Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по разным специальностям
Санкт-Петербургский государственный университет На правах рукописи
Спиридонова Лидия Валентиновна ЖИЗНЬ И ТВОРЧЕСКОЕ НАСЛЕДИЕ АВВЫ ДОРОФЕЯ (ГАЗСКОГО) В КОНТЕКСТЕ ИСТОРИИ ГАЗСКОГО МОНАШЕСТВА Специальность 07.00.03 - Всеобщая история (История средних веков)
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук
Санкт-Петербург 2012
Работа выполнена на кафедре истории средних веков исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета
Научный консультант: доктор исторических наук, профессор, зав.
кафедрой истории средних веков исторического факультета СанктПетербургского государственного университета Лебедева Галина Евгеньевна
Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор кафедры истории древней Греции и Рима исторического факультета СанктПетербургского государственного университета Егоров Алексей Борисович кандидат исторических наук, доцент Северо-Западного института печати СанктПетербургского государственного университета технологии и дизайна Екатерина Евгеньевна Герцман
Ведущая организация: Государственный Эрмитаж
Защита диссертации состоится л____ ________________ 2012 г. в ____________ часов на заседании диссертационного совета Д 212.232.57 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, г. Санкт-Петербург, Менделеевская линия, д. 5, исторический факультет, ауд. 70.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. А.М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета
Автореферат разослан л____ ____________________ 2012 г.
Учёный секретарь диссертационного совета д.и.н, профессор А.В. Петров АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ За последние два десятилетия в разных странах и научных центрах появились многочисленные работы, посвящённые теме газского монашества, которое долгое время не привлекало внимания исследователей. Возрастающий интерес к газской проблематике обуславливается, по нашему мнению, двумя причинами: во-первых, заинтересованностью государства Израиль в изучении истории Газы, вовторых, изменением отношения западноевропейской науки к восточнохристианскому монашеству в течение последних 50 лет1.
Современные исследования прояснили некоторые частные вопросы христианской жизни Газы и её окрестностей, но, несмотря на множество источников, общая картина её истории остаётся до сих пор практически неисследованной и требует дальнейшей разработки в различных аспектах: духовном, социальном и материальном.
Авва Дорофей является самым известным представителем газского монашества. О его огромном влиянии на духовную культуру свидетельствует большое число сохранившихся греческих рукописей IXXVIII веков с его сочинениями (более 200), а также 38 их переводов на языков. Поучения аввы Дорофея были любимым чтением Феодора Студита, стараниями которого они распространились по византийским монастырям. Его сочинения также повлияли и на духовную жизнь многих западных монашеских орденов: бенедиктинцев, иезуитов, кармелитов, доминиканцев, траппистов и других. В этих орденах они даже входили в перечень книг рекомендованных для прочтения новоначальными монахами.
Ещё большее распространение сочинения аввы Дорофея получили на Так, если ранее оно интерпретировалось исследователями как движение бедного, необразованного крестьянского населения (Heussi K. Der Ursprung des Mnchtums. Tbingen, 1936; Drries H. Die Vita Antonii als Geschichtsquelle.
Gttingen, 1949), то сейчас монастыри Восточной части Римской империи рассматриваются как центры образования, которые сыграли важную роль в переносе классической культуры от античности к средним векам (Rubenson S.
Letters of St. Antony: Monasticism and the Making of a Saint. Minneapolis, 1995. P.
120-122; Martin A. LТglise et la khora gyptienne au IVe sicle // Revue des tudes Augustiniennes 25 (1979). Pp. 3-26; Wipszycka E. Le monachisme gyptienne et les villes // Travaux et mmoires 12 (1994). Pp. 1Ц44).
Руси. Дело в том, что русское монашество заимствовало с Афона традиционный круг произведений, читаемых за трапезой, в который входили и Поучения аввы Дорофея, вследствие чего они часто копировались в монастырских скрипториях. В современной России сочинения аввы Дорофея стали ещё более популярными. Вплоть до наших дней они перепечатывались более сотни раз. Несмотря на это, русскому читателю до сих пор приходилось довольствоваться только кратким вступлением переводчика, в котором перепутан даже век жизни преподобного. Из-за отсутствия доступных исторических исследований об авве Дорофее появилось немало неточностей и ошибок в библиотечных каталогах и справочной литературе, где повсеместно ему приписываются не его сочинения и указывается неправильное время его жизни. В западной науке также до сих пор не было специального исследования, написанного с целью изучения биографии аввы Дорофея.
СТЕПЕНЬ НАУЧНОЙ РАЗРАБОТАННОСТИ ТЕМЫ В Западной Европе сочинения аввы Дорофея начали изучать с XVII века. В основном исследователей интересовало его богословие, сильно повлиявшее на монашескую традицию Востока и Запада. Излагая его биографию, они, как правило, ограничивались краткими вступлениями.
В течение XX века исследовательский интерес к Поучениям аввы Дорофея сосредоточился на подготовке критического издания текстов, входящих в корпус его сочинений, что представлялось непосильной задачей из-за необходимости изучения множества рукописей, принадлежащих к разным традициям и редакциям. Первый, кто не побоялся взяться за столь большую работу, был Пьер-Мари Бран. В январе 1933 года в Папском Восточном институте в Риме он защитил на эту тему докторскую диссертацию2. Фламандский исследователь Джон Вэйнен проделал ту же самую работу, не имея возможности ознакомиться с трудом своего предшественника3. Основные выводы диссертаций П.-М.
Брана и Дж. Вейнена оказались схожими, их авторы выделяли одни и те Brun P.M. De Dorotheo archimandrite seu Gazaeo. [Diss.] Romae, Pont. Inst.
Orient., 1932.
Wijnen J. Dorotheus van Gaza: prolegomena tot een tekstuitgave. [Theses].
Katholieke Universiteit te Leuven, 1954.
же рукописи в качестве надёжных оснований для подготовки критического издания, что приблизило его осуществление. Данные рукописи также были изучены в диссертации Амвросия Веселиновича4, которую он защитил в Афинском университете. Этот сербский исследователь также впервые разработал гипотезу о том, что составителем Переписки Варсануфия и Иоанна являлся авва Дорофей.
Однако результаты его труда остались неизвестны науке.
Таким образом, при подготовке критического издания сочинений аввы Дорофея в серии Sources Chrtiennes, осуществлённого Люсьеном Реньо и Жаком Превием, использовались только работы Пьер-Мари Брана и Джона Вейнена. Специально для этого издания Люсьен Реньо написал небольшую монографию5, предварявшую критический текст. В ней он нарисовал яркий психологический портрет Дорофея, чудаковатого и непонятого, ослабленного болезнями и ищущего одиночества и покоя.
Этот образ стал трафаретным для последующих исследователей.
После издания критического текста сочинений аввы Дорофея появилось много его переводов на европейские языки. Эрик Уилер6 стал первым английским переводчиком Поучений аввы Дорофея. Наряду с этим, он попытался восстановить биографию их автора, и сделал это с явным талантом романиста, по этой причине его сочинение никак нельзя назвать научным. Из множества интригующих догадок Эрика Уилера самыми интересными и подтверждёнными источниками являются наблюдения над последним периодом жизни Дорофея. По мнению исследователя, Дорофей не покидал монастырь аввы Серида, а поселился в отдельной келии анахорета близ родного монастыря. Основываясь на латинских заголовках сочинений аввы Дорофея, Эрик Уилер выдвинул ещё более смелую гипотезу о том, что авва Дорофей стал архимандритом монастырей Газы.
В дальнейшем эти предположения Эрика Уилера были развиты в . , . , 1941.
Regnault L., de Prville J. Introduction // Regnault L., de Prville J. Dorothe de Gaza. uvres Spirituelles. (=Sources Chrtiennes, no. 92). Paris, 1963.
Wheeler Eric P. Introduction // Dorotheus of Gaza: Discourses and Sayings.
(=Cistercian Studies Series, no. 33). Kalamazoo, Michigan, 1977.
диссертации американской исследовательницы Дженифер ХевелонХарпер, посвящённой исследованию характера духовной власти в Газе.
Эта работа была издана в 2005 году в качестве монографии с таким же названием7. В ней Дж. Хевелон-Харпер сделала ещё более ярким психологический портрет Дорофея, нарисованный Люсьеном Реньо, в результате чего при чтении её работы перед нами предстаёт образ неуклюжего интеллектуала в среде грубых и невежественных монахов. А между тем, именно его, по мнению Дж. Хевелон-Харпер, изначально готовили к руководству братией.
В историографической традиции необходимо выделить диссертацию немецкой исследовательницы Юдит Паули, получившей название Быть человеком и стать человеком (лMenschsein und Menschwerden). В ней рассматривалось, главным образом, богословие аввы Дорофея, но также были решены и многие источниковедческие проблемы, касающиеся корпуса сочинений аввы Дорофея. Эта работа была защищена в 1996 году в Мюнхенском Университете, а затем вышла в свет отдельным изданием в 1998 году8. Юдит Паули сделала интереснейшие наблюдения над текстом Послания к брату, который предваряет рукописи с сочинениями аввы Дорофея. Исследовательница доказала, что автором первой части Послания был некий палестинский монах VII века, а второй - некий студийский монах IX века. Также Юдит Паули является автором последнего критического издания сочинений аввы Дорофея9.
В целом, обзор литературы свидетельствует о том, что в настоящее время биография аввы Дорофея рассматривалась исследователями слишком кратко, в виде небольших разделов в трудах, посвящённых истории газского монашества. И прежде всего, в этих работах практически не использовался важный источник для составления его биографии - Переписка Варсануфия и Иоанна, по той причине, что отождествление писем Дорофея в этом сборнике представляет собой сложную исследовательскую проблему.
Hevelone-Harper J. L. Disciples of the Desert: Monks, Laity, and Spiritual Authority in Sixth-Century Gaza. Baltimore, Maryland: Johns Hopkins University Press, 2005.
Pauli J. Menschsein und Menschwerden nach der geistlichen Lehre des Dorotheus von Gaza. St. Ottilien, 1998.
Dorotheus Gazaeus. Doctrinae diversae: griechisch-deutsch / bers. J. Pauli.
Freiburg im Breisgau, 2000.
ЦЕЛЬ И ЗАДАЧИ ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ Целью нашего исследования является реконструкция биографии аввы Дорофея в контексте истории газского монашества, на основании всех известных источников, и прежде всего, его творческого наследия и Переписки Варсануфия и Иоанна. В связи с этим мы ставим перед собой следующие задачи:
1. Изложить историю изучения творческого наследия аввы Дорофея.
2. Исследовать тексты, входящие в корпус сочинений аввы Дорофея, на предмет их происхождения.
3. Отождествить письма аввы Дорофея в Переписке Варсануфия и Иоанна.
4. Выстроить отождествлённые нами письма аввы Дорофея в правильном хронологическом порядке.
5. Сравнить между собой сведения из Поучений аввы Дорофея с информацией, которую можно почерпнуть из текстов, принадлежащих его эпистолярному наследию.
6. Осветить основные моменты развития газского монашества, и, преимущественно те, которые отразились на становлении личности аввы Дорофея.
7. Рассмотреть проблемы историографии газского монашества, связанные с аввой Дорофеем, в том числе остановиться на вопросе возможного криптомонофизитства и криптоевагрианства аввы Дорофея.
8. Связать биографические сведения жизни аввы Дорофея (Газского) с культурно-историческим контекстом эпохи.
9. Выделить этапы его жизни в монастыре, установить их истинную последовательность и соотнести их со сведениями из других источников.
Объектом исследования является реконструкция биографии аввы Дорофея (Газского). Предметом же исследования стал комплекс всех материалов, позволяющих осветить данную тему: опубликованные сочинения самого аввы Дорофея, сохранившееся литературное наследие Газской монашеской школы, а также публикации его сочинений и исследования, посвящённые авве Дорофею.
Хронологические рамки исследования определяются временем жизни аввы Дорофея (Газского) 500-580 годами.
ИСТОЧНИКОВАЯ БАЗА В нашем исследовании мы опирались исключительно на письменные источники, поскольку полученные на сегодняшний момент археологические данные весьма скудны и не могут улучшить наши знания о газском монашестве. Письменные источники, которые мы использовали в данной работе, можно разделить на следующие группы:
Корпус сочинений аввы Дорофея, включающий в себя два введения:
Письмо к брату, Следует знатьЕ; Житие Досифея; 24 поучения; писем и группу изречений.
Апофтегмы: Apophthegmata Patrum; апофтегмы, происходящие из Газского региона; Апофтегмы Макария Великого; Луг духовный Иоанна Мосха; Лавсаик Палладия Еленопольского.
Агиографические сочинения: Житие Илариона Газского блаж.
Иеронима, Житие св. Порфирия Газского Марка Диакона, анонимное Житие Варсануфия (латинский источник XII века, происходящий из города Ория), Житие Антония Великого Афанасия Александрийского, Житие Иоанна Милостивого Леонтия Неапольского, анонимное Житие Петра Иберийца, Житие Саввы Освященного Кирилла Скифопольского, Житие Севера Антиохийского Захария Схоластика.
Эпистолярные произведения: Переписка Варсануфия и Иоанна (источник VI в., происходящий из региона Газы); письма Феодора Студита, патриарха Тарасия, Софрония Иерусалимского.
Монашеско-аскетические произведения: Аскетикон аввы Исайи, Собеседования Иоанна Кассиана Римлянина, Лествица Иоанна Лествичника, Великое оглашение Феодора Студита.
Документальные источники: Завещание Феодора Студита.
Исторические повествования: Церковная история Евагрия Схоластика, Церковная история Созомена Саламинского, Церковная история Захария Схоластика, Плерофории Иоанна Руфа.
Нормативно-правовые источники: Corpus juris civilis.
Монашеские уставы: Устав св. Бенедикта Нурсийского, Устав Лавры св.
Саввы Освященного, Устав Пахомия Великого в переводе на латинский язык блаж. Иеронима.
Изучение истории раннего монашества невозможно представить без обращения к Библии, образы и сюжеты которой служили примерами для подражания.
ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ И МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ ОСНОВА ИССЛЕДОВАНИЯ Основным методологическим принципом работы является междисциплинарность. Мы обращались к методологии, выработанной в рамках новой биографической истории. Общая установка данного направления состоит в том, что реконструкция личной жизни и неповторимых судеб отдельных исторических индивидов, изучение формирования и развития их внутреннего мира рассматривается одновременно - и как главная цель исследования, и как одно из эффективных средств познания социума, в котором жили и творили, радовались и страдали, мыслили и действовали10. В исследовании также используется принятая в современной историографии совокупность основных приёмов исторической критики и источниковедческого анализа.
НАУЧНАЯ НОВИЗНА ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ Впервые предпринята попытка комплексного изучения биографии аввы Дорофея (Газского) в связи с современными исследованиями газского монашества. В основе работы лежит исследование малоизученного источника - Переписки Варсануфия и Иоанна (Газских), введённого в научный оборот в начале 2000-х гг.
ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ И ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ РАБОТЫ Результаты представленного исследования имеют важное значение в контексте изучения истории христианства и истории Византийской империи в целом. Они могут быть использованы при написании словарных статей, обобщающих трудов по истории монашества, при составлении курсов лекций по истории христианства и патрологии.
Собранные в работе материалы могут также представлять интерес для исследователей византийского периода истории Палестины.
АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ Диссертация обсуждалась на заседаниях кафедры истории средних веков исторического факультета СПбГУ.
Репина Л.П. Личность и общество: историческая биография сегодня. М., 2005.
С. 8-9.
СТРУКТУРА ДИССЕРТАЦИИ Работа состоит из введения, четырёх глав, заключения, приложения, списка источников и литературы.
Во ВВЕДЕНИИ обоснована актуальность исследования; представлена степень изученности данной темы; определены цель и задачи исследования.
ГЛАВА I представляет собой очерк всей имеющейся историографии рассматриваемого вопроса.
ГЛАВА II посвящена изучению источниковой базы исследования. Особое внимание мы уделили корпусу сочинений аввы Дорофея. Мы сделали наблюдения о стиле произведений автора, который удивителен тем, что являет собой пример устной речи. Авва Дорофей часто обращается к слушающим его братьям, которым для облегчения понимания своих поучений он рассказывает истории из собственной жизни или жизни других людей. Польский эрудит Жан Сайдак11 и издатель критического текста Люсьен Реньо12 пришли к выводу о том, что авва Дорофей не приложил руки ни к написанию, ни к редактированию своих сочинений.
По их мнению, сами ученики записывали поучения своего наставника и затем публиковали. Впоследствии эта теория стала общепринятой в науке.
С нашей точки зрения, авва Дорофей составил и записал свои Поучения сам. К этому заключению мы пришли на основании сравнения его сочинений с другими произведениями литературы палестинского региона того времени: с теми, которые были записаны учениками и с теми, которые являлись авторскими произведениями. Мы предполагаем, что эта необычайная живость речи была риторическим приёмом, Sajdak Jean. Quae ratio inter Gregorium Nazianzenum et vetustissima carmina christiana intercedet // Bulletin international de lТAcademie des Sciences de Cracovie (1916). P. 87.
Regnault L., de Prville J. Introduction // Regnault L., de Prville J. Dorothe de Gaza. uvres Spirituelles. (=Sources Chrtiennes, no. 92). Paris, 1963. P. 35.
популярным тогда в газской риторической школе. Так, каждое поучение аввы Дорофея логически выстроено согласно строгим риторическим лекалам, благодаря чему каждое из них образует цельное произведение.
В подтверждение нашей точки зрения мы также можем привести и тот факт, что для аввы Дорофея характерно чрезвычайно точное цитирование, являющееся, как правило, признаком письменной речи.
Мы также предположили, что позднее, в начале VII века эти поучения были собраны и помещены в один корпус вместе с ответами Варсануфия и Иоанна на вопросы Дорофея, и ответами самого Дорофея на вопросы его учеников. И подобным образом, по нашему мнению, была осуществлена публикация сочинений аввы Дорофея.
Изучение авторитетной рукописи № 198 (270) из Синодального (Патриаршего) собрания, хранящегося в Государственном Историческом Музее, позволило выдвинуть гипотезу о том, что так называемые Послания к келарю, а именно IV и V письма Дорофея по изданию РеньоПревия, являются частью его переписки с Варсануфием и Иоанном.
Также в этой главе мы много внимания посвятили исследованию малоизученного источника: Переписки Варсануфия и Иоанна Газских. В монастыре, где подвизался Дорофей, пребывали два великих старца Варсануфий и Иоанн, проводившие созерцательную жизнь в собственных келиях, не устраняясь, впрочем, целиком от проблем своих братьев. Эти почитаемые старцы были духовными руководителями монастыря. Они осуществляли своё особенное влияние посредством писем, которыми обменивались не только с монахами монастыря, но также с мирянами и с епископом Газы и с иерусалимским патриархом. Из Поучений мы знаем, что Дорофей постоянно писал к Варсануфию и Иоанну (Instr. I, 25, 8-12). Однако в дошедшем до нас собрании из 850 писем отсутствуют адресаты с его именем. В связи с этим перед исследователями встаёт проблема отождествления писем Дорофея среди многих посланий этого корпуса.
Существуют несколько оснований для решения этого вопроса:
1. Автобиографические данные, известные по Поучениям и Житию блаженного Досифея.
2. Рукопись Iviron 1307 (Athos 5427)13 XIV века содержит схолию для группы вопросоответов 252-338 " " (лзнак, что блаженный авва Дорофей начал вопрошать). Однако это замечание было написано рукой монаха, жившего в XVIII веке, и мы не знаем, руководствуясь какими источниками, он написал эти слова. Возможно, он основывался на тексте Поучения XXI.
3. Текст так называемого Поучения XXI. В издании Ж.-П. Миня так называлось собрание вопросов Дорофея и ответов на них Варсануфия и Иоанна14. Ж.-П. Минь вслед за А. Галланди воспроизвёл текст рукописи Coislin. 281 (XII в.), в которой находятся 9 вопросоответов, приписанных Дорофею. Переписчик подошёл творчески к своей работе: вопросы и ответы он поместил в произвольной манере, иногда сокращая, иногда присовокупляя ответ из другого вопроса, или комбинируя разные вопросы и ответы.
Происхождение текста XXI Поучения Мы предполагаем, что Поучение XXI возникло независимо от рукописной традиции переписки Варсануфия и Иоанна и происходит из первоначального собрания сочинений аввы Дорофея. На это указывают слова неизвестного издателя аввы Дорофея, в которых он поясняет, какие тексты входят в сборник его сочинений: л , (Я имею в виду найденные поучения сего блаженного и те, которые он сподобился принять от своих отцов, и те, которые он сам передал своим ученикам) (Ep. ad fr., 4: 14-16).
Обычно эти слова понимают как описание всех поучений аввы Дорофея.
Так, например, в русском переводе о. Климента (Зедергольма) после слов Lambros Spyridon Paulou. Catalogue of the Greek manuscripts on Mount Athos.
( . ). Cambridge, 1895-1900. Part 2. Pp. 261-262.
S. Dorotheus, archimandrita. De expositione et Doctrinae diversae // Patrologia cursus completus / Series graeca accurante J.-P. Migne. Vol. LXXXVIII. Paris, 1884.
Cols. 1812-1821.
поучения сего блаженного стоит двоеточие, таким образом, последующее перечисление становится пояснением к слову поучения.
Однако в таком случае, как нам представляется, не повторялось бы местоимение (те), которое подчёркивает перечисление различных предметов. По нашему мнению, под этими словами неизвестный составитель сборника, живший в VII веке, имел в виду то, что он включил в сборник собственно поучения аввы Дорофея, ответы Варсануфия и Иоанна на вопросы Дорофея и ответы самого Дорофея на вопросы его учеников.
Симеон Вайе15 впервые отождествил вопросоответы, которые опубликовал Жак-Поль Минь под именем Поучения XXI, с соответствующими им вопросоответами из Книги различных душеполезных ответов Варсануфия и Иоанна, изданной Никодимом Святогорцем в Венеции в 1816 году16. В результате он выделил как возможно принадлежащие переписке Дорофея со старцами следующие вопросоответы: 274, 275, 281, 282, 285, 304, 319, 337, 342, 517, 520, 542; (в современном критическом издании Франсуа Нейта и Паулы АнжелиНоа17: 277, 278, 284, 285, 288, 307, 322, 340, 345, 520, 523, 545).
Следующим этапом исследования данной проблемы стало изучение бельгийским исследователем Франсуа Нейтом рукописных лемм, которые вводят вопросоответы, цитируемые в Поучении XXI. По данным его исследования, которое он защитил в качестве докторской диссертации18, Vailh S. Les Lettres spirituelles de Jean et de Barsanuphe // Echos d'Orient (1907). Pp. 268-276.
, , , . Venetiis, 1816.
Barsanuphe et Jean de Gaza. Correspondance / Introd., texte crit., notes Neyt F., Angelis-Noah P. de, trad. Regnault L. T. I-III (=Sources Chrtiennes № 426, 427, 450, 451, 468). P., 1997Ц2002.
Neyt F. Les lettres Dorothe dans la correspondance de Barsanuphe et Jean de Gaza. Thse dactylographie. Louvain, 1969.
эти вопросоответы воспроизводят только две рукописные семьи:
- Первая из них лучше всего представлена рукописями: Vatopedi 2 (XI в.) и Sinaiticus 410 (XII в.).
- Вторая семья представлена рукописями: Iviron 1307 (XIV век) и ныне утерянной рукописью из Великой Лавры, текст которой был опубликован в 1816 году св. Никодимом Святогорцем; также к этой семье принадлежат многие рукописи XVIII века.
Результат анализа Франсуа Нейта можно представить в виде таблицы. В ней мы наверху располагаем вопросоответы из Переписки Варсануфия и Иоанна, цитируемые в Поучении XXI, а внизу помещаем вопросоответы, которые согласно леммам первой или второй рукописной традиции принадлежат тому же автору.
277, 278, 284, 285, 340 345 520, 523 5Письма 288, 307, 3 Традиция 1 247-336 339-343 344-345 506-523 544-52 252-338 339-343 344-345 506-523 544-5Из приведённой таблицы видно, что обе рукописные традиции практически единодушны в отношении авторства рассматриваемых нами писем. Большая часть писем, цитируемых в Поучении XXI, принадлежит, согласно леммам, одному и тому же автору. Единственное незначительное расхождение связано с первым блоком.
В отношении внутренней критики текста Франсуа Нейтом была сделана только предварительная работа, более глубокий источниковедческий анализ, как объясняет сам Франсуа Нейт19, он оставил последующим исследователям.
Мы проанализировали содержание этих писем в отношении их принадлежности Дорофею, используя при этом и указания рукописных лемм. При решении этой задачи мы помнили о том, что в случае схожести лемм переписчики могли легко допустить ошибки. В результате мы Ibid. P. 152.
выделили несколько иные группы, нежели это сделал Франсуа Нейт: 247251, 337-347, 516-530, 545-546. Нами были рассмотрены все эти группы вопросоответов. С разной степенью вероятности мы смогли атрибутировать среди них письма Дорофея. Группа вопросоответов 252336 отождествляется наиболее точно. Другие группы: 247-251, 337-338, 339-347, 516-530, согласно нашему анализу, также принадлежат Дорофею. Вопросоответы 544-545 являются коллективными посланиями и не могут быть личными вопросами Дорофея, который, впрочем, мог играть роль посредника при их передаче.
Хронологическая последовательность писем Мы разместили письма Дорофея, отождествлённые нами в Переписке Варсануфия и Иоанна, в правильной хронологической последовательности. Данные вопросоответы мы разделили на группы, которые объединяются не только общей темой, но и логически вытекают один из другого. Далее на основании сведений из других источников, а также стилистических и тематических особенностей, мы отнесли эти письма к разным периодам жизни Дорофея в монастыре аввы Серида.
В результате у нас получилась следующая последовательность вопросоответов: 247-251, 252-254, 325, 326, 317-319, 321, 304-306, 255258, 322, 259-261, 344-345, 307-312, 516-530, 323-324, 327-330, 331-338, 270-278, 279-283, 339-343, 262-269, 313-316, 284-303.
ГЛАВА III. МОНАСТЫРИ ГАЗЫ: СОВРЕМЕННЫЙ ЭТАП ИЗУЧЕНИЯ Газа является одним из древнейших городов мира. Благодаря своему географическому положению, большую часть своей истории она находилась под сильным египетским влиянием. Из Египта через купцоввиноторговцев сюда пришло и христианство. Однако большинство жителей Газы и её окрестностей долгое время оставалось языческим. В начале V века в городе была проведена насильственная христианизация, не достигшая своей цели. Сельское население при этом осталось не охваченным этим процессом.
В нашей работе мы показали, что именно проповедь монашества привела к христианизации Газского региона. Представители раннего монашества избегали соседства с городами и часто посещаемыми святыми местами Палестины, стремясь, наоборот, поселиться в спокойных местах вдали от городских центров. Такой подход к выбору места был характерен как для родоначальников египетского монашества, так и для основателей монастырей в Газском регионе. Однако, по сравнению с близлежащими египетскими монашескими центрами, где общение даже с ближайшими родственниками воспринималась как нарушение устава, газские монастыри отличались своеобразной лоткрытостью по отношению к местному населению. Тесные отношения с миром были свойственны, как мы показали, вообще всему газскому монашеству вопреки распространённому в историографии мнению о том, что уровень лоткрытости в монашеских кругах Газы изменялся от поколения к поколению20. Стремление к служению миру превращало монастыри в регионе Газы в центры милосердия, куда могли прийти нуждающиеся для лечения или получения еды и одежды, что отчасти было вызвано влиянием Василия Великого. Таким образом, монашество здесь имело больше возможностей к проведению миссионерской деятельности среди местного населения.
Газское монашество было более открыто и к разным течениям религиозной мысли. С самого начала газское монашество испытывало сильнейшее влияние Египта. С конца IV столетия район Газы стал местом пристанища для множества монахов, бежавших из Египта. Именно иммиграция в регион Газы центральных фигур египетского монашества в течение V века привела к тому, что из Египта в регион Газы переместился интеллектуальный и духовный центр монашества того времени.
Египетское влияние на газское монашество в это время трудно переоценить. Однако этот процесс нельзя назвать полным переносом египетской традиции на палестинскую почву. Газа была не только перекрёстком торговых путей, но и местом встречи различных культурных и религиозных веяний. В регионе традиционно жили представители Bitton-Ashkelony B., Kofsky A. Gazan Monasticism in the Fourth-Sixth Centuries, p.
32, note. 88. Более подробно см.: Bitton-Ashkelony Brouria and Kofsky Aryeh. The Monastic School of Gaza. (=Supplements to Vigiliae Christianae. Texts and Studies of Early Christian Life and Language, 78). LeidenЦBoston, 2006. Pp. 21-22.
многих национальностей: египтяне, евреи, греки, грузины, армяне, арабы, сирийцы, персы и др. Таким же многоликим было и газское монашество, которое в силу этого было более открыто к разным течениям национальной религиозной мысли. Кроме египетского влияния на газское монашество всегда оказывала воздействие сирийская культура, со временем возросло влияние и Устава Василия Великого, что выразилось во всё большем распространении киновийных монастырей. Таким образом, можно сказать, что газские монастыри служили связующим звеном между египетской монашеской традицией и традициями Сирии и Малой Азии.
Постепенно газское монашество приобрело свои собственные черты.
Крупнейший специалист по палестинскому монашеству, итальянский исследователь Лоренцо Перроне, считает, что к VI веку сформировалась целостная газская монашеская школа со своими традициями21. Эта школа вызывает особый исследовательский интерес, так как она является самой богатой источниками среди монашеских традиций своего времени. В отличие от монахов монастырей иудейской пустыни, сведения о которых мы можем почерпать только из агиографических сочинений, монашество Газы оставило разнообразное литературное наследство, включающее в себя собрания писем, правила монашеской жизни, духовные руководства, агиографические и исторические тексты, а также корпус Apophtegmata Patrum, ставший учебником аскетической жизни для газских монахов VI столетия.
Дорофей был воспитан в русле этой монашеской традиции. Из аскетических сочинений особую важность в его становлении как монаха приобрели сочинения аввы Исайи, связанные напрямую с египетской традицией. Другим сильным влиянием Египта в воспитании Дорофея были апофтегмы22. Причём это было не литературное, а прямое влияние на всю монастырскую среду, где воспитывался юный послушник. Авва Дорофей вслед за своими наставниками также использует именно эти Perrone L. Monasticism in the Holy Land: from the beginnings to the Crusaders // Proche Orient Chrtien 45 (1995). Fasc. 1-2. P. 48.
См., например, статью Франсуа Нейта: Neyt F. Citations УIsaiennesФ chez Barsanuphe et de Jean de Gaza // Muson 1971 (89). Pp. 65-92.
источники для научения своих учеников, именно у него мы впервые встречаемся в литературе и с первоначальным именованием корпуса апофтегм Геронтиконом.
Другой отличительной чертой газского монашества явились его монофизитские симпатии. Со второй половины V столетия центром антихалкидонского сопротивления в Палестине была Газская область.
Многие известные газские аскеты, такие как Пётр Ибериец и Исайя Газский, примкнули к лагерю противников Халкидонского собора. После смерти Исайи Газского и Петра Иберийца лидером антихалкидонского сопротивления в империи стал Север Антиохийский, чей монастырь располагался близ газского порта Маюма рядом с монастырём Петра Иберийца. Таким образом, газское монашество продолжало быть форпостом монофизитского сопротивления в империи, в то время как монастыри в иудейской пустыни были халкидонскими. Смена политики в связи с приходом Юстина и его племянника Юстиниана привела к выдворению монофизитских епископов и монахов в Египет (525-531), что положило конец оплоту монофизитства в регионе Газы. Газское монашество приняло халкидонское вероисповедание.
Современные исследователи Бруриа Биттон-Ашкелони и Арье Кофский полагают, что антихалкидонские настроения среди монашества не могли уйти так быстро23. И приводят ряд веских доказательств, которые указывают на то, что Варсануфий и Иоанн и их ученик Дорофей были криптомонофизитами.
Мы рассмотрели их аргументы и привели ряд своих рассуждений, на основании которых пришли к выводу, что принадлежность Варсануфия, Иоанна и Дорофея к Халкидону не подлежит сомнению, а в их полном молчании относительно каких-либо догматических вопросов можно усмотреть нежелание ужесточать противников Халкидона, которых в регионе Газы было немало.
В современной историографии также присутствует точка зрения о том, что Дорофей был криптоевагрианином24. Мы показали, что Варсануфий, Ibid. P. 216.
Canivet P. Dorothe de Gaza est-il un disciple dТEvagre? ( propos dТune dition de ses uvres spirituelles) // Revue des Etudes grecques 78 (1965). P. 338.
Иоанн, Дорофей выражали прямым и косвенным образом своё резко отрицательное отношение к некоторым теориям Оригена и его последователя Евагрия Понтийского. При этом они не считали оригенистов и самого Евагрия еретиками, а потому пользовались их сочинениями в тех аспектах, которые являлись, по их мнению, полезными для монаха.
ГЛАВА IV: ЖИЗНЬ АВВЫ ДОРОФЕЯ Все современные исследователи единодушно считают, что авва Дорофей родился в начале VI века. Относительно места его рождения существуют разные точки зрения. В современной историографии распространено мнение о том, что авва Дорофей родился в Антиохии, однако, мы не можем принять эту теорию из-за отсутствия веских доказательств. По нашему мнению, он происходил из Газского региона.
Дорофей родился в довольно состоятельной христианской семье, чьё богатство позволило ему получить хорошее образование. Вначале Дорофею не давалась наука, в его юном сознании книга даже представлялась диким зверем, к которому страшно было подойти.
Преодолевая в себе это чувство, он стал понуждать себя к учению, и через некоторое время его прилежание обратилось в привычку заниматься, а затем к нему пришла и любовь к учению (Instr. X, 105:1-3). Он учился с большим усердием, пренебрегая ради чтения, даже едой и сном. Кроме риторического образования Дорофей приобрёл и медицинские познания, по-видимому, в Александрии.
Ко времени окончания учёбы Дорофея мы отнесли его встречу с аввой Зосимой. Мы считаем, что именно авва Дорофей записал и издал беседы аввы Зосимы, повлиявшие на его желание стать монахом. В начале 520-х гг. Дорофей вступил в монастырь, основанный в начале VI века аввой Серидом, который и стал им управлять. Современные археологи располагают эту киновию в 12 километрах к югу от Газы практически на побережье Средиземного моря.
Этот монастырь имел необычное управление. В нём жили два затворника Варсануфий Великий и Иоанн Пророк. Игумен монастыря, авва Серид был личным секретарём Варсануфия и уникальным посредником, с помощью которого, святой заключник общался с внешним миром. Авва Серид приносил авве Варсануфию вопросы, написанные на дощечках монахами и мирянами, и уносил обратно ответы старца. Помощник аввы Серида носил письма к авве Иоанну.
Дорофей, как и другие монахи того монастыря, писал к Варсануфию и Иоанну. В переписке со своими духовными отцами он полностью раскрывал свои мысли и чувства. Невозможно переоценить примечательность этого случая во всей монашеской традиции, ведь мы в данном случае являемся свидетелями духовного становления молодого монаха, ставшего впоследствии известным святым.
Начиная с первых шагов монашеской жизни, Дорофей познал различные испытания. Первая трудность, с которой он столкнулся, была связана с его болезнью. Благодаря атрибутированию посланий 247-252, мы узнали, что в первое время пребывания в монастыре у Дорофея обострилось тяжёлое хроническое заболевание, по нашему предположению, часто рецидивирующая язвенная болезнь. Это было прямым следствием строгих монастырских постов, но, возможно, также, что оно было связано с чрезмерными интеллектуальными занятиями в юношеские годы, когда он совсем забывал о еде и отдыхе, и тем самым наносил вред своему здоровью. Настоятель, авва Серид, решил, что ему будет удобнее жить со старцем в отдельной келии по двум причинам: во-первых, для того, чтобы иметь возможность питаться отдельно согласно медицинским предписаниям, а, во-вторых, чтобы не смущать других братьев, которые держали пост (QS 247).
Болезненность Дорофея стала причиной оставления за ним небольшой собственности, доход с которой уходил на лечение Дорофея. Это факт, противоречащий как монашеским правилам, так и законам Юстиниана, является единственно известным во всей истории киновийного монашества. Фактор болезни определил и особые послушания, которые могли позволить Дорофею отдельное проживание и питание.
Одним из первых таких послушаний стало служение странноприимцем (). Странноприимные дома () появились в IV веке вместе с возникновением самого монашества, а к VI веку практически вытеснили привычные для античного человека гостиницы ()25.
В монастыре аввы Серида, который располагался близ караванного пути из Газы в Египет, это служение приобрело особое значение.
Нести это послушание было весьма трудно. Вечером в монастырь обычно приходили странники, затем погонщики верблюдов. Каждому из них Дорофей должен был сначала умыть ноги, затем накормить, напоить и дать ночлег, часто его будили и ночью.
Следующим его послушанием стало служение врачом и начальником монастырской больницы, которая была построена на деньги родного брата Дорофея в середине 520-х гг.
Развитая система медицинской помощи, не имея прецедентов в античности, также стала одной из отличительных черт христианского монашества с самого начала возникновения монастырей в начале IV века26. В отличие от почти любого другого типа древней медицинской помощи, монашеская медицина предлагала стационарное лечение в больнице (, infirmarium) под наблюдением опытного персонала, включающего в себя врачей и медбратьев.
По этой причине монастырская больница быстро становилась центром медицинской помощи, куда стекались люди, не обладавшие значительным состоянием для оплаты труда врачей, которые жили в миру; окрестные жители, не имевшие родственников, которые бы могли за ними ухаживать; бездомные странники; а также монахи из соседних монастырей, в которых не было лечебницы.
Монастырские больницы в Палестине также раздавали бедным еду, одежду и другие вещи. Ответственность за раздачу мирским людям еды и вещей была возложена также на Дорофея.
На первых порах это было чрезвычайно сложно, так как его послушание было двойным: он одновременно был и врачом и управляющим Constable O. R. Housing the Stranger in the Mediterranean World: Lodging, Trade, and Travel in Late Antiquity and the Middle Ages. Cambridge, 2003. Pp. 35-37.
Crislip Andrew T. From Monastery to Hospital: Christian Monasticism and the Transformation of Health Care in Late Antiquity. Ann Arbor: The University of Michigan Press, 2005. P. 9.
хозяйством больницы, хотя не имел опыта ни в том, ни в другом. Как врач он обладал только теоретическими знаниями, которых на практике оказалось недостаточно. Дорофей стал расширять свои знания с помощью книг из библиотеки, которую взял с собой в монастырь.
Со времён Гиппократа считалось, что болезнь является нарушением баланса основных жидкостей в организме: крови (, sanguis) мокроты (), жёлтой () и чёрной желчи ( ), об этом часто говорил и Дорофей (Instr. VIII, 90:27; X, 106: 25-29; XI, 122:29-38, 123:1-8;
XII, 127:4-7; Ep. 182:17-48). Определённая пища могла снова привести все жидкости организма к гармоническому соотношению, поэтому Дорофей более всего практиковал диетотерапию, согласно которой особыми продуктами являлись: рыба, яйца, молочные продукты, мёд, вино, соки, овощи, фрукты и ягоды, например, чернослив. Также много внимания он уделял комфортным условиям пребывания больного, который имел в больнице удобную чистую постель, подушки (неразрешённые здоровым монахам) и полный покой (VD, 7:4-5). Поначалу ему не всегда удавалось точно определить нужное лекарство, и выходило, что казавшееся ему полезным средство нередко вредило больному, о чём он часто скорбел (QS 328).
Мы видим, что по натуре он был человеком разговорчивым и деятельным. Однако постепенно пришла усталость, у Дорофея стали появляться симптомы профессионального выгорания, вызванного интенсивным общением и невозможностью уединения. Тем не менее, он преодолел это и продолжал помогать людям.
Почему же именно Дорофей был избран на это служение? Конечно, здесь играло роль и его образование, и его заинтересованность в медицине (QS 516-530), но, прежде всего, как нам кажется, он был подготовлен собственной болезнью к тому, чтобы сострадать мукам больных, которых он должен был лечить в монастыре. Служение больным он не оставит даже во время своего игуменства (Instr. XI, 113:3-14). Впоследствии Дорофей призывал своих учеников к делу служения больным для того, чтобы и они приобрели милосердие и сострадание (Instr. XIV, 153:1-15, 158; Ep. 4, 189).
В это же время он был назначен игуменом исполнять обязанности посредника между настоятелем и братией. Остальные исследователи не выделяли такого послушания у Дорофея, так как они переводили глагол л, встречающийся в 286 вопросоответе, как не смешиваться.
Такой перевод мы находим в критическом издании Переписки Варсануфия и Иоанна. Мы полагаем, что в данном случае такое толкование невозможно, так как в тексте вопросоответа этот глагол связан с передачей настоятелю просьб и предложений от иноков монастыря.
Впрочем, у этого глагола есть и другое значение - посредничать. Мы считаем, что глагол л обозначает функции помощника настоятеля, чему и посвящены вопросоответы 286-303.
В течение 530-х гг. Дорофей, наряду с другими послушаниями, также служил у аввы Иоанна, второго духовного руководителя монастыря. Мы уже упоминали, что авва Серид выполнял роль посредника между Варсануфием и окружающим миром. Связь Иоанна с братией также осуществлялась только через переписку, которая была поручена Дорофею. Это ставило его на второе место по значимости в монастыре после Серида, который подобным же образом связывал с миром Варсануфия.
Постепенно своими трудами в монастыре Дорофей приобрёл уважение к себе братьев. Очевидно, многие иноки, побывавшие в больнице, помнили его доброе к себе отношение. Некоторые из братьев стали приходить к нему на исповедь. Затем настоятель назначил его официальным духовником монастыря. Впоследствии у Дорофея появился знаменитый ученик - Досифей, который стал медбратом в больнице. Служение это, как считают исследователи, впервые появилось именно в монашеских киновиях27, а затем перешло в светские больницы. Медбратья утешали больного, обеспечивали подушками, матрасами, специальной одеждой, мыли больного, убирали за ним, и вообще старались окружить его всяческим комфортом. Кроме того, они готовили больному еду и подогревали вино.
Crislip Andrew T. From Monastery to Hospital: Christian Monasticism and the Transformation of Health Care in Late Antiquity. Ann Arbor: The University of Michigan Press, 2005. P. 15.
Около 540 года ушли из жизни настоятель и духовные руководители этого монастыря: сначала умер авва Серид, затем авва Иоанн, а Варсануфий ушёл в полное молчание.
Как складывалась жизнь монастыря и самого Дорофея в дальнейшем нам в точности неизвестно. Переписка Варсануфия и Иоанна не охватывает этот период. Некоторую информацию мы можем почерпнуть из пояснительного текста, озаглавливающего многие рукописи с сочинениями аввы Дорофея, в котором говорится о том, что после смерти аввы Серида, Иоанна и Варсануфия, Дорофей покинул родной монастырь и основал свой собственный.
Обычно исследователи усматривают причину ухода Дорофея в том, что братия сильно недолюбливала его. При этом они ставят разные акценты:
одни28 подчёркивают неприятие братьями аскезы Дорофея, другиеобращают внимание на образованность Дорофея, которой завидовали другие братья, а третьи30 указывают на симпатии Дорофея к Евагрию, которые могли не найти сочувствия у других монахов.
В то же время некоторые исследователи31, наоборот, настаивают на том, что Дорофей остался в родном монастыре, затворившись по примеру Варсануфия и Иоанна в келии, и оттуда управлял монастырём.
По нашему мнению, первое время он жил в монастыре и помогал новому Regnault L., de Prville J. Introduction // Dorothe de Gaza. uvres Spirituelles.
(=Sources Chrtiennes, no. 92). Paris, 1963. Pp. 26-27; Pauli Judith. Menschsein und Menschwerden nach der geistlichen Lehre des Dorotheus von Gaza. St. Ottilien, 1998. S. 22.; Pauli J. Einleitung // Dorotheus Gazaeus. Doctrinae diversae: griechischdeutsch / bers. J. Pauli. Freiburg im Breisgau, 2000. (=Fontes Christiani 37). S. 17.
Hevelone-Harper Jennifer L. Disciples of the Desert: Monks, Laity, and Spiritual Authority in Sixth-Century Gaza. Baltimore, Maryland: Johns Hopkins University Press, 2005. Pp. 65-66.
Canivet P. Dorothe de Gaza est-il un disciple d'Evagre? (A propos d'une dition de ses uvres Spirituelles) // Revue des tudes grecques 78 (1965). P. 338; Neyt F.
Les lettres Dorothe dans la correspondance de Barsanuphe et Jean de Gaza.
Thse dactylographie. Louvain, 1969. Pp. XXXIV - XXXV.
Wheeler E. Introduction // Dorotheus of Gaza: Discources and Sayings / Transl.
and introd. by E. Wheeler. Kalamazoo, 1977. Pp. 59-66; Hevelone-Harper J. L.
Disciples of the Desert: Monks, Laity, and Spiritual Authority in Sixth-Century Gaza.
Baltimore, 2005. Pp. 75-76.
неопытному настоятелю. Фактически, при этом он исполнял роль Варсануфия Великого. Благодаря такой преемственности управления, слава монастыря не увядала, и он продолжал разрастаться и привлекать новых людей. Вероятно, через некоторое время возникла необходимость отделения части братии для основания новой монастырской общины, которую возглавил Дорофей. Именно таким образом было рождено большинство монастырей на Востоке.
По всей видимости, несмотря на своё слабое здоровье, авва Дорофей прожил долгую жизнь и скончался в преклонных годах.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ В заключении приводятся выводы и обобщаются результаты, полученные в различных разделах диссертации.
В результате проведённой работы нам удалось реконструировать, насколько это было возможно, биографию аввы Дорофея Газского. Своё исследование мы основали на многочисленных источниках и, прежде всего, на его собственных сочинениях, а также на его письмах, отождествлённых нами в Переписке Варсануфия и Иоанна.
Жизнь аввы Дорофея пришлась на VI век, являвшийся временем расцвета газской монашеской школы. Он стал последним и самым известным представителем этой традиции, угасшей после его смерти вследствие арабского нашествия. В его сочинениях мы встречаем самое яркое отражение духовного и исторического наследства газского монашества.
Основным отличием этой монашеской традиции стала лоткрытость газских монастырей внешнему миру, выразившаяся, прежде всего, в организации странноприимства, медицинской помощи, в раздаче бедным одежды и еды, а также в духовном окормлении жителей окрестных деревень. Жизнь аввы Дорофея в связи с этим примечательна для нас тем, что являет собою уникальный пример социального служения газских монахов миру. Этот нелёгкий труд и сформировал его личность и его учение, неизменно вызывающее интерес в течение последних столетий.
По теме диссертации автором выполнены следующие работы в ведущих рецензируемых научных изданиях:
1. Спиридонова Л.В. Был ли авва Дорофей монофизитом или евагрианином? // Вестник Тамбовского университета. Серия:
Гуманитарные науки. Тамбов, 2011. Вып. 7 (99). С. 140 -144. 0, 5 п.л.
2. Спиридонова Л.В. Последние годы жизни аввы Дорофея (Газского) // Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки.
Тамбов, 2011. Вып. 8 (100). С. 263-267. 0,5 п.л.
3. Спиридонова Л.В. Будни врача в больнице VI в. на примере жизни аввы Дорофея (Газского) // В мире научных открытий. Серия:
Гуманитарные и общественные науки. 2011. Вып. 7.2 (19). С. 852-863.
0,5 п.л.
Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по разным специальностям