Читайте данную работу прямо на сайте или скачайте
Моя политическая биография
В свете грядущих выборов развитие моей политической карьеры приобрело особое значение. Большинство сколько-нибудь значимых кандидатов же предоставили на суд читателей свои автобиографии. Не останусь в стороне и я, к тому же, хочется обезопасить себя от нападок по поводу неизвестных широкой публике сторон моей жизни. Рассказ не будет изобиловать какими-либо литературными изысками, что вполне соответствует моему характеру. Во всем должны быть логика и здравые рассуждения.
Родился я в Ленинграде в 1954 году. Отца своего помню смутно, он трагически погиб на строительстве Иркутской ГЭС, когда мне не исполнилось ещё и 3 лет. Отец был высококвалифицированныма и работал в тресте Спецгидроэнергомонтаж. Его знаменитая передовая бригада Коммунистического труд строила дарными темпами Куйбышевскую, Менгичаурскую (Азербайджан), Братскую гидроэлектростанции, Иркутскую он не достроил.
Моя мать, имея на руках трёхлетнего ребёнка, была вынуждена бросить чёбу в Ленинградском Технологическом институтеа и пойти работать в швейное ателье. Зарплата была небольшой, но голодным моё детство не было. Мать старалась дать мне полноценное воспитание и образование, научить самостоятельности и ответственности за свои поступки. В 5 лет я научился читать и писать, в 6 лет -пошёл в 1 класс школы, но же не в Ленинграде, в подмосковном посёлке Лунёво.
Учился я хорошо, но отличником не был. Имел массу влечений, к которым, впрочем, довольно быстро терял интерес: фотография, нумизматика, филателия. Но была одна тема, интерес к которой никогда не проходил - история. Было невероятно интересно вырваться из серости хрущёвских пятиэтажек, переносясь мысленно в Америку времён войны между Севером и Югом или в революционную Францию.
Очень рано я почувствовал информационный голод, никак не мог понять, как при тогдашней нищете СМИ воспевали государственное стройство. К тому же неподалёку от нашего посёлка были расположены дачи генералов МВД и каждое лето, когда высокопоставленные чиновники привозили туда свои семьи, я имел возможность общаться с их детьми, что также крепляло протест против такого положения.
Отношения со сверстниками не доставляли мне никаких хлопот. Я мало отличался тогда от большинства: также любил погонять мяч во дворе, курил в школьном туалете, но приходя домой, попадал в атмосферу любви и понимания, имел возможность для учёбы, чего у большинства сверстников не было. Комплекса неполноценности по поводу отсутствия отца у меня не было по той простой причине, что неполных семей как наша тогда было много.
Пока я чился в школе, моя мать заочно окончила Институт культуры по специальности лрежиссёр народного театра и была назначена директором студенческого клуба (сначала временно, затем - постоянно) Московского гидромелиоративного института. Это дало мне возможность посещать курсы иностранных языков в институте. К тому же я рано окунулся в студенческую жизнь с её свободомыслием. Получив доступ к институтской библиотеке, я, к своему разочарованию, обнаружил там сугубо техническую литературу, к которой имел природное отвращение.
В 1970 году, к моменту окончания мною школы, мы переехали в Москву. Разумеется, я мог без труда поступить в МГМИ, пользуясь положением и авторитетома матери и своими спехами в чёбе, но мысль о нудных лекциях: способы рытья каналов в Кара-Кумах и повороты сибирских рек в Среднюю Азию не вселяла оптимизма.
Хорошее знание французского языка, частичноа полученное в школе (частично - дополненное самостоятельными занятиями), любовь к общественным наукам, желание и мение общаться с людьми - вот качества, которые я приобрёл к тому времени. С этим багажом я поступил в Институт восточных языков (сегодня это Институт стран Азии и Африки) по специальности тюрколог.
Институтская жизнь была более разнообразней, чем прежняя.Наконец-то появилась возможность читать редкие, порой и запрещённые книги (часто меня заставали за чтением лсамиздата, за что получал головомойки от комсомольской организации).
Моя учёба в институте совпала с же вядающим преследованием инакомыслия в стране. Правда, диссидентов государство сажало, но же в меньших количествах. Разговоры на кухне - вот вся моя политическая деятельность в то время.
СМИ тогда не отображали реальной ситуации в стране, поэтому никаких критических материалов найти в них было нельзя, поэтому я, как и большинство моих однокурсников, ночами слушал Би-Би-Си. Вообще с 71-го по 80-е годы в стране возникла необходимость перемен, но строй был законсервирован, ни у кого не было чёткого желания действий, программы, всё сводилось к предчувствиям и ожиданиям.
По отношению к государству- официально- я был лоялен. Но клеймо беспартийный порой мешало. Я не подавал заявления о приёме в ряды КПСС потому, что же тогда осознавал ненужность этого органа при неизбежных демократических переменах в стране. К тому же партийность тогда была необязательной. Проблем с комсомольской организацией также не было, так как это превратилось в пустую бюрократическую процедуру сдачи взносов. Вся же настоящая деятельность и все изменения происходили незаметно.
После окончания института меня не послали за рубеж (хотя я закончил его с отличием, выучив, помимо турецкого, два европейских языка - французский и английский), а отправили в числе шести человек служить в армию в Закавказский военный округ. При штабе Закавказского военного округа, куда я попал, существовал отдел, непосредственно занимавшийся проблемами Ближнего Востока. Обязанности офицеров, работавших в этом отделе, состояли в следующем. Са тра, приходя на работу, мы слушали радио - Би-Би-Си, турецкое радио, - делали переводы, готовили информацию для руководства штаба. Я читал турецкие газеты и на основании этой информации, полученной из прессы и радио, составлял кое-какие отчёты для командования. Так я подготовил обзор, в котором давалась оценка молодёжных организаций Турции и их деятельности, особенно на территории, сопредельной с советской, затем написал работу Политические партии Турции. В конце службы я даже начал выезжать с лекциями в войска - о Турции, о проблемах Ближнего Востока, о международном положении в целом, то есть, в сущности, занимался пропагандистской работой.
Вообще же армейский период биографии вспоминается без особой теплоты, хотя в офицерской среде у меня и появились друзья.
Вернувшись в Москву сразу после службы в армии, я женился и принялся вить семейное гнездо, благо за время студенческой стажировки в Турции далось отложить до лучших дней валюту. Купив кооперативную квартиру в районе Тёплого Стана и строив свою личную жизнь, я смог найти и хорошую работуа в туристическом агентстве Спутник (главным образом, благодаря родственникам жены). В 1979 году у нас родился сын, которого в честь деда назвали Владимиром.
Перестройка была воспринята мною и всеми моими друзьями как явление позитивное. Частная инициатива, предпринимательство были задавлены командно-административной системой. Благодаря демократизации общества стало развиваться и частное предпринимательство. Многие занялись бизнесом, не остался в стороне и я. В 1989 году, переманив к себе часть работников Спутника, я организовал своё частное турагентство, которое, предлагая туры дотоле неизвестные советским туристам, стало быстро приобретать популярность. Мы шли в авангарде лчелночного движения, первыми организовав так называемые шоп-туры.
К августу 1991 года, когда дело, мною организованное, стало давать ощутимую прибыль, грянул путч. Болезненней всего он был для тогда ещё тонкой деловой прослойки общества, стала отчётливо видана шаткость нашего благополучия. Но, к счастью, никто не хотел возврата назад, старая система окончательно мерла.