Читайте данную работу прямо на сайте или скачайте

Компенсация морального вреда

Содержание:

1.Введени3-5 стр.

2.Понятие морального вреда.6-10 стр.

3.Возмещение морального вреда

3.1.Общие положения11-17 стр.

3.2.Определение размера компенсации морального

вреда17-22 стр.

3.3.Можно ли причинить моральный вред юридичес-

кому лицу?.22-29 стр.

4.Заключени.30 стр.

5.Список использованной литературы31 стр.
Введение

Категория морального вреда появилась в нашем законодательстве сравнительно недавно. В течение длительного времени считалось, что моральный вред в социалистическом обществе возмещению вообще не подлежит. В обоснование этого приводился проникнутый фарисейством аргумент, который сводился к тому, что личность советского человека находится на столь недосягаемом ровне, что ее никак нельзя оценивать за деньги. Постепенно, однако, в общественном сознании, и в подходе законодателя к решению этого вопроса произошел перелом. Вначале в специальных нормативных актах, рассчитанных на отдельные случаи, затем и в актах кодификационного характера категория морального вреда была законена.

Наиболее общей нормой, которая предусматривала возмещение морального вреда, стала ст.131 Основ гражданского законодательства 1991г., которая была введена в действие на территории РФ с 3 августа 1992г. В данной норме впервые была предпринята попытка определить понятие морального вреда, также закрепить словия и способы его возмещения. Моральный вред в ст.131 Основ был определен как причинение гражданину физических и нравственныха страданий. Из этой характеристики морального вреда следует вывод, что моральный вред может быть причинен только физическому лицу, поскольку физические или нравственные страдания может испытывать лишь психофизическая особь, но никак не социальная общность, каковой является юридическое лицо. Что же касается словий возмещения морального вреда, то в качестве таковых предусмотрены противоправность действий, причинивших вред, и вина причинителя вреда. Предусмотрено, что моральный вред возмещается в денежной или иной материальной форме и в размере, определяемым судом, причем независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда. О возмещении вреда речь шла и в ст.7 Основ, причем в ней предусматривалось возмещение морального вреда, причиненного не только гражданину, но и юридическому лицу в случае распространения сведений, оскорбляющей их честь, достоинство и деловую репутацию. Обратим внимание на то, что в ст.131 Основ возмещение морального вреда предусматривалось независимо от того, причинен ли этот вред посягательством на личное неимущественное право или на имущественное право потерпевшего лица.

Эти правила действовали до 1 января 1995г. С этой даты им на смену пришли анормы о моральном вреде и его возмещении, зафиксированные в ГК РФ.

Следует честь, что компенсация морального вреда применяется не только при нарушениях чести, достоинства и деловой репутации. Вот почему проблему компенсации морального вреда следует отличать от проблемы защиты чести, достоинства и деловой репутации. Это - разные проблемы, хотя они частично пересекаются.

Иски о защите чести, достоинства и деловой репутации - это самостоятельный вид гражданских исков, в то время как иски о компенсации морального вреда, как стало очевидным после принятия части второй Гражданского кодекса РФ (ГК), являются разновидностью исков, основанных на обязательствах вследствие причинения вреда.

Но появилось еще больше вопросов в этой сфере в связи с применением других нормативно правовых актов: ФЗ О защите прав потребителей от 7.2.1992г., ФЗ О статусе военнослужащих, ФЗ О средствах массовой информации, ФЗ Об охране окружающей среды, Правилами возмещения работодателями вреда, причиненного работникам вечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей от 24.12.1992г. и др.

Таким образом, вопросы компенсации морального вреда в сфере гражданских правоотношений регулируются рядом законодательных актов, введенных в действие в разные сроки, нормы которых по-разному трактуются судами, так, что практика не выработала единого подхода к этой проблеме. Более того, порой неправильно определяются подходы к решению споров по компенсации морального вреда, напрямую противоречащие законам. Нередки случаи довлетворения требований по компенсации смехотворными суммами, от нескольких рублей и не превышающими ста или пятидесяти рублей.

Вопросы определения понятия   морального вреда, словий его причинения, оценки и порядка компенсации нельзя отнести к числу не исследуемых в современной юридической литературе. Напротив, они пользуются, скорее, повышенным вниманием правоведов, что обусловлено повышенной актуальностью темы, сложностью ее теоретического обоснования, недостатками существующего правового регулирования, непоследовательностью правоприменительной практики.

И, как это часто бывает, отсутствию стоявшихся воззрений на рассматриваемые проблемы, предшествует отсутствие общепризнанной терминологии

Поэтому довольно важной встает проблема понимания сути даннойа правовой категории и правильное применение последней. Этому и посвящена данная работа.

Одной из главных моей целей была задача разобраться в действующем законодательстве и существующей практике по вопросам компенсации морального вреда физическим лицам. Определить ключевые понятия и принципы возмещения, также нестыковки законодательства о компенсации морального вреда.

При написании своей работы я использовал нормативные акты (например, Гражданский кодекс, Постановление Пленума ВС РФ, ФЗ О защите прав потребителей и др.), работы Эрделевского, статьи из различных источников и материалы судебной практики, также другие источники.

Понятие морального вреда.

Вопросы определения понятия  л морального вреда, словий его причинения, оценки и порядка компенсации нельзя отнести к числу не исследуемых в современной юридической литературе. Напротив, они пользуются, скорее, повышенным вниманием правоведов, что обусловлено повышенной актуальностью темы, сложностью ее теоретического обоснования, недостатками существующего правового регулирования, непоследовательностью правоприменительной практики.

И, как это часто бывает, отсутствию стоявшихся воззрений на рассматриваемые проблемы, предшествует отсутствие общепризнанной терминологии.

Например, отмечается, что название " моральный вред " вряд ли может быть признано дачным, принимая во внимание становленное законодателем содержание этого понятия (нравственные и физические страдания) (точнее, физические или нравственные страдания, если речь идет о ст. 151 ГК РФ), поскольку понятие "мораль" применительно к личности означает совокупность представлений об идеале, добре и зле, справедливости и несправедливости.
Действительно, нельзя признать такое замечание полностью безосновательным, однако, существует и другое определение морали, в соответствии с которым она отождествляется с нравственностью, нравственность, в свою очередь, определяется как правила поведения, духовные и душевные качества, необходимые человеку в обществе. Применительно к такому определению морали и нравственности название " моральный вред " является достаточно корректным, хотя легко заметить, что физические страдания в этом случае выпадают из покрываемой таким определением сферы человеческого существования. Есть и еще один аргумент в защиту казанного термина. Название " моральный вред " как стойчивое лексическое сочетание стало же своеобразным правовым фразеологизмом, имеющим вполне определенное содержание; ведь еще в начале века под  моральным  вредом, подлежащим возмещению, подразумевались страдания и лишения физические и нравственные, причиненные потерпевшему неправомерной деятельностью делинквента.

Не хотелось бы, чтобы значение тверждения в правовом обиходе оправданной терминологии недооценивалось, поскольку отсутствие такой терминологии будет препятствовать тверждению систематизации и классификации того или иного правового института, что, в свою очередь, отрицательно скажется на детализации правового регулирования и повлечет за собой пущения и недочеты правоприменительной практики.

Например, А.М.Эрделевский, подчеркнув, что становление четкой терминологии представляется очень важным для правильного разграничения отдельных видов   вреда  и их последующего возмещения, неправильное разграничение  вреда  по его видам может привести к неверным выводам, сначала казал на то, что любой телесный  вред  в целях его возмещения распадается на  моральный вред и имущественный  вред, потом сразу же отметил, что " вред  " как общее понятие должно подразделяться на "имущественный, телесный или психический  вред  (выражение "психический  вред " использовано А.М.Эрделевским для обозначения   морального    вреда)". В такой ситуации следует говорить же о невозможности верных выводов, ибо приведенное разграничение  вреда  по его видам просто непоследовательно.

Гораздо более последовательным является разграничение вреда, воспринятое уголовно-процессуальным законодательством. В соответствии со статьей 53 ПК РСФСР потерпевшим признается лицо, которому преступлением причинен   моральный, физический или имущественный  вред. А по каким основаниям в гражданском законодательстве проводится объединение   морального   (нравственного)   вреда   и собственно физического (телесного)   вреда? Оба они причиняются непосредственно личности и оба вызывают страдания - естественную форму последствий причинения вреда личности потерпевшего. Однако, для оценки   вреда, причиненного личности, и становления порядка его компенсации важнее должно быть отличие между  моральным   и физическим   вредом, которое и не позволит их объединить. Причиненный  моральный  и физический  вред   отражается в разных сферах человеческой жизнедеятельности: соответственно, идеальной (духовной) и материальной (телесной), что предполагает и различие используемых принципов оценки причиненного  вреда  и его компенсации.

И  моральный, и физический  вред  после нанесения по существу своему являются необратимыми и в гражданско-правовом смысле возмещению не подлежат. Используя головно-правовую терминологию (статья 76 К РФ), они лишь могут быть "заглажены". С этой точки зрения необходимо согласиться с мнением об имеющейся неточности в п. 5 статьи 152 ГК РФ, где говорится о возможности возмещения  морального вреда, и признать, что понятие  морального вреда предполагает возможность его компенсации, а не возмещения. Но принципы компенсации физических и нравственных страданий не могут быть одинаковы. Поскольку физические страдания вызываются физическим вредом, причиняемым в материальной сфере, они поддаются гораздо более объективированной оценке, т.е. по своему смыслу компенсация физических страданий может приближаться к возмещению. Совсем по-другому обстоит дело с компенсацией нравственных страданий, вызванных вредом, причиненным в идеальной сфере. Они не могут быть оценены с позиций столь обобщенных, как физические, и для того, чтобы они могли быть компенсированы исходя из требований добросовестности, разумности и справедливости (п.2 статьи 6 ГК РФ), необходимо тщательное и всестороннее изучение обстоятельств причинения вреда, личности причинителя вреда и лица, которое испытывает страдания, словом важен максимально индивидуализированный подход к оценке нравственных страданий. Можно ли считать, что потеря руки в результате причинения вечья квалифицированным рабочим и выдающимся скрипачом вызывает у них разной степени физические страдания? Признать такое, даже если эти люди обладают различным болевым порогом, означает признать, что у одного человека тело стоит дороже, чем у другого. Вряд ли такой подход будет соответствовать идеям демократичного общества и конституционным принципам. Но можно ли будет прекнуть в предвзятом подходе суд, который в такой ситуации сочтет, что нравственные страдания человека, добившегося большего спеха и признания, могут быть острее?

Существует и еще одно важнейшее обстоятельство, позволяющее настаивать на необходимости отграничения нравственных страданий от физических как самостоятельных видов   вреда - морального  и физического. Следует всемерно поддержать высказывавшиеся идеи о праве лица на компенсацию   морального вреда, причиненного ему в результате любого правонарушения, от которого оно претерпело. Действительно, ведь маление такого нематериального блага, как достоинство личности, должно неизбежно сопровождать нарушение гарантированных прав и свобод. Но при этом не следует забывать, что любое правонарушение, в том числе и не причинившее физического вреда, обязательно сопровождают лишь нравственные страдания лица, в отношении которого это правонарушение было совершено. Если же физического   вреда  не было причинено, то не могли возникнуть и физические страдания, значит, говоря о "презумпции   морального вреда  " при совершении любого правонарушения, в виду можно иметь лишь нравственные страдания.

Подобное деление может быть весьма полезно при разработке методик исчисления причиненного физического и   морального  вреда, подобных той, которая была предложена А.М.Эрделевским. И хотя к казанной методике предъявляются критические замечания, необходимо отдать должное самой попытке разработки нифицированных правил оценки причиненного морального вреда. Разумеется, при произведении такой оценки крайне важна и свобода судейского смотрения, коль скоро законодательство предоставляет суду право определять размер компенсации  морального    вреда   (статья 1101 ГК РФ), однако вряд ли даже самые квалифицированные представители судейского корпуса при решении такой сложной задачи, как оценка   морального вреда, отказались бы от использования разумных методик хотя бы в качестве ориентира. Тем более что значительная часть отечественных судей, особенно судов низового звена, обладает не слишком высокой квалификацией, и это не является секретом.

Классическое же определение морального вреда, данное в Постановлении Пленума ВС РФ, следующее:а под  моральным  вредом  понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.   Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с тратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным вечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др. При этом следует учитывать, что статьей 131 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик становлена ответственность за   моральный вред, причиненный гражданину неправомерными действиями, и в том случае, когда в законе отсутствует специальное казание о возможности его компенсации. Статьей 151 первой части Гражданского кодекса Российской Федерации, которая введена в действие с 1 января 1995 г., казанное положение сохранено лишь для случаев причинения гражданину  морального вреда   действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага.

Следует полагать, что данное определение таким образом включает в себя два аспекта: собственно моральные страдания (они же моральный вред) и физические страдания, причиненные в результате противоправного поведения. Такой подход законодателя и судебной практики упрощает принятие судебных решений, но при этом не нужно забывать двойственную Уструктуру морального вреда.

В качестве примера можно привести такое дело: решением Бабушкинского районного народного суда г. Москвы от 17.12.97 размер компенсации морального вреда, причиненного истице П. ответчиком - ТОО "Л." был снижен с презюмируемого в размере 15 рублей до 417 450 рублей. ТОО "Л.", получив от П. предоплату в размере около 4 рублей за изготовление кухонной мебели, через три месяца предоставило мебель настолько некачественную, что ответчику пришлось неоднократно по заявлению П. странять недостатки в течение десяти последующих месяцев, по истечении которых истица обратилась к ответчику с требованием о безвозмездном изготовлении качественной мебели в течение 20 дней. Ответчик исполнить заявленное требование отказался. Истица в судебном заседании предоставила доказательства 11 посещений ТОО "Л." на протяжении 15-месячной "мебельной эпопеи", обострения гипертонической болезни II степени, находящегося в прямой причинно-следственной связи с "мебельными событиями", поскольку вызванная временная нетрудоспособность, продолжавшаяся две недели, началась как раз со дня, следовавшего за днем, когда после очередного странения недостатков один из навесных шкафов при попытке его установки развалился на три части и чуть не причинил телесные повреждения мужу истицы. Также истицей, страдающей заболеванием, при котором рекомендован щадящий голосовой режим, были представлены доказательства худшения состояния - кровоизлияния, произошедшего в период интенсивного общения с ответчиком. Денежная же оценка заявленного истицей морального вреда, по-видимому, имела ориентиром стоимость мебели, действующую на момент заявления исковых требований - 15 237 рублей. Суд в своем решении при возмещении морального вреда чел нравственные страдания, вызванные неудобствами в быту из-за изготовления ответчиком некачественной мебели, неоднократными обращениями в различные инстанции для сбора документов. Отметил, что наличие у истицы ряда заболеваний не находится в причинной связи с произошедшими событиями (хотя истица казывала не на наличие заболеваний, на происходившие их обострения - А.Ч.), поэтому не может быть чтено судом в качестве оснований физических страданий при компенсации  морального щерба. Какой ориентир использовал суд при денежной оценке причиненного морального вреда, остается только гадать.

Возмещение морального вреда.

Общие положения.

Правовые нормы о компенсации морального вреда содержатся в ГК (статьи 12, 151, 1099-1101, также статьи 1064-1083), в Законе РФ О средствах массовой информации (статья 62), также в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года №10 Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда. Условия возникновения ответственности по компенсации морального вреда:
В соответствии с пунктом 1 статьи 1099 ГК, основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 Обязательства вследствие причинения вреда и статьей 151 ГК.
Поскольку абсолютно все нормы, содержащиеся в статье 151, повторены - хотя и в несколько иной редакции, но без изменения их сути, - в статьях 1099 и 1101 ГК, следует считать, что компенсация морального вреда полностью регулируется общими положениями главы 59 ГК - Обязательства вследствие причинения вреда.
Это означает, что обязанность по компенсации морального вреда возникает при одновременном наличии следующих четырех словий:

1) наличие морального вреда; 2) противоправность действий (бездействия) нарушителя; 3) причинно-следственная связь между действиями нарушителя и вредом; 4) вина нарушителя (за исключением случаев, когда ответственность возникает без вины).

Если хотя бы одно из этих словий отсутствует, то обязанности компенсировать вред не возникает. С другой стороны, нет никаких дополнительных словий возникновения ответственности.
Что касается самого морального вреда, то его определение было дано в первой главе. учитывая, что вопросы компенсации   морального вреда ва сфере

гражданскиха правоотношений регулируются рядома законодательных актов,

введенныха ва действие ва разные сроки, суду, в целях обеспечения

правильного и своевременного разрешения возникшего спора, необходимо по

каждому делу выяснять истинный характер взаимоотношений сторон и какими правовыми нормами они регулируются, допускаета ли законодательство возможность компенсации морального вреда по данному виду правоотношений и, если такая ответственность становлена, когда вступил в силу законодательный акт, предусматривающий словия и порядока компенсации вреда ва этих случаях, также когда были совершены действия, повлекшие причинение морального вреда.

  Суду необходимо также выяснить, чем подтверждается факт причинения

потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких

обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень

вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены

потерпевшим, ва какой сумме или иной материальной форме он оценивает их

компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения

конкретного спора.

В том случае, если гражданин не осознает причинения ему морального вреда или если не заявляет требований об его компенсации, то суд не может обязать ответчика возместить потерпевшему моральный вред.

Говоря о противоправности, нужно иметь в виду то, что моральный вред причиняется незаконными действиями, то есть нарушающими определенные нормы закона (уголовного, гражданского, административного и т.д.). Ссылка на наличие, к примеру, нравственных страданий в связи с холодным обращением в расчет не принимается. К тому же должен быть доказан сам факт наличия подобных действий.

Противоправность проявляется в нарушении определенного права или принадлежащего гражданину нематериального блага.

С внешней стороны это может быть действие или бездействие. Действие приобретает характер противоправного, если оно прямо запрещено законом или иным правовым актом, либо противоречит закону или иному правовому акту, договору, односторонней сделке или иному основанию обязательств. Бездействие лишь в том случае становится противоправным, если на лицо возложена юридическая обязанность действовать в соответствии с соответствующей ситуацией.

Однако, наличие доказанного противоправного поведения недостаточно - необходимо еще наличие причинно-следственной связи между противоправными действиями и наступившими последствиями, в том числе и моральным вредом.

В гражданском праве применяется концепция причины - словия. Это означает, что противоправные действия виновного явились словием возникновения морального вреда у конкретного лица - отказ продавца заменить товар вызвал обострение болезни. В большинстве случаев нарушения прав решение вопроса о наличии или отсутствии причинной связи не вызывает трудностей. Но в отдельных ситуациях возникают значительные затруднения.

В подобных ситуациях нужно руководствоваться теориями причинной связи. Наиболее приемлемыми как с теоретической, так и с практической точек зрения являются теория прямой и косвенной причинной связи. Эта теория опирается на два основных положения, вытекающих из общефилософского чения о причинности. Во-первых, причинность представляет собой объективную связь между явлениями и существует независимо от нашего сознания. В силу этого неправильно при решении вопроса о причинной связи руководствоваться возможностью или степенью предвидения правонарушителем вредоносного результата. Возможность предвидения наступления бытков носит субъективный характер и имеет значение лишь при решении вопроса о вине правонарушителя, но не причинной связи. Во-вторых, причина и следствие, как таковые, имеют значение лишь применительно к данному отдельно взятому случаю. Противоправное поведение лица только тогда является причиной наступления вредных последствий, когда оно прямо (непосредственно) связано с ними. Наличие же косвенной (опосредованной) связи между противоправным поведением и последствиями означает, что данное поведение лежит за пределами конкретного случая, стало быть, и за пределами юридически значимой причинной связи.

Таким образом, прямая (непосредственная) причинная связь имеет место тогда, когда в цепи последовательно развивающихся событий между противоправным поведением лица и наступившими последствиями, не существует каких-либо обстоятельств, имеющих значение для гражданско-правовой обязанности. В тех же случаях, когда между противоправным поведением лица и вредоносным результатом присутствуют обстоятельства, которым гражданский закон придает значение в решении вопроса об ответственности (противоправное поведение других лиц, действие непреодолимой силы и др.), налицо косвенная (опосредованная) причинная связь. Это означает, что противоправное поведение лица лежит за пределами рассматриваемого с точки зрения юридической ответственности случая, а, следовательно, и за пределами юридически значимой причинной связи.

При рассмотрении дел о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями (решениями) государственныха органова и их должностных лиц, надлежит учитывать следующее. Во-первых, ва отсутствие причинной связи между незаконными действиями государственныха органова и понесенными потерпевшим страданиями моральный вред возмещению не подлежит. Во-вторых, ва судебной практике достаточно часто встречаются

судебные решения о взыскании морального вред са Российской Федерации з счет средств казны Российской Федерации по основаниям, не предусмотренным статьями 1069, 1071 и 1099 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации. Следовательно, моральный вред в таких случаях возмещению не подлежит.

Моральный вред подлежит возмещению лишь в том случае, если он находится ва прямой и непосредственной причинно-следственной связи с действиями нарушителя. В качестве примера можно привести два следующих случая. В одном процессе гражданин, обиженный редакцией СМИ, собрав материалы, свидетельствующие о его правоте, и погрузив их на тележку, отправился за помощью в Российское авторское общество, но по дороге пал (была гололедица) и получил травму. Он требовал компенсировать ему моральный вред. В другом процессе речь шла о пиратском издании книги, причем при издании было снято выражение автором благодарности лицам, помогавшим в создании книги. Налицо было нарушение личного права автора (права на защиту репутации автора, поскольку создавалось впечатление, что автор забыл об этих лицах), но когда автор заявила, что такие действия издательства так ее расстроили, что она во время лекции оступилась и сломала ногу, то суд, как и в первом случае, отказал во взыскании компенсации за моральный вред. В обоих случаях не было причинно-следственной связи между моральным вредом и нарушением прав.

Еще в однома случае потерпевший просил взыскать компенсацию за моральный вред, возникший в связи с вольнением его иза рядов вооруженных сил, что было вызвано, якобы, публикацией в печати изображения потерпевшего. На самом деле выяснилось, что потерпевший была волен из рядов вооруженных сил в связи с достижением им определенного возраста.

Также для наступления ответственности за причинение морального вреда необходимо еще одно словие - вина.

Это связано с тем, что гражданско-правовая ответственность выполняет определенную превентивную функцию. Но постоянная гроза привлечения к ответственности может значительно снизить инициативу частников гражданского оборота. Во избежание этого необходимо создать такие словия, при которых, у лиц, частвующих в гражданском обороте, возникала твердая веренность в том, что они не будут привлечены к ответственности за непредвиденные последствия их деятельности. Поэтому в гражданском праве ответственность строится на началах вины.

В отличие от противоправного поведения и причинной связи, вина является субъективным словием гражданско-правовой ответственности. Она представляет собой такое психическое отношение лица к своему противоправному поведению, в котором проявляется пренебрежение к интересам общества или отдельных лиц. Такое понятие вины в равной мере применимо как к гражданам, так и к юридическим лицам. В соответствии со статьей 401 ГК вина может выступать в форме мысла и неосторожности. В свою очередь, неосторожность может проявиться в виде простой или грубой неосторожности. Вина в форме мысла имеет место тогда, когда из поведения лица видно, что оно сознательно направлено на правонарушение.

Значительно чаще гражданские правоотношения сопровождаются виной в форме неосторожности. В этих случаях в поведении человека отсутствуют элементы намеренности. Оно не направлено сознательно на правонарушение, но в то же время в поведении человека отсутствуют должная внимательность и осмотрительность. Отсутствие должной внимательности и осмотрительности характерно как для грубой, так и для простой неосторожности. Вместе с тем между двумя этими формами вины существуют и определенные различия. Эти различия не нашли отражения ни в законодательстве, ни в руководящих разъяснениях высших судебных органов. Так, в п.23 постановления № 3 Пленума ВС РФ от 28апреля 1994 г. О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья, отмечается, что вопрос о том, является ли неосторожность потерпевшего грубой небрежностью или простой неосторожностью, должен быть разрешен в каждом конкретном случае с четом конкретных обстоятельств. В гражданском же праве этот вопрос разрешается исходя из возможности осознания вредных последствий: грубая неосторожностью нарушаются элементарные правила, соблюдение которых необходимо для недопущения причинения вреда, простая неосторожность будет вследствие определенных пущений, неточностей и т.п.

Однако следует помнить, что в гражданском праве, в отличие от головного, действует презумпция виновности правонарушителя: последний считается виновным до тех пор, пока не докажет свою невиновность.

Типичными для нашего времени стали заявления о возмещении морального вреда в связи с крахом многочисленных банков и иных финансовых структур. Но в данном случае вкладчикам причинен материальный щерб и моральный вред вытекает из имущественных отношений. Следовательно, он не должен возмещаться. Правда, в статье 13 Закона РФ "О защите прав потребителей" предусматривается возможность возмещения морального вреда. Да, но при виновных действиях причинителя. Однако, доказательство того, что должником в подобной ситуации совершены виновные действия, направленные на причинение кредитору морального вреда, практически невозможно добыть. Более того, каждый из вкладчиков отчуждал денежные средства

самостоятельно, рассчитывая получить определенную прибыль, действуя при этом в пределах норм коммерческого риска. При таких обстоятельствах он и испытывает неблагоприятные последствия финансовых неудач. В данной ситуации вопрос о возмещении морального вреда решается отрицательно.

Как исключение из вышесказанного, законом может быть возложена обязанность возмещения морального вреда и при отсутствии вины. Так, применительно к деятельности средств массовой информации такие случаи предусмотрены ст.1100 ГК:а Компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда, когдЕ вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию. Также в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности; вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к головной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу, или подписке о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ; также в иных случаях, специально предусмотренных законом. Применительно к деятельности правоохранительных органов ответственность наступает при отсутствии вины только в вышеперечисленных случаях, в остальном их ответственность за причинение морального вреда может быть становлена лишь при наличии вины по основаниям, предусмотренным п.2 ст.1070 ГК.

25 января 2001г. вышло Постановление Конституционного суда по делу о проверке конституционности положения п.2 ст.1070 ГК в связи с жалобами граждан. Суд постановил У1. Признать не противоречащим Конституции Российской Федерации положение, содержащееся в пункте 2 статьи 1070 ГК Российской Федерации, согласно которому вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи становлена приговором суда, вступившим в законную силу, поскольку на основании этого положения подлежит возмещению государством вред, причиненный при осуществлении правосудия посредством гражданского судопроизводства в результате принятия незаконных судебных актов, разрешающих спор по существу.
     Данное положение в его конституционно-правовом смысле, выявленном в настоящем Постановлении, и во взаимосвязи со статьями 6 и 41 Конвенции по защите прав человека и основных свобод, не может служить основанием для отказа в возмещении государством вреда, причиненного при осуществлении гражданского судопроизводства в иных случаях (а именно когда спор не разрешается по существу) в результате незаконных действий (или бездействия) суда (судьи), в том числе при нарушении разумных сроков судебного разбирательства, - если вина судьи становлена не приговором суда, иным соответствующим судебным решением.
     2. Конституционно-правовой смысл положения пункта 2 статьи 1070 ГК Российской Федерации, выявленный в настоящем Постановлении, является общеобязательным и исключает любое иное его истолкование в правоприменительной практике.
     3. Федеральному Собранию надлежит в законодательном порядке регулировать основания и порядок возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) суда (судьи), также определить подведомственность и подсудность дел применительно к случаям, предусмотренным абзацем вторым пункта 1 резолютивной части настоящего Постановления, руководствуясь Конституцией Российской Федерации и с четом настоящего Постановления.
     4. Правоприменительные решения по делам граждан И.В. Богданова, А.Б. Зернова, С.И. Кальянова и Н.В. Труханова, основанные на положении пункта 2 статьи 1070 ГК Российской Федерации в истолковании, расходящемся с его конституционно-правовым смыслом, выявленным в настоящем Постановлении, должны быть пересмотрены в становленном порядке, если для этого нет других препятствий".

Таким образом он подтвердила конституционность данной правовой нормы.

Следует отметить, что на требования о компенсации морального вреда не распространяется исковая давность, поскольку они вытекают из нарушения личных неимущественных прав (п.2 ст.43 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик по правоотношениям, возникшим после 3 августа 1992г., п.1 ст.208 ГК РФ по правоотношениям, возникшим после 1 января 1995г.).

Определение размера компенсации

морального вреда.

Возмещение в материальной форме з причиненный гражданину

моральный вред (физические или нравственные страдания) в качестве

общеправовой нормы появилось в российскома законодательстве с 3

август 1992а г. - даты введения в действие на территории России

Основа гражданского законодательств Союза ССР и республик от 31

мая 1991 г. Возмещение морального вреда предусматривается ст. 131

казанных Основ, которая сохраняет свою силу и в настоящее время.

Однако ее нормы теперь фактически "перекрыты"а положениями,

содержащимися в ст. ст. 151, 1099 - 1101 ГК РФ; они станавливают

денежную компенсацию морального вреда. О ней говорится также и в

ст. 15 Закона РФ от 7 февраля 1992 г. "О защите прав потребителей"

(с последующими изменениями).

Денежная компенсация морального вред чрезвычайно широко

применяется в практике судов общей юрисдикции. Верховный Суд РФ

неоднократно давал руководящие разъяснения по этим вопросам: п.8 Постановления Пленума ВС говорит, что по правоотношениям, возникшим после 3 августа 1992г., компенсация морального вреда определяется судом в денежной или иной материальной форме, по правоотношениям, возникшим после 1 января 1995г., - только в денежной форме, независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда.

Несмотря на разъяснения, многие вопросы в этой сфере остаются

спорными и неясными, требуют скорейшего разрешения.

Нормы о компенсации морального вреда в системе гражданского

права. Пункт 1 ст. 1099 ГК станавливает, что "основания и размер

компенсации гражданину морального вреда определяются правилами,

предусмотренными настоящей главой и ст. 151 настоящего Кодекса".

Эт норм свидетельствует, что обязательство компенсировать

моральный вреда подчиняется положениям гл. 59 ГК ("Обязательства вследствие причинения вреда"). Иначе говоря, все общие положения о

возмещении вред (ст. ст. 1064 - 1083а ГК)а применимы и, более

того, - должны применяться к компенсации морального вреда. Вообще

следует признать, что понятие "возмещение вреда", потребляемое в

апараграфе 1а гл. 59а ГК, охватываета и понятие "компенсация

морального вреда";а что касается предпринимаемых на ровне чистой

теории попытока разграничить эти понятия, то они на законе не

основаны.

Норм п. 1а ст. 1099а ГК авместе с тем станавливает, что

основания и размер компенсации морального вреда определяются также

по правилам ст. 151 ГК, которая, как известно, помещена в гл. 8 ГК

("Нематериальные благ и иха защита"), входящей в подраздел

"Объекты гражданских прав".

Ва этой связи может возникнуть вопрос о том, не является ли

компенсация морального вред самостоятельным видом гражданско-

правовой ответственности?

Думается, н этота вопроса следуета дать отрицательный ответ

прежде всего потому, что все нормы ст. 151 ГК фактически повторены

ва ст. 1101а ГК, входящей в гл. 59а ("Обязательства вследствие

причинения вреда"). Таким образом, законодатель подчеркнул, что

компенсация морального вреда должна подчиняться нормам гл. 59 ГК.

Что касается ст. 151, то она может быть безболезненно исключена из

ГК.

Размер компенсации - один из наиболее важных и, на мой взгляд,

наименее регулированныха вопросов. Если в практике наблюдаются

случаи, когд суда меньшаета размера заявленной компенсации в

9(!) раз, это означает: и потерпевшие, и суды не имеюта четких

критериев для определения размера компенсации. Данный вопрос нужно

решать, становив обязанность судей мотивировать размер

определяемой судома компенсации. Собственно говоря, необходимо

придерживаться правила, содержащегося в ст. 197 ГПК, - решение

суд должно быть мотивированным. Однако при присуждении

компенсации за моральный вред (кстати говоря, как и компенсации за

нарушение авторскиха прав)а эт норма, к сожалению, обычно

игнорируется. Если ва судебном решении размера компенсации

обосновывается лишь ссылкой н "разумность и справедливость"

(именно эти слова помянуты в ст. 1101 ГК), то такую ссылку нельзя

считать конкретной и достаточной.

Желательно, чтобы критерии определения размеров компенсации

дали законодатель или Верховный Суд РФ.

В настоящее время истцы зачастую заявляют требования о выплате

има компенсаций в непомерно больших размерах, полагая (причем -

вполне резонно), что, хотя суд снизит размер компенсации, сам

заявленный размер ее окажет на него и общественность определенное

психологическое давление.

Для борьбы са этим явлением вполне возможно введение

прогрессивныха государственныха пошлин. Ныне действующий размер

гос. пошлины (10%а ота одного минимального размер оплаты труда,

независимо от суммы компенсации) не оказывает никакого

сдерживающего влияния н требования о компенсации в чрезмерных

суммах.

Необходим и чета степени вины причинителя вреда. Прежде всего следует отметить, что при так называемой смешанной вине, т.е. при наличии

вины потерпевшего в причинении ему морального вреда, должны

применяться нормы ст. 1083а ГК. Ва такиха ситуацияха должна

учитываться и степень вины причинителя вреда (т.е. мысел или

грубая неосторожность), также отсутствие вины причинителя вреда

- если он обязан возмещать его независимо от своей вины (последние

случаи казаны в ст. 1100 ГК).

Когда лицо, потерпевшее имущественный вред, не было виновным

ни в возникновении вреда, ни в величении его размеров, вина

причинителя вред не имеета значения при определении размера

возмещаемыха бытков. Но при компенсации морального вреда вина

причинителя вреда учитывается и в таких ситуациях (в ст. ст. 151,

1101 ГК).

При этома ст. 151а Ка обязывает суд при определении размера

компенсации принимать во внимание "степень вины нарушителя"

всегда, ст. 1101а Ка - учитывать "степень вины причинителя

вреда", но лишь в тех случаях, "когда вина является основанием

возмещения вреда". Эт последняя оговорка приводит к тому, что

если, например, вред причинен распространением сведений, порочащих

деловую репутацию гражданина, то размер взыскиваемой компенсации

не зависита ота того, действовал ли причинитель вреда мышленно,

допустива легкую неосторожность, или даже невиновно. Думается,

такая норм неоправданна. Здесь более логичной представляется

норма, содержащаяся в ст. 151а ГК:а суд всегда должен учитывать

наличие или отсутствие вины причинителя вреда, при наличии вины

-а учитывать ее степень. Целесообразно, чтобы Верховный Суд РФ в

соответствующем постановлении Пленума становил доли (проценты), в

пределаха которыха может быть взыскана компенсация (например, при

мышленной вине - 100%, при грубой неосторожности - 50%, при

легкой неосторожности - 20%, при отсутствии вины - 10%).

При чете индивидуальныха особенностей потерпевшего на практике

довольно часто последний ссылается на повышенную эмоциональность

или н особенности своей психики (ранимость и т.п.). И суды при

определении размера компенсации учитывают эти аргументы, поскольку

индивидуальные особенности потерпевшего прямо помянуты в ст. ст.

151 и 1101 ГК как обстоятельство, влияющее на размер компенсации.

Однако вопрос о том, каким образом этот фактор может влиять на

размер компенсации, до сих пор не исследован. Представляется, что

чета индивидуальныха особенностей потерпевшего при определении

размер компенсации нарушает, по крайней мере, дв правовых

принципа:а равенства прав граждан и принцип, гласящий, что "право

есть применение равного масштаба к разным людям".

Последовательное применение принцип чет индивидуальных

особенностей потерпевшего можета привести к полному разнобою. А

ведь компенсация морального вреда, предположим, за психические

страдания, вызванные шрамом на ноге от куса собаки, должна быть

одинаковой как для лица, акоторое очень заботится о своей

внешности, така и для человека, который не очень сильно ею

озабочен. Ва равной степени размер компенсации не должен зависеть

ота повышенной эмоциональности эстрадного артиста (по сравнению со

зрителем), женщины (по сравнению с мужчиной) и т.д.

Вопрос о причинителе вреда: может показаться, что вопрос о том, кто

является причинителем вреда, совершенно ясен: это - гражданин или

юридическое лицо, причинившие вред. Именно они должны анести

ответственность. При определении того, кто должен отвечать за

причиненный моральный вред, конечно, должны применяться общие

положения о возмещении вред (ва частности, ст. ст. 1068,

1069а - 1071, 1073 - 1075, 1076 - 1078а и 1069а ГК). Но есть

одно исключение.

Пункт 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 августа

1992 г. (с изменениями от 21 декабря 1993 г. и от 25 апреля 1995

г.) "О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении судами дел о

защите чести и достоинств граждан, также деловой репутации

граждана и юридических лиц" гласит:а "Если иск содержит требование

оба опровержении сведений, распространенных в средствах массовой

информации, ва качестве ответчиков привлекаются автор и редакция

соответствующего средства массовой информации".

Формально это разъяснение относится только к искама об

опровержении сведений, которые основываются на ст. 152 ГК и не

подпадаюта пода действие гл. 59а Ка ("Обязательств вследствие

причинения вреда"). Но на практике в такие иски обычно включаются

-а в соответствии с п. 5а ст. 152 ГК - требования о компенсации

морального вреда. Суды принимают такие иски и часто довлетворяют

их, взыскивая компенсацию морального вреда не только с редакции

средств массовой информации, но и са автор опубликованного

материала - работника этой организации.

Ва этома можно смотреть нарушение нормы, содержащейся в ст.

1068 ГК:а за вред, причиненный работником, отвечает работодатель.

Работника же отвечаета лишь в порядке регресс (ст. 1081 ГК).

Действительно, если моральный вред причинен гражданину, например,

сбившима его водителем троллейбуса, то возмещает причиненный вред

транспортное предприятие, не водитель. Почему же в случае

причинения морального вред публикацией статьи в газете или

журнале ответственность несет и редакция, и ее сотрудник? В данной

ситуации более правильно применять норму ст. 1068 ГК. Желательно,

чтобы Верховный Суд РФ дал разъяснение и по этому вопросу. Если же причинителем вреда является несовершеннолетний возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет, то в случае, когда у него в нет доходов или иного имущества, достаточных для возмещения вреда, вред должен быть возмещен полностью или в недостающей части его родителями или попечителем, если они не докажут, что вред возник не по их вине (ч. 2 ст. 1074 ГК РФ)

Ставропольским краевым судом 12 мая 1996 г. Федоренко осужден по ч. 4 ст. 117 К РСФСР к лишению свободы. Постановлено взыскать с его деда - Гавриленко в пользу матери потерпевшей - Яцуковой в счет компенсации морального вреда 5 млн. рублей. По этому же приговору осуждены Плугатырь и Алешин. Несовершеннолетний Федоренко признан виновным в изнасиловании малолетней Р. Судебная коллегия по головным делам Верховного Суда РФ 27 августа 1996 г. приговор изменила, применила ст. 43 К РСФСР и смягчила Федоренко наказание. Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос об отмене приговора и кассационного определения в части разрешения гражданского иска о компенсации морального вреда, причиненного действиями Федоренко, и направлении дела на новое судебное рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства. Президиум Верховного Суда РФ 23 апреля 1997 г. протест довлетворил, казав

следующее: принимая решение о взыскании с Гавриленко 5 млн. рублей, суд исковые требования Яцуковой (матери потерпевшей) довлетворил компенсацию морального вреда возложил на законных представителей подсудимых Федоренко, Алешина и Плугатыря, поскольку у них самих нет имущества или заработка для возмещения вреда. Вина

законных представителей несовершеннолетних подсудимых выразилась в том, что они недостаточно занимались воспитанием, их дети бесконтрольно проводили время вне дома и потребляли спиртные напитки, это и привело к совершению тяжкого преступления.

В соответствии со ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации казанного вреда. При этом, согласно ст. 1014 ГК РФ, несовершеннолетние в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет самостоятельно несут ответственность за причиненный вред на общих основаниях. В случае, когда у несовершеннолетнего в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет нет доходов или иного имущества, достаточных для возмещения вреда, вред должен быть возмещен полностью или в недостающей части его родителями (усыновителями) или попечителем, если они не докажут, что вред возник не по их вине. Между тем, как видно из письма Гавриленко и материалов дела, он не является родителем (усыновителем) или попечителем осужденного Федоренко. У Федоренко есть

мать, Николаенко. Ему (Гавриленко) он является внуком. В последнее время внук жил с бабушкой, сам Гавриленко последние 12 лет проживал с другой женщиной, однако часто навещал внука, поэтому и решил частвовать в деле как его законный представитель. Допрошенная в качестве свидетеля на предварительном следствии Николаенко подтвердила, что Федоренко действительно ее сын от первого брака, но с двух лет

он находился у бабушки. Гавриленко является отчимом Николаенко.

При таких обстоятельствах приговор в части разрешения иска о компенсации

морального вреда, причиненного действиями Федоренко, подлежит отмене, дело - направлению на новое судебное рассмотрение в порядке гражданского

судопроизводства.

Можно ли причинить моральный

вред юридическому лицу?

Институт компенсации морального вред для российского права является сравнительно новым. Применение его в судебной практике вызывало и вызывает различного рода сложности и проблемы. Поэтому нельзя не приветствовать постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательств о компенсации морального вред " (Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1995. N 3. С. 9).

В то же время отдельные положения, включенные в названное постановление Пленума, представляются спорными. Прежде всего к ним относится разъяснение, содержащееся в п.5. Там записано следующее: "Правила, регулирующие компенсацию морального вред в связи с распространением сведений, порочащих деловую репутацию гражданина, применяются и в случаях распространения таких сведений в отношении

юридического лица (п.6 ст.7 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик по правоотношениям, возникшим после 3 августа 1992 г., п.7 ст.152 первой части Гражданского кодекса Российской Федерации по правоотношениям, возникшим после 1 января 1995 г.)". Комментируя этот пункт постановления Пленума, заместитель Председателя Верховного Суда России В.Жуйков казал, что приведенное разъяснение дано в связи с тем, что на практике возникли сомнения в возможности возмещения морального вред юридическому лицу, поскольку оно не может испытывать физических или нравственных страданий. (См.: Жуй ков В.М. Возмещение морального вреда). Комментарий российского законодательства. Вып.1. М., 1995. С.53. Такие сомнения в судебной практике, действительно, возникали и возникают, что видно из следующего примера.

Одна из московских газет опубликовала 9 июня 1993 г. корреспонденцию, ва которой тверждалось, что из крупнейшего российского музея "пропало сто

тысяч экспонатов". Через некоторое время в Савеловский межмуниципальный (районный) народный суд г. Москвы поступило "исковое заявление о защите чести и достоинства музея". А в дополнительном исковом заявлении ставился

вопрос о взыскании с редакции газеты ста миллионов рублей "в возмещение морального вреда, причиненного публикацией". Как не без остроумия несколько позднее писала та же газета, музей потребовал взыскать в возмещение морального вред "по тысяче рублей за каждый оболганный экспонат". При рассмотрении дела по существу народный суд становил, что в газетной публикации действительно содержался ряд неточностей и бездоказательных тверждений, потому иск о "защите чести и достоинства музея" судом в основном был довлетворен. Думается, что в исковом заявлении и судебном решении была допущена неточность, поскольку такие категории, как "честь" и "достоинство", применимы исключительно к гражданину. Что же касается юридических лиц, то предметом судебной защиты могла быть лишь их деловая репутация.Одновременно народный суд частично (в размере 50 млн. рублей) довлетворил иск, касавшийся возмещения морального вреда. Редакция газеты подала кассационную жалобу, в которой ставился вопрос о невозможности взыскания каких-либо сумм в возмещение "а морального вред ", причиненного юридическому лицу. В частности, обращалось внимание на, по существу, полное отсутствие какой-либо мотивировки в решении суда как принципиальной возможности компенсации морального вреда, причиненного юридическому лицу, так и обоснования необходимости взыскания с ответчика конкретной суммы.

По данному поводу в судебном решении было записано буквально следующее:а "Согласно ст.7, п.6, Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик, применяемых на территории РФ с 3.08.92, гражданин "или юридическое лицо, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения бытков и морального вреда, причиненного их распространением.

При определении размер морального вред суд принимает во внимание конкретные обстоятельства дела и, в частности, характер распространенных ответчиком сведений и те последствия, которые повлекла публикация статьи,

также степень распространения сведений, порочащих честь, достоинство и

деловую репутацию истца. Как полагает суд, нравственной обязанностью редакции являлось особо осторожное отношение к распространению подобной

информации, которая маляет не только престиж музея, но и престиж Российской Федерации. С четом всех казанных обстоятельств суд считает возможным взыскать с ответчика в пользу истца в возмещение морального вред 5 руб.".

Решение народного суда в данной части представляется неправильным. Как

было прямо записано в п.2 постановления Верховного Совета Российской Федерации от 3 марта 1993 г. "О некоторых вопросах применения

законодательства Союза ССР на территории Российской Федерации", применение данного акта возможно лишь в пределах и порядке, предусмотренных постановлением Верховного Совета России от 14 июля 1992г.

На этот счет в п.2 постановления Верховного Совета Российской Федерации от 3 марта 1993 г. было записано следующее: "Во изменение постановления Верховного Совета Российской Федерации от 14 июля 1992 г. "О регулировании гражданских правоотношений в период проведения экономической реформы"

Основы гражданского законодательства применяются на территории Российской Федерации в пределах и в порядке, предусмотренных казанныма постановлением, также с четом особенностей, становленных настоящим постановлением".

Такого рода особенностей в отношении порядка применения ст.7 Основ гражданского законодательства постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 3 марта 1993 г. становлено не было. В связи с этим к рассматриваемым отношениям в полной мере должны были применяться положения постановления Верховного Совета Российской Федерации от 14 июля 1992 г. "О регулировании гражданских правоотношений в период проведения экономической реформы". В частности, п.1 названного постановления было становлено, что впредь до принятия нового Гражданского кодекса РФ Основы гражданского законодательства применяются на территории Российской Федерации в части, не противоречащей Конституции Российской Федерации и законодательным актам России, принятым после 12 июня 1990 г.

Аналогичным образом, в соответствии с п.2 того же постановления Верховного Совета РФ, положения ГК РСФСР должны были применяться к гражданским правоотношениям, если они не противоречат законодательным актам Российской Федерации, принятым после 12 июня 1990 г., и иным актам, действующим в становленном порядке на территории Российской Федерации.

А в абз.2 п.1 постановления от 22 декабря 1992 г. "О некоторых вопросаха применения Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик на территории Российской Федерации" Пленум Верховного Суда России разъяснил, что не применяются на территории Российской Федерации положения Основ в части, противоречащей Конституции Российской Федерации и законодательным актам Российской Федерации, принятым после 12 июня 1990 г. (Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1993. N 2. С.7).

Норма, регулировавшая возможность возмещения морального вреда по делам о защите чести и достоинства, была включена в ст.7 ГК РСФСР в виде ее 7-й части Законом РСФСР от 21 марта 1991 г., т.е. Законом РСФСР, принятым после 12 июня 1990 г. (Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1991. N 15. Ст.494). Норма эта действовала в следующей редакции: "а Моральный (неимущественный) вред, причиненный

гражданину в результате распространения средством массовой информации не

соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство гражданина либо причинивших ему иной неимущественный вред, возмещается по решению суда средством массовой информации, также виновными должностными лицами и гражданами в размере, определяемом судом".

Аналогичная норма сформулирована и в ст.62 Закона РСФСР от 27 декабря 1991г. "О средствах массовой информации" (Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. N 7. Ст.300).

В точном соответствии с его действительным содержанием Закон был разъяснен в п.11 постановления Пленума Верховного Суда России от 18 августа 1992 г. "О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении судами дел о защите чести и достоинства граждан и организаций". В частности, там было сказано: "В силу ч.5 ст.7 ГК РСФСР, также ст.62 Закона Российской Федерации "О средствах массовой информации" моральный (неимущественный) вред, причиненный гражданину в результате распространения средством массовой информации не соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство гражданина либо причинивших ему иной неимущественный вред, возмещается по решению суда средством массовой информации, также виновными должностными лицами и гражданами в размере, определяемом судом.

Размер возмещения морального (неимущественного) вред определяется при вынесении решения в денежном выражении в зависимости от характера и содержания публикации, порочащей честь и достоинство гражданина, щемляющей его права, иные охраняемые законом интересы и его репутацию, от степени распространения недостоверных сведений, также других заслуживающих внимания обстоятельств, связанных с распространением таких сведений" (Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1992. N 11.С.8).

Таким образом, на основании действовавшего в момент рассмотрения приведенного дела законодательства Российской Федерации моральный вред подлежал возмещению лишь гражданину, но не юридическому лицу.

Но вернемся к нашему примеру. В заседании судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда судьей-докладчиком представителям истца был поставлен вопрос, в чем конкретно заключались физические или нравственные страдания, понесенные музеем в связи с публикацией в газете. Вразумительного ответа на него, вполне естественно, не последовало. Частично отменяя решение народного суда, коллегия казала следующее:а "...решение суда в части взыскания морального щерба в размер 5 руб. с редакции газеты в пользу истца подлежит отмене, поскольку противоречит требованиям ст.7 ГК РФ, ст.62 Закона РСФСР "О средствах массовой информации", которыми предусмотрено возмещение морального вреда, причиненного гражданину в результате распространения средством массовой информации не соответствующих действительности сведений, порочащих его честь и достоинство, не юридическому лицу. Судом ошибочно применена норма п.6 ст.7 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик...поскольку к правоотношениям, возникшим между сторонами по настоящему делу, применяются нормы законодательства Российской Федерации (ст.7 ГК РФ и ст.62 Закона Российской Федерации "О средствах массовой информации" от 27 декабря 1991г.).

В соответствии с п.1 постановления Пленума верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 1992 г. "О некоторых вопросах применения Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик на территории Российской Федерации" не применяются на территории Российской Федерации положения Основ в части, противоречащей Конституции Российской Федерации и законодательным актам Российской Федерации, принятым после 12 июня 1990 года". На основании п.4 ст.305 ГПК РСФСР коллегия вынесла в казанной части новое решение, которым в иске музея было отказано. В связи с изложенным требует существенных точнений ссылка на п.6 ст.7 Основ гражданского законодательства, которая содержится в п.5 постановления Пленума Верховного Суда России от 20 декабря 1994 г. Как было казано выше, названная норма в соответствии с постановлениями Верховного Совета Российской Федерации от 14 июля 1992 г. и от 3 марта 1993 г. в период до 3 августа 1992 г., в частности, не может применяться к обязательствам по возмещению морального вреда, если они возникли в связи с деятельностью средств массовой информации. Это противоречило бы ст.62 Закона "О средствах массовой информации" от 27 декабря 1991 г.

Что же касается положений п.7 ст.152 ГК РФ, то они не могут применяться в

отрыве от других положений ст.152, главное - в отрыве от норм,

сформулированных в ст.151 ГК, специально посвященной компенсации

морального вреда. Поэтому, толкуя названные нормы в системе, необходимо прийти к следующему выводу.

В соответствии с п.7 ст.152 ГК РФ сформулированные в ней правила о защите деловой репутации гражданина соответственно применяются к защите деловой репутации юридического лица. В частности, юридическое лицо точно так же, как и гражданин, вправе требовать по суду опровержения порочащих его деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. По требованию

заинтересованных лиц, например правопреемника ликвидированного

юридического лица, его бывшего собственника либо его наследников допускается защита деловой репутации юридического лица и после прекращения его существования.

Если сведения, порочащие деловую репутацию юридического лица,

распространены в печати, они должны быть опровергнуты в тех же средствах

массовой информации. Аналогичным образом к защите деловой репутации юридического лица применяются и другие правила, содержащиеся в пп.2-6 ст.152 ГК. Однако из смысла ст.ст.151-152 ГК вытекает следующее

исключение.

Правила, касающиеся компенсации морального вреда, не могут быть

применены к защите деловой репутации юридического лица, поскольку это

находилось бы в явном противоречии с понятием морального вреда, содержащимся в ч.1 ст.151 ГК РФ. В соответствии с названной нормой

моральный вред определяется как физические или нравственные страдания.

А на основании ч.2 ст.152 ГК РФ при определении размеров компенсации

морального вред суд должен учитывать степень физических и

нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица,

которому причинен вред. В несколько перефразированном виде эта же

норма ныне воспроизведена в ч.2 п.2 ст.1101 ГК РФ, посвященной способу и размеру компенсации морального вред в обязательствах вследствие причинения вреда. В соответствии с названной нормой характер физических и нравственных страданий оценивается судом с четом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

С ныне действующим гражданским законодательством полностью согласуется и разъяснение, содержащееся в п.8 постановления Пленума Верховного Суда России от 20 декабря 1994 г. В частности, там записано следующее: "При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вред... размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств..." Таким образом, в разъяснениях, содержащихся в пп.5 и 8

постановления Пленума Верховного Суда России "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вред ", содержатся непримиримые противоречия. В п.5 постановления сказано о возможности компенсации морального вред как в отношении гражданина, так и юридического лица, в п.8 идет речь о компенсации морального вреда, причиненного лишь гражданину. Кроме того, даже если согласиться с тем, что моральный вред и соответственно его компенсация в принципе возможны и в отношении юридического лица, то исчисление размер компенсации в соответствии с ч.2 ст.151 ГК РФ может быть произведено

исключительно исходя из степени физических и нравственных страданий лица, которому причинен вред. Нравственные, тем более физические страдания

может претерпевать лишь человек. И, напротив, такого рода страдания, с

ними и само понятие морального вред никак не могут быть совместимы с конструкцией юридического лица.

Как видно из приведенного выше примера, юридическое лицо, будь то музей, иная организация, завод, акционерное общество и т.д., никаких физических и нравственных страданий претерпевать не может, раз так, то в рамках действующего законодательства невозможна и компенсация несуществующего "морального вреда", якобы понесенного юридическим лицом.

Соответственно в п.5 постановления Пленума Верховного Суда России от 20

декабря 1994 г. N 10 и в п.11 постановления Пленума Верховного Суда России от 18 августа 1992 г. N 11 следовало бы записать, что моральный вред

может причиняться и компенсироваться лишь гражданину. Нынешняя же редакция разъяснений Пленума Верховного Суда по данному вопросу не

согласуется с систематическим толкованием содержания ст.ст.151-152, 110ГК РФ.

В то же время нельзя не согласиться с тем, что распространением не соответствующих действительности сведений деловой репутации юридического

лица порой может быть причинен щерб, не связанный с прямыми бытками.

Имея в виду такого рода ситуации, в будущем законодательстве следовало бы

предусмотреть возможность возмещения (в денежном выражении) вреда, причиненного деловой репутации юридического лица. Однако такого рода возможность в законе бы следовало прямо обозначить как компенсацию (в денежном выражении) неимущественного вреда, причиненного деловой репутации юридического лица.

Следует полагать, что позиция Верховного суда по данному вопросу была основана на этих соображениях, но тогда более правильным было вести речь не о компенсации морального вреда юридическому лицу, о возмещении вреда, вызванного потерей деловой репутации. Возражения по поводу правомерности

таких действий в расчет не принимаются, так как если Верховный суд может в одних вопросах заменять смысл закона, то почему бы ему не дополнить существующий, тем более что это вполне обычная практика.

Таким образом, под моральным вредом законодатель понимает нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права) в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Он компенсируется по ст.151, 1099-1101 ГК РФ в денежной форме. При определении ее размера суд должен учитывать характер физических и нравственных страданий с четом фактических обстоятельств дела, при которых был причинен моральный вред, также индивидуальные особенности потерпевшего и степень вины причинителя.

По общему правилу моральный вред возмещается при наличии вины, независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда, за исключением случаев, прямо предусмотренных законом.

В заключение следует добавить, что компенсация морального вреда является одним из способов защиты прав граждан и поэтому к ней применяются общие правила возмещения вреда. И при защите своих нарушенных прав всегда нужно заявлять требования о компенсации не только прямого щерба и упущенной выгоды, но и требование о компенсации морального вреда.

Список использованной литературы.

1. 

2. 

3. 

4. 

5. 

6. 

7. 

8. 

9.