Путешествие Алекс-Стрекозы Лето в деревне

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• Дождливым, осенним субботним вечером мы, старые друзья, собрались по нами заведенной, 1942.07kb.
• Черный монах I, 378.4kb.
• Сценарий игры «Хочу всё знать», 51.34kb.
• «Мальчик и Ангел», «Мальчик и Ангел – лето в деревне», 22.36kb.
• Первый опыт самостоятельной работы лето не за горами, 82kb.
• «Стрекозы», 150.85kb.
• Сочинение на тему: «Книга, прочитанная летом», 18.43kb.
• Приключения Тома Сойера» Свифт «Путешествие Гулливера» Иванов «Дед Мороз и лето», 10.57kb.
• Список литературных произведений на лето, 15.6kb.
• Список литературы на лето, 32.94kb.

Путешествие Алекс-Стрекозы

Лето в деревне

Лето не обещало быть веселым. Родителям нужно было срочно уехать в командировку на месяц (они у меня археологи), младшую сестру отправляли в лагерь, а мне предстояло ехать на месяц в деревню, на край земли, чтобы помочь Бабтане по хозяйству. Бабушка Таня ( Бабтаня) - это родная тетя моего папы, живет одна, кроме нас у нее никого нет. Каждый месяц она высылает нам гостинцы (ведь в городе, по ее словам, ничего натурального, вот и шлет домашний сыр, тушенку; носки, варежки - тоже все присылает она).

Для «приличия» я немного повозмущалась, хотя знала: решение родителей не обсуждается, да и обсуждай - не обсуждай, дома одну меня не оставят, и Бабтане помочь нужно - старенькая совсем стала. Обычно к ней ездят родители, но вот, по всей вероятности, пришла и моя очередь. «Езжай, Алекс. Ты ведь давно уже не была в деревне. И отдохнешь, и бабушке поможешь, и наброски свои на свежем воздухе нарисуешь. Чем не пленэр? Тем более ты жалуешься, что уже перерисовала все окрестности и знакомых. Будут новые впечатления, наберешься сил…» В общем, уговорили.

Собираться долго не пришлось. В сумку побросала все необходимое, не забыв альбомы, пастель и карандаши, в торбу - фотоаппарат КПК¹ и мр3 плеер. Перед выходом все присели «на дорожку», а потом поспешили на вокзал. Поезд уходил через 2 часа.

Билет купили без проблем. Села у окна и стала любоваться пейзажем. Я всегда с удовольствием езжу в поездах. Любуюсь проплывающими мимо деревеньками, большими вокзалами, бескрайними полями, речушками... Поезд привстал на каком-то полустанке, и прямо передо мной, на лужайке, оказалась целая поляна подсолнухов. Они были такие яркие, что захотелось их нарисовать. В сумку лезть было некогда, поэтому я достала из торбы блокнот, ручку и стала набрасывать рисунок.

Я увлеклась, и только когда поезд тронулся, ощутила на себе чьи-то взгляды. Я оторвалась от окна и осмотрелась. Пассажиры, разместившиеся рядом, без стеснения, с любопытством разглядывали меня. Признаться, я и забыла, что выгляжу для окружающих несколько странновато. У меня длинные черные волосы (я красила их недавно), глаза я подвожу черным карандашом, а вот губы в черный цвет я крашу только тогда, когда в нашем городе проходит «сейшн». Итак, я-готесса². Постоянно ношу темную одежду: корсеты и черные кофточки с кружевами, длинные черные юбки, обувь на толстой подошве или «гриндера»³. Разумеется, я всегда беру с собой торбу, «мп3шник», КПК и ручку с блокнотом, вдруг снизойдет вдохновение. И даже ручка у меня непростая: я засунула стержень от простой ручки в перо и у меня получилась просто эксклюзивная вещь. Представьте же изумленные лица пассажиров, которые увидели меня с моим пером. Хотя думается, что не только перо изумило пассажиров….

Друзья называют меня Стрекозой. Забавно, но даже я не знаю, почему меня так называют и почему я практически перестала отзываться на свое имя, хотя оно, на мой взгляд, красивое - Александра. Мама называет меня Алекс, папа – Александра, младшая сестра- Сашенька, а Бабтаня- Шурупчик ( это производное от Шура, хотя, это имя, на мой взгляд, давно устарело).

Признаться, я привыкла к косым взглядам, шушуканьям за спиной. Но обычно первое, негативное впечатление стирается, когда люди знакомятся со мной поближе. Пассажирам же не посчастливится узнать меня лучше, поэтому я, чтобы «не мешать» им изучать меня, включила плеер и вновь стала любоваться (если это возможно под пристальным взглядом) красотами природы, а затем, забравшись на верхнюю полку, заснула, предварительно заведя будильник на телефоне.

К бабушкиной деревне мы подъехали рано утром. Я собрала свой нехитрый багаж и вышла на перроне вокзала, хотя вокзал - это слишком громкое слово для того, что я увидела. Маленькая, словно автобусная остановка, станция, пара деревянных скамеек, касса с полукруглым окошечком… Я огляделась: куда дальше? По предварительной договоренности меня здесь должны ждать, чтобы отвезти в деревню. Но никого, кроме меня, на вокзале не было. Но только я села на скамейку, мечтая подремать, как с другой стороны вокзала показался довольно бодренький старичок. «Это ты - Шура? Меня зовут дядя Федор, я сосед твоей бабушки». Можно было, конечно, поспорить об имени, но я дала утвердительный ответ: придется еще пешком тащиться с вокзала. Ладно, подремлю в машине, ведь от вокзала, мама сказала, ехать не так уж и близко. Но как только мы спустились с насыпи к дороге, я поняла, что дремать не придется: вместо авто была лошадь и телега, в которой находились какие-то странные сосуды (как оказалось, это были фляги, предназначенные для перевозки молока).

- Я тебя довезу только до околицы, мне еще фляги нужно отвезти на ферму. Дойдешь? - сказал старичок, не глядя на меня.

- Дойду,- пожала я плечами, вспоминая, что же такое околица и ничуть не удивляясь тому, что мой внешний вид озадачил и дедушку.

Дорога показалась бы мучительной (тряска, звук бьющихся фляг, скрип колес), если бы не окружающая природа. Сначала мы ехали по дороге, причем телега постоянно проваливалась в колеи. Сразу вспомнилось бунинское: «И вязнут спицы расписные в расхлябанные колеи». Вот уж точно, лучше один раз увидеть (или почувствовать), чем услышать. Затем дорога проходила по лесу. Здесь были такие сосны, каких я никогда не видела. «Корабельные»,- не без гордости заметил дедушка, увидев мое внимание. А какая тишина стояла в лесу! Где-то далеко куковала кукушка, пели какие-то птички… Солнце, начинавшее всходить, румянило стволы деревьев, и, проглядывая сквозь хвою, рассыпалось мелкими монетами.

Мы ехали по лесу долго, пока, наконец, не выехали в широкое поле. «Тут, дочка, я тебя оставлю, иди прямо вот по этой тропинке, как увидишь церковь, от нее бери вправо, тут и до бабушкина дома - рукой подать», - сказал мой спутник и поехал дальше.

Я, не торопясь, пошла по тропинке, разглядывая окрестности. Местность была удивительно красивой: на небольшой возвышенности стояла белоснежная церквушка, маковки которой блестели на солнце, за ней зеленела полоса леса, контрастирующая с ярким голубым небом, по которому медленно плыли прозрачные воздушные облака; рядом с лесом уютненько расположились приземистые домики. «Так и просится на картину»,- подумала я.- Вот бы сюда мольберт и краски». Но выбирать было не из чего. Я достала альбом и пастель, удобно села на сумку и стала рисовать, добиваясь точности в деталях и стараясь передать цветовую гамму, чтобы перенести набросок потом на холст.

Я увлеклась, а когда рисунок был готов, солнце стояло высоко над головой, было так жарко, что черная одежда на мне была готова расплавиться. Надо было спешить, а то Бабтаня наверняка начала волноваться. Я подошла к лесу и вдруг увидела на большой поляне озеро. Прохладные воды так и манили к себе. Я решила сделать еще одну остановку и искупаться. Только я начала стаскивать с себя прилипшую одежду, как тучки закрыли солнце, откуда ни возьмись, налетел ветерок, сначала слабый, ласкающий, затем сильный, и вдруг крупные капли упали на меня. «Купание отменяется»,- подумала я. Дождь становился все сильнее и сильнее. Он за считанные минуты вымочил меня до нитки, струями стекал по моему лицу (вместе с косметикой), мокрые волосы сосульками спадали с плеч. Я побежала по дороге.

Дождь, как начался, так и закончился. Шлепая по лужам, я спешила к домику Бабтани, лишь приблизительно представляя, где он находится. Из окон выглядывали старушки и, глядя на меня, крестились и задергивали занавески. Да, представляю, как я сейчас выгляжу: мало того, что одежда черная, так еще и лицо. Пожалуй, поглядев на себя в зеркало, я сама испугалась бы.

Подойдя к домику с палисадником и голубой калиткой, я остановилась. По описанию это и был дом бабушки. Эту калитку чинил и красил в прошлом году папа. «Бабтаня-я-я»,- жалобно позвала я. Из домка выбежала старушка в белом переднике и, всплеснув руками, побежала открывать калитку. Открыв ее, она внимательно посмотрела на меня, потом крепко обняла и поцеловала.

-Шурупчик, какая ты большая стала, прямо не узнать.

И бабушка повела меня в дом.

В доме пахло хлебом и пирогами. Это был запах из моего детства. Когда я была маленькой, мы всей семьей часто гостили у бабушки. Она всегда пекла хлеб сама в русской печи, я уже не говорю о плюшках, калачах и пирогах. Именно этот сладковатый и ни с чем не сравнимый запах ассоциировался у меня с моим детством, домом, чем-то самым родным и близким.

Я огляделась. У бабушки все было так, как и несколько лет назад: кровать с горкой подушек в углу, домотканые дорожки на полу, стол и … русская печь, беленая, такая, какой ее обычно рисуют на картинках в детских книжках. Сколько раз папа предлагал бабушке сломать печь и провести отопление - бесполезно. Бабтаня была верна своему дому, этой русской печи, своим воспоминаниям и наотрез отказалась изменять что-либо.

«Снимай мокрую одежду и быстро в баню»,- велела бабушка. Я нехотя последовала за ней в баньку, расположенную недалеко от дома. Не сказать, что я не люблю баню, но душевая кабинка или ванна мне все-таки ближе. Раздевшись в предбаннике, я вошла в полутемную, жарко натопленную баньку, причем сразу же ударилась лбом, так как дверь была навешена слишком низко. Обещая бабушке справиться со всеми премудростям сама, я кое-как, задыхаясь, постоянно приседая, так как снизу было не так жарко, вымылась и поспешила в дом.

Бабушка уже накрыла на стол. Здесь были и кулебяки, и пироги, и золотистая, приготовленная в русской печи, картошка… Наевшись, я стала зевать: так меня разморило после бани. «Поспи с дорожки, деточка»,- сказала бабушка. - Я постелила тебе на печи». Тут хочешь-не хочешь, на печь полезешь, хотя бы для того, чтобы узнать, как там спится. На печке было немного душно, но так уютно, что только я положила голову на подушку, как заснула.

Проснулась я уже вечером. Бабушки в доме не было. Я слезла с печи и решила осмотреть двор. На улице было свежо.

- Хорошо поспала? - сказала мне бабушка, выходящая из сарая. Я махнула головой и предложила бабушке свою помощь.

- Нет уж, ты моя гостья, не могу я тебя после дальней дороги работать заставлять. Погуляй, подыши свежим воздухом.

Но мне хотелось поглядеть на домашних животных. Опять проснулось что-то детское, непосредственное, вспомнились времена, когда я, приехав в деревню, побросав все свои игрушки, шла в сарай «здороваться» с курами, поросятами и иной живностью.

Животных у бабушки было немного. Десятка два кур, коза Манька и два кролика: Веня и Ваня. Именно кроликов я и хотела увидеть. Ванька был сослан из города в деревню в прошлом году. Его подарили младшей сестре маленьким пушистым комочком. «Декоративный» кролик должен был быть ростом чуть больше котенка. Но наш Веня рос как на дрожжах. Он уже перерос нашего кота, округлился, и никак не смахивал на своих декоративных собратьев. Два года он жил в квартире. Этакий круглый шар перекатывался из комнаты в комнату, оставляя за собой огромные лужи и маленькие комочки. Ему была куплена клетка: сначала маленькая, затем побольше; в клетку мы клали траву, бумагу, и вскоре в квартире стало пахнуть, как в сарае. Запах тянулся за всем обитателями квартиры шлейфом, но мы все терпели, терпели, пока кролик, в очередной раз сбежав из клетки, не наделал лужи в папины ботинки. Так Ваня и оказался в деревне…

«Ну, привет, декабрист»,- сказала я, увидев серый пушистый шар, глядевший в одну точку. Казалось, кролик за год вырос еще, стал толще. Может быть, это был новый вид или наш Ваня - ошибка природы? Одно точно: здесь, на свежем воздухе, ему гораздо лучше, чем в квартире. Да и нам, честно говоря, совсем без него неплохо. Сосед Вани - кролик Веня -был по сравнению с Ваней очень даже «стройным». Кролики, по всей вероятности, мило сосуществовали в одной большой клетке, что меня очень порадовало.

Недалеко от клетки был загон, в котором жила коза. Коза как коза, молоко давала вкусное. Многие говорят, что козье молоко им не нравится, но я на этом молоке выросла, поэтому пью его до сих пор с удовольствием, а вот молоко из пакетиков после натурального мне кажется белой водой.

После сарая бабушка показала мне огород. Это было огромное пространство земли, засеянное картофелем, морковью, луком … Именно эти грядки я должна буду обрабатывать с завтрашнего дня.

Солнце уже заходило за горизонт, и я решила немного погулять по деревне, а заодно нарвать травы кроликам. Сочную траву я видела днем у озера. Именно туда и решила направиться. Бабтаня сказала, что к озеру ходить нечего, так как там нечисто. «Нечисто - то есть, грязно», - подумала я и, надев бабушкины резиновые калоши, чтобы не испачкаться, отправилась к озеру. Обувь была непривычная, да к тому же не очень удобная, но, несмотря на это, я довольно скоро добралась до озера.

« И вовсе тут не грязно»,- решила я, сняла калоши и прошлась по берегу босиком. От воды тянуло прохладой. Справа и слева лягушки запели свои вечерние песни, тихо шелестела трава под дуновением легкого ветерка… «Как здесь хорошо»,- подумала я. Да, действительно, этот мягкий закат, зеркальная гладь реки и сверкающая дорожка уходящего солнца- все так и просится на картину. «Обязательно нарисую»,- подумала я и стала рвать траву.

Вдруг мне послышались какие-то звуки из озера. «Кто-то купается»,- подумала я. И действительно, недалеко от берега показалась белокурая головка и тут же скрылась за камышами. Очевидно, тот, кто купался, вовсе не хотел, чтобы его заметили. Я не стала мешать, отошла от берега и направилась домой.

Обратно идти было не так просто: «новая» обувь натерла ноги, постоянно снималась левая калоша…

- Привет, ведьмочка, туфли не жмут?- услышала я знакомый голос, и внутри у меня все похолодело. Так мог звать меня только один человек на свете : мой одноклассник Лешка. Он постоянно издевался над моим внешним видом. Например, на день Святого Валентина он подарил всем девчонкам класса «валентинки», а мне сказал, что долго искал для меня черную, но так и не нашел… Родители Лешки были бизнесменами, а сам он постоянно хвалился своими подарками и поездками. Вот и на эти каникулы он собирался в Египет. Стоп. Египет – это же совсем далеко отсюда!

- Как приятно встретить тебя в Египте? Хорошо отдыхается?

Лешка покраснел и пытался что-то объяснить о том, что родители купили домик в глубинке, будут строить здесь особняк и заведут ферму, но я его уже не слышала.

«Лето обещает быть еще хуже, чем я думала»,- сделала вывод я и хотела было зайти в дом, но решила еще немного побыть на улице. Спать совсем не хотелось. Я присела на крылечко и стала смотреть на звезды. Живя в большом городе, все чаще смотришь вниз, под ноги. Я и не помню, чтобы когда-либо вот так, никуда не спеша, смотрела на звездное небо. «Как красиво, - подумала я. - Наверное, именно небо роднит современного человека с его далекими предками… Именно небо, которое человек, изменивший донельзя все, что его окружает (и порвав тем самым связь с природой), еще не успел покорить и изменить. Вот так же, наверное, лет сто или двести назад любовались этими звездами мои прабабушки, и также будут любоваться им мои праправнучки»…

Бабушка велела встать пораньше, пока солнышко не взойдет. Сама же она отправлялась в соседнее село на рынок, чтобы продать яйца и молоко. Я пообещала выполоть к ее приходу несколько грядок.

Утро началось с крика петуха. Я зарылась в подушки, чтобы не слушать этого истошного звука. В полудреме я провела почти до обеда. Наспех позавтракав или лучше сказать, пообедав, я отправилась на огород. Грядка с луком не вызвала у меня никаких трудностей. Вот он – лук, два-три пера, вот – трава. Все понятно. Сложнее было с грядкой, где росла морковь. Сначала трудно было определить, где морковь, а где сорняки. Но, выдернув несколько молодых, тоненьких, как ниточки, полупрозрачных морковок, я поняла, что именно нужно полоть.

Солнце стояло в зените. Пот с меня лил градом, так как одета я была несколько не по-огородному: на мне была четная кофточка с длинным рукавом и бриджи. Когда я почувствовала, что сил больше нет, надела купальник, искупалась в бочке и стала полоть дальше. Солнце жгло все сильнее и сильнее. И, наконец, я поняла, что больше не могу: на руках у меня были кровавые мозоли, да и спина, по всей вероятности, обгорела не на шутку.

Накинув платье, я решила пробежаться до озера (на этот раз босиком) и там, в прохладной воде отдохнуть и немного отмокнуть. По дороге расстегнув платье, скинув его на бегу, я с головой погрузилась в воду.

Кто хоть раз купался в чистой и прозрачной воде затерявшихся в глубинке России озер и рек, тот меня поймет. Прозрачная вода позволяла увидеть дно, на берегу слабо шелестели камыши… Чувство покоя и безмятежности овладело мной. От удовольствия я закрыла глаза и замурлыкала себе под нос любимую песню.

Вдруг кто-то коснулся меня в воде. Я вздрогнула, открыла глаза и прямо перед собой увидела девушку. Она внимательно меня изучала и видно, не ожидала, что я открою глаза и тоже, как мне показалось, вздрогнула. У незнакомки были правильные черты лица, бледная кожа, длинные русые волосы. «Это ее я видела вчера на озере»,- промелькнуло у меня в голове. Лицо девушки не выражало никаких чувств, оно было внимательно и сосредоточенно. Так изучающее смотрит учитель на своих учеников перед опросом: «Ну, кто готов к уроку, а кто…»

─Рада тебя приветствовать,- сказала девушка. - Будь гостьей в моем озере.

─Покорнейше благодарю,- сказал я тем же бесстрастным тоном, что и незнакомка.

─Это ты вечор приходила ко мне? Я рада, что я не одна. Возможно, вместе нам будет не так скучно. Как тебя зовут?

Я еле успевала кивать головой в ответ на ее вопросы, на последний выпалила:

─Стрекоза, то есть, Алекс. А тебя?

─ А меня - Русса.

─Красивое имя…

─ С древнеславянского оно означает «русая», «светлая».

─ Рада была познакомиться, но, может быть, продолжим нашу беседу на берегу? Я немного замерзла.

─Если хочешь - иди,- обиженно (или мне показалось?) сказала Русса и нырнула в воду.

Я вышла из воды, выжимая волосы. Когда я оглянулась, светлая головка мелькала уже у левого края озера. «Странная какая-то»,- подумала я и, одевшись, направилась домой.

Бабтаня была уже дома. Она очень обрадовалась, когда я вошла в дом, накрыла на стол и мы стали обедать. И когда она только успела приготовить такие вкусные щи? Вот бы и мне научиться так готовить!

─Молодец, Шурочка,- грядки выполола хорошо. Правильно, что на речку ходила ─жарко.

─Не на речку, а на озеро. Речки я и не видела здесь никакой.

─Да что ты? – всплеснула бабушка руками,- я же сказала, что на озеро нельзя ходить. Разное о нем сказывают. А речка ─ вон она, за тем лесом.

─Нормальное озеро, чистое, да и никого нет там, тишина, спокойствие. А на реке, наверное, много ребят, пищат, резвятся, в воду прыгают ─ не отдохнешь. Не переживай, бабуля, обо мне. Все нормально. Только вот спина у меня что-то побаливает.

Я сняла платье, и бабушка ахнула.

─Да как же так, внученька, обгорела совсем!

К вечеру у меня поднялась температура. Бабушка намазала спину сметаной, напоила меня настоем из каких-то душистых трав, и я заснула. Мне снился Лешка, рядом с ним была Русса, они смеялись, глядя друг на друга, а мне почему-то было от этого очень горько.

Утром пошел дождь. Я сквозь сон слышала, как он стучал в окна. С улицы веяло прохладой. Жар спал, мне стало гораздо лучше, спина болела не так и сильно. Все было бы хорошо, только от меня ужасно пахло сметаной…

─Привет. Как ты себя чувствуешь? Я слышал, что ты заболела.

У окна стоял Лешка и ехидно улыбался.

─Не переживай, все уже в норме. А что, ты хотел пригласить меня на свидание?

Лешка покраснел и отпарировал:

─Хотел, но у тебя такие терпкие «духи», что, боюсь, у меня будет на них аллергия.

Значит, и Лешка почувствовал, как от меня пахнет: сметаной, кислым молоком и чем-то еще. Я отвернулась к стене и сказала сквозь зубы:

─Уйди.

Лешка скрылся. А мне почему-то стало грустно, вспомнился сон… «нервы сдают»,- решила я и встала с постели.

На следующий день мне стало лучше, правда на спине были страшные пузыри, но бабушка постоянно смазывала их чем-то очень пахучим, так что боли совсем не было. «Купаться нельзя будет еще как минимум неделю»,- сказала бабушка и ушла на огород. Я была не прочь помочь ей, но тело после непривычного труда так все и заныло, что я не смогла даже нагнуться, как следует. «Погуляю»,- сказала я бабушке и пошла по деревне. Пройдя молодой лесок, я оказалась у небольшой речушки. Как я была права: здесь ребятня без перерыва прыгала в воду, плескалась, ныряла. Я повернула обратно, но увидела небольшую тропку и решила пройтись по ней. Оказалось, что она вела к озеру. «Жаль, что нельзя купаться»,- подумала я, трогая рукой прохладную воду.

─День добрый!

─Привет!- машинально ответила я и только потом заметила в воде свою новую знакомую. – Не хочешь позагорать немного? Смотри, какая ты белая, прямо светишься.

─Загорать еще не время,- ответила Русса, - а вот ты, пожалуй переусердствовала с загаром. Но думаю, вчерашний дождик помог тебе восстановить силы.

─Да, пожалуй, стало немного лучше.

─ А ты сорви у большого камня листья. Приложи вечером к спине, болезнь и пройдет.

Обижать Руссу не хотелось, поэтому я зашла в воду и сорвала два больших листа.

Попрощавшись с девушкой, я поспешила в деревню: бабушка, наверное, волнуется. Вечером я приложила листья к своим пузырям и заснула.

Утром, как обычно, бабушка велела показать спину, чтобы смазать ее, но удивленно охнула: спина была абсолютно здорова. «Бабуля, я здорова»,- радостно закричала я.

С этого момента я стала часто ходить на озеро. Я брала с собой карандаш и рисовала наброски: озеро, камыши, лес. Однажды Русса попросила меня нарисовать ее. Я согласилась, но предположила, что рисунок будет лучше, если Русса наконец-то выйдет из воды и сядет, например, на камне. Девушка долго не соглашалась, а потом сказала:

- Ну что же, я думаю, мне скрывать нечего. Ты до сих пор никому обо мне не рассказала, не расскажешь, я думаю, и теперь.

- О чем ты, Русса? - перебила я девушку.

- А вот о чем!

В это мгновение Русса развернулась, чуть подпрыгнула и нырнула. Вместо ног у нее был… хвост. Настоящий, как у русалки…

Я стояла, открыв рот, пока Русса не подплыла к берегу.

- Так ты русалка? И это не розыгрыш? А разве русалки бывают?- вопросы сыпались градом.

Русса подождала, пока я приду в себя и начала свой рассказ:

- Меня зовут Русса, это сокращенное от Русалочка. Живу я в этом озере совсем недолго, с весны. Зимой я уплыву в подземные озера, там мой дом. И до недавнего времени я его не покидала. Но в момент совершеннолетия, в 100 лет, русалка должна покинуть подземные воды и поселиться в любом надземном озере. В прошлом году здесь жила моя сестра, в этом пришла моя очередь… Но видно, зря я выбрала именно это озеро, не любят его люди, сторонятся.

- Не переживай, Русса, ведь я совсем тебя не боюсь и обязательно нарисую твой портрет.

- Ты, Алекс, особенная. Ты еще этого не знаешь, но думаю, скоро поймешь, что ты не такая, как все.

-Да ладно тебе, я рада и тому, что моя подруга-русалка! Кто еще этим может похвастаться?

-Ты не понимаешь…Обо мне совсем не нужно всем рассказывать, я доверилась тебе, потому что почувствовала твою уникальность и просто потому, что так грустно, когда ты одна…

- Тогда почему ты приплыла одна? Взяла бы подружку или сестренку…

-Русалки выбирают надземное озеро не для того, чтобы резвиться и загорать …

-А зачем?

-Мы выходим на поверхность один раз в году, чтобы найти суженого…

- Вот это да! Ну и как, нашла?

- Нет. Это мне еще предстоит сделать.

…С тех пор, как я узнала о том, кто такая Русса, наша дружба стала еще крепче. Я узнала от своей новой подруги о ее большой семье, о том, как дружны русалки, как помогают друг другу во всем и как трудно русалкам в современном мире: приходится сторониться, прятаться. Да и суженого найти нелегко. Это должен быть юноша, понравившийся русалке, но главное, что он должен «уплыть» вместе с ней. Только тогда русалка считается по «земным» меркам замужней и способна произвести потомство на свет. Судьбе юноши опять же по нашим, «земным» меркам приходится только посочувствовать… Русалкам разрешается выбирать суженого несколько лет подряд. Если такой не найдется, она уплывает в подземное озеро навсегда. Я фыркнула в кулак, узнав, что мнение кавалера вовсе не учитывается: может, он вовсе и не хочет быть избранным? Самое главное - юноша должен понравиться русалке. «Матриархат какой-то»,- заявила я, обидев при этом Руссу. Она вильнула хвостом и скрылась под водой.

Утро выдалось пасмурное и прохладное. Я выглянула и поежилась: середина июня, а погода, как осенью. На небе рваным ватным одеялом висела туча, моросил дождь. На озеро идти не хотелось. Я решила немного порисовать. Бабушка, накормить меня завтраком, сказала: «Сегодня на озеро не ходи. Ты не поверишь, но заезжие рыбаки видели там русалку, вроде она у них сети порвала или что-то еще? Глупость, конечно, но деревенские мужики переполошились. Сегодня на озеро пойдут – ловить ее».

Я пожала плечами, сделала вид, что новость меня совсем не заинтересовала и пошла за дом «почитать на лавочке». Сама же, как только скрылась из виду, побежала к озеру.

–Русса,- позвала я, но в ответ не услышала ни звука.

–Руссочка, ну прости меня за вчерашнее, только появись, это очень-очень важно. Русалка не появилась.

Тогда я сняла с себя одежду, намотала на купальник разной травы, дрожа, залезла в воду и стала вплетать в волосы все, что только было можно: водоросли, цветочки… За этим занятием и застала меня Русса. Она, бледная, почти белая от страха, спряталась в камышах и смотрела то на меня, то на дорогу, ведущую в деревню. Я поднесла к губам палец: «тсс», жестом велела ей спрятаться, и сама затаилась за камнями и травой, которая как-то спасла меня от ожогов.

Показалась странная процессия: небольшой группой шли мужчины, кто-то нес зажженные факелы (это утром-то), кто-то рыболовную сеть и мешки. У двоих из них я увидела вилы.

Молча они начали входить в воду, расправляя сеть, и тут я громко и звучно чихнула. Вы бы видели лица «рыбаков». Они прямо-таки онемели от ужаса. «Так-то вам, будете знать, как вдесятером ловить одну маленькую, безобидную русалочку»,- подумала я со злостью и еще раз чихнула.

Тут один «рыбак», осмелев, крикнул:

–Выходи, хуже будет!

Не долго думая, я медленно, чтобы вся компания ненароком на меня не набросилась, выплыла из-за камней. Не дав никому опомниться, сказала:

–А кого это вы ловите? Сколько здесь плаваю, ни рыб, ни уж тем более китов (кивнув на вилы), я здесь не видела.

–А ты кто?

–Так это же Татьяны Андреевны внучка,- сказал один из мужчин.

–А что же это ты делаешь?

–Плаваю, в русалочку играю, - сказала я и хихикнула.

–Доиграешься ужо, - пригрозил самый старенький рыбак, - ишь, выдумала, головы людям морочить. Это ты, небось, городским рыбакам головы заморочила? Отвечай, девка!

–Да никому я не морочила голову. Плаваю тут, на солнышке резвлюсь. А они тут со своими сетями. Я запуталась, да и сетки их порвала. Пусть знают, как браконьерством заниматься.

–Да что с ней разговаривать? Чудная она. Вся в черном ходит. Да и в такую погоду разве кто будет купаться? Лучше с ней не связываться. Бабки в деревне поговаривают… - и мужик, округлив глаза, стал, фыркая, что-то шептать.

После этого мужики, очевидно, поверив, что с головой у меня туго (16 лет - а я все в русалочек играю), повернули к деревне, пообещав все рассказать бабушке, чтобы она меня «выдрала для профилактики».

Когда рыбаки скрылись в лесу, я выплыла на берег, понимая, что промерзла до костей и простуда мне обеспечена. Тут из камышей выплыла Русса:

–Благодарю тебя. Для меня никто ничего подобного не делал. Ты спасла мне жизнь. И я теперь должна выполнить любое твое желание.

Дрожащими губами я ответила:

–Главное мое желание сейчас - согреться.

–Эту просьбу я выполню и так, прости, что не догадалась. И Русса скрылась под водой, махнув хвостом.

–Вот это помощь,- фыркнула было я, но на полуслове остановилась: вдруг будто по взмаху волшебной палочки выглянуло солнышко, стало жарко. Русса, вынырнув из воды и предложила: заходи в озеро – здесь ты согреешься лучше.

–Опять в воду? Ну уж нет, не заманишь.

–А ты попробуй.

Я пальцами ноги потрогала воду и удивилась: вода была более, чем теплой.

–Вот это фокусы. А теплее?

–Теплее не могу: а то будет суп из русалки,- сказала Русса и засмеялась. От ее звонкого смеха и мне стало весело. Мы дружно засмеялись, глядя друг на друга. Когда остатки волнения и веселья прошли, Русса раскрыла мне свою (еще одну!) тайну: оказывается, каждая русалочка наделена особенным даром, связанным с водой. Русса, например, может вызывать (когда ей грустно или сердится) дождь в местности, где находится озеро, соответственно, меняется и погода. Кроме того, каждая русалка может управлять водой: сделать ее теплее или холоднее. Несколько раз русалочка демонстрировала мне свой дар: вода поочередно становилась то холоднее, то теплее. И это приводило меня в восторг.

– Теперь о серьезном: ты должна загадать желание. Русалки не любят оставаться в долгу: таков закон.

–Перестань, Русса. Ну, какое желание? Я сделала то, что сделала бы любая хорошая подруга, поверь мне. Кстати, о желаниях, я ужасно проголодалась и, пожалуй, пойду домой. Бабушка, наверное, заждалась, да и попадет мне сегодня. Чего уж откладывать-то. Попрощавшись с подругой, я побежала домой.

Бабушка пожурила меня немного, а я, чтобы загладить вину, прополола несколько грядок.

Близился праздник Ивана Купалы. Интересно, в деревнях народ отмечает разные праздники, в том числе, языческие, уходящие корнями в далекое прошлое. Я скептически отнеслась к рассказам бабушки о том, как прыгают через костер, плетут венки (а еще меня посчитали глуповатой). Все это показалось мне дикостью, хотя было любопытно.

Так или иначе, общие приготовления увлекли и меня. С утра все девушки деревни плели венки, собирали травы для праздника. Соседка Аленка, семилетняя девчушка, научила и меня плести венок, удивляясь, как это я не умею этого делать (в моем-то возрасте)? А когда я увидела, что и Лешка готовится к празднику (скосил траву на полянке, срубил с соседскими парнями березку и установил на поляне недалеко от озера), то вместе с девчонками украсила деревце цветами и лентами.

Вечером вся деревня собралась на поляне. Играла гармонь, пели веселые песни, а затем девушки бросали в воду цветы и венки. Я очень боялась, что кто-нибудь заметит Руссу, но молодежь была занята играми, да и вряд ли в темноте можно было что-либо разглядеть. А затем, уже ночью разожгли на поляне большой костер. Девушки и парни прыгали через него, а я стояла в сторонке и любовалась этой удивительной звездной ночью. Вдруг кто-то схватил меня за руку:

- Бежим скорее.

Я узнала голос Лешки, и, подчиняясь какому-то первобытному чувству, побежала вместе с ним. Я поняла, что перепрыгнула через костер, держась за Лешкину руку, только спустя несколько секунд. Не успела я что-то сказать ему, как увидела, что он вновь бежит к костру, держа за руку девушку, кого-то мне напоминавшую.

Несколько минут я наблюдала за парочкой, и вдруг поняла, что передо мной…Русса. «Этого не может быть, Русса – русалочка, у нее нет ног»,- уговаривала я сама себя.

Девушка ничем, казалось бы, не отличалась от других: длинный белый сарафан, на голове – венок, босая… Именно последнее и смутило меня, да еще бледная, как бы светящаяся кожа. Девушка, вероятно, почувствовала, что за ней наблюдают, обернулась ко мне, и тут наши глаза встретились. Это, действительно, была Русса. Она улыбнулась и подмигнула мне, смутив меня окончательно.

Я пошла с поляны и в направлении озера. Почему-то мне было грустно, я чувствовала себя обманутой, обижалась на Лешку, который, как мне показалось, был счастлив, находясь с Руссой. Он смотрел на нее… с восхищением и это меня почему-то задело.

Мои размышления нарушил чей-то разговор. Прислушавшись, я поняла, что за камышами Лешка и Русса. Пока я решала, обнаружить свое присутствие или нет, разговор меня насторожил.

–Знаешь ли ты, что по древним славянским обычаям, если парень и девушка прыгнули через костер, не расцепив рук, они считаются парочкой? Вот и ты теперь - мой суженый.

И тут я все поняла. Русса же мне все объяснила: раз в году русалки ВЫХОДЯТ на поверхность. И почему я не расспросила подробнее. А разговор продолжался.

– А раз ты мой суженый, пойдем купаться.

Русса уже заходила в воду, ведя за собой Лешку, как из-за камышей вышла я.

–Остановитесь. Русса, ты не можешь купаться с ним. Да и языческие обряды давно устарели.

–Это почему же это?- вступил в разговор молчавший до этого Лешка.- Очень даже может. А ты вот не можешь распоряжаться нами.

–Ты не понимаешь, из озера тебе не выплыть!

–Глупости, я прекрасно плаваю,- упрямился Лешка.

–Руссочка, пожалуйста, отпусти его. Он мой… суженый. Да, это я перед тобой прыгнула с ним через костер. Значит, ваш прыжок не имеет никакого значения.

–Вот это да! Я ослышался или гордая Стрекоза решила наконец-то обратить на меня внимание?! Я пожалуй, подумаю…

Лешка решил повернуть на берег, но Русса не отпускала его. Я стояла, скрестив на груди руки и умоляюще глядя на Руссу, которая медленными шагами направлялась в глубь озера, не отпуская руку Лешки. Он пытался вырвать руку, тянул Руссу на берег, но все его усилия были безуспешными. Лешка недоумевающее смотрел на нас, но постепенно начал понимать, что все происходящее – не игра. Да и сила у хрупкой Руссы была совсем не девичья.

–Русса, умоляю.

–Алекс, я могу выйти из озера раз в году. Я нашла своего суженого, он был не против. Зачем ты вмешалась?

–Я же объяснила: он мой суженый.

–Это не объяснение, ведь «языческие обряды давно устарели». Придумай другую причину.

–Он дорог мне…как друг. Я не могу сказать больше … при нем. Помнишь, ты сказала, что должна мне одно желание? Так вот: я желаю, чтобы ты отпустила Лешку.

Русса грустно посмотрела на меня и на него, затем разжала руку и прыгнула в воду, обрызгав нас ледяной водой. Лешка вышел из воды, но продолжал растерянно смотреть в сторону озера.

–Что это было? Кто она – Русса?

–Моя подруга,- грустно ответила я.

Лешка взял меня за руку, и мы пошли в сторону поляны, где продолжался древний праздник Ивана Купалы…

На следующий день я вновь отправилась на озеро. Вечером я должна была уезжать в город: мои каникулы в деревне окончились. Хотелось еще раз увидеть Руссу. Сев на берегу, я стала плести венок.

–Здравствуй.

Русса подплыла совсем незаметно.

–Я благодарю тебя, Алекс.

–За что?

–За то, что еще раз подтвердила, насколько важна для тебя дружба. Ты преподнесла мне еще один урок. Да к тому же не выдала моей тайны своему другу.

–И я благодарю тебя, что исполнила желание.

–Да нет, желание я твое не исполняла, оно в силе. Я отпустила Лешку потому, что… так сделала бы настоящая подруга. Я увидела, что он тебе вовсе не безразличен, да и его сердечко стучит неровно, когда ты рядом. Уж поверь мне, я в этом кое-что смыслю. А я найду суженого не в этом, так в следующем году или чуть позже…Может быть, кто-то, действительно, захочет стать моим по доброй воле?

–Русса, я уезжаю. Пришла попрощаться. Вот мой подарок тебе, чтобы ты помнила об этом лете, обо мне…

Это был рисунок. Я нарисовала ее, правда не на бумаге, а на гладком и плоском, отшлифованном камне. Руссе рисунок очень понравился, она радовалась, как ребенок.

–У меня для тебя тоже подарок. Я, конечно, рисовать не умею, но раз ты поделилась со мной своим даром, возьми кусочек моего. Дай мне твою руку.

Я протянула руку. Русса взяла мою ладонь в свою и окунула в воду. Теперь, если ты захочешь, ты сможешь тоже делать фокусы с водой: теплее, холоднее… стоит лишь пальцем сделать круговые движения над водой. И еще: если я тебе понадоблюсь, например, чтобы загадать стоящее желание, или так просто, соскучишься (Русса смахнула слезу), – просто над любой поверхностью воды позови меня три раза.

Я зашла в воду и крепко обняла свою подругу.

–Прощай, Русса.

–Прощай, Алекс.

Я медленно побрела в сторону деревни, ловя себя на мысли, что мне жаль уезжать отсюда. Похожее ощущение появлялось у меня в конце смены в лагере, когда приходилось прощаться с новыми друзьями, к которым за месяц душой приросла.

У калитки меня встретил Лешка. Он так и не понял, что случилось вчера вечером, хотя подозревал, что ему грозила опасность.

–Жаль, что ты уезжаешь. Мы еще побудем здесь недели две. А затем тоже в город.

–Ты Леш, на озеро не ходи, - неожиданно для себя сказала я Лешке и отвернулась, боясь расплакаться.

–Ну что ты, Алекс, я ведь никого не боюсь, ни водяных, русалок (как он был близок от истины), но обещаю: ни шагу на озеро.

–Встретимся?- вдруг спросил Лешка, взяв меня за руку.

–Встретимся обязательно, - улыбнулась я сквозь слезы.

Несмотря на расставание с Руссой и Лешкой, я была счастлива: это лето помогло найти мне друзей, разобраться в себе.

Вдруг пошел мелкий теплый дождик. Лицо сразу стало мокрым то ли от слез, то ли от дождевых капель.

Теперь-то я знаю, что, когда идет грибной дождик, это плачут русалочки, расставаясь со своими друзьями…