Образы Великих Учителей, выписанные с огромной любовью, показан Их самоотверженный труд по раскрытию Духа человека книга
| Вид материала | Книга |
- Землепроходец Ерофей Павлович Хабаров. М. 1991. книга, 141.04kb.
- Всоответствии с Федеральным законом от 27 июля 2010, 401.92kb.
- Ешагивают границы литературного произведения или мифа, породившего их, и получают самостоятельную, 15.11kb.
- Рудольф Константинович Баландин 100 великих богов 100 великих c777 all ebooks com «100, 4831.44kb.
- Книга «100 великих психологов» вполне могла бы называться иначе. Например, «200 великих, 5101.42kb.
- Книга «100 великих психологов» вполне могла бы называться иначе. Например, «200 великих, 5140.63kb.
- Новая электропаутина Донбасса, 413.59kb.
- День медицинского работника, 69.35kb.
- Методические рекомендации для руководителей образовательных учреждений, учителей физической, 760.28kb.
- Анализ деятельности мо учителей математики и физики моу сош №7 за III четверть 2010-2011, 79.7kb.
оценили бы его и жизнь восприняли совсем иначе. Вот тогда мы с вами пошли бы
одной дорогой, братски и неразлучно. Благодарю вас. Я знаю, что вы
предлагаете мне освобождение, как его понимаете сами, потому что считаете,
что я нахожусь в каких-то тенетах. Нет, я совершенно свободен; правду сказал
И. Я счастлив потому, что каждая минута моей бесполезной до этой поры жизни
посвящена спасению моего родного брата-отца, брата-воспитателя,
единственного существа в мире, к которому я кровно и лично привязан. Ему
грозят преследование и смерть; и мы стараемся замести его следы и с помощью
наших друзей направить преследователей в другую сторону. Я пойду до конца,
пусть даже гибель моя будет близка и неизбежна. И пока живу, не смогу
отворачиваться от чужих страданий и не набивать ими, как вы изволили
выразиться, свои карманы.
Капитан молча и печально смотрел на меня. Наконец он протянул мне руку и
сказал:
- Ну, возьми же тогда и мою горечь. Всё, чего бы я в жизни ни пожелал, -
всё рушится. Была невеста - изменила. Был любимый брат - умер. Было счастье
в семье - отец нас оставил. Было честолюбие - дуэль помешала большой
карьере. Встретился ты - не вышло братства. В твоих карманах не должно быть
дна. Люди - существа эгоистичные. И если видят, что кто-то готов переложить
их горести на свои плечи, - садятся им на голову...
Он помолчал и продолжал тихо и медленно, обращаясь к И.:
- Если моя помощь может быть полезна вам или вашему брату, - располагайте
мною. У меня нет таких привязанностей, которые заполняли бы мою жизнь
целиком. Я гонялся за ними постоянно, - но они ускользали, как иллюзии. Я
совершенно свободен. Я люблю море потому, что не жду от него постоянства и
верности. Вы верны своей любви к брату и к какому-то другу. Вы счастливее
меня. У меня нет никого, кто нуждался бы в моей верности. Мои родные легко
обходятся без меня.
- Вы очень ошибаетесь, - вскричал И. каким-то особенным голосом. - Разве
вы не помните маленькую русскую девушку, которая любила вас до самозабвенья?
Скрипачку, даровитую, её звали Лизой?
Капитан остановился, словно поражённый громом.
- Лиза!? Лизе было четырнадцать лет. Наивно думать, что это серьёзно.
Тётка - да, она преследовала меня своей любовью. Мне смешна была эта старая
фея и забавляла маленькая ревнивица. Но я никогда не позволял себе играть
чувствами и замыкался в самую ледяную броню вежливости. Но не спорю: будь
обстоятельства счастливее, - я мог бы увлечься этим существом.
- А это существо не расстаётся с вашим портретом и ищет встречи. Только
семейная трагедия помешала ей плыть на вашем пароходе и именно в этой каюте.
- Не может этого быть, фамилия Лизы звучала иначе. Каюта была снята
графиней Е. из Гурзуфа, - возразил капитан.
- Да, но вы встретились с Лизой на курорте под фамилией её тётки. Но
можете мне верить, что никто иной, как Лиза, и есть графиня Р. Если вам на
самом деле кажется, что вы могли бы любить эту девушку, - поезжайте в Гурзуф
и повидайтесь с Лизой. Вот ценная жизнь, которую надо спасти, и вам
предоставляется случай, не забывая о себе, помочь человеку счастливо пройти
свой жизненный путь. Есть среди нас однолюбы. Лиза из них. И ничто, ни
богатство, ни талант, - не смогут дать ей счастья, если любовь её останется
без ответа. Не будьте, капитан, жестоки либо легкомысленны. Вы ведь играли
девушкой, думая, что её увлечение мимолётно. А на деле оказалось иначе. И
если вы не поспешите, её здоровье может пошатнуться.
Моему изумлению не было границ. А я-то всё размышлял о том, люблю ли я
Лизу и как относится она ко мне. Теперь мне припомнились некоторые мелкие
подробности в поведении Лизы, её прощальный пристальный взгляд, которым она
проводила И. Как видно, она доверила ему тайну своего сердца.
Капитан долго молчал. И никто из нас не нарушал этого молчания.
- Странно, как всё странно, - вздохнув, наконец сказал он. - Как чудно,
что в нашей жизни всё происходит внезапно, вдруг! Ещё час тому назад мне
казалось, что без Лёвушки моя жизнь будет пуста. Несколько минут назад,
когда он отказался от моего предложения, - я пережил разочарование и горечь.
А вот сейчас, - я точно начинаю прозревать. Я верил вам с самого начала,
как-то особенно выделил для себя встречу с вами, доктор И. Но сию минуту
ваши слова точно завесу какую-то сняли, и я начинаю надеяться, что и моя
жизнь станет полной. Но какой я эгоист! Я развернул ковёр-самолёт своих
мечтаний и позабыл о том, что сказал мне Лёвушка. Нет, пока я не помогу вам
в вашем деле, я не начну строить себе новую жизнь.
- У всякого свой путь; и пройти хотя бы малую толику чужого невозможно, -
сказал И. - Если послушаетесь истинного зова сердца, мы встретимся с вами и
вашей будущей женой ещё не раз. И тогда вы сможете оказывать нам
дружественные услуги. Сейчас же, временно, наши пути разойдутся.
Предоставьте жизни вести нас так, как она того хочет. Но если разрешите, я
обращусь к вам с очень большой просьбой. Помогите нам устроить в
Константинополе несчастного князя с его женой в какомнибудь хорошем
особняке. Вы ведь знаете, как любопытна толпа, и как будет тяжело и без того
несчастному мужу переносить насмешки над своей руиноподобной женой.
- Устроить это легче лёгкого, - ответил капитан. - В одной из кают едет
греческая семья; да вы их знаете, вы их лечили. Им принадлежит уединённый
дом с садом, который они сдают внаём. Сейчас дом свободен, говорил мне
мальчик. Если это так, я дам людей и ночью перенесут туда старуху на
носилках. Всё это я выясню и пришлю вам сказать. А сейчас я должен
откланяться.
И, пожав нам руки, капитан ушёл.
Мне не хотелось разговаривать. И. подошёл к моей постели, присел на стул
и стал считать мой пульс.
Давно уж он убедился, что сердце моё перестало биться ураганно, а всё
сидел, держа меня за руку.
- Мой мальчик! - тихо сказал он. - Мы только вступаем на путь испытаний,
а тебе кажется, что ты страдаешь целый век. Неужели всё, что свалилось на
тебя так неожиданно, принесло и приносит тебе лишь горе, заботы и страданья?
Представь, что ты был бы вполне благополучен и счастлив возле брата, что всё
бы шло нормально. Разве ты встретил бы Али, и Флорентийца, и сэра Уоми?
Разве ты узнал бы, что существуют не только обыватели, ищущие для себя одних
лишь земных благ? Что есть и люди, воплотившие в себе дух, как огонь
творчества сердца, как вечную деятельность любви и мира на общее благо?
Взгляни в своё сердце сейчас и осознай, как расширились его границы по
сравнению с прошлым! А если бы ты мог заглянуть в сердце Флорентийца, -
какую мощь красоты ты увидел бы! Каким светом и очарованием показался бы
тебе твой летящий день в его присутствии! Счастье человека зависит от силы
его души; от той высоты, которой он способен достичь. Если в тебе звучит
чувственный голос крови и плоти, - твои мечты не поднимаются выше слоя
физических тел, прекрасных и желанных. Но если мысль увлекает тебя в пределы
любви духовной, ты слышишь, как звучит сердце другого человека; и созвучие
ваше складывается по силе тех вибраций, что шлёт мощь твоего творящего
сердца. Мчись мыслью к Флорентийцу. И если ты сможешь постичь величие его
мысли и духа, то его любовь будет в силах ответить и твоей любви, и запросам
твоей мысли, и творчеству твоего сердца. И чем естественнее ты будешь лететь
к нему своими мыслями, чтобы слиться с его высоким уменьем жить в простой
доброте каждый день, чем спокойнее будешь при всех обстоятельствах жизни,
при всех опасностях её, - тем легче ему будет соединиться с тобой.
Я не всё понимал из того, о чём говорил мне И. Многое казалось неясным,
иное невозможным; но спрашивать я ни о чём не хотел.
Распоряжению И. - лежать на палубе - я охотно подчинился, потому что мне
не хотелось никого видеть, а книги брата звали к себе. Верзила устроил меня
великолепно. И. сел подле писать письма; я обложился книгами и .. заснул.
Дальше мы шли безо всяких приключений. Прощанье с капитаном было
трогательным и расстроило меня до слез. Он подарил мне свой портрет в чудной
рамке, оставил свой лондонский адрес и сказал, что утром зайдёт к нам в
отель и побудет со мною, пока И. займётся делами. Мы горячо обнялись, и с
помощью верзилы я стал спускаться по трапу одним из последних.