Читайте данную работу прямо на сайте или скачайте
Технология навешивания ярлыков
РУССКАЯ РЕЧЬ В КРИЗИСНУЮ ЭПОХУ: ПСИХОЛОГИЯ, СЕМИОТИКА, РИТОРИКА
Риторика - нинформационно-психологическое поле современного человека.
1 Понятие навешивания ярлыков
В России практике широко применяется навешивание Уярлыков, через малозаметную инфильтрацию души и воли происходит подмена одних понятий другими.
Риторически определено все поведение человека, так что направленное на него слово, чаще всего вопреки интенциям говорящего, осуществляет импнринтинг, вторгается во внутренний мир, нередко кардинальнно изменяя его. В языке, как таковом, заложено объяснение бытия. В слове, как таковом, бьется ритмический пульс вопросов и ответов, выхождений из себя и возвращений в себя, общения мысли и глубления в себя. Иными словами, слово, дачно впинсанное в контекст, ситуационный или экстралингвистиченский, один из мощных суггесторов, не всегда анализируенмыми ассоциациями проникающий на подсознательный ровень и руководящий экзистенциальной семантической аурой человека, его рецепционными кодами и деятельностнными ответами.
Услышав слово, содержащее мнонжество исторических, восходящих к индоевропейским, даже к звукоподражанию, радиксоидов, мы обнаруживаем ассоцинативный веер и конативную, императивную энергию слова раньше, чем аналитически сваиваем его целостную семаннтику. Говоря об индуктивных состояниях, вызываемых понсредством моды, слухов, бессознательного стремления принсоединиться к группе идущих, дерущихся и т. д.. ченый делает вывод о психической контагиозности, достигаемой идентинфицированностью эмоционально-чувственного непосредственное воздействие слова жизнь И частица лбио-, наиболее часто используемая в рекламе и названиях товара с целью интенсифицировать его рыночную реализацию на подсознание. Главная функция слова - суггестивная, внушающая, т. е. его проникновение не логическим, а эмоционально-коннтагиозным путем. Назвать что-либо своим именем - значит получить над ним власть: это существенная деталь колдовских манипуляций первобытного человечества. Авторитетность, важность говорящего для его собеседнника - принципиальный фактор наиболее полного своенния сказанного во всем многообразии его внешних и внутнренних смыслов, слов и коннотируемых семантических ореолов.
Однако наша задача - рассмотреть то, что называют линдуктивными состояниями, когда настроенность, запрограммированность на индуцирование отсутстнвует в риторике это прием запланированной неожиданнонсти. На разум человеческий больше всего действует то, что сразу и внезапно может его поразить или не осознается, оставаясь скрытым стремлением к внушению. Именно тогда риторика, объединяя знания лингвистинки, психологии, имиджелогии, становится информациоым полем, вне которого человек не воспринимает адекватнно мира и своей роли в совершающихся явлениях. Язык важнейшая форма и единственная сущность этого процеснса, ибо лязыковые очки предстают здесь во всей их нагляднности.
1 Факторы обуславливающие возможность навешивания ярлыков
Законы коммуникации, мело используемые манипуляторами общественным сознанием, позволяют сделать речевое действие, во-первых, индивидуальнным. И способным круто изменить ход самоизучения; во-вторых, всеобщим, в-третьих, психологически детерминированным, вызываюнщим индукцию. Но мы даже не ощущаем себя запрограммированными, просмотрев телепередачу, прочинтав газетную статью, прислушиваясь к выступлениям ораторов. Не делаем, ибо у нас отсутствуют механнизмы психологической защиты от речевого импринтинга, разработка таких механизмов представляется главной заданчей современной риторики.
Итак, каковы же состояния, делающие возможным психологическое индуцирование как квазириторический прием?
1. Имиджелогический прием навешивания ярлыков; он тем действеннее, чем большим авторитетом обладает комнмуникатор. В качестве цокольного этажа такого приема
можно выделить:
) формирование репутации, в том числе комическое;
б) организацию и поддержание саморепутации (самонимиджа);
в) синонимическую замену, основанную на частичной общности смыслов;
г) использование цивилизационных архетипов (мифонлогизацию) как обращение к коллективному бессознательному.
2. Реликты эгоцентрической речи, раскрывающие механнизмы формирования номинаций и порядочивание мыслеобразов имеющимися вербальными традициями.
3. Реклама в различных ее интерпретациях как фактор скрытого и открытого притягивания резервов подсознанния, императивного обращения к личности; в данном случае огромна роль так называемых перформативов, т. е. глаголов речевого действия, в их вербальной непронявленности: стоит автору рекламы включить в текст пернформативы лговорю, прошу, требую - реклама не сработает.
4. То, что сегодня с полным основанием можно именовать психологическим бандитизмом, т. е. вторжение психонлога с его знаниями о человеке в индивидуальный мир менее всего ожидающей этого личности; шоковая теранпия хороша лишь тогда, когда это терапия, не тот же ярлык, приводящий к разного вида аличностной деструкции. Частью этого же приема являетнся попытка лраспаковки личностных коннотаций собенседника, его индивидуальных образов, связанных с эленментом речи.
Различные формы притеснения, совершающиеся в ритонрически корректных речевых структурах, не обнаружинвающих сверхзадачи говорящего. Так, среди факторов девиации и делинквенции, обслуживаемых различными экзерсисами риторики, можно назвать следующие:
) власть примеров, внедряемых как интерпретация лярнлыков;
б) смена приоритетов, среди которых нет места духовному совершенствованию;
в) внедрение тюрьмизмов как якобы неизбежной формы массовой культуры;
г) лишение основанию, как эристический прием и как социальное явление, когда историческая память лотнцов отторгается формирующимся кодом лдетей.
Названные приемы, во многом отражающие совремеую риторику; как информационное поле личнности, требуют адекватной оценки и реагирования. Чтобы этого достигнуть, важно понять их природу. Посадите человека на скамью подсудимых - и он почувнствует себя виновным, - Это дачнно сформулированная сущность технологии навешивания ярлыков: следствие, не имеющее причины, непременно ее вызовет, текст ведет читателя, манипулируя им; и реальность текста, не реальность мира станет он воспрининмать как истинную, отказывая себе самому в праве анализинровать и выносить суждения, противоречащие прочитаннонму. Нет преступления, которое не возводилось бы в разряд достойных поступков обществанми, которым это преступление было полезно. В этом случае его назовут не преступлением, достойным поступком. Шедший на Париж к диктатуре ста дней Наполеон поначалу был воспринят газетами как лкорсиканское чудовище, зантем титуловался императором.
Но люди, способные или неспособные влиять на общенственное мнение, для его формирования, беждения или разубеждения, мобилизации внутренних резервов человека или его расхолаживания пользуются средствами языка, обнлаченного в тогу риторики. Воспринимаются в этом случае не факты, не цифры, именно язык, который проникает в подсознание и тверждается в нем во всем единстве выранженных и коннотированных смыслов. Язык - является одним из ключевых компонентов, из которых мы строим наши внутренние модели мира. Он спонсобен оказывать огромное влияние на то, как мы воспрининмаем реальность и реагируем на нее. И навешивание ярлыков зачастую работает из-за доверия к языку при игнорировании фактов. Иными словами, оно наиболее действенно применительно к человеку, не доверяющему себе, чей ровень самооценки или ровень притязаний денформирован, сознание сужено под воздействием внутреих или внешних психотравмирующих факторов. Кстати, эти факторы во многих случаях тоже могли бы, неся опреденленные лярлыки, именоваться результатом безупречного применения риторики.
Навешивание ярлыков - отражение деформации внутнреннего мира говорящего. Он вынужден верить тому, о чем гонворят, по крайней мере, настолько, чтобы сказанное могло быть воспринято как откровенная и внутренне адаптировя мысль, коррелированная с его собственным сознанием. Между тем, мысль и слово не связаны между собой изначальной связью, эта связь вознникает, изменяется и разрастается в ходе самого развития мысли и слова. Ярлык открывает для мышленния новую тропу, и по мере того как человек по ней следует, прививка все полнее и разрушительнее кореняется в сонзнании, заставляя верить слышанному, приводя к некоей аналогии с ним все явления мира, даже со всей очевидностью противоречащие.
Условием наиболее спешной работы лярлыка является ожидание, т. е. заранее составленный контекст, в который может быть погружено любое явление и любое суждение, чему отвечает софистический прием, именуемый дамским аргументом. Наиболее полно соответствуют этой функции сакральные слова, произнесение и восприятие которых синтуационно подготовлено: Люди испытывали потребность в таком слове и подчинялись ему беспрекословно. Так возник класс слов-символов - заклинания.
Итак, необходимо особое состояние ожидания (антицинпации), чтобы спонтанный факт оказался лярлыком, чтобы его появление в необходимой функции не вызывало бы вознражений.
Навешивание ярлыка может оказаться спешным и в том случае, когда сказанное противоречит ожидаемому, когнда эмоциональное состояние человека оказывается неготонвым к принятию данной информации, потому бессильным против психолингвистической диверсии, оказывающейся тем более действенной, что она неожиданна.
Девушка, только что купившая давно понравившееся ей платье, слышит приговор матери: Сними эту гадость! Реакнция не замедлит произойти: либо она возненавидит мать, либо - платье, лярлык на котором слишком очевиден, чтонбы его не замечать. ченик, сообщающий молодой чительннице о только что найденном им решении, неожиданно (т. е. вопреки антиципации) слышит: Некогда мне заниматься твоими глупостями!, и взгляд на себя как на глупца коренняется в нем до полной невозможности какого-либо нестанндартного решения задач. Ярлык оказался сильнее.
Смена политических и социальных ориентиров порожндает иной понятийный код, И вместо ярлыков стиляга, вещизм, лотщепенец пришли другие: красно-коричненвый, совок; когда-то лярлыками считались и понятия патриот и гражданин - как чуждые новому образу жизни. Ярлык - максимальная степень символизации, когда слово, достигает апогея, как
ламфинбия при становке связи внешнего и внутреннего миров. Так называемых собственных слов в языке нет, значение всякого слова есть значение переносное, всякое слово есть троп. Эти тропы, закрепленные аудиовизуальными средствами и соотнесенные с архетипикой коллективнонго бессознательного, сформировали систему психолингвинстических раздражителей и откликов, диалог которых предонпределен контекстами и коннотативными смыслами искусно и настойчиво формируемых рецепций.
Наиболее планомерно внедряемым топосом (формируюнщим целый спектр лярлыков) является понятие деньги. И вместо спекулянтов, лмошенников, взяточников понявляются лбизнесмены, люди, меющие жить, множество ярлыков, соотнесенных с лмагией притяжения денег. Актуальной становится рекомендация автора, претенндующего на риторическую компетентность: Мы привыкли думать о людях хорошо. В быту мы можем продолжать это денлать, но в процессе купли - продажи мы должны организовать свою мысль противоположным образом. Грязные бийства и грабежи скрывают под ярлыками передела собственности, наездов, стрелок - понятий, семантинческая аура которых обладает большей толерантностью,
чем откровенное и традиционное обозначение этих явленний. Некая внутренняя дискуссия, внутренний диалог все более ступают лярлыковым образам, навязываемым всенми способами и риторически мотивированными средстванми информации.
3 Роль риторики при навешивании ярлыков.
Риторика с ее системой лярлыков становится лочками, но не просто языковыми, именно риторическими, через которые осуществляется внушение; внушаемость как глубинное свойство психики выключанет те системы психологического корпускулирования личнонсти, которые должны противостоять воздействиям внешней среды. Психическая контагиозность достигается посредством вызова у людей, идентифинцированного эмоционально-чувственного восприятия адренсованных им положений (фактов) в процессе речевого общения. Такая контагиозность лярлыка основана на таких факторах, как:
1) обращение к социуму через теплый рынок, т. е. через тех, кто изначально убежден в справедливости лярлынков, чтобы организовать риторическую диверсификанцию, приводящую к многоканальности восприятия остальными стандартизированных оценок и клиширонванной информации. Это классическое позиционированние - завоевание общего мнения начиная с тех, кто же разделяет идеи говорящего;
2) эмоционализация, визуализация и вербализация лярлынка - преподнесение его в риторически (софистически) безупречных структурах, позволяющих видеть внутреим зрением и охватить коллективной эмоциональной энергией символизируемое явление;
3) знание коллективной апперцепции (влияния предшестнвующих фактов и оценок) и экспектаций (ожиданий), также коллективных принятий-отрицаний (в этой связи показательны образы незабвенного Лени Голубкова и столь же национально адаптированного Ивана Таранонва). Этнографические культурно-психологические типанжи - наиболее простой и беспроигрышный фактор танкого рода деятельности;
4) создание виртуальной реальности в форме констатанции востребованного создателями лярлыка: не Выбинрайте Пепси, Выбираем Пепси, т. е. ход от имнперативов и иных форм, определяющих ирреальность (отрицание, сослагательное наклонение, будущее время);
5) игра топосами: известными лицами, знакомыми фразеонлогизмами, традиционно обращенными к позитивнно-созидательным сторонам личности и социума;
6) традиционное окружение одних информационных кваннтов положительным, других - отрицательным контекнстом - своеобразный рефрейминг, допускающий внендрение понятия лишь в аксеологическое поле одного типа, что рано или поздно приведет к внушению;
7) помещение лярлыков в нейтральные контексты, когда они воспринимаются как нечто известное, принятое и естественное; в этом случае они становятся аксиомой, и воспринимающий не испытывает желания возражать, ибо становится жертвой стратегии голого короля. Вы, конечно, знаете, что... Не много найдется оппонентов, чья речь начнется с самоотрицающего: Нет, не знаю!
Ярлыки в конечном счете, помогают манипулировать обнщественным сознанием, формируют систему ценностей ценлого социума и целого поколения. Оно, поколение, становитнся внушаемым, ибо не знает других приоритетов, попытка панорамного осмысления происходящего встречает те же препятствия: либо совпадающие по своей сущности оценки, исходящие из разных источников, либо искусно используенмая технология эллипсиса. - Вывод же сделан, однако читатенлю, зрителю преподносится многоточие, чтобы ему казанлось, будто вывод, многократно сделанный, - производное его собственной интеллектуальной деятельности. Такого рода лнедоговоренности, рассчитанные на то, что самостонятельно сформулированное оставляет более глубокие следы в подсознании как программе поведения, сродни фигурам языка. Фигуры, которые дискурнсия пересекает, обеспечивают запаздывание имени, которое в последний момент является для того, чтобы их запомннить. В свое время это явление, ставшее однной из аксиом современной риторики (и одной из заповедей речевой личности), прокомментировал Паскаль: Доводы, до которых человек додумался сам, обычно кажутся ему куда более бедительными, нежели те, что пришли в голову друнгим.
Итак, превращение человека якобы в субъект мысли и действования как раз тогда, когда осуществляется имперантивная суггестия, когда вопрос: Быть или не быть? - за него решили другие, причем решили вполне авторитарно, не дав себе труда сообщить о своем решении, то, к чему стренмятся назойливые топосы демократии, свободы, гуманнизма, лмирового сообщества, и есть не что иное, как маннипулирование. Через слово, через лярлыки, через многонкратное помещение человека на скамью подсудимых, где он - теперь же непременно - почувствует себя виновным. И язык в его речевой реализованности, потенциально богантый лярлыками, мело сформулированными и свое времео введенными в обиход, антонимизируется. Начинали со слов о приоритете прав человека - пришли к абсолютному бесправию одних и вседозволенности других. Начинали соа слов о демократизации, сегодня вспомнили о рабовладельнческих демократиях Античности, дабы оправдать произоншедшее. - Хотели, как лучше, а получилось... Патриотически настроенные победители фашизма готовы предать ананфеме скин-культуру, но взлетающие в едином порыве - Хайль! - Зиг Хайль! нмускулистые руки нельзя трактовать однозначно многие носители русского языка, справедливо переставшие доверять традиционной, утвержденной веками становления национальной культуры и менталитета системе знаков. Вонпрос: Это маска твоя - или ты? - характенризует состояние языкового сознания многих наших соотенчественников, речевая деятельность которых едва не оказанлась блокированной в результате неожиданного смещения привычных семантических констант.
Именно в силу этого произошло фокусирование на индинвидуально - peчeвoй деятельности, что привело к интериоринзации и субъективизации языковых сигналов; сегодня более чем когда-либо, говорят на разных языках носители однонго, апеллируя к различиям в ассоциативных сферах. Оказанлось актуальным обращение к внесознательному, бессознантельному, экстралингвистическому, прочно занявшему в психологических исследованиях места, ранее принадлежавншие вербальному компоненту личности. Явление неконгруэнтности в поведении человека, в том числе речевом, все более активно привлекает внимание. Неконгруэнтность не всегда замечаетнся. Между тем именно он передает наиболее точную и полную информацию
о нашем собеседнике, о его речевой личности, скрытой под речевой личиной. Мастера PR
обучают политиков соблюденнию единой маски, иначе, конгруэнтности передачи информации на языке слова, интонации (паралингвистики), миминки и жеста (экстралингвистики). Политик выступал в роли лмашины, порождающей сообнщения сразу по нескольким каналам. Иными словами, подсознательная информация человека о самом себе и отношении к окружающему ставится под контроль лонгического, рационального. Но это результат специальных тренингов,
того преодоления подсознательного, которое ченловеку грозит терей стержневых компонентов, организуюнщих личность. Итак, маска при общении - логически отфильтрованный речевой облик, зачастую прямо противоречащий собстнвенно речевой личности, фокусирующейся на внесознательнном ровне. На пересечении интенций облика и личности, личины и лица - ключ к собеседнику и подлинному понинманию сказанного им. Но это пересечение можно видеть лишь, если обратиться к под сознательному, к тем речевым механизмам, которые закладываются там.
Сохраняется или стирается конгруэнтность логического и интуитивного, вербального и невербального - процесс символизации, т. е. порождения новых смыслов у прежних знаков, продолжается. Вместе с тем символизация - важннейший фактор психологической эволюции, совершаюнщейся с расширением семиосферы конкретной личности и социума. Семиосфера - концептунальная система, область в очеловеченных языковых смыснлов, доступных личности и аккумулированных в ее мыслях и поступках. Можно сказать, что развитие человеческой личности достигается главным образом благодаря симвонлизации. Дело в том, что только процесс символизации дает возможность оперировать с такими комбинациями внешних впечатлений и их взаимонотношений, которые далеко даляются от окружающей действительности. Ярлыки, как и первое слово, своенное ребенком и интегрирующее первые фреймы его индивидуального и социального опыта, - понрождение символизации, причем вторичной, когда слово, помещенное в ранее не свойственный ему контекст, принобретает новые смысловые оттенки. Навешивание ярлынков, манипулирование - сторона этого глобального пронцесса, определяющего и социальное лицо общества, и инндивидуальное речевое лицо человека, автора и зника некоей концептуальной системы, состоящей из слов, тонпосов - лярлыков И символов - элементов семиосистенмы, находящейся в настоящее время в состоянии глубоконго кризиса как воплощение интенций речевой личности. Дело в том, что основой плодотворного общения является единство экспектаций - ожиданий, связанных с семантинческим ореолом и деятельностными потенциалами комнмуникативного шага (словесного или невербального). И это обеспечивает стабильность языковых (речевых) менханизмов, цементирующих общество. Социальная коммунникация в качестве одного из базовых компонентов содернжит статусно-ролевое общение, которое лосновано на ожиданиях того, что языковая личность будет соблюдать речевые анормы, свойстнвенные ее положению в обществе и определяемые характенром взаимоотношений с собеседником. Наруншение этих ожиданий дезориентирует личность, делая первое же слово сильнейшим суггестором, восприниманющего вводя в состояние психической индукции.
4 Грани соприкосновения семиотики, риторики, на примерах.
Массовая языковая игра как переплетение мело нацеленных императивных актов психологии, семиотики и риторики - это то, что создает наиболее благоприятные словия для манипуляции языковым сознанием, для нанвешивания ярлыков. Как это происходит? Посмотрим на примерах.
1. Скинхеды громят рынок, поскольку в качестве лярлыка, ставншего программирующим императивом, восприняли неприятие лазеров, чернозадых и хачиков.
И сколько бы мы ни призывали к толерантности, этим призывам не суждено реализоваться, пока лярлыки будут существовать в обнщественном сознании; однако это же компетенция не лингвистов и не культурологов, политиков.
2. В начале 90-х годов, в момент наступления либеральных реформ, был дискредитирован советский лмилитаризм, лгромоздкая и неэффективная военная машина. Параллелизм, ничижинтельная форм и контекст - все это должно было создать соответствующий лярлык на милитаризированности сознания пондростков, на отношении общества к непобедимой и легендарной. К бравурным маршам, ветеранам, рассказывавшим о своих боевых подвигах с темпераментом рыбаков, каждый из которых поймал в подмосковной речке как минимум осетра. Ярлык некоторое время работал, но сейчас стиль лмилитари наиболее популярен среди монлодежи и отражают работу нового лярлыка - им стало вознрождение приоритета воинов. В сравнении с созидателями. А презрительно-ироничное отношение к людям в камуфляже сменилось восторженно-завистливым.
3. Среди таких слов-ярлыков, как бомж, линвалид, лизгой, понявилось знаковое понятие пенсионер в значении бремя общества, социальное место которого определяется степенью терпения со стонроны окружающих. Любопытно, что среди неимущих часто называют рядом, в том числе без иронического подтекста, безработных, бомнжей и... чителей. Что это, как не складывание специфического социнального статуса, мотивированного дихотомическими ярлыками лучинтель - нищета и лучитель - неустроенность? Важно, что при сходнстве, если не единстве окружающих в конструировании таких лярлыков их потенциальные носители, будь то читель или пенсионнер, военнослужащий или врач, начинают и впрямь осознавать себя достойными именно той социальной роли, которую предложили им языковые манипуляции.
4. Отношение к интеллигенции, к людям мственного труда, не отнличалось особым уважением ни в индустриальном, ни в информативнном обществе. Но знаком, символом нынешней деградации общенства является линтеллигент-лох, аутсайдер с обочины, куда привело его порное нежелание торговать или встраиваться в социальную иерархию. Остановимся на ярлыке линтеллигента-лоха. Чтобы спросить дорогу, поинтересоваться, конторый час, мы обратимся к человеку, на лице которого очевидны сленды интенсивно пульсирующей мысли, - к линтеллигенту. К кому обнратится нищий, ищущий очередную жертву? К нему же, чье лицо не выражает готовности сразиться за каждую копейку. Для одних это лох, который купит на базаре вещь за двойную цену (редко кому придет в голову, что осуждения в большей степени донстоин торговец), для других - представитель ходящей цивилизанции, тот редкий человек, с кем можно заговорить на лице, не опасанясь услышать в ответ оскорбление.
5. В подмосковном городе накануне выборов депутатов об одном из кандидатов на всех заборах было написано кратко: бандит. В этом случае надпись, лаконично характенризующую будущего народного избранника, сделали... его стороннинки. Для них (и, как выяснилось, для большинства избирателей) слово бандит было лярлыком, означающим принадлежность к опреденленной группе людей, обладающих силой и властью. Что оказалось фактором, порождающим позитивную социальную функцию таких лярлыков? Современная лробин-гудовская культура, воспевающая честных воров в пику бесчестным властям хриплыми голосами и стуком по блату, куплетами тюремного фольклора в суперсовренменной аранжировке и захватывающим романтизмом бригад в тенлесериалах и книгах.
На смену глуповатым тюремным сидельцам в недавних фильмах пришли те, на кого изначально повесили лярлык экономической и силовой основы общества, изображающей насильника и бандита борцом за справедливость, базар по понятиям нединственным способом достижения какого-либо взаимодействия. Итак, очередной лярлык нэто братки в качестве арбитров.
В социальном поведении это - культ жестокости и насинлия, отношение к тем, кто нарушает законы, как к борцам за правду, достойным сочувствия, пока они за решеткой, и ванжение, когда камера сменится на кабинет с триколором на огромном столе.
В поведении подростков это - наиболее жестокие формы выяснения отношений, сленг, в котором преобладает тюремнная лексика.
В выстраивании социальных перспектив это - форминpoвaниe отношения к тюрьме и атрибутике головного мира как к неизбежной жизненной школе.
В основе этого - лярлынки: а) страдальца за народ; б) поборника справедливости; в) человека бывалого и опытного; г) человека, преступление которого оказалось своего рода инициацией, позволяющей обрести признание и требуемое место в жизни; д) человека продвинутого, знающего, как достать деньги и превосходно ориентирующегося в изменившейся формации.
Ярлык - это ракурс, в котором демонстрируется челонвек и явление в средствах массовой информации, в том числе в рекламе. Вокруг этого человека (явления) создается иннформационная аура, впоследствии он помещается в некую семантическую капсулу, определяющую диапазон отношенний к нему. Чем чаще поминается этот человек или явленние, тем уже диапазон, тем меньше капсула, становящаяся в массовом восприятии лярлыком. Школьные сонстязания демонстрировались по разным СМИ, в прессе - в непременном фотографическом контексте известных всем спортсменов и политиков. Контекст - восхищение юными экстремалами - в результате частоты и однонаправленности информирования становится эмоциональной аурой. Затем происходит семантическая капсулизация - ей служит и танкой прием, как публикация ярких снимков с экстрим-шоу рядом со статьей об олимпиаде школьников по русскому языку и культурологии - статьей без единого снимка (еще бы: на этой олимпиаде не было ни синхронных прыжков байкеров, ни ярких велосипедов, ни чиновников). Смыслонвая капсула: Надо только так, а не иначе превращается в лярлык героя - экстремала. Соответственно негативный лярнлык будет принадлежать немногочисленным фанатам русского языка, оказавшимся на газетной странице лоппоннентами непобедимым и ярко раскрашенным героям.
Вектор, мотивирующий личностное развитие, приоритенты, становлен. Этот вектор определяет названия клубов и шоу: Ночные волки, Хищник, Тигры. Это лярлыки, отражающие отношение к частникам таких клубов и шоу; Ярлыки, прошедшие стадии:
- знака;
- эмоциональной ауры;
- семантической капсулы.
На этом фоне бледнолицые от книг ботаны также полунчают лярлык, но насмешливо-иронический, противопонложный способному вызывать лишь восхищение и преклоннение у конструкторов ярлыка, ночных волков и геронев-экстремалов (в недавнем прошлом хулиганов). Ярлык переориентирует социальную психологию, и его принимают даже те, кто знает, что это - форма психопрограммированния, ведущего к некритическому принятию любой инфорнмации, а, в конечном счете, к дебилизации.
5 Вариации лярлыков в социальной концепции.
Ярлыки обладают своим механизмом внедрения в поднсознательное, который характеризуется или внезапностью, неожиданное, не соответствующее коммуникативной экснпектации человек воспринимает, не спев включить защитнно-критические, аналитические механизмы, или, наоборот, постепенностью: в этом случае лярлык неэлективен, он не выделяется из речевого потока, однако оказывается именно лярлыком, поскольку такую характеристику объекта, сфорнмулированную в том же лексико-синтаксическом комплексе, человек слышит еще от многих, что станет лякорем, оказывая влияние на формирование (или деформирование) ценностной системы. Сопоставление многими и многократнно в одних смысловых рядах понятий лучитель и бомж, кавказец и боевик приводит к ассоциативным сближениням, а потом к сращениям, твержденным в подсознании.
Ярлык - это и мнение человека, которому средства массовой информации же присвоили титул звезды, лавнторитета: его слова формируют модель, категорический императив. Откровение известного актера о том, что 6 лет назад он зарабатывал на жизнь тем, что гонял машины Все гоняли - и я гонял), должно в лучах этой лзвезды оказаться лярлыком, объединяющим причинно-следстнвенной связью преступление (угон автомашины) и звезднную актерскую карьеру.
Ярлыки могут быть профессиональными: деятельность ди-джея, автогонщика, сегодня еще и воеослужащего в горячей точке, милиционера - лярлык, формирующий высокий социальный статус, лвторичные ярнлыки, которым легче всего подражать, дабы в неудачных понпытках самореализации хотя бы внешне соотнести себя с луспешным и авторитетным человеком. Одна из звезд принзнается перед миллионной радиоаудиторией: Я не трудогонлик, мне больше нравится заниматься сексом. Это не выденляющийся из речевого потока вирус, который становится втонричным лярлыком И который имитировать легче всего: дано не просто разрешение, дана рекомендация, как и в признании об гоне автомобилей. Наоборот, профессиональные ярлыки пролетарий, гастарбайтер, работяга, вор, читель, профессор, препод, валенок, халдей в подсознании, в том числе в социально-психологическом ранкурсе, имеют оскорбительно-уничижительный подтекст. Нанличие такого, не всегда вербализованного и как-либо иначе материально выраженного лярлыка - важнейшая причина растерянности педагогов, вещевания и наставления котонрых порно воспринимаются тинейджерами с точностью до наоборот.
И учителя, влюбленные в свою работу, не властны, изменить лярлык, поскольку он - явленние внешнее, социальное, как репутация. И в одиночку, тем более путем подбора противодействующих лярлыков нинчего не изменить: они закрепляются за целым классом люндей, явлений и предметов. Кроме того, как не может человек самонстоятельно подобрать или изменить свою кликуху (пернвичный лярлык в его жизни), так и механизм социального функционирования лярлыка таков, что тот же педагог монжет быть мастером своего дела, любимцем чеников, но сенмантический подтекст несчастный, лодинокий всегда даст о себе знать. Ярлык - социальное, идущее извне, формируемое в коллективном бессознательном как разнновидность архетипа, и изменить его человек не властен, если не проведет мучительной операции на своей психике и не покинет социальной страты, подверженной воздейстнвию негативного лярлыка.
Те же студенты к слову менеджер подобрали следующие определения - ассоциации: сильный, молодой, быстнрый, жестокий, решительный, мный. На пересенчении этих смыслов формируется архисема - лярлык; она имплицирует отношение к худенькому конопатому пареньку в гипермаркете, находящемуся под охраной лярлыка той профессии, обязанности которой он исполняет. Так лярлынки, напоминая механизмы лколлективного бессознательнного и приводя к образованию архетипических моделей сонциального поведения человека, ниспровергают самого танлантливого учителя и возносят далеко не самого опытного менеджера. И если профессиональный лярлык приводил в свое время к фетишизированию отдельных атрибутов, свянзанных с позитивным в осмыслении государства семантиченским комплексом, то сегодня это явление повторяется, обрастая глубинными подтекстами. Так, семема солдат связывалась с определениями: грубый, жестокий, тяжелый, страшный, офицер получил такие ассоциативные смыслы: молодой, сильный, блестящий, грубый, жестокий, решительный, смелый. Это - результат тех лярлыков, которые сменинлись за последнее время к тем определениям, которые подсознательно синтезируются с образом (и лярлыком) военнослужащего у современных монлодых людей.
Ярлыки возрастные - это: а) кликухи в среде школьнинков; б) мнения старших, под влиянием которых (похвала или порицание чителя) может измениться индивидуальное и социальное функционирование личности; в) аргумент к авнторитету по модели Поживи с moe, тогда и говори (наименнее частый в настоящее время, когда социальный опыт монлодого человека в большей мере адаптирует его к жизни). Возрастные лярлыки - это ребенок, стареющий юнонша, мальчишка, бальзаковская дама и т. д., даваемые на основании не биологического, а психологического возраста. Такого рода лексемы могут быть этикетными обращениями Оставь меня, старушка..., Молодой человек!, могут вынражать какой-либо аспект лярлыка. Жандарм обращается к горьковской Ниловне, называя ее лстарухой, старухе... В течение всей жизни человек может считаться лмальчиком со шпагой, девушкой моей мечты, лархивным юношей, простой русской бабой, т. к. известные фразеолонгизмы метафоризируют сущность человека, обрастают поднтекстами и становятся лярлыками, казывая не на возраст, на психологическую квинтэссенцию личности.
Невозможно модифицировать лярлык, каким бы он ни был, по своему произволу: он казывает на социально твернжденный и подтвержденный статус, и попытаться изменить его без трансформирования сущности то же, что носить чунжой мундир. Каким образом безобидный Кузя (Кузнецов) становится Боссом, Бык теряет латрибут брутальности и оказывается Леней - студентом истфака? Каким образом Р, бывший в мировом сознании лимперией зла, в оснмыслении граждан - дряхлеющим колоссом, стал этим хинлым бронтозавром сразу для всех, затем - ностальгически воскрешаемым семантическим комплексом сила, прочнность, дисциплина, вновь начиная вызывать опасения у занрубежных политиков, постаравшихся от него избавиться? Ярлык не зарабатывают, его получают. И надо было пройти стадию дряхлеющего колосса, чтобы красные флаги развенвались не над официозными порталами, вызывая насмешки и отчужденное безразличие, на футболках молодежи, в ставах молодежных объединений, ассоциируясь с силой и важением в мире... Можно констатировать, что лярлык как социально занкрепленный семантический комплекс (он может не быть сформулирован, но непременно осознается или ощущается) оказывает формирующее (или опять-таки деформирующее)
влияние на личность человека; рано или поздно, зачастую вопреки индивидуальным интенциям, человек начинает сонответствовать языковым лекалам, на основе которых скроен его лярлык, и Кузя превращается в Босса, старый, одинокий читель - в молодого, сильного менеджера. Язык подчиняет себе человека, живущего в макросистемах смыслов и пересекающихся, взаимодействующих семантинческих полей. Люди живут не только в материальном мире и не только в мире социальном, как это принято думать: в знанчительной степени они все находятся и во власти того конкнретного языка, который стал средством выражения в данном обществе. В действительности реальный мир ав значинтельной мере строится на основе языковых привычек той или иной социальной группы. Социальную сущность языка, явленность его, прежде всего в диалоге, в ренчевой деятельности, которая и формирует лярлыки, подчинняющие себе человека и являющиеся ключом к личности на этапе активизации того или иного лярлыка. Язык - не просто внешнее средство общения людей, поддержания общественных связей, он заложен в самой природе человека и необходим для развития его духовных сил и формирования мировоззрения, этого челонвек только тогда сможет достичь, когда свое мышление понставит в связь с общественным мышлением. Танким образом, лярлык, являясь аспектом языкового мышленния человека, социален, будь то диагноз врача или мнение чительницы, кликуха В среде тинейджеров или социальнно-профессиональный статус. Ярлык может не осознаванться, но он действует, зачастую определяя то, что человек называет судьбой, роком, фатумом. Ярлык может быть не выражен вербально, но это сторона языкового мышленния человека, языковой прагматики, объединяющей в ренчевом акте (даже виртуальном) язык и человека, подчиненного системе смыслов и средств их выражения. Дело в том, что говорить на определенном языке же значит лигнрать на поле того общества, которое говорит на этом язынке, подчиняться его правилам (их нифицируют единые языковые формы и лексический базис) и принимать его становки. Расхожая формулировка жить в обществе и быть свободным от общества предполагает отсутствие коммуникативного кода, отсутствие общения, язык средство общения и возник исключительно для него. Слендовательно, и лярлык, будучи производным системы язынкового мышления, не может быть отвергнут человеком, он его страивает или не страивает, является стимулом к санмосовершенствованию или разрешением на стагнацию.
В макросоциальном плане лярлык также не присваивается самому себе, приходит извне. И эта противонречивость всегда была необходима России. Тогда русское санмосознание освобождается от живых и фальшивых идеализанций, от отталкивающего бахвальства; равно как и от бесхаракнтерного космополитического отрицания и иноземного рабства. Но Роснсия, внутренне наполненная безграничной святостью, только тогда станет поистине великой, когда другие народы и государнства перестанут осознавать ее как эклектический экзотизм. А это и есть лярлык, когда признают ее торжество над кронвью, пролитой в боях (М. Волошин). Итак, лярлык - это то, что приходит извне, не подчиняется внутреннему желанию: в этом случае вступила бы в силу антиномия быть - казаться, приводящая к разрушению не только лярлыка, но и сущности, им означиваемой.
Р - самый показательный из примеров. Официальные лярлыки - край родной, навек любимый, страна героев, страна мечтателей, страна ченых, широка, глубока, сильна (о Волге - как родина, свободная), широка страна моя родная, лвеликий, могучий Советский Союз. Сложилась внутренняя архетипическая система лярлыков, противопоставнленная внешним оценкам - страна варваров, лимперия зла. И чем интенсивнее конструиронвались внутренние Ярлыки, тем отчетливее было представленние о том, что денотата - сущности - нет, что внешние оценнки гораздо более соответствуют истине. Попытка приоткрыть занавес обернулась сменой ценностной парадигмы и конечным торжеством внешних лярлыков. Но сейчас настало время, когда эти внешние лярлыки, принятые за руководство к действию, укоренились официально, общество готово обрантиться к лярлыкам другим, ими стали те самые советские слоганы, за которыми скрывался дряхлеющий общественный строй. Став внешним, лярлык рано или поздно становится арнхетипом. И вот же дискредитированный и подвергнутый остракизму Советский Союз вызывает ностальгические ассонциации в молодежной среде, патриотизм неразлучен с ошельнмованным когда-то понятием державность, и советские лярнлыки играют роль аттракторов, суггесторов, притягательная сила которых возрастает, распространяясь от пенсионенров-победителей и рядов красной молодежи на названия торговых центров, гостиниц, городов, на реминисценции: понвсюду появляется красная звезда, вырастают здания, иллюзионно восходящие к сталинскому ампиру, звучит советский гимн, вернувшийся вместо отвергнутой ельцинской реаниманции Глинки... Возрождается целая семиосистема, и надо было пройти через испытания 1991 и 1993 годов, подтвердить на практике, что душа России - не буржуазная душа, чтобы осознать, что сложившаяся система лярлыков, имеющих свои корни в архетипике общества, пытавшегося и в социализме, и в капитализме отказаться от национальных корней, обнажает деструктивное, саморазрушающее языковое сознание народа, который проходит, быть может, трудннейшее из испытаний. И последствия этого перехода мучинтельным бременем ложатся на его речевую самореализацию,
Порождая лярлыки, отражающие искривленное представнление о самом себе и роли своей в мировой системе. Одним из свойств лярлыка является его однолинейность:
при всем богатстве коннотативных спектров в нем домининрует одна черта, эвфемистически (или дисфемистически) обозначаемая ведущейся языковой игрой. Эта однолинейнность, как было показано выше, зависит от социального временного контекста и определяется ролевой заданностью: один и тот же актер в роли Сергея Есенина, пахана бригады или чансткового милиционера приобретает разные определяющие черты, но в каждой роли преобладает некое стержневое начанло, в той или иной мере чуждое индивидуальности актера. Рассмотрим доминирующие черты, присущие лярлыкам известных людей в различных исторических интерпретацинях. Н. В. Гоголь: гениальный писатель - больной челонвек (аналогичная метаморфоза произошла с социальным осмыслением Ф. М. Достоевского); П. И. Чайковский: венликий композитор - гомосексуалист; В. В. Маяковский: Лучший, талантливейший поэт нашей эпохи - странный человек, живший вместе с Л. и О. Брик; А. А. Фадеев: лидейнный руководитель советских писателей - лбездарный и деспотичный служитель системы; Н. С. Михалков: талантнливый кинорежиссер - бизнесмен от кино; Б. Н. Ельцин: борец за демократию - лразрушитель страны. Чем значинтельнее, талантливее личность, тем отчетливее разрыв между лярлыками, ощутимее фокусирование в них разных сторон жизни и деятельности человека - от обожания и восторгов до предания анафеме и публичного остракизма. Так, для однной категории людей имя Сталин сопряжено с ярлыками жестокость, патологическая подозрительность, алдеспотичность. Другие, прежде чем слышать или произнести суждение о нем, же ощущают себя среди ярлыков гражданственность, лдержавность, патрионтизм, победоносная сила, ласкетизм.
Ярлыки- как выражение социального опыта и общенственного отношения к человеку и явлению учитывают санмые разные аспекты того, кому или чему они присваиваютнся: возраст, социальный и профессиональный статус, имущенственное положение, след в истории, духовный облик и т. д. Ярлык становится эвфемизмом или дисфемизмом. Он вынступает в качестве синекдохи или метонимии. Его предназнначение - дать представление о явлении и человеке, подчинняя это явление и этого человека себе, содержащемуся в лярнлыке социально-психологическому экстракту. В одном случае лярлык - это трамплин, помощь, пришедшая соверншенно внезапно. В другом - бремя, накладываемое на все деяния человека, на все его попытки самореализации. Ярнлык - это социализированный текст, текст как бы ведет человека... текст руководит им, направляя к заранее задаому смыслу. И лярлык ведет человека, заставнляя других догадываться о его социальной роли и психологинческом облике.
Для чего языковеду и педагогу необходимо знать о технологии манипулирования общественным сознаннием через навешивание ярлыков? Во-первых, лярлыки - как архетипические категории предшествуют появлению человека, где бы то ни было, и важно не оказаться в ситуации борца с ветряными мельницами, пытающегося, приняв язык как один из общественных императивов.
Во-вторых, важно знать лярлык, чтобы, претендуя на нечто иное, своить базисные ценности другого тейпа и начинать входить в иную семиосистему не с платья или башмаков, а с того личностного обоснования другого лярнлыка, к которому человек стремится.
В-третьих, важно адекватно реагировать на наличие лярнлыка, а, получив достаточный авторитет и социальную подндержку, вместе с ними обрести право на разрушение негативнных стереотипов, освобождая других от необходимости сонответствовать некоей виртуальной страте.
В-четвертых, необходимо понимать, как складываются языковые аспекты механизма образования лярлыка, чтобы неосторожно не снизить ровень притязаний и самооценки ченловека, поставив его в ситуацию бунта, результатом которого явится аутизация или конформность; с другой стороны, чтобы не гипертрофировать представления человека о самом себе.
Заключение.
Стало расхожей истиной суждение о том, что слово - величайшая сила. читель, называющий ребенка бездарнностью лярлык, может сломать ему жизнь, если передним не Лев Толстой и не Вальтер Скотт. Мать, отчаявшаяся научить сына играть в теннис и в досаде заявляющая ему об этом, возможно, дала явно лишний шанс Кафельникову и Сафину носить теннисную корону. Врач, сообщающий рондителям подростка в его присутствии, что он слишком слаб для занятий бегом, вероятно, лишает и жизнь подростка, и Олимпийские игры довольствия видеть его среди победитенлей на спринтерской (стайерской) дистанции. Во всех этих случаях лярлыки как воплощение риторической воздействунющей энергии можно считать языковой (речевой) агрессией против человека. А она, эта агрессия, предстает сегодня в разнличных формах. И важно отыскать противоядие: психология речевой личности должна стать психологией освобождения от негативных стереотипов, причем как в масштабе нации и гонсударства, так и применительно к одному человеку.
Для этого необходимо дать оценку остальным языковым (речевым) фактам, окружающим нас и воздействующим на нас, постичь механизм их образования и подобрать купирующие средства. Помимо технологии навешивания ярлыков, это недооценка (а в ряде случаев профессиональное программирующее использование) ренликтов эгоцентрической речи; это и реклама, высочайший профессионализм которой обладает несомненным внушаюнщим воздействием, проникая в подсознание и выстраивая синстему не осознаваемых самим человеком императивов, что сродни гипнозу. Нет необходимости всякий раз одергивать нашего современника, но мы должны помнить: семиотика жизни, обращенность ее к тем знакам, что ранее стыдливо ступали место неуклюжим рационализированным формам, изменилась; искусство стало технологиями, язык - семионсистемой, обеспечивающей функционирование технологий психологических. И это надо осознавать, чтобы не оказаться среди жертв виртуозного использования языка.