иногда и
самого ГК. В частности, переходят по наследству такие личные неимущественные
права, которые необходимы для реализации связанных с ними имущественных прав
(например, право на получение патента). При наследовании голосующих акций по
наследству переходит не только имущественное право и право на участие в
управлении акционерным обществом, которое рассматривается как неимущественное
право.
Кроме того, в ст. 29 Закона лОб авторском праве и смежных правах от 09.07.1993
г. (№ 5351-1 ФЗ)[57] предусматривается
возможность наследования такого личного неимущественного права, как права на
обнародование произведения и право на его отзыв.
В п. 17 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 апреля 1991 г. № 2 лО
некоторых вопросах, возникающих у судов по делам о наследовании (в ред. от 25
октября  1996 г., № 10)[58] отмечалось,
что смерть лица, являющегося ответчиком по иску о возмещении причиненного им
вреда не может являться основанием для прекращения производства по дуле, т.к.
ст. 553 ГК РСФСР (1964 г.) допускает правопреемство по данному правоотношению и
наследники, принявшие наследство, отвечают по долгам наследодателя в пределах
стоимости наследственного имущества. Аналогическая норма была внесена
законодателем и в ч. 3 ГК РФ, где в п. 1 ст. 1175 ГК РФ сказано, что каждый из
наследников отвечает по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к
нему наследственного имущества.
В наследство может быть включено только имущество, принадлежащее
наследодателю на законных основаниях. Пленум Верховного Суда РФ в п. 14
вышеназванного постановления отметил, что суд не вправе удовлетворить
требования наследников о признании за ними права собственности на самовольно
возводимые строения или поменщения. Не может переходить по наследству
имущество, добытое пренступным путем, если это обстоятельство подтверждено в
судебном понрядке. Таким образом, в состав наследства могут входить лишь те
права и обязанности, носителем которых на законных основаниях был при жизни
сам наследодатель.
По наследству переходят не только уже существующие права и обязанности, но в
случаях, предусмотренных законом, также права, которые наследодатель при жизни
не успел юридически оформить, но предпринял необходимые меры для их получения.
Так, в соответствии с п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24
августа 1993 г. № 8 лО некоторых вопросах применения судами Закона Роснсийской
Федерации лО приватизации жилищного фонда в Российнской Федерации
[59], если гражданин, подавший заявление о приватизанции и необходимые для
этого документы, умер до оформления договора на передачу жилого помещения в
собственность или до ренгистрации такого договора местной администрацией, то в
случае вознникновения спора по поводу включения данного жилого помещения или
его части в наследственную массу необходимо иметь в виду, что указанное
обстоятельство само по себе не может служить основанием к отказу в
удовлетворении требований наследника, если наследодантель, выразив при жизни
волю на приватизацию занимаемого жилого помещения, не отозвал свое заявление,
поскольку по не зависящим от него причинам был лишен возможности соблюсти все
правила офорнмления документов на приватизацию, в которой ему не могло быть
отказано.
Определенным своеобразием отличается наследование имущества, собственность на
которое возникает в результате так называемой принобретательной давности,
суть которой состоит в том, что лицо, котонрое открыто, добросовестно и
непрерывно владеющее каким-либо имуществом как своим собственным в течение
определенного законом срока (для движимого имущества 5 лет, для недвижимого Ч
15 лет), приобретает право собственности на это имущество. При этом право
собственности на недвижимое и иное имущество, подлежащее госундарственной
регистрации, возникает у лица, приобретшего это имущество в силу
приобретательной давности, с момента такой регистрации (ст. 234 ГК).
Возможны ситуации, когда срок приобретательной давности не истек, а владелец
имущества, формально не ставший собственником, умирает и это имущество
переходит его наследникам, которые также открыто и добросовестно владеют им
как своим. Возникает вопрос, распространяется ли на наследника тот срок, в
течение которого нанследодатель владел этим имуществом. В соответствии с п. 3
ст. 234 ГК лицо, ссылающееся на давность владения, может присоединить ко
времени своего владения все время, в течение которого этим имущенством владел
тот, чьим правопреемником это лицо является.
В наследственную массу не входит супружеская доля пережившенго супруга на
имущество, нажитое совместно с наследодателем. Что касается доли умершего
супруга, то она наследуется по следующим правилам. Статья 1150 ГК
устанавливает, что принадлежащее перенжившему супругу наследодателя в силу
завещания или закона право наследования не умаляет его права на часть
имущества, нажитого во время брака с наследодателем и являющегося их
совместной собстнвенностью. Доля умершего супруга в этом имуществе,
определяемая в соответствии со ст. 256 ГК, входит в состав наследства и
переходит к наследникам по общим правилам.
Согласно ст. 39 СК, имущество, нажитое во время брака, являетнся совместной
собственностью супругов. При этом их доли признанются равными. Исключение
составляют случаи, когда был заключен брачный договор, в котором доли на
имущество, нажитое в браке, определены по-другому. Кроме того, должно быть
выделено имущенство, которое является собственностью каждого из супругов
(личное имущество супругов, имущество, полученное кем-либо из них в дар, по
наследству и т.д.). Пережившему супругу нотариус выдает свидетельство о праве
собственности на долю совместно нажитого с нанследодателем имущества, а также
свидетельство о праве на наследнство в отношении имущества, которое он
наследует на общих оснонваниях.
Переживший супруг не вправе отказаться от своей доли в общем имуществе в
пользу кого-либо из наследников, так как эта доля, т.е. доля, принадлежащая
пережившему супругу в общей совместной собнственности, не входит в состав
наследственной массы. Он вправе после получения свидетельства о праве
собственности произвести отнчуждение своей доли в пользу другого лица,
заключив соответствуюнщий гражданско-правовой договор (купли-продажи, дарения
и т.д.).
О выдаче пережившему супругу свидетельства о праве собственнности на долю в
общем совместном имуществе нотариус должен сонобщить наследникам, принявшим
наследство. При наличии в числе наследников несовершеннолетних или лиц, над
которыми установленна опека или попечительство, извещение направляется органу
опеки или попечительства.
В соответствии с ранее действовавшим законодательством преднметы обычной
домашней обстановки и обихода при отсутствии завенщания переходили тому
наследнику по закону, который проживал сонвместно с наследодателем не менее
одного года, независимо от его очереди и наследственной доли. В новом ГК этот
вопрос решается ненсколько по-иному. Так, в соответствии со ст. 1169 ГК
наследник, пронживавший на день открытия наследства совместно с
наследодателем, имеет при разделе наследства преимущественное право на
получение в счет своей наследственной доли предметов обычной домашней
обнстановки и обихода.
Как и раньше, в законе не раскрывается понятие предметов обычнной домашней
обстановки и обихода, что на практике создает опреденленные трудности. В
данном случае следует руководствоваться п. 9 постановления Пленума Верховного
Суда РФ от 23 апреля 1991 г. N